Софи постаралась улыбнуться как можно более дружелюбно и открыла дверь.
Это была не Мелинда.
Это был Джордж Савас…
Джордж? Софи показалось, что она не может дышать. Ее колени задрожали. Она смотрела на него снизу вверх и не находила слов.
Джордж тоже молчал. Он стоял перед ней, такой же сногсшибательно красивый, как и всегда, и изучающе рассматривал ее фигуру, особое внимание уделив округлившемуся животу.
— Значит, вы действительно беременны. Действительно?
— Да, — твердо кивнула Софи.
Ей нечего было скрывать, и сейчас было слишком поздно задавать вопрос, который задал Ари при их последней встрече: «И что ты собираешься с этим делать?» Теперь ответ был очевиден. Например, потому что за ее спиной, в гостиной, виднелась недавно купленная детская кроватка.
Но Джордж спросил о другом.
— У вас все в порядке?
Он с тревогой вглядывался в ее бледное лицо.
— Да, конечно, я в порядке.
Настолько «в порядке», насколько это возможно, если ты женщина на седьмом месяце беременности с довольно крупным существом внутри, которое, похоже, уже сейчас лелеет мечту о футбольной карьере.
Чего он хочет? Софи не знала, стоит ли пригласить его войти, ведь скоро должна прийти Мелинда. Но не могла же она просто сказать «Уходите»? И если быть честной хотя бы с собой, она не хотела, чтобы он ушел.
— Входите, — сказала она, сделав шаг в сторону, чтобы дать ему пройти. — Хотите чего-нибудь выпить?
— Может быть, вам стоит мне что-то рассказать? — вопросом на вопрос ответил Джордж, не отрывая взгляда от ее живота.
Софи чуть пожала плечами:
— Что, например? «Ой, кстати, за пару месяцев до своей смерти Ари успел сделать мне ребенка?» Зачем? Какой в этом смысл?
— Это его ответственность.
— Возможно, это было бы так, если бы он был жив, но сейчас это не имеет значения. Кроме того, Ари не хотел быть отцом.
Она стояла спиной и не могла видеть его лица, но чувствовала его раздражение.
— Откуда вы знаете об этом?
— Я разговаривала с ним. Все, что он сказал: «Да? Жаль. И что ты собираешься с этим делать?»
Джордж выдохнул злое ругательство и нервно провел рукой по волосам.
— А как вы узнали об этом? — спросила Софи.
— Я нашел ваше письмо в бумагах Ари.
— А, это письмо.
То самое, которое, по словам Ари, он никогда не видел. Видимо, он предпочел проигнорировать этот факт. Это было так похоже на Ари — спрятать голову в песок и надеяться, что проблема чудесным образом решит себя сама. Ничего удивительного.
Но вот увидеть Джорджа на своем пороге она никак не ожидала. Чего же он хочет?
— Когда должен родиться ребенок?
— В начале октября.
— И как вы собираетесь справляться с этим?
— Что вы имеете в виду?
— Вы сможете позаботиться о нем и о себе? У вас есть какие-нибудь сбережения? Вы можете позволить себе не ходить на работу и какое-то время сидеть с ним?
Софи с раздражением сжала губы. Какое ему дело?
— Я справлюсь.
Сейчас он стоял прямо перед ней, и их разделял всего лишь шаг.
— Я помогу вам. Мы поможем.
Софи непонимающе подняла глаза:
— Мы?
— Семья Савас. И не только семья. Я помогу вам.
— В смысле финансово? Это очень любезно с вашей стороны, но…
— И финансово, конечно, тоже. Мы позаботимся о вашем ребенке. И не только о нем.
Он осторожно взял ее за руку.
Сейчас они так близко, что Софи могла разглядеть темные крапинки в его зеленых глазах.
— Что вы имеете в виду?
— Выходите за меня замуж.
Ее врач сказал, что беременность может вызывать головокружение и тошноту. Похоже, он умолчал о слуховых галлюцинациях.
— Выходите за меня, — настойчиво повторил Джордж.
Софи тяжело вздохнула. Кровь пульсировала у нее в висках, а ноги подкашивались.
— Мне нужно присесть, — выдохнула она и опустилась в кресло.
