Но нет!
Решительно, почти ожесточенно, Алессандро поднял голову и взглянул на нее. Глаза Изабел были закрыты, и он тоже быстро закрыл глаза, не в силах устоять перед такой соблазнительной картиной — губы ее были припухшими, а на щеке остались следы от его жесткой щетины…
Но обстоятельства были против него.
«Это не должно произойти, — мрачно решил Алессандро. — Успокойся, — сказал он сам себе, прислонившись к колонне за своей спиной. Что бы ты ни чувствовал, нельзя терять над собой контроль».
Его травмированная нога дала о себе знать — хотя боль была совсем нежеланной. Долго стоять на месте было неразумно.
И все же это напомнило ему о том, какой непредсказуемой может быть жизнь. Его собственная жизнь, в частности. Но разве он хотел дать понять Изабел, что все еще испытывает к ней влечение? Она сама спровоцировала его! Довела до грани безумия.
— С тобой все в порядке?
Его холодный голос окончательно отрезвил Изабел. Наклонившись, чтобы поднять сумку с ноутбуком, она дерзко произнесла:
— Со мной все будет в порядке. Когда я выберусь отсюда. — А затем, не удержавшись, добавила: — И пожалуйста, не думай, что я поверила твоей лжи. Ты думаешь, что, тыча мне в лицо своим богатством, ты приведешь меня в восхищение? И я выполню все, что тебе нужно? — Она выпрямила плечи. — Позвольте с вами попрощаться.
— До завтра, — сказал Алессандро, будто не услышав ее слов. — Завтра мы поедем в Монтевиста. Я заеду за тобой в восемь утра.
Изабел заморгала.
— Монтевиста? Что это? — повторила она. — Я никуда не поеду.
— Монтевиста — это мое поместье, — произнес Алессандро с потрясающей невозмутимостью. — Я уже сказал тебе об этом — до того, как ты так охотно упала в мои объятия. И пожалуйста, не пытайся совратить меня, Изабела. Я несдержанный человек, и мне нельзя перечить.
— Это угроза, сеньор?
— Это мой совет, cara. В восемь часов!
— А если я откажусь? — Изабел заставила себя взглянуть в его глаза. — Вы заставите меня силой, сеньор?
Янтарные глаза Алессандро стали жесткими.
— Я полагаю, что ты взрослый человек, Изабела, — сказал он, и голос его был хриплым от сдерживаемых эмоций. — Я понимаю, что наружность моя вызывает отвращение, но ты привыкнешь к ней.
— Твоя наружность не имеет никакого значения. — Затем, догадавшись, что он не верит ей, она добавила: — И не говори о доказательствах того, что Эмма — твоя дочь…
— Но они у меня есть!
— Нет!
— Да!
— Что здесь происходит?
Этот повелительный голос заставил Изабел вздрогнуть, но в то же время принес ей облегчение. Сеньора Силвейра направлялась к ним через холл. За ней волочился шлейф от шифоновой накидки, которая была наброшена поверх неглиже, гармонично сочетавшегося по цвету, и Изабел была вынуждена признать, что лишь эта надменная женщина могла выглядеть столь элегантно в таком неуместном наряде.
— Алекс! — воскликнула она, и взгляд ее, скользнув по Изабел, снова обратился к нему. — Почему ты здесь? Я даже не знала, что ты приехал. Пойдем, мы позавтракаем вместе.
— Я не голоден, Анита, — холодно произнес Алессандро, явно не встревоженный появлением своей тещи. — Да к тому же мне пора!
Анита сдвинула брови:
— Но ты сейчас так охотно болтал с мисс Джеймсон!
— В твое отсутствие мне больше ничего не оставалось делать, — не моргнув глазом, соврал Алессандро. — Я всего лишь рассказал ей о своем поместье. — Он снова повернулся к Изабел: — До свидания, мисс Джеймсон. Мне было приятно с вами побеседовать. До свидания, Анита. Мы поговорим завтра, хорошо?
— Подожди! — Анита раздраженно повернулась к Изабел. — Вы можете идти, мисс Джеймсон. Я пришлю за вами, когда буду готова.
— Но… Очень хорошо, — сдавленно произнесла Изабел, почувствовав себя совершенно беспомощной.
