На глаза Лилли навернулись слезы, к горлу подкатился комок.
Разница состояла в том, что тогда ее мать была рядом с ней. Лилли так ее не хватало. Будь Паула Смит жива, она бы обняла свою дочь и сказала, что все будет хорошо. И Лилли поверила бы ей.
Электрический чайник пикнул и отключился. Залив кипятком пакетик чая с перечной мятой, Лилли села за стол.
Ребенок.
Она ждет ребенка от Алессандро.
Ее охватила сильная душевная боль.
Алессандро ее уволил и нашел для нее новое место за три тысячи миль отсюда. Иначе как еще можно объяснить, что ей предложили стажировку в ювелирной компании с жалованьем, которое в два раза больше ее зарплаты в «Каэтани ворлдвайд»?
Он хочет убрать Лилли из Сан-Франциско, чтобы не сталкиваться с ней в офисных коридорах и спокойно жениться на своей красивой богатой невесте.
Поставив кружку на стол, она подняла с пола журнал и, открыв его, пробежала глазами статью, посвященную принцу Алессандро. В ней речь шла о том, что он устраивает на своей вилле в Сонома ежегодный прием, посвященный новому урожаю винограда. По слухам, на приеме в пятницу он объявит о своей помолвке.
Пятница. Это же сегодня!
Лилли провела кончиками пальцев по изображению Алессандро. Она была так уверена в том, что он захочет снова ее увидеть. В течение последнего месяца она вздрагивала всякий раз, когда звонил ее мобильный телефон. Она ждала, что он ей позвонит, пришлет цветы, открытку из Мексики или что-то еще, но ее ожидания были напрасными.
Оказалось, что он сделал ей самый ценный подарок, который только может преподнести мужчина женщине.
Лилли положила ладонь на живот. Она всегда хотела быть худой и изящной, но сейчас поняла, что ее лишние фунты не имеют значения. Внутри ее тела растет ребенок. Как она может испытывать что-то, кроме благодарности?
Как отреагировал бы Алессандро, если бы она сказала ему о своей беременности.
На память тут же пришли его резкие слова: «Я никогда на тебе не женюсь. Я никогда тебя не полюблю».
Она знала, что их связь будет очень короткой. Алессандро с самого начала был с ней честным. Если она и страдает из-за разбитого сердца, то только по своей вине, потому что позволила себе надеяться на большее.
Положив журнал, она встала, подошла к окну, отодвинула клетчатую занавеску и, посмотрев на тихую вечернюю улицу, вспомнила ночь, которая полностью изменила ее жизнь. Ночь, в которую она решила отдать свою невинность Алессандро.
Ей будет жаль покидать Сан-Франциско. Она полюбила этот город. Здесь живут ее друзья – Джереми и Надия. Возможно, ей понравится Нью-Йорк, но она будет там совсем одна.
Что за глупости? Она больше никогда не будет одна.
Она положила руку на живот, и на нее внезапно нахлынула волна радости. Как она может грустить, когда Алессандро преподнес ей бесценный подарок?
Она подчинится его воле и уедет, но сначала ей нужно кое-что сделать. Она не сможет назначить ему встречу через миссис Рутерфорд, которая никогда не соединяет Алессандро с его бывшими любовницами. По электронной почте такие новости не сообщают, а номер своего мобильного телефона он ей не дал. По этому у нее остался один-единственный вариант.
Взяв журнал, она посмотрела на изображение его виллы в Сонома, где был зачат их ребенок.
Прежде чем она навсегда расстанется с Алессандро, она должна ему сказать, что он станет отцом.
– Алессандро, наконец-то, – раздался за его спиной томный голос Оливии. – Ты по мне скучал, дорогой?
Заставив себя улыбнуться, Алессандро повернулся к ней. Он видел ее машину в окно своего кабинета. Она приехала первой из его сегодняшних гостей. Это совсем на нее не похоже. Наверное, до нее дошли слухи. К несчастью, эти слухи правда.
У него было такое ощущение, что кольцо с бриллиантом в пять карат, лежащее в кармане его пиджака, весит целую тонну.
– Я так по тебе соскучилась, – улыбнулась Оливия, обнажив ровные белые зубы.
