– Нееет. Я повела тебя в другую от них сторону, – ответила она, шмыгая носом.
Вот засранка!
Мы просидели несколько часов, прежде чем раздались шаги и открылась дверь. В сопровождении грога вошла девушка невысокого роста с нежными испуганными чертами лица, держа поднос с едой. Грог закрыл за ней дверь, оставив нас наедине.
– Лиса! – воскликнула Лада.
– Лада! – отозвалась девушка и, поставив поднос, они крепко обнялись.
– Ты жива? Тебя не съели? Уже ведь год прошел как ты пропала! А что с Чарушей?
При имени сестры Лиса помрачнела.
– Она умерла? Прости!
– Нет, она жива, – мрачно сказала Лиса.
– Да в чем дело то?!
– Она живет с князем. Корчит из себя хозяйку. Поёт ему о своей любви. – При этих словах глаза Лады расширились в неверии.
– Поешьте, я все расскажу.
– Сначала я думала, что мы случайно в лес так далеко зашли и нас гроги поймали, а уже после поняла, что она давно это задумала, но боялась идти одна. Чаруша слышала о богатстве князя и бредила им. Когда нас поймали и привели к князю, она начала говорить ему о своей любви, и что она родилась под утро, когда был густой туман. Князь её оставил и стал с ней жить. Теперь она только и знает, что одевается и меряет украшения, которые ей дарит князь.
– А как же ты? – спросила Лада.
– А я здесь служанка: принеси, убери, постирай.
– Что будет с нами? – спросил я Лису.
– Я не знаю. К вечеру приедет князь, там и решит.
То что он не убил девушек вселяло надежду. Может, и остальное все преувеличили:
– А он точно людей ест? – спросила я.
– Точно, – с дрожью в голосе ответила Лиса. – Однажды девушку привели, не из нашего селения. Она рыдала и кричала, что все здесь нелюди, мерзость на земле великого Леда, как она всех ненавидит. Так князь сказал лишь два слова: «на кухню» – вечером её подали на ужин.
От этих слов нас передёрнуло.
– Кто же готовил этот ужин? – с ужасом спросила я
– Гроги. На кухне готовят гроги. Они очень хорошие повара. Вот и кашу эту они готовили.
Каша была вкусная, но после этих слов аппетит у меня совсем пропал.
Я заметила, что Лиса странно смотрит мне за спину, и жалостливо отводит глаза.
– В чем дело? – спросила я.
– Прости меня, что смотрела на твою беду, – смутилась Лиса.
Я не поняла о чем она. Лада рассмеялась:
– Твоя сумка за плечами под плащом похожа на горб.
Я оглянулась – и правда. Когда я собирала ветки, то надела рюкзак за плечи, чтобы он не сползал.
Лиса немного поговорила с нами, спросила про отца, братьев. Поплакала, узнав о смерти матери. Потом за ней пришел грог и она, взяв пустой поднос, ушла, а мы остались ждать вечера и нашего приговора.
Я нарезала уже сотый круг по камере, когда за нами пришли.
В сопровождении грога мы прошли по каменному коридору, поднялись по лестнице и миновали еще несколько комнат, пока не пришли в большой зал, с огромным очагом, украшенным замысловатыми узорами. На стенах висели гобелены. За длинным столом, разместились около тридцати грогов, а во главе сидели князь и девушка, одетая в изящное золотистое шелковое платье, украшенное кружевами и богатой вышивкой. «Чаруша» – подумала я. Девушка была красивая: карие глаза, белокурые волосы, правильные черты лица. Впечатление портили лишь капризно изогнутые пухлые губы.
Нехотя я перевела взгляд на князя и споткнулась. Мой взгляд приковали нечеловеческие черные глаза, взирающие с абсолютно ледяным безразличием. Кожа на лице была сероватого цвета, похожая на кору дерева, но менее рельефная по текстуре, чем у грогов. И если у тех лица были лишь человекоподобные, то у князя черты остались человеческими. Прямые светло-русые волосы спадали до плеч. Одет в строгий черный камзол, украшенный серебристой тесьмой, под который надета рубашка из тонкого полотна.
Князь встал и не спеша подошел к нам, медленно обходя нас по кругу. Потом остановился передо мной.
– Так вот ты какая, горбатая девушка, которая сражалась как тигрица, – медленно произнес он.
