Они с отцом стоили друг друга. Два человека не от мира сего. А я оказалась обузой, от которой избавились, как только поняли, что терпеть больше нет сил.
– А ведь Дакар знал твоё настоящее имя, да?
Кивнула. Даже мысли не возникло промолчать или оставить его без ответа.
Со мной что-то было не так. Вроде бы это я, но одновременно и не я. Как будто наблюдаю за собой со стороны.
– Значит, братец подозревает меня, – пробормотал себе под нос Эдар. – Ничего, скоро всё закончится, и я получу награду.
Он встал, сделал пару шагов и склонился над Ингарией.
– Милая матушка, где книга? – вкрадчивый шёпот, полный ненависти.
Женщина медленно повернулась голову и прошипела:
– Не с-с-смей!
В ответ Эдар расхохотался и рывком опустился на колени, схватив её за горло.
– Поздно! Я пятнадцать лет шёл к этому! – он встряхнул её, как тряпичную куклу. – Где она?
Мне следовало бы бояться. Или испытывать что-то подобное. Но я просто смотрела, ничего не чувствуя, кроме тлеющей боли где-то в груди. И то эта боль притуплялась, готовая вот-вот погаснуть.
– Эдар, – просипела она, – я… ви-де-ла…
После её слов он зарычал, отпрянул от Ингарии, словно обжёгся. Но тут же качнулся обратно. С кончиков пальцев упали чёрные туманные нити, опутывая женщину коконом.
– Мне не нужны твои предсказания, оставь видения при себе!
Она захрипела, вскинула руку, пытаясь избавиться от нитей, но для неё они представлялись ничем иным, как дымом. И схватить его было просто невозможно.
Эдар обернулся ко мне и бросил:
– Возьми на столе нож.
Только сейчас я поняла, что со мной не так. Моё тело действительно мне не подчинялось, потому что им управлял этот невыносимый мужчина.
В вялотекущие мысли ворвалась паника, но, тем не менее, я поднялась с сундука, спотыкаясь на каждом шагу, и подошла к столу. Схватила за рукоятку огромный тесак, больше похожий на меленький топорик, чем на нож. Вернулась к Эдару и замерла истуканом.
– А теперь, – расплываясь в дикой улыбке, прошептал он, – приставь его к своему горлу.
Я подчинилась. Хотя внутри всё дрожало от отвращения и беспомощности. Я в его власти. Безоговорочной.
– Нет! – подорвалась с пола Ингария, но тут же рухнула обратно. – Я скажу!
– Опусти, – промурлыкал этот садист, и рука с зажатым ножом безвольно повисла вдоль тела.
– Говори, – обратился он к женщине.
Она указала на стену напротив. Я не обернулась, зато Эдар вскочил на ноги и шагнул вперёд. Нити верными псами потянулись за ним, освобождая ведьму. Её взгляд замер на мне, а губы шевельнулись, силясь что-то безмолвно донести до меня.
Что?
«Бо-рись», – силясь понять, прочитала по губам.
Бороться? Вот так просто? Я пошевелиться не могу, о какой борьбе идёт речь?!
– Вот и она, – довольно протянул Эдар, остановившись рядом со мной. – Посмотри на меня, Лиза.
Не приказ, шутливая просьба. Ему доставляло удовольствие играть во всемогущего бога. Обернулась. Замерла.
Мой взгляд попал в плен клубящихся тьмой глаз.
– Дорогая сестрёнка, возлагаю на твои плечи ответственную миссию – убить Дакара.
Гадкая ухмылка и такой же гадкий смех.
Что?!
– А вот этим самым ножичком и убьёшь, – продолжил глумиться он.
Я опустила взгляд на нож, вновь посмотрела на него и с силой покачала головой. Ни за что! Я этого не сделаю!
– Нет? – кажется, он не удивился, хотя в глазах блеснуло сомнение, всего на мгновение. – А если так?
Шагнул ближе, цепкими пальцами ухватил меня за подбородок и зашипел, словно змей:
– Лиза, сопротивляться бессмысленно. Даже если ты и унаследовала от нашей нерадивой маменьки, – тут он скривился, – каплю дара, я всё равно сильнее. Сделай, что я тебе говорю, и… – он помолчал, приблизившись к лицу и обдав мои губы своим дыханием, – я отправлю тебя к твоему чокнутому папочке. Ведь ты хочешь ему помочь?
