Там он притянул меня к себя и укрыл нас своим плащом. Свой я забыла дома и мои руки нырнули ему за спину и обняли, греясь в его тепле. Мы смотрели друг на друга и я терялась в нежности его взгляда. «Что же он со мной делает?!», – еще раз подумала я и меня притянуло к нему. Мы начали целоваться, страстно, безудержно, растворяясь друг в друге. Мои руки ласкали его спину и плечи. Я чувствовала себя очень хрупкой в его сильных объятиях. Моя дрожь прошла, и меня затопило жаром желания.
– Драгомир! – просила я его.
Он прислонил нас к дереву. Его руки были повсюду, он накрыл мою грудь, лаская пальцами сжавшийся сосок, и я задохнулась выгибаясь, а он поймал губами мой вздох. Он приподнял моё платье и скользнул под него, лаская мои ноги, поднимаясь все выше и меня опаляли его горячие ладони. Коленом он развел мне ноги. Он изучал мои изгибы и дотронулся до кружева трусиков. С интересом он начал исследовать их, проводя пальцами по кромке белья.
– Я с ума сходил, представляя их на тебе, – выдохнул он мне в губы. Его руки обхватили и сжали ягодицы, притягивая еще ближе меня к себе, а потом он положил руку мне на лоно и жар его ладони расплавил мне кожу.
– Драгомир! – воскликнула уже требовательно я.
Его пальцы скользнули по трусикам вниз.
– Влажная. Какая же ты влажная, – прошептал он мне в губы, а потом накрыл их и его пальцы скользнули в меня, сдвинув белье. Я потеряла себя, извиваясь в его руках и двигаясь в такт с его ладонью. А потом взорвалась, рассыпавшись на тысячи осколков.
Мы тяжело дышали. Он прислонился своим лбом к моему и смотрел, как я прихожу в себя.
Его пальцы выскользнули из меня, он поднес их к губам и облизал, глядя мне в глаза.
– Как дикий мед, – произнес он, – я так и думал.
От эротичности этой картины, я задрожала и во мне опять стала подниматься волна желания:
– Я хочу еще, – прошептала я.
Он засмеялся по-мужски удовлетворенным смехом.
– Любимая, ты убиваешь меня, – выдохнул он и смеясь, и с напряжением в голосе. – Мой самоконтроль не безграничен. Не уверен, что смогу еще раз прикоснуться к тебе и сдержать себя.
Видя мой не понимающий взгляд, он пояснил:
– Я не возьму тебя, пока ты не станешь моей.
– Выходи за меня! – огорошил он, а я совсем растерялась.
– Через неделю будут свадьбы. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Я молчала, не зная что сказать. «Свадьба», «жена» – эти слова не укладывались в моей голове.
– Я хочу заботиться о тебе, лелеять, – с нежность начал он. – Ты единственная, кто способен вывести меня из себя то доводя до бешенства, то заставляя смеяться.
Он взял мою руку и, поцеловав, начал с нежностью гладить мои пальцы.
– Эта маленькая ручка похитила моё сердце, с первой нашей встречи.
Я немного отстранилась, мысли мои разбегались. Какая свадьба?! О чем он?! Я не могла сказать ему «Да». Ведь не могла же?
– Твоё тело отвечает мне, но ты сама – бежишь. Открой мне своё сердце, прими меня! – с жаром произнес он, удерживая меня взглядом и стараясь проникнуть в душу.
Он притянул меня к себе и его губы скользили по моему лицу, нежно исследуя черты. Как же бережно он ко мне прикасался… Я закрыла глаза и подняв к нему лицо впитывала ласку, но слов не было.
– Нам пора идти. Скоро все начнут возвращаться с праздника, – произнес он отстраняясь со вздохом, и мы пошли к дому.
Возле крыльца он остановился:
– Я буду ждать твоего ответа. – А потом притянул меня к себе и страстно поцеловал, выжигая во мне свой след.
– Не заставляй меня долго мучиться в ожидании, – с нежностью прошептал он мне в губы и развернувшись ушел.
На автомате я вошла в дом. Никого еще не было. Я быстро переоделась и ополоснулась над лоханью теплой водой из печки. Лежа в постели, закутавшись в одеяло, я не могла осознать того, что сейчас произошло и как дальше быть. Пришла необычно притихшая Лада, и начала раздеваться. Что-то обсуждать и говорить у меня не было сил, и я закрыла глаза, притворившись что сплю, а потом и правда уснула.
