Но Ирэн даже не моргнула, её безмятежное лицо не изменилось, когда она подняла руку перед собой. Белый свет появился в руке.
Старик, хотя и был без сознания, втянул воздух, когда целительница положила руку ему на грудь. Прямо на самую худшую рану.
В течении долгих минут она просто удерживала светящуюся руку там.
И когда она отпустила… старуха плакала. Целовала руки Ирэн. Девушка только улыбнулась, поцеловала щёку женщины и попрощалась, сказав несколько инструкций по уходу.
Только после того, как Ирэн закрыла за собой дверь, улыбка исчезла. Она изучала пыльные булыжники, сжав губы. Как будто она забыла, что он всё еще здесь.
Его лошадь фыркнула, и её голова поднялась.
— С тобой всё в порядке? — спросил Шаол.
Она только села на лошадь и прикусила нижнюю губу, когда они начали медленно идти вперёд.
— У него болезнь, которая так просто не пройдёт. Мы боремся с ней уже пять месяцев. На этот раз была сильная вспышка… — она разочарованно покачала головой.
— Лекарства не помогают?
— Другим пациентам — да, но некоторым… он слишком стар. И даже когда я думаю, что исцелила эту болезнь, она возвращается. — она вздохнула. — В этот момент мне кажется, что я просто продлеваю его мучения, не давая ему права выбора.
Он изучал напряжённость её челюсти. Она всегда требовала от себя совершенства, хотя не ожидала его от других. Даже не надеялась.
Шаол не заметил, как сказал:
— Есть ли другие пациенты, которых нужно проведать?
Она нахмурилась.
— Мы можем вернуться во дворец…
— Мне нравится быть на улице, — выпалил он. — Улицы пустые сейчас. Позволь мне…
Он не мог закончить это предложение.
Тем не менее, Ирэн поняла.
— В городе есть одна молодая мать. — долгое путешествие. — Она оправилась от тяжёлых род две недели назад. Я бы хотела навестить её.
Шаол попытался не слишком радоваться:
— Тогда вперёд.
* * *
И они пошли туда. Улицы оставались пустыми из-за церемонии.
Несмотря на то, что боги империи были совершенно разными и совмещёнными вместе, большинство людей принимало участие во всех праздниках.
Религиозная толерантность, по словам Ирэн, была чем-то, что ввёл еще самый первый каган, и все поддерживали, кто пришли после него. Угнетение различных религий привело бы только к раздорам внутри империи, поэтому он соединил их всех в одну религию. Некоторых буквально, соединяя двух богов в одного. Но он всегда позволял людям выбирать, и делать это без страха.
Шаол, в свою очередь, рассказал о том, что слышал, что из-за жестокого обращения к религиозным меньшинствам было много желающих пошпионить.
Она уже это знала — и спросила его, не использовал ли Шаол шпионов лично для себя.
Он сказал ей, что нет. Хотя некоторые его люди и работали тайно, они никогда не были похожих на шпионов, которых наняли Эдион и Рен Альсбрук. Да и он сам работал таковым в Рафтхоле этой весной и летом. Но его бывшие люди… он замолчал.
После этого она оставалась спокойной, как будто ничего и не произошло.
Она привела его в часть города, где были маленькие сады и парки, скромные дома, но достаточно богатые. Средний класс. Это напомнило ему о Рафтхоле, но всё же здесь было чище. Ярче.
Сегодня утром, бродя по этим тихим улочкам, он вновь жил.
В особо элегантном домике, где они остановились, девушка заметила их из окна выше и поспешила спустится.
Парадная дверь открылась, и женщина появилась с маленьким пухлым ребёночком на руках.
Мать остановилась, заметив Шаола, но он просто вежливо ей кивнул.
Женщина красиво улыбнулась ему, но улыбка превратилась в коварную, когда она посмотрела на Ирэн и подняла брови.
Целительница рассмеялась, и звук… этот красивый звук, как и улыбка на её лице, были искренними. Радостными. Он еще никогда не видел улыбки прекраснее.
Ирэн спешилась и взяла пухленького ребёнка на руки.
— О, она такая милая, — пробормотала она, погладив пальцем круглую щечку.
Мать просияла.
— Пухлая, как свинка, — она сказала это на адарланском, поскольку Ирэн говорила с ней именно на нём. — И ест тоже как свинка.
