Ник фыркнул, отправляя в рот ещё одну порцию пад тай.
— У него хорошая репутация на юге, — признал он. — У Хокинга, имею в виду. Тихий, но свою работу делает хорошо. Я разговаривал с Джоанной… помнишь её? — когда я кивнула, он вновь сосредоточился на еде, все ещё рассказывая. — Она сказала, что Хокинг и Мозер работали над этим делом с самого начала… что Мозер берет на себя всю прессу, но Хокинг много занимается беготней.
Он поднял глаза, бросая на меня ровный взгляд.
— Он также нашёл связь с наёмниками, док. Хокинг. Судя по словам Мозера, он уже после первого убийства начал называть парня бывшим военным. Что-то в том, как он преследует своих жертв. Хокинг служил в то же время, что и мы, плюс-минус. Он был рейнджером. Снайпером. Так что ему, вероятно, стоит поговорить с Блэком, когда он вернётся.
Я кивнула, обдумывая все это.
Все логично, учитывая то немногое, что я ощутила от Хокинга за несколько раз, что я его читала. У него был тип личности снайпера. Один из типов, во всяком случае.
По правде говоря, я проверила его отчасти из-за того, что мельком подумала, а не может ли он быть нашим убийцей. Парень, которого я почувствовала на лестнице, тоже был пустым, напоминая отсутствие присутствия, и именно таким казался мне Хокинг. Совпадение казалось мне слишком сильным, чтобы не сделать быстрой проверки, пусть даже ради подтверждения, что их отголоски не были одинаковыми.
Они не были одинаковыми. Возможно, в спецслужбах больше таких парней, чем я осознавала. Большинство моих знакомых могли трепать языком как никто другой, хотя я знала, что это также может быть формой маскировки.
Ничего из этого я не сказала за ужином. В конце концов, я поймала себя на мысли, что требуется тихий парень-охотник, чтобы поймать такого же.
Энджел лишь широко улыбалась словам Ника за ужином, слегка качая головой. И все же я видела, как она смотрит на меня с этой пристальной пытливостью во взгляде.
Практически с той же пытливостью, которую она нацелилась на меня прямо сейчас.
Я выдохнула.
— Ты имеешь в виду, почему я здесь? Почему я спросила, могу ли остаться у тебя? — я также подпёрла рукой подбородок, поворачиваясь к ней лицом. — Ты слышала Ника. Блэка нет в городе.
— Ты попросила остаться у меня ещё до того, как узнала об этом, — сказала Энджел, качая головой и показывая мне, что не поведётся на это. — И между вами двоими… все было… холодно. И я имею в виду не только на пирсе, когда он ушёл, даже не попрощавшись.
Я слегка закатила глаза, но почувствовала, как лицо заливает румянцем. Задумавшись, я отпила из своего бокала с вином. В конце концов, я смогла лишь пожать плечами.
— Я не знаю, — честно ответила я.
— Ты не знаешь?
Я один раз качнула головой.
— Я думаю, он злится на меня. Но честно, я не знаю.
— Ты думаешь, он злится на тебя, — повторила Энджел. — Блэк.
Я кивнула, встречаясь с ней взглядом.
— Он сказал мне спросить у тебя, могу ли я остаться с тобой. Он не хотел, чтобы я оставалась одна, но сказал, что я не могу остаться с ним. Это было до того, как он решил уехать… — помедлив, я нахмурилась. — Ну, я думаю, что до того. Если только он не решил уехать и просто не сказал мне об этом, — я нахмурилась ещё сильнее, обдумывая эту вероятность. — В любом случае. Он ясно дал понять, что не хочет, чтобы я оставалась с ним. Он просил дать ему передышку. Тут он высказался предельно ясно.
Чувствуя, как лицо снова заливает жаром, я покачала головой.
— Честно говоря, это сбивает с толку. Я первой сказала, что нам надо поговорить. А потом он отвечает мне, что если я хочу, чтобы он со мной поговорил, то сначала ему нужна передышка.
— О чем ты хотела с ним поговорить? — спросила Энджел, иначе устраивая руку и задницу на диване. Она тоже хмурилась, как будто с трудом следила за всем этим.
Я пожала плечами, отпивая ещё глоток вина.