— Вы в порядке? — обеспокоенно спросил Джордж, опускаясь на корточки рядом с ней и вглядываясь в ее побелевшее лицо.
— Все нормально. Я просто… — Удивлена? Обескуражена? В шоке? Но ведь он повторил это дважды, значит, ей не показалось. — Вы ведь не серьезно правда?
— Я никогда не предлагаю выйти за меня замуж в шутку, — сухо ответил Джордж.
— Но почему?
— Почему? Потому что это правильно. Вы совсем одна, и у вас скоро родится ребенок от моего кузена. Он не может жениться на вас…
— Будучи живым, он бы все равно не сделал этого.
Джордж не обратил на ее реплику внимания.
— А я могу. — Он снова взял ее за руку. — Я могу Софи, — повторил он тихо.
Софи видела его глаза, видела, что он не шутит. Его предложение было неожиданным, странным. И безумно, безумно соблазнительным.
Она совсем не знала Джорджа. Он не любил ее. Конечно, он не любил ее, они ведь были едва знакомы. И она тоже не любила его.
«Но ведь ты можешь полюбить его», — шептал внутренний голос.
Может быть, взбунтовавшиеся гормоны окончательно свели ее с ума, может, виной всему было чувство одиночества, не оставлявшее ее ни на миг, и страх растить ребенка одной. Может быть, дело было в теплых, сильных, надежных пальцах Джорджа, сжимавших ее руку.
Причины можно было перечислять бесконечно, но Софи знала, что решение она приняла раньше. Когда услышала, каким тоном он произнес «Я могу, Софи». Он заставил ее поверить, что он не только может, но и хочет этого.
— Я не знаю, — прошептала она.
Его рука сильнее сжала ее ладонь.
— Нет, ты уже знаешь. Скажи «да», Софи.
И она сказала, она приняла этот шанс, шанс на любовь.
«Да! — шептало ее сердце. — Да, возьми меня, возьми нас, люби нас и позволь нам любить тебя!»
Они поженились две недели спустя. Это была небольшая церемония, где были в основном родственники Джорджа. Со стороны невесты смогла присутствовать лишь мать Натали Лаура, но Софи все равно была счастлива. Она радовалась тому, что семья Джорджа готова принять ее. Когда она произносила обет, она была искренна. Глядя в красивое, мужественное лицо Джорджа, она думала, что это правильно, что все так, как и должно быть.
Словно ее мечта стала явью.
Конечно, это было не так, но ведь она могла попытаться воплотить ее в реальность. Она хотела стать для Джорджа идеальной женой, сделать его счастливым. И может быть, тогда он…
В конце концов, девушка имеет право мечтать, правда?
После свадьбы Джордж переехал в ее квартиру, потому что она была рядом с работой Софи. Сколько ему самому было теперь добираться до работы, он не говорил, но, казалось, это его совершенно не волнует. Он вообще не любил разговаривать о своей работе и на все вопросы Софи отвечал односложно. Она заметила это и не стала давить. Даже после того, как на обеде у его родителей отец Джорджа упомянул о работе в Упсале. Вернувшись домой, Софи посмотрела в Интернете и узнала, что это в Швеции. А Джордж ни разу не упоминал об этом.
Но ведь они поженились всего месяц назад, может быть, он просто не успел или хотел дождаться рождения ребенка, чтобы можно было начать строить какие-то планы.
Все это не имело значения. Она бы с радостью поехала с ним в Швецию, если бы он попросил.
Зато они разговаривали о множестве других вещей: об искусстве, бейсболе, астрономии, музыке, фильмах и, что удивительно, о ребенке.
Вначале Софи старалась как можно меньше разговаривать с Джорджем о своей беременности и ребенке. Она не хотела еще больше обременять его и, кроме того, ужасно комплексовала из-за своей внешности, так как ее тело с каждым днем становилось все больше. Джордж никогда не видел ее обнаженной до рождения ребенка.
Но иногда она ловила на себе его внимательный взгляд и не знала, о чем он думает. Считает ли ее нынешнюю внешность отталкивающей? Но однажды ребенок так сильно пнул ее, что даже Джордж заметил это.
— Это малыш пинается? — спросил он.