Как всегда, она была безупречно одета. На ней было черное коктейльное платье на одной бретельке, подчеркивающее достоинства ее стройного загорелого тела, которое она изнуряла диетами и занятиями в фитнес-клубе. Когда она шла к нему, браслеты на ее тонком запястье звенели. «Из нее получится отличная невеста для принца Каэтани», – сказал он себе.
Ему нужно жениться, пока он не стал таким же безрассудным и порочным, как его отец. Его короткий роман с Лилли, безусловно, был первым шагом на этом пути.
Алессандро прогнал воспоминания о больших глазах Лилли и ее прекрасном сексуальном теле, которое снилось ему по ночам. Ему не следовало позволять себе к ней прикасаться. Никогда.
Оливия подошла к нему, чтобы поцеловать в губы, но в последний момент он отвернулся, и ее губы коснулись его щеки. Его странная реакция удивила их обоих. Разве его тело не должно было обрадоваться ее появлению? У него целый месяц не было секса. Это был ужасный месяц.
Оливия отстранилась. В ее глазах читалась обида.
– В чем дело?
– Ни в чем.
Что он мог сказать? Что скучал по ней, пока был в Мексике? Что думал о ней, когда его враг Тео Сент-Рафаэль перехитрил его и купил «Джоерию»?
Правда состоит в том, что лицо Оливии не было тем лицом, которое он хотел видеть, когда узнал о своем поражении.
Алессандро глубоко вдохнул. Лилли, очевидно, уже собирает вещи для поездки в Нью-Йорк. Наверное, она его ненавидит. Он представлял себе, что она чувствовала после того, как он оставил ее, даже не попрощавшись. Обычно после расставания он посылал своим любовницам цветы.
На сей раз он был жесток, но эта жестокость была во благо.
Уголки красных губ Оливии поднялись в улыбке.
– Я так обрадовалась, когда ты мне позвонил, – сказала она. – Я уже почти начала думать, что ты со мной порвал.
– Так и было. Я ненавижу, когда мне выдвигают ультиматум.
– Я усвоила урок. – Оливия продолжала улыбаться, но ее глаза оставались серьезными. Она взяла его за руку. Ее пальцы были холодными. – Я рада, что мы снова вместе. Мы прекрасно друг другу подходим, не так ли?
Алессандро посмотрел на ее красивое лицо с выразительными скулами и большими зелеными глазами. Она идеально вписалась бы в его привычный мир. Никто не посмел бы ее критиковать, если бы он сделал ее своей принцессой.
– Да, – ответил он. – Прекрасно.
Когда они вышли из его кабинета и оказались на площадке лестницы, ведущей в двухэтажное фойе, он увидел, что большая часть гостей уже прибыла. Обычно на вечеринку по случаю сбора урожая он приглашал только самых близких друзей, но шесть недель назад он, будучи абсолютно уверен в успехе своей предстоящей сделки с мексиканцами, решил как следует отметить свою победу.
Он проиграл, да и урожай винограда в этом году оставлял желать лучшего. Кроме того, он собирается сделать предложение Оливии. Праздником тут и не пахнет, так что ему придется делать хорошую мину при плохой игре.
С каждым его шагом кольцо в кармане становилось все тяжелее. Интересно, кто распространил информацию о том, что он купил кольцо в одном из ювелирных магазинов Мехико? Наверное, какой-нибудь работник магазина, недовольный своей зарплатой. Он купил кольцо больше недели назад, но позвонил Оливии только позавчера.
Он не питает никаких чувств к этой женщине, но принял решение и не повернет назад. Ему пора остепениться. Он овладел Лилли, хотя знал, то это причинит ей боль. А ведь он клялся себе, что никогда не будет таким безжалостным эгоистом, как его отец. Соблазнив невинную девушку и разбив ей сердце, он доказал, что яблоко от яблони недалеко падает.
Оливия крепко сжала его руку, когда они спускались по лестнице. Синоптики предупредили о возможной грозе, поэтому было решено провести вечеринку внутри дома, а не у бассейна. Алессандро слышал музыку джазового оркестра, доносящуюся из бального зала, и видел своих друзей и деловых партнеров из Силиконовой долины. На мужчинах были элегантные костюмы, на их спутницах – коктейльные платья от-кутюр. Все пили вино и наслаждались вечеринкой.