— О видящих, полагаю. Он продолжал сердиться на меня из-за разных вещей… вещей, которые я на самом деле не понимаю. Начинало казаться, что у нас, возможно, культурная проблема.
Энджел вздёрнула бровь, улыбаясь.
— Культурная проблема.
И вновь она произнесла это не совсем как вопрос.
— Ага, ну ты понимаешь, — я сделала неопределённый жест рукой, держащий бокал вина. — То есть, отсутствие взаимопонимания. Как будто мы не совсем стыкуемся в одном и том же месте.
Когда я в этот раз подняла взгляд, Энджел расхохоталась.
— Что? — раздражённо спросила я. — Для тебя это смешно?
— Вы двое… вау. Вы как маленькие дети. Я честно не могу решить, это мило или беспокоит до глубины души, учитывая, что вам обоим за тридцать.
Я почувствовала, как мой подбородок ещё сильнее напрягается.
— В смысле?
— В смысле, — сказала Энджел, пододвигаясь ко мне по дивану и награждая меня шутливо-суровым взглядом. — Этот мальчик влюблён в тебя до беспамятства, Мириам. Если ты этого не видишь, ты слепа как летучая мышь. И какая бы «культурная проблема» у вас там не происходила, я сильно подозреваю, что он выходит из себя потому, что ты проделываешь с ним свою странную «докторскую» фигню, и воздвигаешь стены, — она пожала плечами и отпила глоток вина прежде, чем добавить: — Ты проделываешь это с ним практически всякий раз, когда я вижу вас двоих вместе, Мири. Я не могу ручаться за время, когда вы наедине. Но даже тем утром в его квартире, ты делала это…
— Я не… — начала я, в этот раз подавляя настоящее раздражение.
Но она не дала мне закончить.
— …Возможно, в этот раз ты делаешь это ещё сильнее, после Йена или после случившегося в Бангкоке. Или, возможно, это все из-за того дерьма, что произошло в Париже, и того, что он в итоге на месяцы оставил тебя одну. В любом случае, у него чрезмерная паранойя, или же он чрезмерно напуган — или же чрезмерно мужик, чтобы понимать, почему ты так поступаешь. Он лишь знает, что ты от него отгораживаешься, и это его пугает. Очевидно, он знает тебя недостаточно хорошо, чтобы понимать, что ты тоже с ума по нему сходишь… и он в ужасе из-за всего этого именно по данной причине.
Я чувствовала, как все крепче стискиваю зубы, пока она говорила. Я заставила себя выслушать все, но в конце концов поймала себя на том, что качаю головой.
— Это не все, Эндж.
— А что остальное? — она сделала ещё глоток вина, все ещё изумлённо улыбаясь мне. — Ещё больше этого инопланетного дерьма видящих?
Я наградила её недоверчивым взглядом.
— Теперь, когда ты упомянула об этом, да. Тут чертовски много этого «инопланетного дерьма видящих», как ты выразилась. И большую часть этого я совершенно не понимаю… а Блэк, похоже, думает, что я должна, даже если он не потрудился объяснить.
— Например? — спросила Энджел. — Или об этом ты тоже не можешь со мной говорить?
Раздражённо вздохнув, я попыталась сообразить.
— Например… я не знаю. Вместе мы ведём себя реально странно, Эндж. То есть, иррационально странно. Однажды вечером мы вышли поужинать, и я думала, что он выбьет дерьмо из своего старого друга, владевшего тем местом, просто потому, что он нашёл меня привлекательной. То есть, мы оба ведём себя как собственники…
Энджел саркастически фыркнула, но я также проигнорировала это.
— …Нездоровые собственники, — добавила я, сердито покосившись на неё. — И он несколько раз говорил мне, что возможно, все это станет только хуже перед тем, как ситуация улучшится… но он все ещё не объяснил, что такое «это», и что это значит. Мой дядя так говорил, будто вся эта история со связью… — я раздражённо махнула рукой. — …Типа большая штука. Типа это нечто ненормальное. Этого определённо не случается всякий раз, когда два видящих встречаются или начинают спать вместе. Дядя Чарльз говорил так, будто это изменит нас обоих. Навсегда, имею в виду.
— То есть ты попросила Блэка объяснить все это? Историю со связью?
