— Я помню, — кивнул он.
Сиенна чуть поморщилась. Ник не оставлял попыток напомнить ей, что они всего лишь друзья детства, и ничего более. Он все еще улыбался, но его взгляд оставался непроницаемым.
О чем он думает сейчас? Кто знает… Ник, как никто, умел держать лицо. Этим он разительно отличался от остальных детей, никогда не скрывавших свои эмоции. Возможно ли, что тотальный самоконтроль Ника — это результат перенесенной им в детстве психологической травмы? Или это такая же врожденная особенность его характера, как цепкий ум или непреодолимое обаяние?
— Сейчас мне действительно нужно поработать, — сказал Ник, когда самолет набрал высоту и погасло табло с надписью «Пристегните ремни». — Я пойду за стол, а ты располагайся.
Из-под полуопущенных ресниц Сиенна наблюдала за тем, как Ник идет в другой конец салона, оборудованный под кабинет. Он не уставал поражать ее. Внешность кинозвезды, усиленная неповторимой аурой внутренней силы и абсолютной уверенности в себе. Очень опасный мужчина.
Глава 5
Пару часов спустя Сиенна поняла, что больше не в силах читать триллер, оказавшийся совсем не таким увлекательным, как обещала аннотация. После очередного абсурдного поворота сюжета Сиенна окончательно утратила симпатию к героям и отложила книгу.
Она пересела на диван и с сомнением посмотрела на висящий напротив плазменный экран.
— Включай телевизор, если хочешь, — сказал Ник, заметивший ее перемещение.
— Нет, спасибо, — покачала она головой, не желая мешать ему работать.
Вместо этого Сиенна взяла один из лежавших на кофейном столике журналов. Это издание было буквально создано для тех, кому вздумается почитать что-нибудь легкое на борту частного самолета. Великолепные фотографии и тексты обещали богатым любителям роскоши шикарные места для отдыха и спорта. Сиенна прочла статью о сдающемся в аренду замке в Пиренеях, перелистнула страницу и обнаружила описание прелестного маленького спa-отеля на Бали. Восхищенная фотографиями шикарных номеров, бассейнов и ресторанов, она решила, что однажды обязательно посетит этот тропический остров.
Как только найдет работу и накопит достаточно денег.
Увлеченная статьей об альпинизме, иллюстрированной фотографиями подтянутых красоток с идеальными прическами и маникюром, штурмующих неприступные горы, она не заметила, как к ней подошла стюардесса, толкавшая перед собой тележку с напитками и разнообразными закусками.
— Чай, мисс Блейк? — с профессиональной улыбкой предложила она.
— Да, спасибо, — кивнула Сиенна и перевела взгляд на Ника.
— Мне тоже, без молока и сахара. И что-нибудь к чаю на твой вкус.
Он хочет, чтобы она выбрала за него? Сиенна помнила, что в детстве Ник обожал шоколадный торт, который пекла ее мать, и классические новозеландские меренги с киви, но у нее не было ни малейшего представления о том, как сильно изменились его вкусы за эти годы.
— Просто оставьте тележку, — попросила Сиенна, так и не определившись с выбором.
Когда Ник присоединился к ней, она уже разлила чай и подала ему чашку.
— Совсем как в день моего выпускного, — улыбнулась Сиенна, рассматривая изящную фарфоровую чашечку. — После церемонии вручения дипломов мама и папа отвезли нас с сестрой ужинать в шикарный ресторан. Официант так засмотрелся на Джемму, что пролил шампанское мне на взятую напрокат мантию. Было совсем не просто ее отстирать.
— Очень непрофессионально с его стороны, — осуждающе покачал головой Ник.
— Возможно, но, когда регулярно выходишь в свет в компании Джеммы, к подобному привыкаешь. А день был такой замечательный, что подобная мелочь не могла испортить нам настроение.
— Я очень старался попасть на твой выпускной, — с сожалением вздохнул Ник. — Но за день до этого в одной из компаний, с которыми я работаю, случился кризис, и мне пришлось лететь туда.
— Мир финансов дрогнул в тот день, когда я выпустилась из колледжа? По-моему, это очень символично, — рассмеялась Сиенна.
— Ты не пошла в магистратуру?
Сиенна покачала головой.
