Полночный покров - Эдриан Лара 12 стр.


– Нет, Рената, я этого не сделаю, пока Лекс жив.

Рената растерялась:

– А при чем здесь Лекс?

– В убийстве он замешан, не я. Это он привез сюда отверженного. Привез женщин, чтобы отвлечь отца и охрану, и дал возможность отверженному незаметно проникнуть в эту комнату, чтобы убить Якута.

Рената слушала, но пистолет не опускала. То, что Лекс подлый и коварный, она знала. Но убить отца? Неужели он на это способен?

И в этот момент на пороге появились Лекс и охранники.

– Что здесь происходит? Что э...

Лекс не договорил, краем глаза Рената видела, как он перевел взгляд с кровати, где лежал убитый Сергей Якут, на Николая, затем чуть отступил и взорвался яростью:

– Ах ты, сукин сын! Убийца! Как ты посмел?!

Он рванулся к Николаю, но без особого энтузиазма, и сразу остановился, как только Нико, оставаясь абсолютно спокойным, навел на него свой девятимиллиметровый. Он даже бровью не повел, когда в поддержку Ренаты все охранники ощетинились пушками.

– Лекс, сегодня ночью я видел тебя в городе. Я тоже был в том заброшенном доме. Там ты оставил наживку, чтобы приманить отверженных. Одного из них ты привез сюда... Я все это видел собственными глазами.

Лекс усмехнулся:

– Врешь, мать твою... Ничего такого не было.

– Что ты пообещал отверженному за голову своего отца? Деньги кровососам не нужны. Им нужна живая человеческая плоть. Кого ты ему предложил – Ренату? Или нежнейшую плоть девочки?

Рената похолодела. Она метнула взгляд в сторону Лекса, тот, медленно качая головой, презрительно усмехнулся:

– Чтобы спасти сейчас свою шкуру, ты придумаешь и скажешь все что угодно. Кто, как не ты, прошлой ночью угрожал убить моего отца?! – Лекс повернул голову в сторону Ренаты. – Ты ведь слышала это?

Рената неохотно кивнула, она помнила, как Николай при всех заявил Якуту, что кто-то должен его остановить и положить конец его кровавым преступлениям.

И вот Николай вернулся, и Якут мертв.

«Пресвятая дева», – подумала Рената, невольно бросив взгляд на окровавленное тело вампира, который в течение двух лет практически держал ее в плену и вот теперь лежит бездыханным.

– Моему отцу ничего не угрожало, пока Орден не проявил к нему интерес, – продолжал Лекс. – Вначале было неудачное покушение, а сейчас все удалось – он убит. Ты затаился, чтобы нанести точный удар. Ты привез сюда отверженного и выжидал удобного момента. Теперь я понял: ты изначально появился здесь с единственной целью – уничтожить моего отца.

– Нет. – Ледяной голубизны глаза Николая полыхнули янтарным пламенем. – Лекс, ты единственный, кто был заинтересован в его смерти.

Даже не заметив, а интуитивно почувствовав, что палец Николая напрягся, готовый нажать на спусковой крючок, Рената нанесла ему ментальный удар. И хотя она испытывала отвращение к Лексу, продолжение кровавой бойни пережить была не в силах. Николай взвыл, выгнулся, как от электрического разряда, лицо исказилось болью.

Ментальный удар эффективнее любой пули заставил Нико упасть на колени. Охранники влетели в комнату и мгновенно завладели его пистолетом и всем остальным его боевым арсеналом. Четыре ствола уткнулись ему в голову, осталось только приказать. Один из охранников, опережая события, взвел курок, намереваясь увеличить количество трупов за эту ночь.

– Отойдите от него, – потребовала Рената. Она посмотрела в искаженное злобой лицо Якута-младшего, чьи глаза, рассеченные тонкими линиями зрачков, горели огнем, а из-под верхней губы выступали острые кончики клыков. – Лекс, прикажи им отойти. Убить его сейчас – значит самим превратиться в убийц.

Невероятно, но в этот момент Николай, а не кто-то другой рассмеялся. Он поднял голову – с некоторым усилием, поскольку все еще испытывал парализующее действие ментального удара.

– Рената, он должен меня убить, для него оставить свидетеля – большой риск. Разве не так, Лекс? Разве тот, кто знает твои грязные тайны, может остаться в живых?

