Но эта железка под ногами – она всё-таки мешалась. Алеся снова попыталась сменить позу. Шевцов резко втянул воздух сквозь зубы.
– Чистякова, вы можете не шевелиться? – прошептал хрипло.
Она испугалась, что сделала ему больно. Попробовала подвинуться чуть в сторону, но он только плотнее прижал её к себе. И снова вдохнул с едва различимым звуком, чуть мучительным, как будто в нём шла внутренняя борьба. Она подняла голову, взглянуть в глаза.
– Алеся, просто не шевелись.
Сладкая волна пошла по телу от этой непонятной просьбы. И, кажется, Леся всё-таки не смогла её выполнить. Руки Шевцова заскользили по спине. Губы нашли её губы. Нежные и жадные одновременно. Это был пьяный шальной поцелуй с острым привкусом адреналина...
Глава 21. Часть 3. Утренние приключения
Из дурмана Алесю вырвали голоса, которые казалось, раздавались над самым ухом. Она чуть отстранилась от Виктора Валериевича. Тот выпустил неохотно. Это очень-очень неправильно, но Алесе тоже не хотелось, чтобы поцелуй прерывался. Ой, влипла, Чистякова. Это какой надо быть глупой, чтобы увлечься мужчиной, когда ты не в его вкусе. Но обдумывать последствия поцелуя и свою реакцию на него было некогда. Те двое: парень и девушка, что вошли в лабораторию, уже добрались до комнаты с архивом. То есть находились от Алеси и Шевцова в каких-то паре метров. Если бы не раздвижные дверцы, скрывающие нишу, эти двое уже бы заметили других двоих.
Так сильно Алеся не волновалась со времён, когда на письменном экзамене по политологии скатывала из конспекта лежащего на коленях, а преподавателю, Белоцыпе Эммануилу Поликарповичу, прославившемуся как безжалостный тиран и самодур, вздумалось разгуливать между рядов. Кстати, тогда каким-то чудом Алеся не попалась. Но интуиция подсказывала – второй раз так сказочно повезти не может.
Виктор Валериевич продолжал прижимать её к себе и боролся с дыханием, которое не хотело восстанавливаться. Но, Леся ощущала, что уши он, тем не менее, тоже навострил – пытается разобрать, о чём говорит парочка. Тема их беседы была прозаической – полив цветов. Кстати, действительно бросалось в глаза, что в лаборатории было полно растений – все подоконники заставлены горшками. Логично, что в отсутствие профессора, кто-то должен был за ними ухаживать. Видимо, именно этой парочке и была доверена миссия.
– Польют и уйдут, – на пределе слышимости прошептал Виктор Валериевич.
Хотелось бы, чтобы события развивались именно так. Одна беда – горшков много, а парочка еле шевелится. Как бы Алесе с Шевцовым не пришлось в этой каморке полдня сидеть.
– Интересно, зачем Брайону столько растений?
– Наверно, зелья свои из них варит, – предположил Виктор Валериевич.
Чуть позже у него родилась другая версия. Выяснилось, что «растениеводы» льют в горшки вовсе не воду, а содержимое некоторых колбочек и флаконов.
– А может, профессор, наоборот, испытывает на растениях свои препараты?
– Ну, хорошо хоть не на людях, – порадовалась Алеся, вспомнив, что некоторые обитатели горшков выглядели довольно чахлыми.
Чем дольше Леся слушала разговор парочки, тем больше убеждалась, что это не какие-нибудь там просто соседи Брайона, которых он попросил поливать цветы, а люди сведущие. Скорее всего, студенты-лаборанты. Они запросто оперировали непонятными трёхэтажными химическими терминами, которые не то что запомнить, прочитать с бумажки и то не каждый сможет.
Однако в какой-то момент парень выдал напарнице неожиданно простую и понятную фразу:
– Теперь осталось полить водой. Лейка в кладовке.
И вот тут к Алесе, как гром среди ясного неба, пришло понимание, что бандура, которая мешается в ногах, больно впиваясь металлическим хоботом в икру – это и есть вышеупомянутая лейка.
Цок... Цок... Цок… Каблучки засеменили к нише. Бум-бум… бум-бум… бум… Неровно забилось сердце и замерло. Дверца отъехала в сторону… Как всегда в критический момент в голове мелькнула фраза из советской комедии: «У, мерзавец! Проклятый расхититель социалистической собственности!»