Повинуясь скорее инстинкту, нежели голосу разума, она взяла его ладонь и приложила к своему животу, чтобы он почувствовал движения ребенка. На лице Джорджа появилось странное выражение, словно он стал свидетелем чуда.
После этого он начал задавать вопросы. А потом читать все книги про детей и деторождение, которые нашлись у Софи. После этого его вопросов стало еще больше. В какой-то момент устав отвечать на них, она предложила просто сходить на прием к врачу вместе с ней. Софи лишь пошутила, но Джордж с улыбкой кивнул и сказал:
— Спасибо, я пойду.
Теперь он всегда ходил к врачу вместе с Софи, а также начал посещать вместе с ней курсы для рожениц. Он помогал ей делать упражнения, учился дышать вместе с ней и даже делал ей массаж, когда ее спина начинала болеть.
И когда наконец наступил день родов, он все время был рядом с ней, держал ее за руку. А когда Джорджу дали подержать новорожденную Лили, у него было такое выражение лица, что Софи поверила, что он правда любит ее, а значит, теперь все будет хорошо.
Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Как оказалось, да, но в тот момент все было просто замечательно.
То есть настолько замечательно, насколько это возможно, когда у вас есть новорожденный капризный ребенок, у которого колики. Хотя Джордж очень много работал, он всегда был готов помочь Софи, поддержать ее.
Однажды ночью, когда Софи была окончательно вымотана, а Лили все время плакала, Джордж подошел к ней и забрал малышку.
— Давай, я пока посижу с ней. Тебе нужно поспать.
Софи не хотела обременять его, но у нее больше не осталось сил, поэтому она не стала сопротивляться.
Джордж прижал малышку к широкой груди и осторожно поцеловал в кудрявую макушку.
— Пойдем, Лил, моя хорошая девочка, пойдем, прогуляемся.
— Нет, что ты… — начала было Софи.
— Не волнуйся, я просто поброжу с ней по квартире, — рассмеялся Джордж, глядя на ее испуганное лицо. — Посмотри на меня, разве я смогу далеко уйти в таком виде? — Действительно, на нем были лишь пижамные штаны. — Ложись спать и ни о чем не беспокойся. Если что, я разогрею для нее бутылочку. Спи, Софи. Спи.
Софи легла, чутко прислушиваясь к шагам Джорджа и гулению Лили, прижала к себе подушку Джорджа и сама не заметила, как заснула.
Когда она проснулась, в квартире было пугающе тихо. Кровать со стороны Джорджа была пуста, не было слышно детского плача. Часы на стене показывали, что она проспала три часа — а это очень много, когда в доме новорожденный ребенок, у которого колики.
Софи вскочила с кровати и выбежала из комнаты в поисках Джорджа и Лили. Она нашла их на диване в гостиной. Джордж лежал на спине, его грудь ровно вздымалась, а на ней, в надежной колыбели из его рук, мирно посапывала Лили.
Софи стояла в проеме дверей, глядя на них, и безграничное чувство любви переполняло ее грудь. Возможно, у их с Джорджем отношений было странное начало, но это не значит, что у них не может быть счастливого конца. Ведь она уже полюбила его, и ей начало казаться, что он тоже любит ее.
А через несколько дней, вскоре после того, как Лили исполнилось два месяца, а врач сказал ей, что они с Джорджем «могут возобновить половую жизнь», они занялись любовью.
Вначале Софи испытала настоящую панику, ей было одновременно жарко и холодно, а сама она вся дрожала от страха. Хоть доктор и сказал, что ее тело готово, но эмоционально это было не совсем так, ведь она до сих пор не знала, какие чувства испытывает к ней Джордж. Он мог часами рассуждать о законах природы и движении планет, но он никогда не говорил с ней о своих чувствах.
В этот раз они тоже не разговаривали. Слова заменили его нежные и сильные руки, блуждающие по ее телу, играющие с ее медными кудрями, скользящие вниз по ее телу, заставляющие ее справиться со своими страхами, желать большего. Желать его.
И Софи чувствовала, что он хочет того же. После общения с Ари Софи знала, чего обычно хотят мужчины. Но, как и во всем остальном, Джордж разительно отличался от Ари. Его любовь была другой, не эгоистичной, и он брал столько же, сколько отдавал взамен. В этот момент Софи чувствовала себя по-настоящему счастливой и любимой. Она верила, что теперь наконец в ее жизни все будет хорошо.