Он осмотрел меня с головы до ног. Взгляд задержался на ветровке, которая виднелась из под плаща, и опустился на джинсы.
– Ты странно одета, – наконец произнес он.
Я молчала, а он, кажется, ждал ответа.
– Мне это уже говорили, – произнесла я.
– Откуда ты?
– Из деревни возле леса.
– Вот она, – он указал на Ладу, которая дрожала как осиновый лист, – она из деревни. Спрашиваю ещё раз, откуда ты?
– Я недавно пришла в деревню, – обтекаемо ответила я.
– Откуда?
– Издалека.
Он стоял, и как будто к чему-то прислушивался. Чаруше не понравилось внимание, уделяемое мне. Она встала и подошла к князю. Обхватив его руку, она заставила посмотреть на себя.
– Любимый, оставь в покое эту страшилу, – кокетливо произнесла она.
– Я, кажется, встретила свою знакомую, – она перевела злобный взгляд на Ладу.
– Милый, отдай мне её в служанки, – попросила она нежным голосом.
– Тебе Лисы мало?
– Но она вечно бегает по делам, её не дозовешься.
– А эта, – она посмотрела на меня, – пусть помогает на кухне, да в комнатах убирает.
– Я вижу, ты уже все решила! – с непонятной интонацией сказал князь.
– Любимый, я так скучаю, когда тебя нет! Они меня развлекут, – и она с надеждой посмотрела на князя.
– Пусть будет так! – сказал князь и, потеряв к нам интерес, вернулся к столу.
Нас провели на просторную кухню, где хлопотало несколько грогов. Усадив нас в сторонке, перед нами поставили еду: кашу с мясом и хлеб. Опасливо глядя на куски мяса, я спросила:
– А из кого мясо?
Гроги засмеялись:
– Не бойся, сегодня на ужин олень, – сказал один из них. – Хотя и человечина бывает. – Он облизался.
Мы приступили к еде. Гроги перестали обращать на нас внимание. Лишь Лиса улыбалась нам, бегая с подносами. Когда мы закончили с обедом на кухню зашел необычный грог. Если все остальные гроги были похожи между собой и как бы без возраста, то этот был старше их всех – как дедушка среди молодёжи. Он подошел к нам и внимательно нас осмотрел. Потом его взгляд остановился на мне:
– Как тебя зовут?
– Кристина. А вас? – внезапно спросила я. Странно, но я его не боялась.
Кора на его лбу пошла морщинами, от удивления:
– Харольд, – ответил он. – Ты первая из людей здесь, кто об этом спросила.
– Наверное, они очень боялись, чтобы знакомиться, – ответила я.
– А ты значит не боишься?
– Нам сказали, что сегодня нас не убьют.
Он засмеялся:
– Ты нравишься мне, Кристина.
– Мне тоже приятно с вами познакомиться, – вежливо ответила я, и он опешил от удивления.
– Мой вид тебе не противен? – удивлённо спросил меня он.
Я задумалась, рассматривая его. Странное человекоподобное безволосое лицо, с кожей – как кора старого дерева, черные глаза без ресниц, но взгляд теплый, не то что у князя. На бочкообразное туловище одета рубаха до середины бедер, с вырезом на груди, который стянут шнуровкой. Пояс, украшенный металлическими пластинами, за которым висит кинжал, и подвешены ключи. Простые штаны, сапоги из мягкой кожи. Руки с пятью пальцами, ладони широкие.
– У вас необычный вид, но ничего противного я не вижу, – серьезно ответила я. Да по сравнению с Фредди Крюгером – он просто добрый дедушка.
– Ты странная девушка, – задумчиво протянул он. – Покажи свои ладони, – внезапно сказал он.
От неожиданности, я тут же подчинилась. Он взял мою ладонь в свою, внимательно рассматривая. Кожа его была теплая, только чуть шершавая, как у дерева.
– Ты не работала этими руками.
– Покажи свои руки, – приказал он Ладе. Та, чуть не падая в обморок, протянула руку. Он свёл наши ладони рядом. Ладина ладонь была с мозолями и загрубевшей от работы кожей, моя же была нежна без следа мозолей. Он отпустил наши руки.
– Так откуда ты? – спросил он меня.
– Издалека.
– Это не ответ.
– Мне больше нечего сказать.
– Как ты оказалась в деревне?
– Пришла.