Она позвонит дядя Сэму! Никакое интервью не стоит того унижения, которое ей постоянно приходится здесь испытывать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Следующие полчаса Изабел провела в своей гостиной, расхаживая по ней взад вперед, не зная, что ей делать дальше.
Идея позвонить дяде Сэму теперь казалась ей уже не столь разумной. Кроме того, роль Алессандро во всей этой истории была ей совсем непонятна, и это пугало. Дядя, встав на ее защиту, мог еще больше ухудшить ситуацию.
Если бы только она могла быть уверенной в том, что Алессандро солгал насчет Эммы! Неужели у него действительно есть доказательства, что она — его дочь? А если и вправду есть? Что тогда?..
Она понятия не имела о том, как он узнал об Эмме. Сейчас ей надо действовать как профессиональному журналисту, которым она всегда себе считала, и все разузнать.
Кто то постучал в дверь. Открыв дверь, Изабел увидела Рикардо Винсенте. Означало ли это, что ей все таки предстояло выполнить задание? Или Анита увидела что то, когда, войдя в холл, застала их вдвоем, и об интервью придется забыть?
— Пройдемте со мной, сеньора, — произнес Рикардо со своей обычной официальностью. — Сеньора Силвейра желает начать интервью немедленно, — провозгласил Рикардо с некоторым нетерпением. — Пойдемте. Я провожу вас в ее апартаменты.
На этот раз они поднялись по лестнице, ведущей на галерею с колоннами, выступавшую над холлом. Проникавший сквозь угловые окна свет падал на узорчатые дорогие ковры, бронзовые вазы и мраморные статуи. Наконец Изабел увидела двойные двери. Рикардо тихо стукнул и, явно услышав какой то ответ, широко распахнул двери театральным жестом.
— Мисс Джеймсон! Сеньора! — объявил он, будто Анита была королевской особой. Он жестом указал Изабел вперед: — Проходите, пожалуйста.
Изабел медленно вошла, отметив про себя, что это не рабочий кабинет. Перед ней была просторная гостиная с диванами и креслами, которые образовывали различные уголки отдыха. Центральное место занимал богато украшенный мраморный камин, а на стене напротив него висел старинный гобелен.
Анита сидела в шезлонге, в нише окна. Она расположилась так, чтобы лица ее не было видно на фоне окна. Изабел подошла поближе, чтобы поздороваться с ней, и увидела, что Анита по прежнему одета в прозрачную шифоновую накидку, которую она уже видела на ней.
— Мисс Джеймсон, — сказала она, и голос ее был загадочным, — садитесь, пожалуйста. Рикардо, вели Санче приготовить кофе.
— Слушаюсь, сеньора.
Рикардо, поклонившись, удалился, и Изабел, немного нервно, огляделась вокруг себя.
— Где мне сесть, сеньора? — спросила она, почувствовав, что ладони ее вспотели. И, смутно боясь, что уронит свой ноутбук, она бережно прижала сумку к груди.
Анита посмотрела на нее долгим взглядом и указала на кресло, стоявшее справа от ее шезлонга.
— Сюда, я думаю, — произнесла она, и улыбка искривила ее тонкие губы. Затем кивнула на сумку, которую, словно боясь уронить, прижимала к себе Изабел. — Вам сегодня это не понадобится, сеньора. Сначала, полагаю, нам надо лучше узнать друг друга?
— О, но…
— У вас есть возражения, сеньора?
Анита изогнула свои царственные брови, и Изабел поняла, что у нее нет другого выбора, если она хочет сделать то, ради чего, собственно, и приехала сюда.
— Нет, нет, — сказала она, поставив свою сумку на пол и опускаясь в кресло, на которое ей указали.
Анита вытянула перед собой ноги и расправила вокруг себя складки шифоновой накидки. Затем, оглядев свою гостью так пристально, что Изабел совсем упала духом, произнесла:
— Мой зять сказал мне, что вы встречались в Лондоне несколько лет назад.
Изабел была застигнута врасплох. Что конкретно сказал ей Алессандро? Но…
— Да, — пробормотала она, сконцентрировавшись на огромной осе, жужжавшей в проеме окна. А затем добавила: — У вас отсюда прекрасный вид, сеньора.
— Почему вы не сказали об этом, когда я знакомила вас? — Аниту трудно было отвлечь.
