Ализар ничего не сказал, сел за стол и посмотрел прямо на сестру.
— Я слушаю, — ровным голосом сказал он.
— Я тоже, — не смутилась Аллорет.
Некоторое время царило молчание. Нехорошее такое, звонче любого крика. Я искоса наблюдала за ними. Шир, как похожи! И как же я сразу этого не поняла? Ведь и манеры, и внешность, и запах… Цветочно-снежные королевские чародеи. Эх, глупая лесничая.
— Кто она? — ровно спросила Аллорет, и у меня по коже пробежали мурашки.
Речь явно обо мне, хоть и продолжает неотрывно смотреть на брата. Однако и тот держит удар, даже не думает смущаться или теряться.
— Ну, тебе же донесли, моя дорогая, — ответил Ализар, ослепительно улыбаясь. Только вот глаза оставались каменными и невозмутимыми. Игра двух льдистых чаровников. Бррр, оказаться на их пути. И, судя по всему, силы у них равные.
Я тяжеловздохнула. Оба, словно по команде, посмотрели на меня. И надо бы смутиться, но во мне взыграло упрямство. Не хватало ещё стоять тут столбом. Уж лучше как-то самой.
— Может, вам и всё понятно, — медленно произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и не дрогнул в ненужный момент. — Но и мне хотелось бы всё же быть в курсе происходящего. Я не аристократка, не приближённая к королю, даже не зажиточная купчиха, однако это не значит, что надо смотреть на меня, как мусор.
Ализар замер. Кажется, он не очень-то рассчитывал на такую отповедь. Аллорет же наоборот, посмотрела на меня с интересом.
— Неплохо, — цокнула она языком. — Очень даже неплохо. Только всё равно недостаточно.
— Недостаточно для чего? — уточнила я, мрачно глядя на неё.
Появилось совершенно детское желание поковырять оконную раму и отодрать золотистую краску. Но пришлось себя взять в руки. Пусть родственники Ализара оставляют желать лучшего, но это же далеко не причина разламывать его дом.
— Аллорет — ревнивая сестрёнка, — как-то странно проговорил чародей. — Особенно л к чародейским силам. В нашей семье все тесно связаны друг с другом. Так что, если пропадёт благодать у одного, то и другим членам семьи тоже придётся жить без неё.
Я напряжённо слушала, вцепившись побелевшими пальцами в подоконник.
— Перед нашим рождением… — спокойно продолжил Ализар. — А мы двойняшки. Да не обманет тебя вид этой хищницы.
Я еле удержалась от кривого смешка. Да уж, хищница и впрямь выглядела моложе и невиннее.
— Так вот. Семейный прорицатель сообщил, что если у кого-то из нас появится даэ, то быть беде. Большой. Только вот среди Талларэ, пожалуй, в это верит одна моя сестра. Потому что прорицание — вещь ненадёжная.
— Дядя Хайме тоже не верил, — неожиданно тихо и серьёзно проговорила она. — Только вот потом было уже поздно. Или мне тебе напомнить его историю?
Ализар нахмурился и сделал какой-то жест рукой, давая понять Аллорет, чтоб замолчала. И тут же продолжил, словно она сейчас ничего не говорила:
— Поэтому уже не первый раз сваливается, как снег на голову и устраивает беспредел. И если в прошлые разы и говорить было не о чем, то теперь, дорогая моя, я требую, чтобы ты извинилась перед Вийорой. Прямо сейчас.
Аллорет удивлённо приподняла брови, словно говоря: «Братец, у тебя с головой всё в порядке?». Я затаила дыхание. Уж как бы не развернулась и не ударила чародейской какой штучкой или ещё чем. Кто этих Талларэ знает-то?
Однако ничего такого не последовало. Аллорет только передёрнула плечами, давая понять «больно надо».
— Пока не за что, — спокойно сказала она. — Я не оскорбила и не унизила её. А касаемо того, кем представилась… — На её нежно-розовых пухлых губах появилась соблазнительная улыбка, совсем не сестринская. — Может, я и впрямь так считаю? — проворковала она.
Я невольно восхитилась. Вот же стерва! Бывают такие. Играет или нет — не разобрать. Хотя у меня почему-то была странная уверенность, что представившись даэ, она солгала. Хоть ты тресни!
И Ализар хоть и зол на неё, но при этом уж скорее по-родственному. Будто старший брат жаждет наказать шаловливого ребёнка. Впрочем… сначала он сказал, что Аллорет — младшая, а потом — двойняшки. Как так?