Лекс вытащил свой пистолет и приставил его ко лбу Николая. Он зарычал, руки его дрожали от плохо сдерживаемой ярости.

Рената застыла в напряжении и ужасе, Лекс в любую секунду мог спустить курок. Противоречивые эмоции раздирали ее на части – ей хотелось поверить словам Николая, что он невиновен, но она боялась это сделать. Неужели то, что он рассказал о Лексе, правда?

– Лекс! – В гнетущей тишине комнаты голос Ренаты прозвучал как удар грома. – Лекс... этого делать не надо.

Она приготовилась нанести ему удар, но в это мгновение Лекс медленно опустил пистолет, заворчал и отступил.

– Я хочу только одного: чтобы смерть этого гада была долгой и мучительной. Отведите его в зал и свяжите, – приказал он охранникам. – А потом наведите в доме порядок. Один из вас вернется сюда и позаботится о теле моего отца. Еще один отправится к девицам, что я привез, сотрет им память и вышвырнет вон. Приступайте.

Охранники потащили Николая в зал, а Лекс повернулся и мрачно посмотрел на Ренату:

– Если он дернется, не бойся потратить всю свою силу, уложи этого сукина сына.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

– Пардон муа, мсье Фабьен, вам звонит некий мистер Алексей Якут, – доложил личный секретарь.

Эдгар Фабьен презрительно отмахнулся и продолжил любоваться, глядя в зеркало шкафа, своими новыми брюками, сшитыми по индивидуальному заказу и сидевшими на нем безупречно. Шла примерка нового костюма, и Фабьену дела не было до какого-то там Алексея Якута.

– Скажи, что я на совещании.

– Простите, сир, я ему уже сказал, что вы очень заняты и не можете сейчас ответить. Но он настаивает, что у него дело, не допускающее отлагательств.

Отражение Фабьена сдвинуло белесые, аккуратно оформленные брови. Оно даже и не пыталось скрыть раздражение, которое проявилось во вспыхнувших в глазах янтарных искрах и мгновенно изменившемся цвете дермаглифов, покрывавших обнаженные грудь и плечи.

– На сегодня достаточно, – резко сказал он портному, присланному из модного Дома Живанши. Человек по команде своего хозяина мгновенно отступил, собрал булавки и сантиметр и безропотно удалился. Он принадлежал Фабьену, был одним из многочисленных миньонов вампира второй генерации. Они были рассеяны по всему городу и служили его воле. – И ты иди, – велел глава Темной Гавани секретарю.

Фабьен подошел к телефону на письменном столе, подождал, пока за его слугами плотно закроется дверь, снял трубку и нажал кнопку соединения.

– Да, – холодно произнес он. – Что за срочное дело, не допускающее отлагательств?

– Мой отец мертв.

Неожиданная новость слегка шокировала Фабьена. Он равнодушно вздохнул, демонстрируя скуку:

– Какое удобное для вас, Алексей, стечение обстоятельств. Я должен вначале поздравить вас или выразить соболезнования?

Наследник Сергея Якута пропустил колкость мимо ушей:

– Сегодня ночью на территорию поместья проник посторонний. Ему каким-то образом удалось незамеченным пробраться в дом. Он хладнокровно убил моего отца прямо в постели. Я услышал шум и побежал на помощь, но... увы. К сожалению, опоздал. Я вне себя от горя...

– Ну разумеется, – процедил Фабьен.

– ...я знаю, вам будут интересны детали этого преступления. Уверен, вы с Агентством безопасности немедленно приедете сюда, чтобы арестовать убийцу моего отца.

Фабьен напрягся:

– Ты хочешь сказать... ты кого-то задержал? Кто это?

На том конце провода рассмеялись:

– А, наконец-то мне удалось зацепить вас, мистер Фабьен. Как вам понравится, если я скажу, что один из воинов Ордена связан и ждет вашего прибытия? Не сомневаюсь, есть лица, которые очень обрадуются, если на одного воина в Ордене станет меньше.

– Вы же не пытаетесь убедить меня, что воин причастен к убийству Сергея Якута?

– Я сообщаю вам, что мой отец мертв и власть в усадьбе перешла в мои руки. Я задержал воина Ордена и намерен передать его вам, если хотите, в качестве подарка.