Следующий день был днем памяти предков. Утром, взяв пироги и кувшин с медовухой, мы пошли на семейное кладбище, которое находилось за поселением. Возложили пироги на могилки и налили в маленькие деревянные пиалы медовуху.
Потом вернулись домой к поминальному обеду, во время которого вспоминали предков.
Я видела, что глядя на меня, Януша так и распирало что-то сказать, но под строгим взглядом отца он молчал. Выйдя из-за стола Радомир позвал его с собой, и тот громко вздыхая пошел с ним.
– Что-то вы сегодня притихшие, – сказала Улана, глядя на нас с Ладой. – Это на вас прыжки через костёр так подействовали? – спросила она лукаво.
А вот это интересно. Ну, со мной все понятно, а вот Лада то с кем?! Я с удивлением посмотрела на неё, но она молчала.
– Она с Милославом прыгнула, – пояснила мне Улана. – Он просто расцвел от счастья, когда она с ним пошла.
– А потом куда ты пропала? – спросила она Ладу.
– Домой пошла, – коротко ответила та.
– Почему же он тебя не провел? – удивилась она. – Я видела, как он искал тебя на празднике, даже ко мне подходил.
– Мама! – воскликнула Лада и выбежала из дома.
– Да что это с ней?! – вздохнула она.
– Наверное, из-за меня, – тихо сказала я.
Улана посмотрела на меня мудрым взглядом:
– Драгомир сделал свой выбор, и тут нет твоей вины. Мы с тобой понимаем, что у Лады с ним не было никаких шансов. Главное ты сделай свой выбор, и не разбей ему сердце.
– Я пойду за Ладой, – сказала я и выскочила из дома, с горящими щеками.
И тут же увидела его во дворе. Он разговаривал с Радомиром. Я замерла, не зная как поступить, то ли убежать, пока меня не видят, то ли подойти поздороваться. Пока я раздумывала, Драгомир посмотрел на меня и кивнул, чтобы я подошла. Я пошла к нему, чувствуя, как ещё горят мои щеки.
– Позвольте мне пригласить на прогулку вашу гостью, – официально обратился он к Радомиру.
– Позволяю, – в том же тоне ответил тот. – Береги её, – сказал он, улыбаясь в бороду, но была у него тень беспокойства в глазах.
– Мне надо плащ накинуть, – сказала я, собираясь вернуться в дом. Сегодня я была в своей старой одежде – джинсы и свитер.
– Драгомир снял с плеч свой и укутал меня.
– Ты же замерзнешь!
– С тобой я не замерзну, – сказал он с намёком, и я вспыхнула.
А потом уже игриво:
– Ты уже стала беспокоиться обо мне?
– Вот ещё! – фыркнула я и мы пошли.
Шли мы в молчании. Драгомир посмотрел на меня и чему-то улыбнулся.
– Что? – спросил я.
– Как странно… Девушки постоянно пытаются увлечь меня разговорами, но мне с ними скучно, с тобой же мы молчим, а мне хорошо.
Я пожала плечами.
– А куда мы идем? – поинтересовалась я.
– Я хочу показать тебе одно место.
Мы шли в сторону кузницы, потом прошли её, и остановились на вершине холма, где под березой было два холмика, окруженные камнями. На них лежали возложенные пироги и пиалы. Я все поняла.
– Тут лежат мои родители, – сказал Драгомир. – Это было любимое место моей матери и отец её здесь похоронил.
– Отец всю жизнь любил мою мать, и после её смерти никто так и не смог занять ее место в его сердце.
Он помолчал. Потом посмотрел на меня, и я понимала, что сейчас в этих янтарных глазах вижу его обнаженную душу:
– Ты в моем сердце, девушка. Я тебя никогда не предам и не оставлю. Я буду беречь тебя и заботиться до последнего вздоха. – В тишине, на этом дорогом ему месте, это была клятва, которая потрясла меня до глубины души.
– Пошли, у меня есть для тебя подарок.
Мы подошли к кузнице. Он зашел туда, а через мгновение вышел и протянул мне браслет, с нанесённым узором и фигурами в виде песочных часов. Я провела пальцем по узору.
