- А как не верить, когда на твоих глазах по вине отца погибает мать? - на лицо Ландера набежала тень, а уголки губ скорбно опустились. - Я помню все, словно случилось это вчера.
- Ты был так мал, что не можешь помнить...
- Я помню, Мод! Я был там, если ты помнишь!
Это случилось, когда Ландеру едва исполнилось три года. Тогда они втроем, он, отец и мать, поехали в соседний городок, взяв коляску напрокат. Даже сейчас Ландер отчетливо видел, как хлестко ударяется плеть отца по спинам лошадей. И тогда, и сейчас ему хотелось крикнуть, чтоб не бил тех так сильно, что они и так гонят вперед быстрее ветра. Но тогда он не посмел, а сейчас уже было поздно. На одном из поворотов коляска перевернулась. Никто не пострадал, кроме мамы. Она ударилась головой о камень и скончалась практически сразу же. Вот только Ландер видел жизнь в ее глазах, как та затухла навсегда. А вскоре и отец последовал за ней, так и не сумев простить себя. В этом и состояло проклятье его рода - все женщины погибали молодыми по вине мужей. Так хотел ли он такой участи для птахи? Или для какой другой девушки?
- Все это глупости, Ландер! - отмахнулся Модир. - В конце концов, никто не мешает тебе быть осмотрительным. А вот наследник твоему роду просто необходим, если не хочешь, чтобы он загнулся на корню.
Ландеру не хотелось продолжать этот разговор. Как ни странно, но в душе поднималась жалость, словно он уже согласился принести птаху в жертву.
- Модир, а скажи-ка мне, почему вчера вечером я не обнаружил в своей комнате целебный отвар? Кажется, ты у нас отвечаешь за это?
- Разве? - брови Модира удивленно взлетели вверх. - Я распорядился, чтоб его принесли тебе как обычно. Разберусь...
- И если бы не эта птаха, мне бы пришлось туго. До кухни бы я точно не добрался.
- Ты испил ее крови?
- А у меня был выбор? - нахмурился Ландер. - Ее кровь и дала мне силы.
Отлично! Именно этого и добивался Модир на данном этапе. Кровь этой малышки (должно быть, она очень вкусная, даже сладкая!) заставит господина думать о ней безостановочно. Не зря же он месяц бился над формулой манящего порошка, который и подсыпал в пищу Ландера намедни. Смесь крови и порошка теперь должна поработать на него.
- Прости, Ландер, не доглядел. Виновные понесут наказание, - что ж, на этот раз Понку придется пострадать незаслуженно.
- Хорошо, что все обошлось, - милостиво согласился господин. - Ты уж там сильно не усердствуй, - попросил. Ландер знал не понаслышке, каким порой жестоким бывает его управляющий. Может и забить до смерти, если войдет в раж. А казнить он точно никого не хотел. И так о замке в долине, да и не только, ходит дурная слава.
Эту тему уже Модир не желал продолжать. Да и на душе его уже давно скопились тучи, что настойчиво требовали разогнать их. А ничего лучше наказания кого-нибудь и быть не может. Бедный Понк, придется ему потерпеть. Злорадная усмешка не заставила себя ждать, но Модир сразу же стер ту, заметив недоуменный взгляд Ландера.
- На сегодняшний вечер у меня для тебя сюрприз, - таинственно произнес управляющий.
- И какой же?
- Узнаешь. Разреши не раскрывать его заранее. Но ожидает тебя нечто приятное, когда решишь принять ванну перед сном.
Ландер незаметно вздохнул. Не иначе, как управляющий приведет к нему очередную разбитную деваху, что за монеты готова позволить делать с собой что угодно. С одной стороны, он был благодарен Модиру, ведь таким образом тот проявлял заботу о своем господине. С другой - до чего же ему надоели все эти дешевки! Сейчас Ландеру хотелось чего-то большего - волнительного, чувственного, затрагивающего не только плоть, но и душу. Уж не птаха ли на него так действует? - мелькнула в голове мысль. Но ни одним из этих соображений он решил не делиться с Модиром, который за годы службы стал для него больше чем друг.