Вдруг он услышал, как у входа его дворецкий разговаривает с кем-то на повышенных тонах. Судя по всему, Бронсон выпроваживал незваного гостя.
– Служебный вход находится с обратной стороны здания, – бросил он, пытаясь закрыть дверь.
– Я не курьер, – послышался женский голос. – Я пришла к Алессандро.
– Алессандро? – возмутился Бронсон, словно она сказала что-то оскорбительное. – Вы имеете в виду его светлость принца Алессандро Каэтани?
– Да!
– Принц сейчас на приеме, – произнес дворецкий ледяным тоном, в котором читалось «и таким, как вы, здесь не место». – Назначьте ему встречу через его секретаря. Приятного вечера.
Когда Бронсон попытался захлопнуть дверь, женщина помешала ему, вставив ногу в проем.
– Простите меня за грубость, но завтра утром я уезжаю, и мне нужно немедленно его увидеть.
По спине Алессандро пробежала дрожь.
Ему хорошо знаком этот голос. Услышав его, он почувствовал себя умирающим от жажды путником, оказавшимся у прохладного источника. Извинившись перед Оливией, он спустился вниз и направился к своему дворецкому, который отчаянно пытался выставить за порог незваную гостью.
– Немедленно уберите ногу, – негодовал Бронсон.
Алессандро схватился за край двери у него над головой и распахнул ее.
– Ваше высочество, – пробормотал дворецкий, повернувшись. – Эта женщина пыталась проникнуть без приглашения на ваш прием. Я не знаю, что она сказала охранникам у ворот, но…
– Все в порядке, – сказал Алессандро, глядя на женщину из его снов, стоящую на пороге.
Лилли выглядела еще красивее, чем месяц назад. Ее длинные волосы были собраны в хвост, на лице не было ни грамма макияжа. В отличие от других женщин, которые едва двигались из-за туго затянутых корсетов под облегающими платьями, она была в цветастой юбке и топе на бретельках. Этот простой летний наряд подчеркивал все ее прелести. Она была подобна ангелу света, рассеявшему ночной мрак.
– Алессандро, – прошептала она, глядя на него.
Собственное имя, произнесенное этим голосом, показалось ему прекрасной музыкой.
– Охрана! – прокричал дворецкий, направившись к телохранителю в дальнем конце помещения.
Алессандро схватил Бронсона за руку:
– Я сам это улажу. Спасибо.
Дворецкий покорно кивнул и удалился.
Взяв Лилли за руку, Алессандро ввел ее в фойе. Ее губы приоткрылись от изумления.
При контакте с ее мягкой теплой кожей его пальцы начало покалывать. Когда они с Лилли были вместе, они занимались любовью в каждом помещении этой виллы, включая фойе. Он бросил взгляд на то место, где это произошло, и внутри его вспыхнул огонь желания. Ему захотелось подхватить Лилли на руки и отнести в свою спальню. Он думал, что разлука заставит ее забыть, но этого не произошло. Напротив, он захотел ее еще сильнее.
– Тебе не следовало сюда приходить, – хрипло произнес он.
– У меня не было выбора.
– Что она здесь делает? – раздраженно бросила подошедшая к ним Оливия. – Ты ее сюда приглашал, Алессандро?
Повернувшись, он посмотрел на нее:
– Нет, я ее не приглашал. – Он перевел взгляд на Лилли: – Что ты здесь делаешь?
Лилли подошла к нему. Ее карие глаза блестели. Она походила на существо из другого мира. Доброго и светлого, где все было проникнуто чистотой и волшебством.
– Я пришла увидеть тебя.
Он уставился на нее в изумлении. «Я пришла увидеть тебя». Никакого притворства. Никаких игр. Никаких историй о том, что она была по соседству и решила заглянуть на огонек. Он не знал, как иметь дело с такой подкупающей искренностью. У него было недостаточно опыта.
– Вас сюда не приглашали, – отрезала Оливия, прожигая Лилли взглядом. – Вы должны уйти.
Судя по ее хмурому виду, она узнала в Лилли женщину, с которой Алессандро был на балу «Прециози ди Каэтани». Во взгляде Лилли не было ни гнева, ни страха. Напротив, она смотрела на итальянку с сочувствием.
– Я здесь не для того, чтобы устроить скандал, – спокойно произнесла она. – Мне просто нужно поговорить наедине с Алессандро. Уверяю вас, это займет всего несколько минут.