– Сама?
– Сама.
Он помолчал. – Надеюсь, со временем, ты расскажешь мне свою историю.
– Гендельсон! – позвал он одного из грогов и тот с почтением к нему подошел.
– Эта девушка, – он указал на меня – поступает в мое распоряжение. Только я или князь имеют право давать ей приказания.
– А эта, – он взглянул на Ладу, – будет служанкой Чаруши, со своей сестрой она уже наигралась.
Сказав это, он вышел.
Пришла Лиса:
– Лада, Чаруша зовет тебя. Пошли проведу.
Я осталась одна, не зная чем заняться. Тут я заметила серую собаку, которая не спеша зашла на кухню.
– Ты голодная? – спросила я её, и она оскалилась. – Ясно, – я взяла свою миску с остатками мяса и отдала ей. Подозрительно смотря на меня, она не спеша подошла. Обнюхав и немного поколебавшись, она съела мясо, не тронув кашу
– Ах ты хитрюга, – сказала я. Посмотрев на меня умными глазами, она ушла из кухни.
Вот так и началась наша жизнь в замке.
Глава 10
На ночь нас и Лису запирали в камере, куда принесли еще матрасы. Утром же Лада уходила к Чаруше, и та гоняла её целый день. Лиса помогала на кухне и убирала в комнатах. Харольд запретил мне работать на кухне, но разрешил помогать Лисе с уборкой. Как он сказал: «Познакомишься с замком». Из-за того, что в первый день все приняли меня за горбунью, а я не хотела привлекать внимания к моему рюкзаку, мне пришлось ходить с ним. Харольд на утро передал мне вместо меховых сапог легкие замшевые и тонкий плащ, чтобы я могла прикрыть так называемый горб, и в камере я оставила только ветровку.
Я часто натыкалась на князя, особенно запомнился первый день.
В первый же день, идя по коридору, я налетела на него, выходящего из комнаты. «Добрый день», – сказала я. Он удивленно окинул меня взглядом. «Слуги, без разрешения рот не раскрывают», – произнес он. «Извините, я в слугах впервые. Просто моя мама учила меня, что не здороваться при встрече не вежливо. Значит, впредь я буду невежлива», – спокойно сказала я и пошла дальше. «Стой», – рявкнул он. Я остановилась. «Повернись». Я развернулась к нему. Он недоуменно смотрел на меня. «Впредь, можешь со мной здороваться» – наконец сказал он. Я кивнула головой и пошла дальше.
Однажды я перепутала дверь и попала в библиотеку. Как зачарованная я смотрела на книги, любовно проводя пальцами по корешкам. Взяла одну в руки, рассматривая тиснения на обложке. Это было как встретить друга во вражеской стране – неожиданно и радостно. Я даже не слышала, как зашел Владислав. «Что ты здесь делаешь?» – услышала я и подпрыгнула от неожиданности. «Ошиблась дверью и увидела книги» – он подошел ко мне и увидел книгу в моих руках. «Да что ты знаешь о книгах?» – сказал он свысока. «Я много читала дома» – коротко ответила я. «Тогда читай!» – повелел он и смотрел на меня ледяными глазами. «Не знаю, смогу ли я прочитать эту» – запнулась я. Кто его знает, какая у них письменность. Князь презрительно скривил губы. «Не люблю когда лгут, призналась бы сразу что не умеешь», и хотел забрать книгу. Но я ее открыла наугад и прочитала продираясь местами через вязь букв: «В средних и высоких широтах ночью можно видеть световое явление, в северном полушарии появляющееся обыкновенно на северной стороне небосклона, которое называют северным сиянием». Я отдала князю книгу, и направилась к выходу. «Стой!», рыкнул он. «Ты куда пошла?». Спокойно глядя на него, я ответила: «Я же сказала, что ошиблась дверью. Мне надо помочь Лисе». И вышла.
Ладе было тяжело с Чарушей. Она замкнулась и была подавлена. На мои вопросы она не отвечала. Чаруша, при наших встречах старалась оскорбить меня, называя уродиной, страшилой, калекой, но меня это трогало мало.
Я была на кухне, когда вошла Лада со слезами на глазах. На её щеке алел отпечаток ладони.
– Лада, что случилось? – потрясенно спросила я.