Помочь… Слово приобрело какой-то странный, изломанный смысл. Ведь я должна помочь отцу. Должна…
Я кивнула, очень медленно и неуверенно.
– Отлично, – тихо прошелестел Эдар. – Сейчас ты окажешься в замке, поднимешься в спальню к Дакару и вонзишь этот нож ему в сердце. Он доверяет тебе, даже больше скажу – похоже, его зверь выбрал тебя своей парой.
Счастливая улыбка не сходила с его губ.
– Ты его и убьёшь. Забавно, правда?
Я уже находилась не здесь, не в этой душной комнате невысокого дома. Не рядом с больным фанатиком. Пусть это лишь видение, но я оказалась рядом с Дакаром. Услышала его голос – насмешливый, и в то же время уютный, тёплый. Наш первый поцелуй, неожиданный и ошеломляющий. Пробуждение утром у камина, удары сильного сердца под кончиками пальцев. Ночи в объятьях, когда почувствовала, что рядом с ним нечего бояться. Обучение чистописанию, его близость, пробуждающая неведомые прежде эмоции и желания. Само его появление в моей безрадостной и странной жизни, сплетённой из непрочных нитей, теперь виделось подарком судьбы.
Мне есть, за что бороться, есть, ради кого жить, или за кого умереть…
– Слышишь?! – нервный рык Эдара вернул меня обратно.
Сморгнула пелену чужого плена и решительно покачала головой.
– Нет, не слышу, и выполнять твой приказ не буду!
Вместе со словами взмахнула рукой, которая вдруг стала лёгкой и послушной, и приготовилась вонзить нож, куда смогу дотянуться.
Он не ожидал. В глазах опала тьма, сделав радужку почти прозрачной, а на губах застыла приклеенная улыбка. Понимание пришло слишком поздно, острое лезвие вспороло воздух, замерев… в нескольких миллиметрах от его груди.
Я не могу. Не могу убить человека. Это… дико.
– Нет, – прошелестела, враз потеряв силы.
Нож выскользнул из ослабевших пальцев, с глухим стуком упав на пол. Дрожащими ладонями прикрыла губы, боясь сделать лишний вздох.
Я. Едва. Не. Убила. Его!
Отступила на шаг, слыша громкий стук собственного сердца, чувствуя, как кровь мчится по венам. Как дрожь сотрясает тело.
И голос, в тысячу раз больнее пчелиного жала, впивается в голову.
– Слабачка, – Эдар нагнулся, подхватил нож и, подбросив его в руке, тихо произнёс: – Я научу тебя быть сильной.
Мир взорвался, окрасившись болью… Болью, что родилась в глубине души и вырвалась наружу, сметая всё на своём пути.
Кокон чёрного тумана опутал с головы до ног, мешая дышать, думать и действовать. Единственная мысль, что кружилась на поверхности, не давая окунуться в беспамятство от напора чужой воли, была: «Ради Дакара».
Ради него стоило терпеть и сопротивляться. Но я знала, что сопротивление рано или поздно будет сломлено. И я превращусь в марионетку, куклу.
Где-то рядом кричала Ингария. Недолго. Или я просто лишилась слуха от невыносимой боли.
А потом всё прекратилось. Внезапно. Ещё мгновение назад я мучилась в агонии, а сейчас смотрела на замершую в тишине картину комнаты.
– Так-то лучше, – произнес Эдар.
Повернуться или просто пошевелиться я не смогла. Голос больше не был подвластен мне.
– Ты выполнишь мой приказ и не посмеешь ослушаться, – звуки скатились до зловещего шёпота.
Эдар подошёл ко мне, взял мою руку своими ледяными пальцами, вложил в ладонь рукоять кинжала. Это не тот нож, который он давал мне в первый раз.
Следом он раскрыл небольшую книгу в потрёпанной кожаной обложке. Она почему-то показалась мне знакомой. Прочитал несколько слов на непонятном языке, и между нами, разделяя барьером, появилось белесое пятно портала. А в нём, расплываясь и покачиваясь, был виден кабинет Дакара.
Странная догадка мелькнула в голове – книга похожа на блокнот, который я нашла в ящике. Только он был пуст, в отличие от того, по которому читал Эдар.
Закончив шипением последнее слово, он обошёл пятно и протянул мне ключи.
– От кабинета, – пояснил лаконично.
Взяла. Сжала в руке, чувствуя металлический холод.
– Иди, – велел он, склонившись к плечу.