***
В господскую банную Жиль шла на несгибаемых ногах, внутренне замирая от каждого шороха. Да и не шла она вовсе, а кралась по крылу хозяина замка, опасаясь на каждом повороте встретить его самого.
И снова она поразилась, как светло в этой половине замка, тогда как везде в остальных местах царят сумерки.
Банная комната пустовала, и первым делом Жиль проверила, чистая ли купальная емкость. На всякий случай промыла ее хорошенько. А потом наполнила водой. Разогревающий порошок и ароматные соли пока добавлять не стала. Замерла возле двери в ожидании колдуна. Сердце билось неровно, лихорадочно, и чем больше проходило времени, тем сильнее Жиль волновалась.
Она никогда не видела обнаженных мужчин. Даже на Монилу стеснялась смотреть, когда тот обнажался по пояс на их мелкой речушке. Но его она и как мужчину не воспринимала, правда, до последнего времени, пока тот не признался ей в чувствах, о которых она даже не догадывалась раньше. Ландер же ее смущал даже когда просто стоял рядом или смотрел на нее своим особенным взглядом. Что же станет с ней, когда настанет пора мыть его? Жиль боялась банально лишиться чувств, не выдержать напряжения, что только нарастало в душе.
Когда за дверью послышались шаги, она задрожала всем телом и спрятала трясущиеся руки в складках платья. А едва распахнулась дверь, так и вовсе покачнулась и вынуждена была схватиться за косяк.
- Ты что тут делаешь? - колдун выглядел неподдельно удивленным. Получается, что он не знал, на кого сегодня возложены обязанности его личной банщицы. - Постой-постой... так ты и есть сюрприз? - рассмеялся колдун, знакомо закидывая голову.
- Я не сюрприз, а ваша банщица на сегодня, господин, - окончательно смутилась Жиль, а Ландер засмеялся пуще прежнего.
Интересно, что его так насмешило, что вон аж даже за живот схватился.
- Ну Мод... Вот же пройдоха!.. - и новая порция хохота. Жиль поймала себя на том, что и ее губы невольно кривятся в улыбке от одного вида смеющегося Ландера. И смущение даже потихоньку начало испаряться. - Птаха, подай воды, Богиней молю! А то икота сейчас убьет меня.
Он и правда начал икать, что уже насмешило Жиль. Сосуд с питьевой водой подавала ему, хихикая тайком. Но и это не укрылось от внимания колдуна.
- Смеешься надо мной? - вдруг посерьезнел он. - А когда мыть будешь, тоже развеселишься? - вопросительно изогнул он бровь.
- Не думаю, господин, - веселость вмиг сошла с Жиль, и она вспомнила, для чего, собственно, пришла сюда.
- Боишься? - приблизился он к ней, предварительно испив воды и поставив сосуд на полку.
- Да.
- И чего же ты боишься, птаха?
Жиль молчала. Да и как о таком скажешь, да еще и мужчине.
- Не видела обнаженных мужчин?
Сил хватило только на то, чтоб потрясти головой, а лицо уже вовсю заливал жаркий румянец. Да и рядом с ним, в такой близости, становилось невыносимо жарко.
- Надо разогреть воду, - попятилась Жиль от него и отвернулась. - А вы пока... - договорить не хватило смелости. Но не полезет же он в воду в одежде.
- Добавь еще пенного порошка, а то на моем теле есть места, в корне отличные от твоих, - проговорил он, и по характерному шороху Жиль поняла, что он скидывает одежду.
Пока руки были заняты работой, согревая воду и взбивая ту до образования белой и пушистой пены, Жиль лихорадочно уговаривала себя успокоиться. Ничего страшного, это всего лишь такая работа, когда нужно помочь господину вымыться. Ничему не хуже и не лучше других обязанностей. И она пока разнорабочая, у нее нет собственного участка, за который отвечала бы всецело. Конечно, как по ней, так лучше дневать и ночевать в прачечной, чем так... Пусть бы она даже надорвала себе там спину, тягая все эти корыта с мыльной и проточной водой, ворочая тяжеленное белье...
- Достаточно, птаха. Пены уже даже слишком много, - раздался за ее спиной насмешливый голос, и Жиль поняла, что переусердствовала, и пена стекает по купальне и хлопьями оседает на полу. Зато теперь та точно надежно спрячет этого мужчину, поворачиваться к которому ну очень не хотелось.