В кабинет внезапно постучали. И тут же дверь распахнулась, являя взору Хиллара дранг Аэму: мрачного, хмурого и чем-то очень недовольного. Он посмотрел на нас с Ализаром, словно на досадное недоразумение. Однако стоило только увидеть Аллорет, как тут же в тёмно-синих глазах мелькнуло что-то насмешливо-хищное:
— Упаси меня духи небесные, кого я вижу!
— Меньше пялиться по сторонам надо, — неожиданно сквозь зубы обронила она, отворачиваясь.
Хиллар сел на свободный стул и с интересом посмотрел на Ализара:
— Что делает тут эта кобра?
Я поразилась. Так спокойно задаёт вопрос, не стесняясь ни брата, ни сестру. Впрочем, судя по выражению лица Ализара, тот готов был признать и кобру. Девушка и впрямь довела. Особенно отказом извиняться. Мне-то что — переживу. А вот ему, если не ошибаюсь, стыдно. Пусть и не показывает этого.
— Дранг Аэму, извольте упражняться в своём остроумии где-нибудь в другом месте, — язвительно попросила Аллорет.
— А то что будет? — лениво поинтересовался он, даже не подумав на неё взглянуть.
— А то мы будем прятать труп, — задумчиво произнёс Ализар. — Возможно, два.
О как. А это, кажется, уже касается их обоих.
Аллорет фыркнула и вздёрнула носик. Хиллар с довольной улыбкой откинулся на спинку стула. Слова Ализара его явно не испугали. Скорее всего, это всё происходит не первый раз. Только вот мне стало на душе теплее, что кто-то тоже не любит Аллорет. Мелочь, а приятно. Не надо такой быть.
— Ладно, друг, — хмыкнул Хиллар, — ты же знаешь, что мы настолько обожаем друг друга, что никогда не можем промолчать.
Аллорет снова фыркнула, изображая оскорблённое достоинство.
— Надеюсь. — Ализар сцепил пальцы замком и поставил локти на стол. Потом посмотрел на Хиллара: — Надеюсь, ты примчался ко мне не для того, чтобы поцапаться с моей сестрой.
— Это было в приоритете, — совершенно серьёзно сказал дранг Аэму.
Только я всё же увидела вспыхнувшие в глазах смешинки, на миг преобразившие просто симпатичного мужчину в ослепительного красавца.
Я чуть нахмурилась, вспомнив разговор, что у него была даэ с Туманных гор. Только… если есть даэ, чего он тут пытается почти флиртовать с Аллорет?
— И? — подтолкнул его к продолжению рассказа Ализар, явно отмахнувшись от «приоритета».
— Лес молчит, — произнёс Хиллар. — Мои подчинённые пытаются отыскать нити заклятий: старые или новые — неважно. Хоть плетение фрэйре. Однако такое ощущение, что везде и всё исчезло.
Ализар нахмурился, а моё сердце забилось часто-часто. Пусть я не чародейка, но ведь каждый прекрасно знает, что без охранных заклятий лес останется один на один с чудовищами, которые в любой момент смогут вылезти из холмов. И ширы в сравнении с ними покажутся котятами.
— Ещё утром было всё в порядке, — сказал Ализар. — Хоть порой мне и приходилось соединять нити чары. Кто-то рвал их неумело, но достаточно основательно.
Я старалась даже не дышать, чтобы не пропустить ни единого слова. Сначала пропал дядька Сатор, потом дом, теперь — чары. Что это такое происходит?
— И не осталось никакого эха? — неожиданно спросила Аллорет тоном, в котором даже не было намёка на прежние язвительность, игривость и невинность. Просто сухой тон делового человека.
Хиллар отрицательно покачал головой:
— В том-то и дело. Заходишь, будто в склеп.
Я нахмурилась. В лесу — жизнь. Склепа там точно быть не может. Разве что они говорят про заклятия… Вздохнула. И, кажется, вышло слишком громко и горько, потому что Ализар тут же бросил на меня тревожный взгляд.
Хиллар повёл себя куда сдержаннее. Однако произнёс как можно мягче:
— Я надеюсь, что это временное явление. Порой случается, что по необъяснимым причинам защита леса слабеет. Но… — Он посмотрел на меня. — Так ещё не было. Поэтому крепитесь, милая девушка.
— Мне нужно в лес, — тихо, но уверенно сказала я.