Ирэн рассмеялась, покачивая ребёнка на руках.
— С кормлением всё нормально?
— Да, ей очень нравится молоко, — сказала мать, нисколько не смущаясь обсуждать при нём такие вещи.
Ирэн усмехнулась, и её улыбка стала еще шире и ярче, когда малышка обхватила руками её палец.
— Она выглядит здоровой, — заметила целительница. Потом посмотрела на мать. — А ты?
— Я соблюдаю режим, который ты мне прописала — и ванны помогли.
— Нет кровотечения?
Она покачала головой. Затем она посмотрела на Шаола, и он неожиданно обнаружил, что здания дальше по улице крайне интересны.
— Как долго я не смогу…? С моим мужем.
Ирэн фыркнула.
— Еще семь недель.
Женщина возмущённо хмыкнула.
— Но ты исцелила меня.
— И ты плохо чувствовала себя после этого. — эти слова не убедили женщину. — Другие целители сказали бы подождать даже восемь недель, но попробуйте семь. Если есть дискомфорт…
— Я знаю, знаю, — сказала женщина, махнув рукой. — Просто… прошло некоторое время.
Ирэн рассмеялась, и Шаол обнаружил, что смотрит на неё, когда целительница сказала:
— Ну, ты можешь подождать еще немного.
Женщина усмехнулась, когда забрала ребёнка обратно к себе на руки.
— Я надеюсь, хотя бы ты наслаждаешься, пока я не могу.
Шаол поймал многозначительный взгляд женщины.
Ирэн моргнула и покраснела.
— Что!? Ох. Нет.
То, как она выплюнула это «нет»… не обрадовало его.
Женщина только рассмеялась, направляясь в свой дом.
— Конечно.
Дверь захлопнулась.
Всё еще краснея, Ирэн повернулась к нему, не встречая взгляда.
— Она слишком самоуверенна.
Шаол усмехнулся:
— Это точно.
Она села на лошадь:
— Я не разделяю кровать с пациентами. И тем более, ты с капитаном Фалюк, — быстро добавила целительница. — И ты…
— Не могу удовлетворять женщин сейчас?
Он был потрясён, что сказал это. Но был рад увидеть, как её глаза вспыхнули.
— Нет. — сказала Ирэн, еще больше краснея. — Нет, конечно. Но ты…. ты…
— Я стараюсь не обижаться.
Она махнула рукой, указывая на всё вокруг них.
— Если ты понимаешь, о чём я.
То, что он был человеком из Адарлана, который служил королю. Но он решил её помиловать:
— Ладно, я пошутил, Ирэн. Я… с Несрин.
Она тяжело сглотнула:
— Где она сегодня?
— Несрин пошла на церемонию вместе со своей семьёй.
Несрин не пригласила его, и он понял, что и про прогулку она тоже не вспомнит.
Ирэн кивнула.
— Собираешься на праздник сегодня вечером в замке?
— Да. А ты?
Девушка вновь кивнула.
Тишина немного затянулась.
— Я боюсь работать с тобой сегодня, а то мы можем опять потерять счёт времени и пропустить праздник.
— Было бы так ужасно, если бы это произошло?
Она посмотрела на него:
— Это оскорбило бы некоторых. И саму Леди Великих Глубин. Я не уверена, что меня больше пугает.
Он рассмеялся, а Ирэн продолжила:
На её лице промелькнула какая-то тень. И он собирался спросить об этом, но девушка сказала:
— Хочешь небольшую экскурсию по городу?
Он уставился на неё.
— Я признаю, что плохо знаю историю, но могу попробовать.
— Да, — выдохнул Шаол. — Да.
Ирэн чуть улыбнулась.
Целительница провела его по городу, улицы медленно начинали быть людными, когда время церемонии закончилось и началось празднование. Все смеялись и улыбались, музыка слышалась отовсюду, запах пищи и специй кружил вокруг них.
Он забыл о жаре и безжалостном солнце, о том, что нужно постоянно шевелить пальцами, когда они ехали по извилистым кварталам города. Шаол восхищался куполообразными храмами и бесплатными библиотеками, Ирэн показала ему бумажные деньги, которые они здесь используют — из коры тутового дерева с оборотом из шёлка — вместо громоздких монет.