И я сделала шаг, увязнув на мгновение в желе портала. Потом вышла в кабинет, с непониманием оглядываясь по сторонам.
Я действительно очутилась в кабинете, в замке. Крепко сжимала побелевшими пальцами ключ от двери, которую нужно открыть.
Иду, выполняя приказ. С почти бесшумным щелчком открываю дверь, выхожу в кабинет. Связка ключей так и осталась в замочной скважине. Коридор. Приглушённый свет. Отголоски приказа шёпотом отталкиваются от стен, подгоняя к лестнице. К комнате, где находится ОН.
У порога замешкалась, с недоумением огляделась по сторонам.
«Что я здесь делаю?» – всплыла мысль, которая тут же растаяла.
Толкнуть дверь, войти в комнату и увидеть, как на кровати лежит Дакар. На бескровном лице пролегла тень, под прикрытыми глазами чёрно-синие круги. На лбу, в свете догорающей свечи, блестит испарина. По вискам вьётся вязь вен.
Поверхностное дыхание – хриплое и натужное. Он вздрагивает, взмахивает рукой, пытаясь что-то ухватить в воздухе.
Я могла бы стоять здесь вечно. Смотреть на него. Вдыхать запах. Но невидимая сила толкнула меня вперёд. Подгоняя шаг за шагом ближе к пропасти.
Остановилась. Задержала дыхание. Он сможет так просто сломить меня? Ради собственной прихоти и жажды неведомой мне мести? И я поддамся? Он слишком плохо знает, на что я способна. И если быть откровенной, до этой минуты, вряд ли была в себе уверенна.
Медленно склоняюсь. Касаюсь сухими губами скулы, двигаюсь не спеша, останавливаясь на губах. Моё дыхание смешивается с его, растворяется, становясь единым целым.
Можно ли полюбить человека, вот так просто? Того, кто не старался быть идеальным, но всё же стал для меня именно таким? Это возможно… И я смогу доказать это всей вселенной.
– Лиза? – его шёпот вызывал мягкую улыбку.
– Я, – смотрю в глаза, тёмные и бездонные. Любимые. – Прости, – шепчу неслышно, скорее, для самой себя.
Выпрямляюсь, делаю короткий взмах, и вонзаю кинжал в сердце… В своё сердце.
Глава 15
Вспышка была короткой и… почти безболезненной. Если быть откровенной, совсем безболезненной. Даже странно… Неужели удар в сердце – это не больно? И умирать не страшно?
Кинжал выскользнул из рук, звякнул об пол, а я всё так же стояла посреди комнаты, ожидая, когда этот мир перестанет для меня существовать.
Перевела взгляд на дрожащие ладони. На них не было крови, только по запястью, прячась под рукавом, расплылась чернота. Кожа сморщилась, старея на глазах.
Отчётливо услышала голос Ингарии:
«За обладание магией приходится чем-то расплачиваться».
И её же: «Борись!»
Время текло медленно, словно застывающая карамель. Вязко тянулось, нехотя преодолевая пространство. А я всё стояла, пытаясь понять, жива ещё или уже нет.
– Лиза, – тихий шёпот принадлежал мужчине, ради которого я решилась на безрассудство.
Подняла голову, встречаясь с его глазами, в которых плескалось расплавленное золото. Он стоял у кровати, когда успел встать – не знаю.
Шаг, короткое мгновение, и меня стиснули в объятьях. Комната наполнилась звуками, громкими голосами, ярким светом.
Я умерла?
– Где Эдар? – вопрос показался каким-то неправильным, рождающим отвращение и злость.
Эдар!!!
Оцепенение спало, я отстранилась от Дакара и всё же спросила:
– Так я жива?
Жёсткое лицо, напряжённые скулы, сжатые в тонкую линию губы, тяжёлое дыхание. Он прикрыл глаза, вновь прижал меня к груди и тихо произнёс:
– Жива…
Хотелось разрыдаться. Не знаю, от чего больше: от того, что я поборола принуждение или от того, что Дакар обнимает меня так… Будто хочет спрятать от всего мира.
А ведь я и не стала бы возражать…
– Не знаю, где он, – пробормотала, уткнувшись в грудь.
Со стороны раздался голос:
– Куда вас выкинул портал?
Только сейчас я осознала, что в комнате мы действительно не одни. И голоса, и топот ног – это не плод моего воображения.
Жуткий страх вернулся, и я, оставив вопрос без ответа, вновь посмотрела на Дакара:
– Я не отступница!
