В свете костра глаза Шона сверкали, как темный лед. А потом Тигр отступил.
- Почему она так поступила?
- Кто знает? - в голосе Ланни остался равнодушным. - У потомков небожителей свои мотивы.
- В жилах Аиджи течет кровь демонов.
В пещере повисла тишина, настолько тяжелая, что, казалось, даже хворост в костре перестал потрескивать. А Уля продолжала, сама не понимая, откуда у неё эти знания:
- Одним из предков Аиджи был демон. Мать сумела обмануть всех... И теперь её пращур хочет вырваться из Нижнего мира. С помощью Жрицы он накопил достаточно сил, чтобы попытка увенчалась успехом.
- Я же говорил! Говорил! Лишана здесь!
- Не приближайся! - Ланни не отступил, не давая Тигру приблизиться. - Сначала надо найти Печати!
- Согласна! - тут же поддержала Ульяна.
Испуганная собственными знаниями, она вцепилась в неожиданного союзника. Но Шон, вместо того, чтобы возмутиться, насмешливо ухмыльнулся:
- Думаешь, он добренький? Думаешь, он тебя защищает? Тогда спроси его, что он собирается делать, когда все девять Печатей будут собраны!
Недавно Ланни, прикованный к стене, требовал того же, и вот его самого призвали к ответу. Но он промолчал. А Шон продолжал:
- Когда найдем все печати, он, - палец уткнулся Ланни в грудь...
- Я знаю. Я знаю, что тогда сделает Цилинь, - перебила его Ульяна и похолодела от понимания того, что ведь и вправду - знает!
Она теперь не только понимала местную речь. Она понимала то, о чем не ведали и сами обитатели Благоуханного края. И как именно Аиджи нарушила ритуал тоже - знала. И, несмотря на ужас своего положения не могла не восхититься изяществом, с каким Жрица все это провернула. Это же догадаться поменять местами два незначительных слова, которые в заклинании служили скорее для связки, чем несли какую-то нагрузку! И как только Шон заметил... Но он всегда был внимательным. Особенно, если дело касалось её.
Страх сжал сердце ледяными тисками. Неужели ритуал подействовал, и душа Лишаны заняла её тело? А как же она, Ульяна? Что с ней станет? Растворится или...
Рядом с ней были двое мужчин, но ни одного из них она не смела просить о помощи. Шон немедленно потребует завершить ритуал, и будет прав.
От таких мыслей стало еще страшнее. Но еще больше - от нахлынувших чувств. Нужно бояться этого сумасшедшего и держаться подальше, но душу переполняли тепло и благодарность. А еще... Уле казалось, она знает, что это за чувство. Но признаться в этом не смела даже себе, словно это могло разрушить запоры, удерживающие Лишану в определенных границах.
- Она сильна, - Ланни опустился на колени рядом с плащом, на котором лежала Ульяна. - Нужно найти Печати раньше, чем она одержит над тобой верх.
- И что тогда? - спросила, хотя знала ответ. Но надежда услышать другое все еще теплилась.
- Тогда мы сможем провести ритуал и закрыть створки. Драконы займут свое место, а демоны останутся в Нижнем мире.
Не то, что хотелось услышать. Но это было правдой.
И судя по бегающему взгляду Шона, даже он смирился.
В груди снова потеплело. Бедный. Как ему тяжело!
- Шон!
Тот вскинулся и тут же оказался рядом и так сжал протянутую руку, что стало больно. С губ сорвалось имя:
- Лишана... Моя Принцесса.
Взгляд, полный тоски подходил больше собаке, чем Тигру. И Уля отвернулась, чтобы не видеть, не поддаться этим чувствам. Но страх уходил. Почему-то она верила, что Шон не причинит ей вреда.
- Значит, решено! Ищем Печати.
Уля кивнула. Ничего другого она предложить не могла, тем более что сейчас куда больше неясного будущего её занимало настоящее: Лишана. Раздвоение личности оказалось неприятным сюрпризом, хотя и полезным: Ульяна теперь понимала не только язык, но и происходящее, и эти знания вселяли надежду, что все обойдется. Если, конечно, Лишана не заявит права на тело.
- Вот только шизофрении мне не хватало! - бурчала Уля, устраиваясь поудобнее на жестком полу.
Плащ, служащий одновременно и матрасом, и одеялом, от холода не спасал. Плечо болело, и Ульяна подумала о Ланни.