Но прозвучали совсем другие слова:
– М-м-милорд?
Глаза лаборантки превратились не то что в блюдца – в столовые тарелки. И Алеся уже видела заголовки завтрашних газет: «Лорд Эдвард разорен настолько, что промышляет кражами лабораторного оборудования».
Однако Виктор Валериевич повёл себя совершенно невозмутимо. Он вышагнул из шкафа, окатил лаборантов начальственным взглядом и заявил поставленным голосом большого босса:
– Профессор Брайон, мой друг, коллега и бизнес-партнёр, попросил меня проверить, как его студенты в его отсутствие справляются с поставленным перед ними ответственным заданием. И что я вижу?! – в последнее предложение было вложено особенно много патетики.
Алеся понятия не имела, что такого Виктор Валериевич видит, но решила всё же тоже выйти из шкафа. Взгляды обоих лаборантов устремились на неё. Причём их лица, и без того вытянутые, стали ещё длиннее. И тут она вспомнила и про свой красный жокейский костюм, и про огромный вырванный из штанины клок ткани.
– То есть что МЫ видим?! – поправился Виктор Валериевич и приобнял Алесю за плечи, чтобы пресечь её попытку пристроить лоскут на место. – Моя невеста Мелисса (надеюсь не нуждается в представлении?) любезно согласилась помочь мне с проверкой… э… перед тем как отправится на конную прогулку.
Ну, жокейский костюм Шевцов таким образом объяснил, но не дыру в штанине. Алесе оставалось только брать пример с Виктора Валериевича и делать невозмутимую физиономию, как будто всё так и надо.
– Профессор Брайон будет очень недоволен, что его студенты допускают оплошности, – продолжил наезд Шевцов.
– Милорд, – лаборант из ошарашенного сделался ещё и испуганным. – Это только сегодня, – затараторил он оправдывающимся голосом. – До этого мы вносили препараты в почву так, как велел профессор. Строго до восхода солнца. Сегодня первый раз, когда мы чуть опоздали.
– Ну-ну, – недоверчиво хмыкнул Виктор Валериевич.
– Правда, милорд, – заверила такая же бледная, как и её напарник, студентка. – И аммилак ангидрата с агидрит аммилоком мы только сегодня перепутали.
– Ладно, – снисходительно поглядел Шевцов. Вроде бы как не верит, но так уж и быть прощает. – Отчитайтесь, как справлялись с остальными заданиями.
Студенты с комсомольским энтузиазмом принялись показывать хозяйство и рассказывать, что им было поручено сделать, и как они старательно всё это выполнили. Это получилась настоящая экскурсия по лаборатории. Пусть не все термины были понятны, но в общих чертах картина экспериментов, которые здесь проводятся, вырисовалась.
Часа через два, когда не осталось ни единого стеллажа, о котором не рассказали бы лаборанты, Виктор Валериевич объявил им, что проверка закончена.
– Доделайте работу и можете идти, – милостиво распорядился он.
Пообещал, что не расскажет профессору Брайону об их сегодняшней оплошности, и распрощался.
До машины Алеся и Шевцов дошли в полном молчании. И только когда забрались внутрь, позволили себе расхохотаться.
– Виктор Валериевич, как вы догадались, что студенты что-то сделали не так?
Алеся не сказала этого вслух, но считала ход гениальным. Ситуация повернулась на сто восемьдесят градусов. Получилось: не лаборанты их с Шевцовым застукали, а они их.
– Студенты всегда что-то делают не так, – как афоризм изрёк Виктор Валериевич, продолжая улыбаться.
Это ж надо было так напугать этих двух разгильдяев, что они выложили всё, чем занимается лаборатория до мельчайших подробностей. Алесе с Шевцовым и недели бы не хватило разобраться в предназначении всех этих пузырёчков и колбочек. Жаль только, толку это не дало. Все эксперименты, которые проводятся в лаборатории, касаются исключительно зелий. Видимо, Брайон хранит информацию о перемещении между мирами где-то в другом месте.
Автомобиль вырулил из укрытия на дорогу, и через несколько минут лаборатория скрылась из вида. Обратный путь пролегал через тот же лес, но в утренних лучах он выглядел совсем не так, как ночью. Рыжие стволы, всех оттенков зелёного хвойные кроны, беспечный щебет птиц. Весёлая картинка перед глазами, но Алеся, наоборот, резко перестала хихикать – события сегодняшней ночи начали откручиваться в голове в обратном хронологическом порядке и дошли до поцелуя.