Не сидеть же сложа руки, когда в родном доме творится шир знает что. Ализар чуть качнул головой. Ни от меня, ни от Хиллара это движение не ускользнуло. Аллорет недовольно поджала губы. Однако не понять, что именно ей не понравилось.
— Мне нужно, — настойчивее произнесла я. — И лучше — сегодня.
Ализар и Хиллар переглянулись. Аллорет насторожилась, но тоже молчала. Мне стало неуютно. Захотелось сбежать как можно дальше В кабинете повисло напряжение, ощущаемое почти физически.
— Сейчас нельзя, — мягко сказал Ализар.
И в то же время я прекрасно понял(поняла), что меня так просто никто не отпустит. Внутри вдруг стало горячо от обиды. Почему? С чего он взял, что может управлять мной? Кажется, по моему лицу было всё понятно, потому что чародей вдруг поднялся из-за стола, подошёл ко мне, ухватил руку и вывел в коридор. Вопить и упираться не было смысла. Да… по-детски это. Поэтому я молча последовала за ним. Всё равно куда приятнее находиться с Ализаром наедине, чем в обществе сразу трёх чародеев.
Мы отошли достаточно далеко и остановились в коридоре, наполненном полумраком. А потом вдруг как-то резко я оказалась притиснута к стене, а руки Ализара упирались в неё на уровне плеч. Голова закружилась, запах ландышей и снега коснулся ноздрей.
— Ализар… — начала было я.
— Виор, — глухо сказал он. — Мне очень жаль, что некоторые мои родственники не в состоянии думать головой. Я приношу тебе извинения за неуместное поведение Аллорет. Она, как ты уже слышал, моя сестра. Никакой даэ никогда не была, не испытывает ко мне никаких чувств, кроме родственных.
— Зачем… — хрипло шепнул я. — Зачем ты мне это говоришь?
Ализар склонился ко мне, белые волосы защекотали мою шею.
— Чтобы не решил(решила), что я тебя обманываю. Поверь, я таким не занимаюсь. Даэ у меня никогда не было. Жены — тоже. Хотя я и не жил затворником. Только не в моих правилах говорить одно, а делать другое.
Я молча смотрела на него, не решаясь произнести ни слова. Да и что решаться… Хотелось верить. Мне он нравился. А месячное наваждение только подливало масла в огонь. Говоря по правде, о жизни королевских чародеев обычно болтали все, кому не лень. Но как-то я ни разу не слышала, что он собирался принять чародейский обет даэ или повести под венец какую-то женщину.
— Ты меня слышишь? — требовательно спросил Ализар и, подцепив пальцами мой подбородок, заглянул в глаза.
Сердце застучало, как бешеное. Стало невыносимо жарко, словно весь Ализар был воплощением живого огня. И плевать, что чародейская аура — холодная. Мне вдруг безумно захотелось прикоснуться к нему. И плевать, что в кабинете остались Аллорет и Хиллар, если прислушаться — их голоса долетали даже сюда. Плевать, что в любой момент может пройти кто-то из слуг. Плевать…
— Слышу, — шепнул я. — Хоть и не рада. Зачем ей это?
Губы Ализара коснулись моей щеки, по телу пробежала волна жара. Ещё чуть-чуть — и ноги подогнутся, а я безвольно рухну на пол.
— Проклятье Талларэ — это правда, — выдохнул он, нежно проводя пальцами по моей скуле. — Я долго держался. Держалась и Аллорет. Мы действительно были напуганы. Однако, прорицатель Ифрэ, присутствовавший при нашем рождении, позже был уличен в шарлатанстве. Большая часть его предсказаний оказалась ложью. И хоть Аллорет это знает, но всё равно боится. Умирать… — Ализар криво улыбнулся: — не хочет никто.
Услышанное заставило позабыть обо всем на свете. Я ошарашено уставилась на Ализара. Как? Разве такое может быть?
— Неужто связь влюблённых чародеев может принести смерть?
Ализар улыбнулся, только ничего весёлого в этой улыбке не было:
— Как знать. Может быть всё, что угодно. На то небесные духи и наделяют нас благодатью, чтобы однажды её забрать.
Хотелось возразить, что небесные духи хорошие и не будут поступать, словно злые ширы. Однако взгляд чародея, полный горечи и какой-то неуместной иронии, не дал и рта раскрыть.