— Я сказала ему, что нам надо поговорить, — сказала я. — О нас.
— Ты имеешь в виду сегодня? — уточнила она. Когда я кивнула, она нахмурилась ещё сильнее. — Ладно, но что вы обсуждали на эту тему ранее? До сегодняшнего дня?
— Ничего, — я покачала головой, делая глоток вина. Затем я пожала плечами. — Ну, он просил меня не спать ни с кем. Когда он был в Париже. Но это было месяцы назад. Прямо после того, как я напилась и поцеловала Ника… так что да, это была практически прямая реакция, потому что он решил, что я пересплю с Ником, если он не попросит меня этого не делать, — покачав головой, я запустила пальцы в волосы, бормоча: — Вероятно, он будет без конца припоминать это мне.
— Подожди, — Энджел подняла руку. — Вы спали вместе с самого Парижа, и вы даже ни разу не поговорили об этом? О том, что происходит между вами?
Я покачала головой.
— Нет.
— Прошло… три недели? У вас не было ни одного разговора на эту тему?
— Нет. Мы не говорили об этом, ясно? — я вновь позволила раздражению проступить в голосе. — И да, ладно, возможно это моя вина. Он пытался несколько раз, но полагаю, я не была готова, — ощутив очередной импульс недоверия от Энджел, я наградила её жёстким взглядом. — Я знаю, что нам надо об этом поговорить… ладно? Я понимаю. И я признаю свою вину. Но когда я наконец настояла на своём и сказала, что нам надо об этом поговорить, сейчас же, и что это не может больше ждать, его ответ — что ему нужно пространство… а потом он уезжает. Видимо.
Подавив злобу при осознании, что я опять слишком остро реагирую, я отпила глоток вина, чтобы отвлечься, и уставилась на ковёр Энджел, напоминавший персидский.
— Так что да, — я намеренно пожала плечами. — Возможно, я ждала слишком долго. Или, возможно, он злится на что-то другое. Честно, я понятия не имею. Кажется, он думал, что я нарочно трахаю ему мозг или типа того… даже когда я сказала ему, что не понимаю.
Я покачала головой, все ещё размышляя и не поднимая взгляда от сине-зелёного узора ковра.
— Ты действительно не понимаешь, каким странным это становится, Эндж, — сказала я потом, серьёзно посмотрев на неё. — Особенно когда мы только вдвоём. Это реально охереть как странно.
Энджел фыркнула, откидываясь на спинку.
— Я видела это в квартире.
— Однако ты не видела его, Эндж. Он ведёт себя… иначе, — прикусив губу, я задумалась, стоит ли ей говорить. В итоге, вероятно, я выпила достаточно вина, или мне отчаянно нужно было с кем-то поговорить, и в итоге я услышала собственные слова:
— Он сказал своему другу, тому старому армейскому приятелю, что мы женаты. Он назвал меня женой, Эндж. То есть… во всеуслышание. Он буквально угрожал парню.
Энджел расхохоталась.
— Парню в ресторане?
— Ага, — я не улыбнулась в ответ. — Это не смешно, Эндж. Он позволил мне отмахнуться от этого, будто он сделал это только для того, чтобы отпугнуть друга, но если честно, я не знаю…
— Чего ты не знаешь? — Энджел нахмурилась, наливая себе в бокал больше мерло из бутылки на журнальном столике. — С чего бы ещё ему это делать?
Я покачала головой.
— Я не знаю. Но по ощущениям не похоже на то.
Сглотнув, я повернула голову, глядя в окно. Низкое, прямоугольное, расположенное прямо напротив удобного зелёного дивана, оно обеспечивало почти ничем не нарушаемый вид с холма в сторону Кастро Стрит. Сколько я знаю Энджел, а это уже более десяти лет, у неё всегда была одна и та же квартира с контролируемой арендной платой. Она шутила, что снимает её ещё с колледжа, и скорее всего это правда.
Вероятно, это единственная причина, по которой она все ещё могла себе её позволить, учитывая расположение. На несколько кварталов выше по холму от Дивисадеро Стрит, её квартира с двумя спальнями, на верхних этажах, выходила на оживлённый перекрёсток Маркет и Кастро, который стал главным участком, поскольку большинство парадов и безумных вечеринок на Хэллоуин проходили там. Её спальня имела такой же поразительный вид на Дивисадеро в другую сторону, и находилась достаточно высоко, чтобы оттуда виднелся почти весь путь до Гири Стрит.