Она купила свои любимые угощения, кондитерские изделия, и улыбалась всем, кто смотрел на неё. Но ему — редко.
Не было ни одной улицы, на которой девушка чувствовала бы себя неуютно. Город Богов — да, а также город знаний, света, комфорта и богатства.
Когда солнце достигло зенита, она привела его в пышный сад. Они поехали по лабиринту дорожек, сад был почти пуст благодаря празднику.
Навесные клумбы переполнены различными цветами, папоротники качались от прохладного морского бриза, птицы пели песни друг другу.
— Как думаешь… — сказала Ирэн после долгих минут молчания. — Однажды… — она прикусила нижнюю губу. — У нас может быть такое место?
— В Адарлане?
— Где-нибудь в Эрилее. — сказала она. — Но да, в Адарлане, в Фенхарру. Я слышала, что города Эйлуэ были такими же прекрасными, до того как…
До того как тень опустилась на них.
— Так и есть, — сказал Шаол, отгораживаясь от мыслей о принцессе, которая жила там, о её подданных, которые называли её Светом Эйлуэ. Даже когда шрам на его лице, казалось, загорелся огнём. Но он задумался над её вопросом.
Из тени его памяти вспыли слова Эдиона Ашерира:
«Интересно бы знать, что жители других континентов думают о нас. Как ты думаешь, они ненавидят нас за издевательства над ближними? Или питают к нам брезгливую жалость? Возможно, и там дела обстоят не лучше. Может, даже хуже. Но делать то, что делаю я; пробираться через дерьмо, через которое я пробираюсь… Я просто обязан верить, что где-то жизнь устроена не так погано, как здесь».
Он задумался о том, сможет ли он когда-нибудь сказать Эдиону, что он нашёл это место.
Возможно, он расскажет Дорину о том, что здесь видел. Поможет восстановить руины Рафтхола, чтобы превратить его во что-то подобное.
Он понял, что не ответил. Ирэн всё еще ждала.
— Да, — сказал Шаол наконец. — Я считаю, что мы сможем построить это для себя в один прекрасный день. Если переживём эту войну.
Если он сможет уехать отсюда с армией, чтобы бросить вызов Эравану.
Время давило на него. Нужно быстрее действовать.
Ирэн посмотрела на него.
— Ты очень любишь свой народ.
Шаол кивнул, не в силах найти слова для ответа.
Она открыла рот, будто собиралась что-то сказать, но передумала.
Он сказал:
— Даже Фенхарру не было таким безупречным в своих действиях в последнее десятилетие.
Шаол попытался не смотреть на шрам на её горле. Если это был…
Она вздохнула, изучая цветы вокруг.
— Мы должны вернуться. Иначе потом будет очень сложно пройти.
Он задумался, что она хотела сказать минуту назад, но передумала. Что заставило эту тень поселиться в её глазах.
Но Шаол только молча последовал за ней, все слова висели в воздухе между ними.
* * *
Они разошлись во дворце. Залы были заполнены слугами, готовящимся к празднику. Ирэн пошла к Хасар, а Шаол вернулся в свои комнаты, чтобы переодеться тоже.
Никаких признаков Несрин не наблюдалось, но позже она вернулась и сообщила, что будет в своих комнатах, закрывая дверь.
Он подобрал одежду и ждал Несрин в гостиной. Когда она пришла, то была одета в камзол цвета аметиста и брюки. Он не видел её в форме достаточно долго. И не хотел ничего спрашивать, когда сказал:
— Ты выглядишь красиво.
Несрин улыбнулась, её волосы были всё еще влажными после ванной.
— Ты тоже не хуже.
Она, казалось, заметила какой-то свет на его лице и спросила:
— Ты был сегодня на солнце?
Её лёгкий акцент углубился из-за разговоров на халху.
— Я помогал Ирэн с некоторыми пациентами по всему городу.
Несрин улыбнулась, направляясь в коридор:
— Я рада это слышать.
Ни слова о поездке в дом её семьи — вряд ли девушка даже помнила об этом.
Он всё еще не рассказал о том, что может шевелить пальцами.
Позже. Они поговорят обо всём этом позже.
Большой зал дворца был настоящим чудом. И никакое другое слово не подходило для описания этой красоты.