- Ты как? - поинтересовалась у него.
- Вы о чем, принцесса?
- О твоих ранах, - пояснила и осеклась: сквозь окровавленные прорехи в одежде проглядывала здоровая кожа. Ни царапины, ни рубца.
Лишана тут же подсказала - почему. Цилинь - химера, созданная её отцом на смену оступившемуся Тигру. И его никто чудесных способностей не лишал. Другое дело, что и охотились на него потомки богов, которые сумели сковать его магию.
Но, кроме этого, Принцесса поделилась еще одним знанием. У Ули перехватило дыхание: это касалось Шона. Ему грозила опасность.
- Как быть с твоим наказанием?
Он махнул рукой:
- Где наша не пропадала!
Поговорка, произнесенная с легким акцентом, разозлила:
- Тебе так умереть не терпится? Если ты не подчинишься Жрице, что мы будем делать?
- Бежать! - Ланни поворошил угли, и его глаза поймали отблеск взлетевших искр. - Он сдаст нас при первой возможности.
- Да ты... - взвился Шон.
Они стояли лицом к лицу, готовые сцепиться насмерть. И только неудачная попытка Ульяны встать привела обоих в чувства:
- Принцесса, вам лучше лежать.
- Вы меня быстрее Аиджи угробите! Шон, есть ли способ избежать наказания?
Он покачал головой. Ульяна вздохнула: она это предвидела, но так не хотелось отпускать надежду в то, что все образуется.
- Не понимаю, зачем это было надо... - пробормотала она.
- Небесный Владыка знал о характере Белого Тигра и о том, что тот постарается освободить любимую, - встрял Ланни.
Но она и это знала. Отец Лишаны предусмотрел все: стоило Шону ослушаться, и его сердце начинало каменеть. Не терять чувствительность, а превращаться в камень. Постепенно, понемногу, чтобы дать время раскаявшемуся грешнику приползти к ногам хозяина.
- Я выдержу! - огрызнулся Шон. - Выдержу и дождусь Лишану! Она найдет способ.
- Ты сам знаешь, что это чушь! - фыркнул Ланни. - Если бы была такая возможность, мы бы уже знали. Принцесса, вам плохо?
Уля помотала головой, натягивая край плаща на лицо, чтобы скрыть слезы. Шон ждал, пока она исчезнет, растворится в Принцессе. Ради этого все и затеял. Это не было новостью, но почему-то стало очень больно.
- Вам нужно отдохнуть... Постарайтесь заснуть, а мы поищем лекарство, - предложил Ланни, забыв о противостоянии с Тигром.
- Опасно! - Улю познабливало, но она не признавалась в том, что ей все хуже. - Нельзя. Нельзя...
Перед глазами заклубился туман. Он темнел, превращаясь в грозовую тучу, а потом накрыл, как старое ватное одеяло, пролежавшее на даче всю зиму, и такое же влажное и вонючее.
25
Боль то уходила, то возвращалась. Ульяна чувствовала, что сидит на могучем звере, большом и гибком, но упасть не боялась: её обхватывали сильные руки, прижимая к надежной груди. Под жесткой тканью одежды билось сердце, только) рассмотреть что-то, кроме клубов тяжелого тумана, не получалось. Он поглощал даже звуки, так что и шагов неведомого зверя было не слышно. И только уверенная ладонь на спине не позволяла запаниковать, хотя каждое движение зверя отдавалось резкой болью, которая не отступала и во сне, и вскоре Ульяна перестала понимать, наяву все это или в горячечном бреду.
Лица коснулся холодный воздух, и тело охватил озноб.
- Потерпи, скоро станет легче, - руки обняли сильнее, стараясь закрыть от ветра и согреть. - Потерпи...
Она узнала этот голос, и боль ненадолго отступила перед радостью. Но чувства принадлежали не Ульяне. Она дернулась, размыкая объятия, и рухнула вниз, в черную пустоту.
Пол больно ударил по спине, вышибая из легких воздух, а в ране вспыхнул огонь, выжигая остатки памяти. Последнее, что услышала Ульяна - злобный рев неизвестного зверя.
Проснулась от ругани. Шон и Ланни очень старались не шуметь, но то и дело срывались на крик. То один, то другой обвинял противника то в некомпетентности, то в непомерной гордости, то в никчемности.
- Тише вы! - пробурчала Ульяна, натягивая одеяло на голову. - И так голова раскалывается!