Эдгар Фабьен долго молчал, обдумывая ценность подарка, предложенного ему Алексеем Якутом. У Ордена практически не было союзников в Агентстве безопасности. И в кругах, к которым он принадлежал, благосклонность к ним мало кто испытывал.

– Что вы хотите получить за свой... э-э... подарок?

– Я уже говорил об этом во время нашей первой встречи. Я хочу быть в команде. Хочу принимать участие в тех делах, которыми вы занимаетесь. Как видите, это немало. – Алексей Якут рассмеялся, по всей видимости очень собой довольный. – Я вам нужен, Фабьен. Думаю, сейчас это для вас очевидно и бесспорно.

Эдгар Фабьен и его сторонники менее всего нуждались в таких подонках, как Алексей Якут. Он слишком болтлив и непредсказуем, с ним нужно быть очень осторожным, а лучше вообще не иметь никаких дел. По мнению Фабьена, от таких союзников следует немедленно избавляться, но был еще некто, кому следовало позвонить и кто принимал окончательные решения.

А воин Ордена? Заманчиво. Подарок нужно обдумать. От возможных выгод сердце Фабьена, жившего на земле не менее четырехсот лет, учащенно забилось.

– Я должен принять некоторые подготовительные... э-э... меры, – сказал он. – Потребуется примерно час, чтобы задействовать необходимые ресурсы, добраться до вашей усадьбы и забрать пленного воина.

– Хорошо, час, – поспешно и с радостью согласился Алексей Якут. – Но не больше, не заставляйте меня ждать слишком долго.

Фабьен счел нужным проглотить оскорбление и завершил разговор коротким «увидимся».

Он присел на край стола и некоторое время смотрел в окно на город внизу, сверкавший ночными огнями. Затем подошел к сейфу, набрал код и повернул ручку.

Там хранился телефон на случай экстренных вызовов. Он набрал номер и стал ждать соединения. Услышав напряженный голос, произнес в трубку: «У нас чрезвычайная ситуация».

Он сидел на деревянном, грубо сколоченном стуле, тяжелые цепи опутывали тело и не позволяли даже пошевелиться. Руки были связаны за спиной, а ноги в щиколотках туго спутаны и привязаны к ножкам стула.

Его сильно избили вдобавок к удару, полученному от щедрой Ренаты. Из-за его парализующей силы он время от времени терял сознание и сейчас с трудом мог открыть глаза, так они заплыли от побоев, во рту ощущал вкус собственной крови, сочившейся из разбитых губ. Он был слишком слаб, чтобы сопротивляться Лексу и его охранникам, пока они, раздев его, дубасили, как боксерскую грушу, а потом притащили в самую большую комнату дома, где он и сидел в ожидании дальнейшей своей судьбы.

Николай не знал, сколько времени он провел на этом стуле. Но вероятно, достаточно долго, если руки затекли и болели. Он заметил Ренату, поспешно прошедшую через комнату с Мирой, которую она предусмотрительно развернула так, чтобы девочка не видела пленника, чей вид мог ее напугать. Он заметил на напряженном лице Ренаты признаки сдерживаемой боли. Она на мгновение повернула голову и бросила в его сторону недобрый взгляд.

Должно быть, она сильно страдает от ответной волны удара, догадался Николай. Он убедил себя, что острая боль, которую он вдруг почувствовал, имела чисто физическое происхождение, ведь он не настолько идиот, чтобы испытывать сострадание к женщине, по вине которой оказался в таком положении. Он не настолько идиот, чтобы волноваться, что она о нем подумает, действительно ли сочтет его убийцей, как пытался всех убедить Лекс. Но вопреки здравому смыслу ему это было небезразлично. Отчаяние от невозможности поговорить с Ренатой только усиливало физические страдания и разжигало ярость.

У противоположной стены охранники изучали изъятое у него оружие – пули с титановыми наконечниками, которые были незапатентованным ноу-хау Николая и которые он делал собственными руками. Охранники разложили весь его арсенал на деревянном столе подальше от него. Мобильный телефон – единственная связь с Орденом – лежал разбитым на полу. Прежде чем охранники начали его избивать, Лекс с большим наслаждением на глазах у Николая растоптал мобильник каблуком ботинка.