Стало жарко и неловко. И даже в глаза Виктору Валериевичу смотреть было страшно. Она только косилась на его руки, сжимавшие руль. Интересно, о чём он думает?
– Чистякова, не смотрите на меня так. Я прекрасно помню про вашего чаеведа. Но физиология… такая штука… Когда привлекательная девушка оказывается так близко… В общем, приношу извинения. Забудем этот инцидент. Хорошо?
– Хорошо.
«Забудем» – это Алесю устраивало. Это безопасно. Из всего сказанного она не поняла только про «привлекательная». Она же не в его вкусе.
Глава 22. План «Б»
Алеся продолжала побаиваться смотреть Виктору Валериевичу в глаза. Но щекотливой темы он больше не касался. Вёл себе машину, изредка сверяясь с картой. Разговор перетёк в прозаическое русло – Шевцов начал подводить итоги вылазки в лабораторию. А они были не особо утешительными – удалось узнать много интересного о технологии приготовления зелий – хоть зельеварочный завод открывай по возращению домой, но вот о самом способе туда вернуться выяснить хоть что-то не получилось.
– План «А» с треском провалился, поэтому переходим к плану «Б» – поднятию автомобильного бизнеса Эдварда, – не потерял оптимизма Виктор Валериевич. – У меня есть кое-какие идеи. Но боюсь, на их реализацию потребуется время...
Алеся подумала речь как минимум о паре месяцев, но Шевцов удивил.
– …около недели.
– Неделя?
– Да. Нужно уложиться в этот срок. К среде, к совету директоров, скорее всего, мы уже не успеваем, но хотя бы в понедельник мне точно нужно быть в офисе. Прилетают корейцы. Если на этой встрече вместо меня будет Эдвард, боюсь, ещё одна компания начнёт нуждаться в антикризисных мерах.
Тревогу Виктора Валериевича Алеся разделяла. Представить ничего не соображающего в электронике Лорда беседующего с корейцами о поставке комплектующих можно было только в страшном сне. И ведь Шевцов даже не сможет потом оправдаться, что это был не он, а его двойник из параллельной реальности. После такого заявления вряд ли кто-то осмелится воспринимать возглавляемую им компанию всерьёз. Но реально ли к понедельнику поднять идущий ко дну бизнес Эдварда?
– Чистякова, мне не нравится ваш пессимистичный взгляд.
Ох, знакомая фраза. Именно после подобных слов босса начальники отделов становились бледными. Умел Виктор Валериевич поставить перед ними такие задачи и такие сроки, что те в предобморочное состояние впадали. Жаловались потом друг другу, стонали, выли, поминали Шевцова, используя непечатные выражения, но, что интересно, в сроки укладывались.
Алеся начальников отделов вполне понимала. Ей сейчас тоже слегка неуютно было от металлического голоса Виктора Валериевича, даже несмотря на то, что в тесные временные рамки он зажал не её, а себя.
– Задача вполне выполнимая. И не такие решал.
Шевцов сделал паузу, потом добавил с лёгким раздражением:
– Правда, в этот раз будут отвлекающие побочные нетипичные проблемы. Например, Валери.
И не поспоришь – такую нетипичную проблему ещё поискать.
– Дядюшка Теодор собирается навестить её в конце недели. Хочет, чтобы к этому времени племянница научилась держаться в седле. И кто этого любящего дядюшку знает – вдруг потребует возвращения кредита, когда увидит, что Валери по-прежнему не знает, с какой стороны к лошади подходить? Я надеялся, что к среде вернёмся домой, и обучать её верховой езде будет головной болью Эдварда.
– Я могу позаниматься с Валери.
Виктору Валериевичу потребовалась минута, чтобы осознать услышанное. Такими глазами он на Алесю ещё не смотрел:
– Вы умеете ездить верхом???
И куда только металл из голоса делся?
– Умею. Целый год занималась в конном клубе.
Хорошо, что скорость передвижения была черепашьей, а дорога пустой. Виктор Валериевич на какое-то время оторвался от своих шофёрских обязанностей и пару раз прошёлся взглядом по Алесе с головы до ног. Будто прикидывал, как это всё может удержаться в седле. Его губы тронула чуть заметная улыбка:
– Неожиданно.