– Эта фигура, – он указал на песочные часы, – символизирует великого Леда и Рожану, он отдал ей половину мира, а я отдаю тебе половину моего сердца. У меня захватило дыхание. Я протянула руку, и он надел на неё браслет. После таких слов, сказать просто «спасибо» – было мелко. Я притянула его голову к себе, и поцеловала, передавая переполнявшие меня чувства.
Когда мы шли обратно, ко мне подошла белокурая девочка лет семи, и очень смущаясь сказала:
– Ты вчера всем девочкам делала прически, – и замолчала. А потом, набравшись храбрости, застенчиво спросила:
– А сегодня делаешь?
Я присела перед ней:
– А сегодня я делаю прически только красивым маленьким девочкам. У тебя ленточки есть?
– Есть. – И она протянула мне зажатую в кулачке ленту.
В то время, что я делала ей прическу, набежала ещё детвора разного возраста. Пока я плела и их, Драгомир терпеливо меня ждал, посмеиваясь над маленькими модницами.
– У тебя талант, – сказал он, когда меня наконец-то отпустили и мы смогли уйти.
– Ага, но только этот, – засмеялась я.
А потом я посмотрела на него и уже серьёзно выпалила:
– Драгомир, ну какая из меня жена?! Я ведь ничего не умею и не приспособлена для жизни здесь.
Он остановился и, глядя в глаза, тихо сказал:
– Неужели ты думаешь, что для меня это важно?!
– Мы с отцом привыкли справляться с домашними делами сами. Только после его смерти я договорился с вдовой, которая осталась с пятью детьми: она приходит и делает все домашние дела, а я обеспечиваю её мясом и деньгами.
– Если ты согласишься, то мы не будем ничего менять.
Он нежно дотронулся до моей щеки:
– Для меня важно, чтобы ты была рядом в моей жизни. Проснуться утром и увидеть твои глаза, цвета грозового неба, – произнес он проникновенно. Вот блин! В этот момент его идея со свадьбой уже казалась мне чуть менее безумной. Я взяла его за руку, и мы неспешно пошли к дому.
Глава 9
На следующий день все мужчины поселения поехали в лес пополнить запас бревен.
Лада меня избегала и я решила выяснить с ней отношения.
Перехватив её на улице, я сказала:
– Лада, давай поговорим!
– О чем? – вскинулась она. – Как мужчина моей мечты целовал тебя?!
– Когда ты это видела? – спросила, смутившись, я.
– Вчера на празднике. Я увидела, что вы уходите, и пошла за вами, – и её глаза меня обвиняли.
– Лада, я не планировала этого.
Тут меня осенило:
– Так это ты поэтому с Милославом через костер прыгнула?
Она опустила глаза.
– Лада, не играй его чувствами, он влюблён в тебя.
– Не учи меня! – вскричала она. – Кто бы говорил.
– О чем ты?
– Слышала, как в саду Драгомир предложил тебе быть его женой!
– Что ты еще слышала? – спросила я, покраснев при мысли что она могла увидеть нас чуть ранее.
– Больше ничего, – буркнул она. – Когда я пришла домой, то увидела твой плащ на кровати. Пошла тебя искать и услышала, как он делает тебе предложение.
– Он тебя любит! А ты?! – воскликнула она.
– Лада, все не так просто, – начала я, но она меня перебила.
– Оставь его тем, кто его любит! – И она, резко развернувшись, убежала.
Вот и поговорили. Вздохнув, я пошла в дом.
Днем Улана попросила нас отнести мужчинам поесть к лесу. Она собирала провизию, а мы пошли одеваться. Синий плащ на меху я вернула Ладе, поэтому я надела ветровку, сапоги и импульсивно накинула на плечо рюкзак. Мы взяли еду и пошли. Выходя из дома я взяла накидку, в которой ходила в прошлый раз в лес.
Мы пошли в направлении, откуда я появилась впервые. Миновав это место мы, по кромке леса пошли дальше.
– Далеко идти? – спросила я.
– Лада неопределённо махнула рукой вперед, – она была задумчива и бледна.
– Давай по пути наберем хворост, – сказала она внезапно.
– А это не опасно?
– Нет. Мы не будем далеко заходить. А потом оставим его на телеге, вместе с брёвнами.
– Хорошо, – ответила я, и мы зашли в лес.
Лада взяла у меня сверток с едой, а я пошла собирать ветки, на которые она мне указывала. Я и не заметила, как мы стали углубляться в лес. Обратила на это внимание лишь тогда, когда стала проваливаться в снег по голень.