— Не только у твоих компаний бывают проблемы с финансами, — вздохнула она. — Родители потратили достаточно денег, оплачивая мое обучение в колледже. Я хотела начать зарабатывать сама, ощутить вкус настоящей жизни.
— И ты, получив диплом экономиста, устроилась работать в цветочный магазин?
В его голосе Сиенне почудилась насмешка, вызвавшая естественное желание защитить когда-то любимую работу.
— Мне нравится садоводство. При поступлении в колледж я долго колебалась между экономикой и ландшафтным дизайном. И мне очень нравилась моя начальница. Незадолго до нашего знакомства она потеряла мужа и была в полном отчаянии, потому что, пока она возилась в любимых теплицах, он вел все дела. Она была счастлива, когда я взяла управление магазином в свои руки, дав ей возможность и дальше спокойно растить ее любимые розы и орхидеи.
— Я почему-то совершенно не удивлен, — сухо откликнулся Ник, взяв с подноса сэндвич с индейкой. — Тебя всегда окружала аура полной уверенности в себе. Наверняка женщина, пытавшаяся пережить потерю супруга, в твоем присутствии чувствовала себя спокойнее.
— Наверное, так и есть, — чуть пожала плечами Сиенна. — Странно, мне казалось, ты обожаешь эклеры, а сейчас и не взглянул на них.
Ник звонко рассмеялся, и на секунду Сиенне показалось, что она вернулась в прошлое и перед ней сидит тот самый мальчик, который учил их с сестрой играть в шахматы, защищал Джемму, когда ее обижали в школе, снимал Сиенну с вершины разлапистых ветвей джакаранды, на которые она неведомо каким образом забиралась, и требовал, чтобы она прекратила заплывать так далеко от берега…
Но долгое время таким Ника знали только Сиенна и Джемма — со взрослыми он всегда держался отстраненно, подчеркнуто вежливо, никого к себе не подпуская. Только через много лет спокойное дружелюбие и забота отца Сиенны смогли пробить ледяную стену, которой окружил себя мальчик, рано узнавший, насколько бывает опасно доверять взрослым.
— Какое внимание к моему питанию! — отсмеявшись, сказал Ник. — Просто признай, что хочешь съесть их сама.
— Нет! — возмущенно воскликнула Сиенна и тут же рассмеялась, осознав, что попалась на его удочку. — Просто боюсь, что такими темпами ты один съешь все сэндвичи и мне ничего не достанется.
— У тебя всегда был зверский аппетит, — усмехнулся Ник, пододвинув к ней тарелку. — В детстве я все думал, куда же девается вся поглощаемая тобой еда.
— Из-за тебя я чувствую себя настоящей обжорой, — вздохнула Сиенна. — Но это не помешает мне съесть вот этот симпатичный кекс, даже если со стороны это будет выглядеть как поедание произведения искусства. Помнишь, когда мама готовила кексы, она разрезала верхнюю часть на две половинки и с помощью взбитых сливок делала их похожими на крылья?
— Конечно, — широко улыбнулся Ник. — Я называл их бабочками.
— Однажды ты потряс меня до глубины души, съев сразу шесть маминых кексов.
— И ты потом не раз пыталась повторить мой нетленный подвиг, — рассмеялся он.
Когда за окном стемнело, Ник отвел Сиенну в одну из двух оборудованных на борту самолета спален. Сиенна с улыбкой подумала, что, наверное, их стоит называть каютами, и с наслаждением опустилась на по-королевски огромную кровать. В этой роскошной обстановке она в своей растянутой футболке и шортах казалась инородным элементом. Было непросто представить, что для Ника подобное времяпровождение — всего лишь обыденность.
Существовал ли вообще тот настороженный черноволосый мальчишка-сорванец с бездонными изумрудными глазами, образ которого хранила ее память? Иногда черты этого мальчика проступали сквозь маску спокойствия и бесстрастности, в которую в последние годы превратилось его красивое лицо, но нить, связывающая их общими детскими воспоминаниями, с каждым годом становилась все тоньше.
Глаза Сиенны наполнились непрошеными слезами. События последних дней совершенно выбили ее из колеи. И тот поцелуй с Ником… Она не узнавала себя. Казалось, та женщина, которая была помолвлена с Адрианом — планировала с ним совместное будущее, целовалась, занималась любовью, — никогда не существовала. Словно это была лишь роль, которую Сиенна примерила на себя.