- Так и будешь стоять ко мне спиной?
Жиль не просто стояла к нему спиной, а боялась даже шевельнуться, чувствуя, что находится он совсем рядом, не желая представлять его без одежды, хоть мысли такие сами лезли в голову.
Мужские руки легли ей на плечи, и она вздрогнула. Преодолевая слабое сопротивление, Ландер развернул Жиль к себе лицом. От страха она зажмурилась - реакция последовала непроизвольная.
- Открой глаза, - велел он, и в голосе его прозвучала такая всепоглощающая ласка, что сердце Жиль затрепетало. - Не бойся, птаха, - понизил он голос едва ли не до шепота.
Жиль подчинилась, находясь во сласти противоречивых чувств. Теперь ей уже не было страшно, а в душе творилось что-то непонятное и даже приятное. Она все еще чувствовала его руки на своих плечах, а взгляд ее сразу же словно утонул в расплавленном золоте его глаз.
- Я не буду при тебе обнажаться, - улыбнулся колдун одними губами, в то время как глаза его оставались пугающе серьезными, даже настороженными. - Не хочу смущать тебя, моя нежная маленькая птаха, - коснулся он кончиками пальцев ее щеки, а потом и уголка губ, где немного задержался. И только тогда Жиль смогла незаметно перевести дух, когда он убрал руку от ее лица. - Беги в свою комнату, - развернул он ее к двери, но отпускать не торопился. Вместо этого прижал спиной к себе.
- А как же ваше купание? - нашла в себе силы спросить Жиль, находясь в таком смятении от его близости, что даже дышать стало трудно.
- Я и сам в состоянии справиться с этим, - коснулся он губами ее уха, предварительно освободив то от волос. По телу Жиль пробежала дрожь, а с губ сорвался легкий вздох. - Я пока не инвалид, - продолжал он ей жарко шептать на ухо, без стеснения касаясь то губами. Жиль уже ничего не понимала, в мыслях царил сумбур. Она только отдавала себе отчет, что сейчас между ними происходит что-то не совсем приличное. А руки колдуна переместились на ее талию, еще теснее прижимая к своей груди. - Боюсь, если меня будешь мыть ты, своими маленькими и нежными ручками, то баня может закончится грехом.
От этих слов Жиль вспыхнула и резко отскочила от него. А потом выбежала из банной, не оглядываясь. Но еще долго в ее ушах звучал его заливистый смех.
Жиль вбежала в отведенную ей комнату и какое-то время подпирала спиной дверь, словно за ней гнались, а она преследователей твердо решила не впускать, даже ценой собственной жизни. Щеки пылали так жарко, что она не выдержала и прижала к ним ладони, что казались разве что чуть прохладнее. Все тело ее было объято огнем, а в душе бродили неясные желания, будоража ее, выворачивая наизнанку.
Он ведь намекал на близость между мужчиной и женщиной - ту часть жизни, что была покрыта тайной и романтическим налетом. Об этом Жиль не знала практически ничего, кроме того, о чем невольно догадывалась. И отчего она настолько разволновалась? И руки его на себе было отнюдь не неприятно чувствовать. Она даже через платье ощущала, какие те горячие. Ей даже казалось, что колдун продолжает прижимать ее к себе, а за спиной ее вовсе не холодная и твердая поверхность двери, а его обжигающее тело.
Он не обнажился перед ней, разве что по пояс. Но даже голой верхней половины его тела Жиль оказалось достаточно, чтобы запомнить, как он пропорционально сложен, какие широкие у него плечи и плоский живот. А еще ниже шли завязки нижнего белья, про которые она себе строго запретила не то чтобы вспоминать, а даже думать. Как и о том, что находится у мужчин под бельем.
Но несмотря на все запреты и внушения самой себе, Жиль умудрилась проваляться в огромной кровати без сна полночи. А когда забывалась ненадолго, видела золотистые глаза Ландера, скользила взглядом по его обнаженной груди, останавливаясь в том месте, где начинались завязки белья.