И тут же проснулась, поняв, что болит голова, а не тело. Рука метнулась к плечу, но пальцы нащупали только тонкую ниточку шрама.
- Он тоже скоро исчезнет, - Ланни устроился на краю кровати, помогая сесть поудобнее.
У губ оказалась чашка с чем-то дымящимся. Ульяна послушно сделала глоток. Горечь трав смешалась с их ароматом, так что было неясно, вкусно или нет.
- Прости, мед закончился. Придется потерпеть.
- Ничего, - улыбнулась Ульяна и поймала себя на том, что ищет взглядом Шона.
При виде гибкой фигуры сердце забилось ровнее, а пещеру словно озарило солнце. Знакомое чувство испугало: Уля понимала, что влюблена не она, а Лишана, и это ей не нравилось.
- Где мы? - спросила, чтобы отвлечься.
- Добро пожаловать в мое скромное жилище, принцесса, - Ланни развел руками, как бы приглашая осмотреться.
Огромное помещение, разделенное на зоны ширмами. По ткани вились узоры, вьюн заплетал опоры, а мебель отличалась элегантной простотой.
Окон не было, солнечные лучи попадали в пещеру сквозь узкие расселины, освещая все вокруг.
- Потрясающе!
Ульяна в восторге вскочила, и её тут же повело в сторону: ноги не держали. Шон в мгновение ока очутился рядом, подхватил, уложил обратно:
- Отдыхайте, Принцесса, вы еще слабы.
Ланни только кивнул, но Улю удивило, что в этот раз он даже руку не протянул. Да и вел себя странно, а приглядевшись, она ужаснулась его бледности:
- Что с тобой? Ты заболел?
- Все хорошо, не беспокойтесь. Это скоро пройдет.
Но Лишана уже провела параллель, и через мгновение Ульяна знала и причину своей слабости, и почему так внезапно исцелилась.
- Зачем ты это сделал, Ланни? Я бы и так поправилась!
- Принцесса, от вас зависят Врата. Если вы ступите за грань, они падут. Вы не имеете права даже палец порезать, иначе кровь придаст силу демонам. Или ослабит Драконов.
- Так что, мне теперь с места нельзя сдвинуться? А как же Печати? И Шон... что ты решил с Аиджи?
Этот вопрос занимал её куда больше, чем целость каких-то Врат.
- Я к ней не вернусь. Вы окажетесь в безопасности, как только найдутся Печати. Мы должны успеть провести ритуал до того, как мое сердце окаменеет.
- Выдумал тоже! - возмутилась было Уля, но почувствовала, как глаза застилает влажная пелена, и отвернулась, чтобы скрыть слезы. - Ты выживешь! Мы все выживем, нужно только придумать, как это сделать. Кстати, Ланни, как мы здесь очутились?
- Я вас принес. Обернулся цилинем и принес. Правда, было большое желание оставить кое-кого там, где ему самое место!
Мужчины обменялись взглядами, от которых воздух запел, словно боевая сталь.
- Мог бы и оставить!
- Чтобы Принцесса мне голову потом оторвала? Ну уж нет! К тому же, как ни прискорбно это сознавать, без тебя нам грозит неудача. Один я не справлюсь.
Шон только фыркнул в ответ. А Ульяна нахмурилась:
- Я знаю, что между Аиджи и Шоном есть связь. Если она спросит, где мы находимся, он не сможет промолчать!
Они заговорили одновременно, ни один не желал уступить.
- Вот поэтому я и не вернусь к Аиджи!
- Вот поэтому я и использовал Заклятье Черного Тумана!
Ульяна вздохнула и пожаловалась:
- Наверное, я с ума сошла, да? Ну, ведь этого же не может быть на самом деле? Тигры, цилини, оборотни, маги и древние боги...
- Принцесса, если бы вы сошли с ума, мне было бы куда легче уговорить вас на ритуал. Один удар каменного кинжала, и все наши проблемы решены: Врата закрыты, а вы избавлены от безумия!
- А заодно - и от жизни, - Шон одним гибким движением встал между Ланни и Ульяной. - Принцесса, держитесь от него подальше и не верьте сладким речам.
То же самое Уля могла сказать и про Шона. Нежные слова, интрига, влюбленность, а в результате...
- Ланни хотя бы честен!