Один из быкоподобных охранников что-то сказал, остальные трое рассмеялись, а затем он навел на Николая его же собственный девятимиллиметровый. Николай никак не отреагировал. Он, чуть приподняв опухшее левое веко, сквозь щелку наблюдал за происходящим, старался практически не дышать и не шевелиться, пусть думают, что он все еще без сознания.

– Ну что, разбудим его? – хохотнул охранник и, поигрывая пистолетом, с важным видом направился к Николаю и остановился на расстоянии вытянутой руки. Нико так захотелось сделать рывок, жаль, руки были связаны сзади. Дуло наведенного на него пистолета медленно опускалось, пока не застыло на уровне промежности. – Давайте кастрируем этого говнюка. Отстрелим ему яйца, и пусть потом Агентство безопасности забирает его.

– Кирил, не изображай из себя засранца, – остановил его один из охранников. – Лекс приказал к нему не прикасаться.

– Да Лекс еще тот педрила. – Клацнул затвор, посылая пулю в патронник. – Пара секунд – и этот воин тоже превратится в педрилу.

Ни один мускул не дрогнул у Николая, когда дуло пистолета уткнулось ему в низ живота. Но это была не столько железная выдержка, сколько страх. Он не на шутку испугался. Лишаться своего мужского достоинства он не хотел и отлично понимал, что шансы изменить ситуацию в свою пользу у него призрачные. Он практически восстановился после удара Ренаты, но насколько к нему вернулась физическая сила, он мог понять только в действии.

И если он сделает попытку освободиться и ему это не удастся... он даже думать не хотел, что может сделать с ним рассвирепевший Кирил.

Тяжелая ладонь хлопнула его по щеке.

– Эй, воин, очнись. У меня есть кое-что для тебя. Пора в себя приходить.

Закрытые веки Николая скрывали вспыхнувшие янтарным пламенем глаза, а голова безвольно мотнулась от удара, он продолжал притворяться, но ярость в нем набирала силу, однако он вынужден был сдерживаться. Он не мог позволить Кирилу и другим охранникам по его дермаглифам догадаться о его истинном состоянии.

– Да очнись ты, – прорычал Кирил.

Он схватил Николая за подбородок, чтобы поднять голову, но тут откуда-то снаружи донесся шум и отвлек его. Шурша гравием, к дому подъехало несколько машин.

– А вот и Агентство пожаловало, – сообщил один из охранников.

Кирил отступил от Николая и разрядил пистолет. Подъехавшие машины остановились, открылись дверцы, под ботинками агентов заскрипел гравий. По топоту Николай определил, что агентов не менее шести.

«Черт».

Если он сию минуту не освободится от цепей, то непременно попадет в руки Агентства безопасности. А это для воина Ордена, который Агентство давно мечтает уничтожить, будет пожестче того, как с ним обошлись Лекс и его охранники. Если они займутся им как убийцей G1, ему конец.

Лекс встречал агентов, словно устраивал при дворе прием почетных гостей.

– Сюда, пожалуйста, – раздался его голос. – Я держу этого мерзавца в зале.

– Он держит, – передразнил Кирил.

– Сомневаюсь, что Лекс собственную задницу удержит, даже если будет очень стараться.

Охранники негромко рассмеялись.

– Хватит ржать, – оборвал их Кирил, – надо воина на ноги поставить, чтобы агенты могли увести его отсюда.

У Нико вспыхнула надежда. Если они сейчас освободят его от цепей, у него появится шанс спастись. Хотя и призрачный, если учесть число прибывших агентов и то, что они отлично вооружены. Но призрачная надежда все же лучше, чем ничего.

Он продолжал сидеть на стуле, имитируя бессознательное состояние, пока Кирил, присев на корточки, расстегивал кандалы на его щиколотках. Николай еле сдерживал нетерпеливый порыв вскочить и садануть охранника в челюсть. Ему даже пришлось прикусить язык, чтобы заставить себя оставаться неподвижным и дышать поверхностно, выжидая наиболее подходящего момента. Охранник зашел ему за спину, взял в руки замок, скреплявший концы цепей, опутывавших его торс и запястья. Легкий скрежет повернувшегося ключа. Щелчок открывшегося замка.

Назад Дальше