– Лада, мы не далеко зашли? – спросила я оглянувшись и увидев ее в отдалении от меня.
– Нет, все в порядке, – сказала она немного напряженным голосом.
Вдруг, в глубине леса я увидела промелькнувшую тень.
– Лада, беги! – заорала я, и бросив хворост кинулась из леса.
Она побежала к выходу из леса, бросив еду. Я видела, что мы не успеваем, и решила побежать чуть по касательной, стараясь увлечь их за собой и дать ей больше времени. Она оглянулась, а я закричала:
– Беги! Быстрее!
Как то уж слишком быстро меня стали окружать страшные фигуры. Ростом они были не высокие, коренастые округлые тела, но больше всего пугали лица – человекоподобные, только кожа была толстая и рельефная как кора дерева, и не человеческие холодные темные глаза. Двигались они очень быстро. Одеты в темные одежды, на ногах меховые сапоги. Я остановилась, схватив палку, и развернулась к ним. Краем глаза я следила за Ладой. Она была почти у кромки леса и успевала убежать.
На меня набросился один грог, я уклонилась и двинула его палкой в шею, налетел второй – я успела увернуться, и ударила его палкой по спине. Мы кружили и я понимала, что у меня нет шансов, но сдаваться я не собиралась. Один схватил меня за руку, но я ее вывернула из захвата и ткнула концом палки ему в глаза, поворачиваясь к следующему, я нарвалась на удар в лоб и потеряла сознание.
Пришла в себя я от плача.
– Крис, Крис, прости меня!
– Лада? – прошептала я.
Я попыталась открыть глаза, голова болела ужасно. Надо мной склонилось лицо Лады, моя голова лежала на её коленях и её слезы капали на моё лицо. Мы были в темном помещении и пахло затхлостью.
– Лада, я же видела что ты убежала, – прошептала я. – Как же так?!
– Я почти добежала, но оглянулась и споткнулась. Подняться я уже не успела.
– Где мы?
– В замке князя, – с отчаянием сказала она и залилась горючими слезами.
– Прости меня, это я во всем виновата.
– Лада, тут нет твоей вины, не плач, попыталась успокоить я. – Она же зарыдала ещё сильнее.
– Это я тебя в лес завела!
– Но ты же не знала.
– Но я этого хотела!
Вот тут я подумала, что меня точно хорошо головой приложило, так как я ничего не понимала.
– О чем ты? Ты хотела, чтобы мы попали в этот замок?!
– Не мы, а ты.
– Ты хотела, чтобы меня съели гроги?!
– Они бы тебя не съели, – ревела она.
Я ничего не понимала, голова раскалывалась и во рту было сухо. С горем по полам я попыталась сесть. Мы были в камере с узким окном под потолком, и еще был слабый свет, что попадал через решетку на двери. Мы сидели на широкой лавке вдоль стены, а напротив была еще одна с матрасом.
– Здесь есть вода? – Лада подскочила и плеснула мне из кувшина в деревянную чашку воды.
Выпив, мне стало немного лучше.
– Лада, объясни еще раз, что ты сказала, – попросила я.
– Князь тебя не съест, ты девушка из пророчества. – Голова у меня пошла кругом.
– Отец тебе рассказал про князя Владислава, но не рассказал конец истории.
– А что было в конце? – непонимающе спросила я и Лада начала сбивчиво рассказывать.
– В городе жила Пророчица, и когда к ней пришли люди, узнать как долго будет лежать снег в лесу, она ответила, что пройдет много-много лет и великий Лед сжалиться над людьми и приведет из тумана девушку не из наших земель. Она придет в год зверя князя. Владислав узнает её по сердцу, и вернет она князю былое величие, и растают снега в лесу.
– Разве у вас есть год Грога? – удивилась я.
– Нет. Эти слова были не понятны, но это ты!
– А что значит «узнает по сердцу»?
– Это тоже не поняли. Может родимое пятно?
– Лада, у меня нет родимых пятен! – И она сникла.
Слушая её, мне стало обидно, что из-за наивной веры в этот бред, мы попали в такую переделку.
– Лада, пожалуйста, никому об этом не говори, – попросила я.
Она заплакала:
– Я повела тебя в лес, чтобы ты попала к князю, и исполнила пророчество, и оставила в покое Драгомира, – она зарыдала.
– Лада, а ты не боялась, что мужчины услышат наши крики и побегут нас выручать? – вдруг спросила я.