И квартира не была маленькой. Тут должно быть свыше девяноста квадратных метров.
— На что это было похоже, док? — мягче спросила Энджел. — Когда он сказал, что вы женаты?
Я посмотрела на неё и осознала, что все ещё избегала этого, даже с ней. Правда в том, что до тех пор я никогда не сознавалась в этом даже самой себе. Однако я все равно осознала, что говорю ей правду — вероятно, чтобы она сказала мне, что я чокнулась.
— Похоже, что он говорил серьёзно, — сказала я, заглатывая ещё больше вина. — Как будто он говорил правду.
Энджел нахмурилась.
— Как будто он намеревается жениться на тебе?
Я покачала головой, нервно взглянув на неё.
— Нет, — ответила я. — Как будто он думает, что мы уже женаты.
***
Через несколько часов я все ещё лежала на её диване, только теперь мы разложили его как кровать. Я не могла уснуть. К тому моменту я уже отказалась от попыток. Вместо этого я таращилась на узор из оранжевых отсветов уличных огней на потолке и старалась не думать о Блэке.
Я также старалась не думать об убийце Тамплиере.
Конечно, как бы интенсивно я ни думала об убийце, скорее всего, он не узнает, что я думала о нем. С Блэком велик шанс, что он узнает.
Однако, вероятно, мне не стоило об этом беспокоиться.
Блэк ощущался странно отстранённым, как будто в этот раз он предпринял нечто иное, чтобы отгородиться от меня. Как будто он действительно не хотел, чтобы я нашла его, в отличие от тех раз, когда он лишь наполовину отталкивал меня, чтобы затемнить определённые детали своего местонахождения или занятий. В этот раз он закрылся по-настоящему.
Я действительно не хотела думать о том, что послужило причиной.
Вместо этого я осознала, что размышляю над тем, что сказала Энджел после того, как я призналась в своих страхах насчёт Блэка и его странной вспышки с Кэлом, его другом, владевшим итальянским ресторанчиком, который мы посетили на Норд Бич. В отличие от старых военных друзей Блэка, Кэл был не намного старше меня, возможно, чуть моложе сорока, так что, вероятно, служил он после того, как Блэк уже обзавёлся охранной фирмой. Скорее всего, они встретились, пока Блэк работал с армией как частный подрядчик.
В любом случае, я понимала, что он нравится Блэку. Вероятно, именно поэтому меня так сильно шокировало, что он вышел из себя перед Кэлом из-за меня.
Энджел думала, что мне надо поговорить с другим видящим о Блэке.
Когда я рассмеялась, спрашивая, где мне, по её мнению, найти такого, она лишь многозначительно приподняла брови, поднося к губам бокал с вином. Моё веселье умерло, как только я осознала, что она имела в виду. Она говорила о моем дяде Чарльзе.
Осознав это, я снова рассмеялась, но в этот раз веселья там не было.
Вместо этого я сопроводила смех ругательством.
И все же, лёжа там, прислушиваясь к движению на Маркет Стрит и случайному завыванию сирены, я поймала себя на мысли о том, что она права.
Мне нужно поговорить об этих вещах с кем-то знающим.
Желательно с кем-нибудь достаточно объективным.
Конечно, я знала, что мой дядя Чарльз не подходил под второй критерий, но он определённо соответствовал первому. Он терпеть не мог Блэка, не выносил тот факт, что мы с ним вместе, так что я не могла доверять ничему из того, что он может сказать о самом Блэке или конкретно о наших отношениях. Но возможно, я все равно могу получить от него какую-то базовую информацию о том, что происходит с нами.
К тому времени, когда я наконец заснула, прямо перед тем, как ясное ночное небо начало затягивать облаками, скрывая фонари и слабые звезды, светившие через окна Энджел, я более-менее приняла решение так и поступить.
***
Страж наблюдал.
Он смотрел в окно квартиры на верхнем этаже, неподвижно разместившись на тяжёлой ветке дерева прямо снаружи того самого оконного стекла.
Человек внутри не знал, что он там.
Никто не ожидал наблюдения с дерева, не в этом городе.