— О… Ну, это было трудно, — сказала наконец Изабел. А затем, придумав отговорку, уже бодро добавила: — Я не хотела, чтобы вы думали, будто я приехала сюда лишь потому, что знала сеньора Кабрала.
— А разве это не так? — Брови Аниты снова поднялись.
— Видит бог, нет. — По крайней мере, в этом Изабел была совершенно искренней. — Он… — Она прочистила горло. — Его я ожидала увидеть меньше всего.
— М м м…
Какое то время Анита переваривала ее слова, но Изабел не обольщала себя надеждой, что на этом делу будет положен конец. Так и произошло.
— И у вас была деловая встреча? — спросила Анита, помолчав. — Возможно, компания «Кабрал лейже» захотела разместить рекламу в одном из журналов вашего дяди, да?
Было очень соблазнительно согласиться с ней, но Изабел заподозрила, что это ловушка, и решила быть настолько честной, насколько это было возможно.
— На самом деле мы познакомились на вечеринке в честь дня рождения, — сказала она, стараясь поддерживать непринужденный тон. — Моя подруга, которая работает в рекламном бизнесе, пригласила вашего зятя пойти вместе с ней. И… и он согласился.
— И когда это было?
— О… Несколько лет назад, — сказала наконец Изабел. — Я не могу в точности назвать вам дату. — Хотя она могла, с точностью до дня и часа.
— И вы не виделись с ним с тех пор?
— Нет, не видела после того, как он покинул Лондон.
Анита молчала несколько секунд, и Изабел настороженно ждала, что она попросит объяснить почему. Но она не сделала этого.
Будто решив приберечь остальные вопросы насчет Алессандро для следующего раза, Анита, подняв руки над головой, с наслаждением потянулась.
Затем, когда горничная принесла им кофе, она сменила тему. Спросила Изабел насчет ее тети и дяди, проявив некоторый интерес к тому факту, что ее тетя разводит лошадей. Стала расспрашивать Изабел о ее работе, о ее профессиональной подготовке, проявив при этом вежливый интерес, и больше ничего.
Когда с кофе было покончено, Анита явно заскучала.
— Я устала, сеньора, — сказала она. — Мы продолжим наш разговор завтра днем, хорошо? А сейчас вы, наверное, тоже хотите отдохнуть. Рикардо говорил вам, что я часто работаю по ночам? Именно поэтому я встаю так поздно. — Губы ее скривились. — Надеюсь, вы сами найдете дорогу назад, в ваши комнаты.
Алессандро думал, что Изабел будет противиться ему.
Когда на следующее утро он приехал на виллу «Мимоза», то уже был готов силой заставить ее поехать с ним. Но, как оказалось, она ждала его на веранде. Изабел была одета в простую футболку с треугольным вырезом и шорты цвета хаки. Ее волосы, которые показались ему длиннее, чем он помнил, были заплетены в толстую косу, трогательно перекинутую через плечо. На ней не было никаких украшений, совсем мало косметики, но ей все же удавалось выглядеть потрясающе женственной.
Алессандро остановил свой «лексус» возле невысоких ступенек, ведущих на веранду, и прежде, чем он успел открыть дверцу и выйти из машины, Изабел сбежала вниз навстречу ему.
Рывком открыв пассажирскую дверцу, она сказала:
— Не беспокойся, не надо выходить. Я сама справлюсь. — Она проворно забралась на сиденье рядом с ним, и он увидел, как мелькнули ее стройные бедра, слегка порозовевшие от солнца. — Все нормально.
Алессандро с улыбкой взглянул на нее.
— Прости меня, — сказал он, — не ожидал, что ты так жаждешь провести со мной утро.
— Как я понимаю, тебе трудно ходить…
Подбородок Алессандро напрягся.
— Ах, вот в чем дело! Ты жалеешь меня, да? — Он хрипло расхохотался. — Пожалуйста, не надо. Мне не нужна твоя жалость. И я вполне способен выходить, а также садиться в автомобиль.
Изабел с отчаянием взглянула на него.
Разве он не понимает, что этот шрам на его щеке придает ему поистине мужское обаяние? Что он потрясающе сексуален? И он отец Эммы…
— Я вижу, что у тебя травмирована нога, — сказала она наконец, когда он тронул машину с места. — И просто проявляю тактичность.
— Почему бы тебе не сказать правду? — раздраженно пробормотал Алессандро и увидел, как ее полные губы упрямо сжались.