– Алессандро не желает с вами разговаривать.
Он ничего на это не сказал. Тогда Оливия вскинула голову и презрительно бросила:
– Убирайся отсюда, пока я тебя не вышвырнула, маленькая дешевка из канцелярии.
Лилли никак не отреагировала на оскорбление. Повернувшись лицом к Алессандро, она произнесла с мягкой улыбкой:
– Мы не могли бы с тобой поговорить наедине?
Разговаривать наедине с Лилли, когда он собирается сделать предложение Оливии, плохая идея. Он открыл рот, чтобы сказать Лилли, что она должна уйти, но вместо этого обратился к Оливии:
– Надеюсь, ты нас извинишь?
– Конечно, – процедила та сквозь зубы. – Я пойду поздороваюсь с мэром и моим хорошим другом Биллом Хоукингом.
Она не просто так упомянула привлекательного миллиардера из Силиконовой долины, но Алессандро было все равно.
– Grazie,[1] – ответил он, не обращая внимания на ее плохо скрываемую ярость.
Неистово сверкнув глазами, Оливия развернулась и ушла. В черном облегающем платье она выглядела тощей как жердь. Алессандро перевел взгляд на Лилли, которая в своей простой одежде выглядела гораздо привлекательнее.
Несмотря на музыку, звон бокалов, голоса и смех гостей, ему казалось, что они одни в целом мире.
– Не думал, что когда-нибудь снова тебя увижу, – сказал он. – Не могу поверить, что ты явилась без приглашения на мою вечеринку.
Она улыбнулась ему:
– Слишком смело с моей стороны? Или, может, глупо?
– Смелость и глупость часто одно и то же.
Лилли покачала головой и рассмеялась. Ее глаза блестели от непролитых слез.
– Я рада тебя видеть, Алессандро. Я по тебе скучала.
В груди у него как-то странно защемило.
– Но тебе не следовало сюда сегодня приходить.
Она встретилась с ним взглядом:
– Потому что ты собираешься объявить о помолвке.
Алессандро изо всех сил старался сдерживать свои чувства.
– Ты читаешь журналы со сплетнями.
– К несчастью.
Он стал ждать слез и упреков, но Лилли просто задумчиво улыбнулась ему.
– Я хочу, чтобы ты был счастлив. Если Оливия действительно та самая женщина, которая тебе нужна, я желаю вам всего наилучшего.
Алессандро почувствовал, как его лицо вытягивается. Меньше всего он ожидал услышать такое. Впервые в жизни он не знал, что сказать.
– Ты не расстроена? – наконец спросил он.
Его щеки вспыхнули, когда он понял, как глупо это прозвучало.
– Нет смысла расстраиваться из-за того, что я не могу изменить. – Она уставилась на мраморный пол. – Я правда пришла сюда не для того, чтобы устроить сцену.
– Тогда зачем ты пришла?
Она подняла на него взгляд, и он впервые обратил внимание на то, что в ее карих глазах есть зеленые и янтарные крапинки.
– Мне нужно кое-что тебе сказать, пока я не уехала из Сан-Франциско.
«Зачем ей уезжать?»
Тогда Алессандро вспомнил, что попросил одного своего друга из Нью-Йорка предложить ей работу. Весь этот месяц ее образ преследовал его во сне, и он решил, что отправить ее подальше от Сан-Франци ско – это единственно верное решение. Сейчас он понял, что совершил ошибку. Его плечи напряглись.
– Лилли…
В дверь позвонили, и, когда Бронсон пошел открывать, Алессандро взял Лилли за руку и направился в боковой коридор.
– Куда мы идем? – спросила она, не сопротивляясь.
– Туда, где нам никто не будет мешать.
Войдя в просторную комнату для музицирования с большим роялем, где он часто устраивал концерты и вечеринки, он пересек ее, раздвинул стеклянную дверь и вывел Лилли в небольшой садик, представляющий собой лужайку, окруженную с трех сторон изгородью из бирючины. Из-за нее доносились приглушенные голоса гостей, прогуливающихся у бассейна.
Осознав, что все еще держит Лилли за руку, Алессандро посмотрел на их переплетенные пальцы. Она поймала его взгляд и тихо вздохнула.