Гостей было не так много, как он предполагал, а всего лишь на несколько человек больше, чем в обычное время.
Тут был настоящий пир.
Он был в шоке, да и Несрин тоже, поскольку их посадили у высокого стола — это была большая честь. Каган и его жена не присоединятся к ним, сказала Дува. В последние дни её мать не слишком хорошо себя чувствовала, и хотела, чтобы её муж побыл с ней наедине.
Несомненно, то, что эти траурные ткани сняли, было трудным. И сегодня вечером, вероятно, не было времени на то, чтобы говорить с каганом о союзе.
Еще несколько гостей пришли вместе с Хасар и Ренией, которые привели с собой и Ирэн.
Целительница выглядела не очень хорошо, когда они разошлись во дворце, её кожа блестела от пота, она была вся в пыли, волосы лохматые. Платье помялось от езды.
Но сейчас она выглядела совсем иначе.
Он почувствовал, как почти все сидящие за столом, посмотрели на Хасар — на Ирэн — как только они вошли вместе с двумя девочками-служанками. Хасар усмехалась, Рения была совершенно ошеломляющей в рубиново-красном платье, но Ирэн…
Её плечи были распрямлены, спина прямая, но улыбка, которая навсегда останется в его памяти, давно исчезла.
Хасар одела Ирэн в платье цвета кобальта, которое подчёркивало цвет её кожи и заставляло каштановые волосы мерцать, как будто они были позолочены. Принцесса даже нанесла немного косметики на лицо Ирэн — или, может, её веснушки подчеркнул цвет платья. Оно было обтягивающим до пояса, и хорошо показывало её фигуру.
Обычные платья Ирэн, конечно, не скрывали её тело, но это… Он не совсем понимал, насколько тонкая у неё талия, и как выражены бёдра. И кое-что чуть выше.
Он был не единственным, кто осмотрел её несколько раз. Сартак и Аргун даже наклонились вперёд, когда их сестра подвела Ирэн поближе к столу.
Волосы Ирэн были распущены, но две пряди по бокам были сколоты сзади золотыми гребнями.
— Она выглядит по-королевски, — пробормотала Несрин.
Ирэн действительно выглядела как принцесса, хотя и направлялась сюда так, будто на виселицу. Какой бы радостной она не была, когда они разошлись два часа назад, всё счастье испарилось.
На этот раз принцы поприветствовали Ирэн по очереди. Сначала поднялся Кашин.
Наследница Высшей Целительницы. Женщина, которая, вероятно, будет обладать значительной властью. Казалось, они это понимали. Аргун в особенности.
Он увидел слово во взгляде Аргуна: желанная добыча.
Челюсть Шаола сжалась. Ирэн не хотелось внимания от самого красивого из принцев, — и он не мог себе представить, что она была бы рада вниманию от двух других.
Аргун открыл рот, чтобы пригласить Хасар сесть рядом, но принцесса направилась прямо к Шаолу и Несрин, пробормотав капитану на ухо:
— Подвиньтесь.
Глава 21
Несрин моргнула от просьбы Хасар.
Принцесса холодно улыбнулась:
— Не вежливо сидеть со своим спутником. Придётся вас немного разделить.
Несрин посмотрела на него. Все смотрели, а Шаол не имел понятия что сказать. Ирэн смотрела на пол.
Сартак прочистил горло:
— Присоединяйтесь ко мне, капитан Фалюк.
Несрин кивнула, Хасар просияла. Принцесса похлопала по спинке сиденья.
Несрин встала и сказала Ирэн:
— Ты можешь сесть здесь.
Ирэн бросила на Шаола взгляд, который, возможно, был мольбой, но он удерживал на лице нейтральное выражение лица и чуть улыбался.
Несрин села рядом с Сартаком, который попросил визиря уступить ей место, а Хасар, довольная, что её послушали, выгнала двух визирей возле Аргуна и села вместе с Ренией.
Ужин возобновился, и Шаол посмотрел на Ирэн. Визирь с другой стороны не смотрел на неё. Слуги подали пищу и напитки.
Шаол пробормотал себе под нос:
— Хочешь что-то сказать?
Ирэн посмотрела на еду на золотистой тарелке.
— Нет.
Он был готов поспорить, ведь она хотела что-то сказать, но…