В интонации проскочило что-то такое, отчего Алесе сделалось приятно. Не так-то просто удивить этого большого босса, а ей, кажется, удалось.
– Вопрос только – согласится ли Валери взять у вас уроки. Она видит в вас соперницу.
– Надеюсь, согласится. У нас после одного небольшого приключения установилось временное перемирие.
– Вы про обмен блёстками во время визита дядюшки Теодора?
Ого! Выходит, Шевцов заметил.
– Да.
Примерно на полдороге Алеся вспомнила, что захватила с собой сухпаёк и предложила Виктору Валериевичу сделать небольшой привал. Идея ему понравилась и тут же была воплощена в жизнь.
– Правильные бутерброды вы, Чистякова, сделали, – посмотрев на толстые ломти мяса, похвалил Шевцов. Физиономия его сделалась довольной.
На Алесю поджаристый хлеб и сочная индейка тоже бы, наверно, произвели радужное впечатление. Если бы не одно «но». Пока они с Виктором Валериевичем разговаривали о его «нетипичной сопутствующей проблеме», она вспомнила про свою, ещё более нетипичную – Витольда. Он ведь не сегодня-завтра выздоровеет и начнёт настаивать на репетициях. Она, конечно, может ещё какое-то время водить его за нос, но ведь, кажется, на субботу назначен концерт.
– Чистякова, а вы почему не едите?
– Ем, – Алеся откусила краешек салатного листа. – Просто задумалась.
– О чём?
– О Витольде.
Виктор Валериевич, аж, жевать перестал. Глянул каким-то недобрым взглядом. Ох, чувствуется, блондин у него в печёнках сидит.
– Ну, не о нём самом, – поспешила успокоить Алеся, – а о танцах. Как мне Мелиссу изображать, если я танцевать не умею?
– Что-нибудь придумаем, – вернулся к бутерброду Шевцов.
Алесе бы его спокойствие.
– Да что тут придумать, если в субботу концерт? А отменить нельзя, иначе придётся большую неустойку платить. Билеты-то уже распроданы.
Алеся прекрасно понимала, что Виктор Валериевич заплатить эту неустойку из сбережений Эдварда не сможет. Так они залезут в ещё большие долги и тогда уж точно не смогут вывести компанию Лорда из крутого пике.
– А почему вы решили, что не умеете танцевать? – остался невозмутимым Шевцов. – Все люди способны двигаться под музыку. Исполните какую-нибудь импровизацию. Мелисса – эпатажная танцовщица. Публика подумает – так и надо.
Легко ему говорить. Да Алеся просто на сцену выйти и то сможет только под наркозом, а уж пытаться демонстрировать что-то зрителям…
– Виктор Валериевич, какая импровизация? Весь мой танцевальный опыт сводится к дёрганию под попсу на студенческих вечеринках. Ах да, ещё пару лет в глубоком детстве на художественную гимнастику ходила.
– Это уже кое-что, – спокойно расправлялся с индейкой Шевцов. – Плюс я вам несколько уроков дам.
А вот тут уже пришла очередь Алесе подавиться салатным листом.
– Вы мне что…? Виктор Валериевич, вы, что, умеете танцевать?
Вопрос, конечно, прозвучал не очень вежливо. Вроде бы как Алеся усомнилась, что Шевцов на такое способен. Но она действительно представить не могла, что её грозный босс может предаваться таким сентиментально-романтическим занятиям, никак не связанным с бизнесом или электроникой.
– Да, Чистякова, я занимался спортивными танцами. Восемь лет.
Глава 23. Блёклая селёдка
Автомобиль подкатил к особняку около полудня. Виктору Валериевичу ещё предстояло загнать его в гараж, а Алеся сразу отправилась в дом. Бессонная ночь давала о себе знать. Не прибавлял бодрости и накрапывающий дождь. В голове крутилась единственная мысль – поскорее добраться до постели и вздремнуть хотя бы два-три часа. Казалось бы, что может помешать этому простому человеческому желанию? Прислуга, выполнив повседневную работу, уже разошлась. В особняке было тихо. Но вот эта тишина как раз и насторожила. Должна же ещё быть Валери. Почему она не производит ни единого звука? Спит?
Дверь в её комнату была приоткрыта, но хозяйки там не обнаружилось. Алеся проверила кухню, веранду, гостиную, балконы – пусто. Шевцов, зашедший в особняк, заметил её хаотичные перемещения.