— Я не собираюсь сдаваться, Вийора, — сказал он, глядя прямо мне в глаза. — Чтобы там ни было — не хочу отдавать тебя. Ни ширам, ни духам небесным.
Я на миг вспыхнула, однако тут же невольно улыбнулась. Наши желания совпадали.
— Какой ты собственник, — хмыкнула прямо в его губы.
— Да, я такой, — согласился Ализар и поцеловал меня, не давая шевельнуться.
Он сжал меня настолько сильно, что стало нечем дышать. Но можно было потерпеть. Целовал чародей настолько сладко, что не хотелось прекращать.
— Да чтоб тебя ширы сожрали! — вдруг раздался полный гнева голос Аллорет, а потом что-то жалобно зазвенело.
Ализар оторвался от меня и пробормотал:
— Прощайте парные хрустальные бокалы из Дочбранда.
И снова прижался к моим губам. Меня не смогли отвлечь ни новый рассерженный возглас Аллорет, ни воистину ширский хохот Хиллара. Однако, собрав силу воли в кулак, я всё же положила ладони на грудь Ализара и мягко отстранила его. Поцелуи — это хорошо. Но сейчас не время для них.
— Так что касаемо леса?
Дверь хлопнула, и спустя несколько мгновений в коридоре появился Хиллар. Посмотрел на нас, оценил ситуацию, невозмутимо поправил воротник, сдувая невидимые пылинки.
— Ализар, друг мой, его величество Кейран ІІ выделил мне дивные помещения для лабораторных экспериментов. И всё чудесно, только материалов для проведения опытов маловато. Может, уступишь мне Аллорет? Клянусь, заплачу достойно. Такой экземпляр пропадает! — Он покачал головой.
Ализар ухмыльнулся, а я недоумённо уставилась на чародеев. А потом, словно по команде, мы расхохотались.
Глава 7. Тайна леса
Лес замер. Солнце уже ушло за горизонт, оставив на небе сиренево-розовые и золотистые цвета. Ветер задул с севера, принося ароматы хвои, свежести и сонницы. А ещё — холода. Перед Срединным днём весны всегда холодно. А иначе быть не может — плетенье чародейское окутывает лес в это время, замораживает на время, чтобы вдохнуть новую силу.
А возле Шировой горки так всегда что-то творилось. Не зря же и название такое.
Тир-ши лениво плеснул хвостом по воде. Медленно рассекая её руками, поплыл к старой мельнице. Хвост людям показывать нельзя — сглазить могут. Потому только среди своих или наедине с собой.
Под Шировой горкой жил земляной шаман. Каждые пятьдесят лет начинал он плясать да колотить в бубен, нашептывая лесной заговор. Чтобы деревья росли выше, чтобы реки текли быстрее, чтобы зверью и птицам покой да кров был. И как только просыпался шаман — исчезал домик лесничего, спадали чары фрэйре, охранявшие горку. И тогда шаман мог выбраться наружу, чтобы продолжить свой безумный танец, провести ритуал до конца. А потом снова — в горку. Ибо нечего земляному не под, а на земле разгуливать. Ширский народец может быть хорош, но редко. Не место ему тут.
Тир-ши положил ладони на деревянное колесо водяной мельницы. Сейчас оно стояло. Слепой Дого куда-то отлучился. Жаль, поговорить бы. Сатор ушёл по зову шамана и больше не вернётся. Каждый лесничий, поселяясь туда, сразу становился Душой Леса. Только кто-то мог раскрыть потом в себе нечеловеческие способности, а кто-то — нет. Как Сатор, который пронёс все чары в себе, усиливая их за годы жизни собственной любовью к лесу. Но прошло время — надо идти к шаману, чтобы стать одним из его подземных помощников и помогать беречь лес. Только закончится ритуал, и вход в подземный мир снова закроется. Земляной шаман спрячется и вернет дом лесничего на место. Туда бы вернуться Вийоре… Лес благосклонно принял девочку, ей и дальше хранить деревья, реки и зверей. Только вот дранг Талларэ, жаба ему в постель…
Сбоку что-то плеснуло. Тир-ши повернул голову и чуть нахмурился. Рядом, искрясь зеленым светом, на кувшинке сидел ри, воздушный дух. Маленькие крылышки трепетали, золотистая пыльца осыпалась на белые лепестки. В тоненьких пальчиках ри находилась изящная флейта. Он взмахнул крылышками и сел на плечо Тир-ши. Тот улыбнулся и погладил крошку по голове.