Это получилось резче, чем хотелось. Но сглаживать она не стала, злость на Шона не могла побороть ни привязанность, которая окрепла за дни путешествия по пустыне, ни даже любовь Лишанны, которая заставляла сердце то замирать, то скакать галопом.
- Тогда я тоже буду честен! Я...
- Поздно! - оборвала его Ульяна.
И чуть не расплакалась от горя, причем даже не понимая, сама ли льет слезы или это эмоции Лишаны. Хотя сейчас это не имело никакого значения: в любом случае положение оставалось безвыходным.
- Принцесса, - Ланни снова протянул чашку с лекарством, - вам нужно восстановить силы. Простите, но из еды здесь только овощи... Мяса бы...
- Я поохочусь! - вызвался Шон. - Мы далеко от столицы, никто нас тут не ждет.
- Сядь на место! - рявкнул цилинь так, что даже Уля испугалась. - Я не для того тебя заклятьем окутывал, чтобы показать, где моя пещера находится! Знаешь ты - знает Аиджи!
- Не узнает! Я к ней не вернусь.
- Вернешься! - Уляна сама поразилась твердости своего голоса. - Вернешься и будешь слушаться. Шон, если с тобой что-то случится, я не переживу!
Он тут же оказался рядом, упал на пол возле кровати, заглянул в глаза:
- Я тысячелетия жил, не зная, увижу ли снова свою Принцессу. Каждый день был пыткой. Каждый миг растягивался на столетия. Лишана, я лучше умру, чем еще раз пройду через это. Я не вернусь к Аиджи...
- И вместе с принцессой погубишь все три мира!
- Что мне до них, если ни в одном из этих миров не будет моей Лишаны? Что мне до демонов, людей или богов, если их жизнь нужно выкупать такой ценой? И скажи, разве мы уже не расплатились за свой грех?
- Грех, свершенный вами, требует большого искупления. Ты это знаешь, Белый Тигр. И Принцесса, дочь Небесного Владыки тоже - знает.
Они стояли лицом к лицу. Жесткие взгляды, от которых воздух становился морозным до инея, напряженные тела. Ладони замерли на рукоятях мечей. Уля вдруг поняла: в этом противостоянии Шон проиграет. Потому что Ланни не будет колебаться, он обернется в цилиня, и человек не устоит перед мощью легендарного зверя. Этого нельзя было допустить.
- Знаю! - услышала она свой голос. - Шон, ты вернешься к Жрице.
- Но... зачем?
Готовый противостоять цилиню, перед Лишаной Тигр пасовал, и только старался понять, кто с ним разговаривает: Лишана или её жалкое подобие, кусок души, которому место там, у Врат.
- Для того, чтобы найти Печати, нужно провести ритуал. Все необходимое для этого есть в Храме Восьмилепесткового Лотоса. Но мне туда не попасть.
Уля старалась говорить ровно, чтобы голос не дрогнул, выдавая страх. Она сообщала Тигру и Цилиню то, что узнала от Лишаны, и изо всех сил сдерживала её чувства: принцесса до ужаса боялась за Шона, но понимала, что для него это - единственный шанс выжить. И поэтому не мешала, предоставив действовать Ульяне.
Ощущения были не из приятных: делить с кем-то собственное тело, зная, что этот «кто-то» претендует на него без остатка - то еще удовольствие. Но Уля не сдавалась: до рокового часа еще было время, чтобы попытаться освободиться от Принцессы. Нужно только понять - как. Все необходимое для этого было: знания Лишаны были доступны, как в библиотеке, оставалось лишь подумать и покопаться в воспоминаниях. А для этого нужно было время. Его мог предоставить Шон, отправившись к Аиджи, и Ланни, запутывая следы. Неудобства от того, что решила использовать мужчин, Ульяна не испытывала: в конце концов, они первые начали и оба желали ей смерти.
26
- Что именно тебе нужно? - Шон был готов на все.
- Помнишь золотую курильницу? С Белым Тигром?
Он помнил, ведь мастер лепил орнамент с него. И даже вставил в глаза зверя голубые сапфиры.
- Найди её. И держатель для благовоний в виде черепахи. Еще Светильник Феникса и песочные часы с драконами. Запомнил?
Шон кивнул. Все эти вещи были ему хорошо знакомы. Принцесса ими дорожила, и их поместили в Гробницу Великой Хранительницы Врат. Предстояло не просто добыть священные предметы, но и принести сюда, в логово Цилиня.