Рядом с Ником она чувствовала себя совсем по-другому — удивленной, восхищенной, возбужденной… По-настоящему живой.
И в этом нет ничего хорошего!
Сиенна с силой потерла виски. Ей нужно как можно скорее избавиться от этих непрошеных чувств, хотя бы потому, что они с Ником теперь принадлежат к разным мирам. Когда он женится, а рано или поздно это все равно произойдет, он выберет более подходящую женщину. Ту, которая идеально впишется в элегантную обстановку дорогих вилл, элитных отелей и частных самолетов.
Очевидно, что она не привлекает Ника. Со вчерашней ночи он не сделал ни единой попытки прикоснуться к ней. В первую очередь он видел в ней дочь своего опекуна, а значит, не рассматривал ее как кандидатку на место… Кого? Любовницы?
— Ох, прекрати! — воскликнула Сиенна, спрятав лицо в ладонях.
Ник может получить любую женщину в мире. Глупо надеяться, что случится чудо и он выберет ее…
Тихий стук в дверь застал ее врасплох. Она открыла рот, чтобы сказать «входите», но увидела свое отражение в зеркале и сжала губы. Мало того что ее пижама не слишком хорошо подходила для общения с незваными гостями, так она еще и скрывала немногим больше, чем вчерашняя простыня. Заглянув в ванную, она сдернула с вешалки мягкий махровый халат, который оказался на несколько размеров больше, чем требовалось, и завернулась в него.
На пороге стоял Ник. Вглядевшись в ее лицо, он нахмурился:
— Ты плакала.
— Я… Нет, не совсем, — покачала головой Сиенна.
Ник протянул руку и смахнул с ее щеки предательскую слезинку. Его прикосновение было едва ощутимым, но его оказалось достаточно, чтобы в ее теле поднялась жаркая волна желания. Сердце Сиенны забилось как барабан, а в горле от волнения встал комок, но она все же смогла выговорить:
— Со мной все в порядке, правда. Не беспокойся, я не собираюсь опять рыдать у тебя на плече. Что-то случилось?
— Нет, я просто хотел убедиться, что у тебя все хорошо, — невозмутимо ответил он.
— Да, спасибо. — Возможно, ее ответ был излишне коротким, но Сиенна боялась, что дрожь в голосе выдаст ее волнение.
— Тогда увидимся утром, — кивнул Ник и вышел из комнаты.
Заперев дверь, Сиенна обессиленно опустилась на пол и печально взглянула на свое отражение в зеркале. Она была похожа на мышь, белую церковную мышь из детской сказки. К сожалению, это совсем не тот образ, который мужчины вроде Ника представляют в своих эротических фантазиях. Она сбросила безразмерный халат, выключила свет и забралась под одеяло. В ушах мерно гудели двигатели самолета, в голове с тем же монотонным гулом носились мысли.
Пора было призвать на выручку свое хваленое здравомыслие и взять себя в руки. Только полная идиотка станет добиваться внимания мужчины, который приложил все усилия, чтобы продемонстрировать, насколько он сожалеет об их случайном поцелуе. Наверное, Ник и о том, что пригласил ее вместе лететь в Новую Зеландию, пожалел уже раз двадцать и не отказался от этой безумной затеи лишь потому, что она дочь его опекуна.
Губы Сиенны сжались в тонкую линию. Хватит! Больше никаких глупостей! С этого самого момента она будет наслаждаться роскошью, великолепной едой, радоваться возможности увидеть Гонконг и регулярно напоминать себе, что для Ника она всего лишь подруга детства — ничего более.
Последние полчаса слова на экране компьютера расплывались перед глазами Ника, отказываясь складываться в осмысленные фразы. В конце концов он сдался и выключил ноутбук. Первая встреча с представителями китайской делегации должна была состояться всего через два часа после прибытия в Гонконг, и к этому моменту ему надо было быть в отличной форме.
А это было невозможно без нескольких часов сна. Но избыток нерастраченной энергии бурлил в венах и колотился в висках, требуя выхода. Если бы сейчас Ник был в Лондоне, он бы направился в ближайший спортзал и тренировался до боли в мышцах.