Глава 10
Он красивый. Но очень странный. А порой, рядом с ним, становится отчего-то страшно. От него исходит какая-то угроза, и я ее чувствую. Он словно ждет чего-то от меня или проверяет... Я и сама не понимаю, что это, только в такие моменты хочется держаться от него подальше.
А еще колдун довольно обходителен. И даже милым часто бывает. Конечно, когда не стоит слишком близко от меня. В такие моменты мне странным образом не хватает воздуха. И смотрит он иногда так... его взгляд будто проникает в меня, лишает покоя, заставляет волноваться все сильнее. И не получается самой не смотреть на него.
Этот мужчина странным образом волнует мою душу. И наверное, к такому я еще не готова...
Жиль перечитала строки дневника, что написала накануне, перед сном, и захлопнула его, пряча в ящик стола. Наставления Понка она помнила, но ночь ее друг все равно провел на столе и распахнутый на последней странице. Впредь надо постараться вести себя осмотрительнее.
Сегодня она решила позавтракать перед школой, а потому сразу же после утреннего туалета спустилась на кухню, во владения все успевающей Гуры.
Кухарка показалась Жиль немного странной. И глаза той выдавали следы недавних слез. Видеть эту веселую женщину в таком настроении было непривычно, хоть Жиль еще и не успела познакомиться с той поближе.
- И не спится тебе в такую рань? - проворчала Гура, впрочем, злости в ее голосе не было, разве что все та же грусть.
Жиль стало любопытно, что же у той случилось. Но задавать вопросы было как-то невежливо. Да и не понадобилось, вскоре та и сама все поведала. А вот после рассказа кухарки аппетит у Жиль сразу же пропал и доесть до конца самую вкусную творожную запеканку в мире она уже не смогла.
А случилось вот что, со слов кухарки. Бедного Понка заточили в подземелье, без еды и воды. А перед этим еще и всыпали двадцать плетей, исполосовав до крови спину.
- И прикован он там цепями, горемычный, - всхлипнула Гура. - А ведь он добрый, хоть и ворчливый.
- За что же так с ним? - Жиль почувствовала, как от ужаса зашевелились волосы на голове, стоило только представить себе все то, о чем узнала от кухарки. В особенности это темное и сырое подземелье, где поди и крысы водились.
- Да кто ж знает, - вздохнула та. - Провинился, видно, в чем-то. Вот господин Модир и наказал его. А на расправу наш управляющий скор и суров.
- И как долго Понка там продержат?
- Этого никто не знает. Наказания господин Модир отменяет, когда соизволит его левая пятка. Да простит меня Богиня! - возвела Гура глаза к потолку.
- Как же он там будет? С ранами-то на спине?..
- А кого это волнует! - гневно посмотрела на Жиль Гура. - Служишь им годами и получаешь вот такое вместо благодарности. Бедный Понк...
- И сколько он уже там находится?
- Да с вечера и сидит, как получил плетей.
Целую ночь?! Глаза Жиль распахнулись от ужаса, и она резко встала, направившись к двери.
- Куда это ты? - удивилась кухарка.
- Найду управляющего и попрошу за Понка.
- С ума сошла?! - всплеснула та руками. - Не боишься с ним рядом оказаться? Господин Модир ведь может и тебя наказать, за то что лезешь не в свое дело.
- А какое же дело мое? - обернулась Жиль от двери. - Оставить Понка и дальше истекать кровью в подземелье?
- Ох, и отчаянная же ты девушка! Но кто знает, может тебя управляющий и послушает, - задумчиво закончила, словно благословляя Жиль на подвиг.
О занятиях в школе Жиль уже и забыла. Она бегала по первому этажу замка в поисках управляющего, уверенная, что тот уже тоже не спит. И не встречала ни единой души.
Жиль уже запыхалась, когда вышла из замка и направилась к дремлющему прямо на камнях, прислоненному спиной к высокой стене, огромному Бовилу.
- Бовил, - потрясла того Жиль за плечо, и реакция не заставила себя ждать, да такая бурная, что Жиль опасливо попятилась.
- Кто тут?! - даже не проговорил, а проорал Бовил, вскакивая на ноги. Глаза его хоть и были широко распахнуты, но судя по безумному взгляду, еще не проснулись.