– Чаруша ударила меня за то, что вода еле горячая в лохани. Она была горячая, но пока она крутилась перед зеркалом, все остыло, – и Лада упала на стул давясь слезами. Потом вскочила. – Мне надо бежать, принести ей горячей воды, а то она меня изобьет.
– Лада, это не первый раз она тебя бьет? – еле сдерживая себя, спросила я.
– Нет, – тихо сказала Лада и горько заплакала.
– Лиса, а тебя она тоже била? – спросила я у подошедшей к нам девушки.
– Да, – со стыдом призналась она.
– Лада, сиди здесь! – сказала я, вылетая из кухни.
Вихрем я пролетела через комнаты, взбежала по лестнице на второй этаж и влетела в покои Чаруши. Она лежала в лохани, откинув голову, и спиной к двери.
– Ты долго ходишь, тупая овечка! – раздался капризный голос.
Я подлетела к ней, схватила за волосы и окунула её с головой в воду. Она вырывалась и извивалась, но я держала её крепко. Когда она начала захлебываться, я выдернула её за волосы из воды и запрокинула ей голову.
Глядя в её выпученные глаза, я с тихим бешенством проговорила:
– Если ты, тварь, еще хоть раз, хоть пальцем ударишь Ладу или Лису, я возьму на кухне самый большой нож и вырежу их имена у тебя на лице!
– Ты меня поняла? – процедила с угрозой я.
– Да, – тихо прохрипела она
– Не слышу, громче, – я дернула её за волосы, еще сильнее запрокидывая голову. Из её глаз от боли полились слезы.
– Да! – взвизгнула она, и я её отпустила.
Развернувшись, я увидела князя, стоящего у двери.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Помогаю Чаруше купаться, – сказала я, подходя к нему. – Не буду вам мешать. – И я хотела выйти из комнаты.
– Я пришел к тебе, – сказал он мне и, видя мое изумление, пояснил: – Ты так спешила искупать Чарушу, что была не вежлива и не поздоровалась со мной.
– Добрый день! – сказала я и, посмотрев в окно на пасмурный день, светским тоном сказала: – Сегодня отличная погода.
Идя по коридору я услышала голос Чаруши: «Любимый, она меня чуть не убила!», и холодный ответ князя: «Не выдумывай! Я видел, что она тебя просто купала».
Я вернулась на кухню и сказала:
– Лада, на сегодня ты Чаруше не нужна, отдыхай на кухне. Если она ещё хоть раз поднимет на тебя руку – скажи сразу мне. К тебе это тоже относится, – я взглянула на Лису.
Прошло пять дней как мы попали в замок. Для меня насущным стал вопрос о купании. В камере мы освежались водой из кувшина, но от нас уже стало попахивать. Я спросила у Лисы, где она моется. Смущаясь, она сказала, что раньше мылась в остывшей воде после Чаруши, а теперь, когда она больше ей не прислуживает, она не знает. Я пошла к Харольду, и обрисовала возникшую проблему. Он задумался. Потом хохотнул. Затем сказал:
– Сходи с этим вопросом к князю.
– Харольд?! – у меня даже слов не было.
– Если хочешь помыться – иди к князю, он сейчас в своем кабинете, – сказал непреклонно он.
Выбора у меня не было, и я пошла.
Я постучала в тяжелую дверь и вошла. Владислав сидел за столом и перебирал бумаги.
– Что тебе надо? Я не звал тебя.
Я начала подходить к нему.
– Стой там, от тебя воняет! – сказал он презрительно.
– Вот поэтому я к вам и пришла, – сказала я. – Мы целый день работаем, а потом нас запирают в камере. Мыться нам негде и некогда.
Князь откинулся на высокую спинку кресла, разглядывая меня.
– Странно, все остальные до тебя считали, что если от них будет сильно вонять – я их не съем.
– Если от меня еще сильнее будет вонять, то я задохнусь от вони, и мне уже будет безразлично, съедите вы меня или нет.
– Зачем вы едите людей? – спросила я внезапно.
– У них самое вкусное мясо, – просто ответил он и посмотрел на меня своими черными глазами, за которыми скрывался монстр.
В комнату зашла Чаруша и прошла к князю, обвившись вокруг него.
– Любимый, она тебе докучает! Позволь я научу её манерам и выпорю, – голос у неё был сладкий, но смотрела на меня она злобно.
– Вы стоите друг друга, – с отвращением сказала я и пошла к двери.