Но она ошибалась. Песчаный замок счастья и любви, который она возвела той ночью, рухнул на следующий же день.
И теперь, спустя четыре года, Софи чувствовала, что она опять в опасности. Все те чувства, которые она испытывала тогда, возвращались. Джордж был ее слабым местом, он был слишком красивым, слишком очаровательным, умным, мужественным и надежным. Он был всем, о чем может мечтать женщина. Он пришел ей на помощь, когда она больше всего нуждалась в нем, он женился на ней, позволил ей полюбить себя и поверить, что он когда-нибудь сможет полюбить ее.
Но это было не так. И она не должна забывать об этом сейчас. Второго раза ее бедное сердце просто не вынесет.
Глава 8
Следующим утром Софи начала возводить между ними стену.
Не реальную, конечно. Эта стена должна была состоять из отчуждения и профессионализма. Джордж просто еще один ее клиент, и она должна просто исполнять свои обязанности. И они оба не должны забывать об этом.
Поэтому еще до того, как Джордж спустился вниз, Софи быстро приготовила завтрак, накрыла на стол, положила рядом с его чашкой свежий номер «Таймс» и занялась другими делами.
Когда появился Джордж, она разговаривала по телефону. Это не было случайностью, просто Софи не желала сейчас обсуждать с ним события вчерашнего вечера. Она кивнула ему и указала в сторону кухни.
Когда она положила трубку и вошла на кухню, Джордж стоял рядом со столом, глядя на расставленные тарелки.
— Что это? — поинтересовался он.
— Твой завтрак, — откликнулась она.
— Только мой?
— Я уже поела, и у меня еще масса дел. По пятницам я занимаюсь счетами и подвожу недельный баланс, кроме того, нужно заняться стиркой и уборкой, ведь завтра приезжает Лили. Думаю, она будет спать со мной.
— На третьем этаже есть комната, где спят мальчики Талли, когда гостят у меня. Лили может спать там.
Софи нахмурилась, она не хотела, чтобы дочь была так далеко от нее.
— Не волнуйся, со мной ей будет хорошо.
— Может быть, ты позволишь ей выбрать самой?
Софи широко улыбнулась:
— Как скажешь. — Она точно знала, что ее малышка предпочтет спать с мамой, нежели в чужой, незнакомой комнате. — У тебя есть вещи, которые нужно постирать?
Взгляд Джорджа говорил о том, что он прекрасно знает, чего именно она пытается добиться. Затем он развернулся и направился в свой кабинет.
— А как же завтрак?
— Я не голоден.
Софи не разговаривала с ним весь остаток утра. Она быстро прибрала со стола, со злости выкинув все, что для него приготовила, и вымыла посуду. Стиральная машина была в другом конце коридора, и, проходя мимо кабинета Джорджа, Софи увидела, как он работает за компьютером. Она не стала останавливаться и спрашивать, как он себя чувствует, так как это показалось ей непрофессиональным. Джордж же вовсе не обратил на нее внимания, что Софи вполне устраивало.
К двенадцати тридцати Софи приготовила ланч и заглянула в кабинет, чтобы позвать Джорджа.
— Что мы будем есть? — поинтересовался он.
— Ты будешь есть сэндвич с ветчиной и салатом, а я уже поела, — ответила она, скрестив руки на груди.
Его брови сошлись на переносице.
— И что же ты ела?
Софи почувствовала, как горят ее щеки.
— Тоже сэндвич.
— С ветчиной?
Софи кивнула.
— И салатом?
— У меня очень много дел. Нам не обязательно есть вместе! — резко воскликнула Софи.
— Я плачу тебе недостаточно для того, чтобы ты обедала вместе со мной?
— Черт побери, Джордж! Зачем ты все усложняешь?
— Ты полагаешь, что я это делаю? — спокойно поинтересовался он.
Превозмогая боль, Джордж медленно поднялся и направился к лестнице. Софи, не желая продолжать этот бессмысленный разговор, спряталась в прачечной, благо стиральная машина закончила работать, нужно было достать белье.
Когда она вышла оттуда с корзиной выстиранного белья, тарелка на кухонном столе была пуста: сэндвич исчез и Джордж тоже.