Признание, полное боли и ужаса. Я не хочу снова в клетку, на костёр, или куда там на этот раз они попытаются меня отправить? Всё было совсем не так, и я… не виновата! Я даже не знала, что моя мать…
– Всё хорошо, – он попытался улыбнуться, руки сильнее сжались на талии. – Я никому тебя не отдам.
Порой всего пара слов может подарить крылья… Настоящие, а не призрачные.
За спиной хмыкнули. Дакар в ответ зарычал – глухо, так, что под кончиками пальцев я почувствовала вибрацию. Но это уже не важно, это не стоило внимания.
Тот, кто стоял рядом, отошёл. Я слышала шаги, потом Дакар тихо пробормотал:
– Нужно обработать рану.
О чём он?
Непонимающе нахмурилась, подняла взгляд.
– Кинжал всего лишь вспорол кожу, – успокаивающе провёл рукой по пояснице.
Отстранилась, посмотрев на себя.
На платье, в том месте, где находится сердце, была разрезана ткань и на коже «красовалась» неглубокая царапина.
Дакар отошёл на шаг, и я осмотрелась. В комнате, застыв у стены истуканами, стояли трое мужчин. Коричневые камзолы с золотой вышивкой на груди, в виде оскалившейся морды медведя. Такого же цвета узкие брюки, высокие кожаные сапоги. Выражения лиц – непроницаемые маски.
– Так где портал? – с другой стороны раздался ленивый голос.
Обернулась. В кресле сидел молодой мужчина, который до этого подходил к нам.
Цепкий взгляд заставил вздрогнуть и сильнее сжать пальцы на руке Дакара. Жест не остался незамеченным.
– Смешная она, – улыбка коснулась аккуратно очерченных губ, но не глаз. Глаза остались холодными. – Себя убить не побоялась, а сейчас дрожит.
Стараясь побороть страх и не быть предметом насмешек, тихо произнесла:
– В кабинете.
Улыбаться мужчина перестал. Поднялся с кресла, махнул тем, что стояли у двери. Трое вышли из комнаты, а этот, прежде чем уйти, с намёком бросил:
– Вы тут пока можете… полюбезничать.
Его слова показались гадкими и ядовитыми. Хотя почему же показались? Они такими и были, ими он пытался задеть намеренно.
Передёрнула плечами, желая стряхнуть с себя неприятное впечатление.
– Как пожелаете, ваше величество! – покорно произнёс Дакар, и я беззвучно охнула, чем заслужила ещё одну ухмылку… короля?
Вот этот молодой человек – король?
Когда за ним закрылась дверь, обернулась, поймав потемневший взгляд:
– Не бойся, он тебя не тронет, – Дакар понял мой вопрос без слов.
Не тронут… Но что они здесь делают?
– Пойдём, – он потянул меня к кровати, посадил на мягкий матрас. Сам отошёл к тумбочке, из которой достал чистые тряпки и флакон с какой-то жидкостью, а ещё чудодейственный порошок.
Хотелось спросить обо всём сразу – и в то же время промолчать, чтобы не услышать какой-нибудь страшной правды. Дакар избавил меня от метаний, заговорив первым:
– Почему ты вернулась?
Он не смотрел на меня. Надорвал сильнее ткань платья, отчего я вздрогнула, налил жидкости из флакона на сложенную в несколько слоёв ткань и осторожно приложил к ране. Хотя это даже раной назвать сложно, так, самая обычная царапина. А я ведь была уверена, что удар выйдет сильным, и в живых точно не останусь. Рада, что ошиблась.
Но его вопрос показался абсурдным. Как я могла уехать? И бросить его на верную смерть? Ведь те люди… Они сбежали, только увидев тот злосчастный камень, который после отобрали стражники.
– Потому что, – запнулась, подбирая слова, – не смогла поступить иначе?
Вышло так, будто я спросила его об этом.
Но точно сформулировать то, что казалось очевидным, не получилось.
– И только? – посмотрел на меня снизу вверх, пытаясь найти ответ во взгляде.
Нужно ответить, но я медлила. Теряясь от чувств, что даже для меня стали открытием, от мыслей и от осознания – этот человек слишком дорог мне, чтобы отмахнуться ничего не значащим «не смогла поступить иначе».
Не это причина моего поступка, а…
– Ты очень дорог мне.
– Насколько? – сдавленный шёпот и гулкое биение сердца – его и моего тоже.