Он совершенно не хотел тратить это утро на то, чтобы ругаться с Изабел. Или пробуждать в ней враждебность, если уже не сделал этого. Его дочь гораздо важнее, чем эти пустые споры. И гораздо важнее, чем возмущение, которое Изабел вызывала в нем. Потому что его устранили из жизни Эммы в первые два года жизни дочери.
Эмма…
Они ехали через маленький городок, называвшийся Порто Верде. Изабел с интересом разглядывала окрестности.
Порто Верде напоминал ей поселения, которые ей приходилось видеть на Карибских островах. Посреди квадратных земельных участков стояли чистенькие домики, чьи черепичные крыши ярко блестели на утреннем солнце. Даже в этот ранний час здесь кипела жизнь: хозяйки развешивали на веревках белье, громко лаяли собаки, а дети, все черноглазые, высыпав на улицу, с интересом глазели им вслед.
Впереди она увидела аэропорт, но Алессандро, свернув с дороги, тянущейся по берегу, стал подниматься в горы. И чем дальше они отдалялись от берега, тем безлюднее становилась местность. Дома исчезли, и дорогу теперь окружали лишь цветущие кусты гибискуса и высокая трава, плавно покачивавшаяся на легком ветерке, доносившемся с моря.
Это была дикая, но прекрасная природа. И таким же был мужчина, который сейчас был рядом с ней.
— Здесь так красиво, — сказала она. — Нам далеко еще ехать до… — как это называется? — Монтевидео?
— Монтевидео находится в Уругвае, — невозмутимо произнес Алессандро. — Мое поместье называется Монтевиста. На самом деле это испанское название. Оно означает…
— Вид на горы, — вставила Изабела, скорчив гримасу. — Я немного понимаю по испански, Алессандро.
Алессандро, судорожно вздохнув, крепко сжал руль руками. Он забыл, как мило произносит она его имя. Он многое забыл о ней…
Когда они доехали до плоского плато, Изабел перевела дух — наконец дорога стала ровной. Они, казалось, целую вечность петляли по горам, и Изабел — несмотря на то что ей приходилось много путешествовать, — почувствовала себя неважно.
Воздух здесь был кристально чистым, и Изабел, оглядевшись, увидела на горизонте голубую полоску моря. С другой стороны возвышались горы: загадочные и огромные, красноватые в лучах восходящего солнца. Их вершины были окутаны предрассветным туманом. Перед ними, на мили вокруг, расстилались горные луга, поросшие сочной травой, с редкими соснами и кустами цветущей акации.
На лугу паслись коровы с длинными острыми рогами, скрывавшиеся от жары под тенью деревьев. Она так засмотрелась на коров, что не сразу заметила каменные ворота с высеченными на них барельефами — фигурами лошадей, вставших на дыбы. Дорога становилась все более узкой, теперь она шла между заборов, покрашенных в белый цвет, и плавно поднималась вверх — к многочисленным строениям, видневшимся в миле впереди. Коров становилось все больше, и Изабел вопросительно взглянула на Алессандро.
— Я думала, ты разводишь лошадей, — сказала она.
— Мы пытаемся быть… — как это сказать? — самодостаточными. — Улыбка его была немного насмешливой. — Карлос, мой менеджер, считает, что не использовать в полной мере эти плодородные земли, — преступление.
Они подъезжали теперь к какому то маленькому поселению, и Изабел с невольным опасением ждала, когда же она увидит дом Алессандро. Несмотря на обилие других построек, его она узнала сразу же. Двухэтажный дом был окружен по периметру верандой, и все окна были закрыты темно зелеными жалюзи. По стенам дома свободно вился цветущий виноград, а в тени балкона первого этажа была разбита красивая клумба с экзотическими цветами.
Изабел непроизвольно охнула, и Алессандро взглянул на нее.
— Что то не так?
— Не так? — Изабел покачала головой. — Нет. Это… это прекрасно. Я не знаю… Я думала, что это будет менее… менее…
— Цивилизованно? — сухо предположил Алессандро, останавливая автомобиль на покрытой гравием площадке.
— Менее изысканно, — исправилась она и почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
— Осторожнее, — сказал Алессандро, открывая дверцу. — Мы находимся в горах, на высоте нескольких сотен футов над уровнем моря, и здесь к тому же очень жарко.