Но здесь, на высоте тридцать тысяч футов, ему оставалось ограничиться душем. Горячая вода сняла сковавшее мышцы напряжение, но не освободила мозг от непрошеных мыслей.
Ник закрыл глаза и увидел Сиенну, завернутую в огромный махровый халат. Его губы сами собой расползлись в улыбке, но уже через мгновение его лицо исказила недовольная гримаса. Правда была слишком очевидна, чтобы ее отрицать. Он все еще хотел Сиенну. Даже если ее тело было едва видно под толщей белой махровой ткани, он все равно жаждал прикоснуться к ней. Всего пару дней назад Ник был уверен, что желание, сжигавшее его изнутри пять лет назад, прошло навсегда. Оказалось, что «навсегда» означает всего лишь «до следующей встречи с Сиенной», и это знание ему совсем не нравилось.
Было бы проще, если бы его, как и всех вокруг, пленила ее сестра, но нет, красота Джеммы оставляла его равнодушным. А вот Сиенна…
Ник в очередной раз проклял свою слабость. Пять лет назад, потеряв голову и все-таки занявшись любовью с Сиенной, он почувствовал себя так, словно после долгой дороги наконец вернулся домой. После, когда она спала, свернувшись калачиком в его объятиях, он лежал, злясь на себя за то, что утратил контроль, и внушая себе, что то потрясающее чувство тепла, уюта и завершенности, которое он испытывал, обнимая Сиенну, это не любовь, потому что в любви он нуждался меньше всего. Любовь была угрозой, которую он не смог предвидеть, но перед которой не собирался отступать.
Ник лучше, чем кто-либо, знал, что на самом деле представляет собой человеческая любовь, ведь все свое детство он сосуществовал бок о бок с ее темной и грязной изнанкой. Он видел, как любовь рушит жизни, заставляя рабски сносить жестокость человека, который кажется любимым.
Пять лет назад его ждала империя, которую предстояло создать, и блестящее будущее, к которому он всегда стремился, — будущее, в котором нет места эмоциям, выбивающимся из-под контроля разума.
Все шло точно так, как он планировал, до того самого момента, как в его жизнь, словно миниатюрный торнадо, не ворвалась Сиенна.
У Ника было немало женщин, но для него отношения представляли собой уравнение, не включающее такую переменную, как эмоциональная связь с партнершей.
Но тогда что же происходит с ним сейчас?
Ник с силой бросил подушку в стену. Как вообще можно заснуть на чем-то настолько горячем и мягком?
Он спрятал лицо в ладонях и тихо застонал. Как можно было быть таким дураком и опять позволить себе прикоснуться к Сиенне? Ее только что бросил жених, и последнее, в чем она нуждалась, — это попытка воспользоваться ее уязвимостью со стороны человека, которому она доверяла.
Даже если она сама этого хотела…
Даже если она сама этого хотела, он стал бы лишь заменой мужчине, оставившему ее.
Ник тяжело вздохнул и с силой потер виски. О чем он думал, предлагая Сиенне вместе отправиться в Гонконг? Ему следовало просто купить ей — такой красивой, сладкой, соблазнительной — билет в первый класс до Новой Зеландии, а не везти с собой через полмира с дальнейшей перспективой остаться наедине в номере лучшего гонконгского отеля.
Вот только Сиенна ни за что не позволила бы ему заплатить за ее билет.
Что ж, это всего лишь на два дня. А когда самолет приземлится в Новой Зеландии, они смогут вернуться к уже отработанному за годы методу и будут по возможности избегать встреч друг с другом. Ник был почти уверен в том, что Сиенна поддержит это благое начинание. За все время полета он не заметил ни долгих взглядов, ни многозначительных пауз — ничего, что продемонстрировало бы ее желание продолжить начатое прошлой ночью.
Сиенна вошла в номер вслед за Ником, чувствуя себя скорее актрисой из массовки фильма о жизни элиты, чем гостьей этого шикарного отеля. Вся поездка в Гонконг была больше похожа на сон, чем на то, что могло произойти с ней в реальной жизни. На посадочной площадке самолета ждал лимузин, который доставил их к отелю, где для особо важных гостей, не желавших, чтобы их беспокоили другие постояльцы, был оборудован частный лифт, около входа в который их уже ждал управляющий отелем, готовый проводить их в подготовленный для них пентхаус.