Омега улыбнулся шире:
- Лиам. Не нужно «мистеров», я думаю. Уверяю вас, даже если бы я тогда и обиделся, то не стал бы хранить эту обиду три десятка лет. Но нет – я и тогда не держал на вас зла. Я понимал, почему вы так поступили.
- Потому что был юн и глуп, - с явным облегчением сказал Деверо-старший. – Но уже тогда я понял, что не стоило вести себя так с вами.
Сказал – и прикрыл досадливо глаза, едва удержавшись от того, чтобы не покачать головой – ну надо же быть таким идиотом. Ведь всё равно, что сознался сейчас – а я в вас тогда втрескался, профессор Хардинг… Надо было сказать – «с омегами», а не «с вами». Ну и дуралей… Вот что значит – не иметь практики. Ведь как взял замуж Дейна сразу по окончании учёбы – так больше и не общался почти с омегами, не считая вежливого обмена стандартными фразами с гостями и соседями…
Хардинг же остался совершенно невозмутим, и продолжал с симпатией улыбаться альфе:
- Я хочу ещё раз успокоить вас, Ричард. Я не держал и не держу на вас обиды, и мне очень приятно познакомиться с вами ближе. Не стану от вас скрывать – в университете мне этого хотелось, вы казались мне интересным альфой.
- В самом деле? – пробормотал Деверо, чувствуя полнейшую растерянность. – Никогда бы не подумал…
- Я очень старался, чтобы вы не подумали, - с оттенком лёгкого сожаления произнёс омега. – Мне казалось таким глупым испытывать симпатию к одному из тех популярных, богатых, самоуверенных парней, к чьим услугам были почти все омеги в кампусе. Я очень старался не позволять себе этого. И надо сказать, мои старания увенчались успехом. Вопрос - к счастью ли это было.
- Лиам, - негромко сказал альфа. – Не будет наглостью с моей стороны спросить, кто ваш супруг?
- Его у меня нет, - безмятежно сообщил Хардинг. – Я никогда не был замужем. Но детей у меня – больше сотни. Мои ученики.
Мэтт во все глаза смотрел на отца – с Ричарда слетело несколько десятков лет, он будто снова стал студентом. Что-то творится с ним нынче?.. Донни же, более чуткий, как и положено омеге, потянул мужа за рукав:
- Милый, пойдём. Твоему отцу и Лиаму есть о чём поговорить…
Альфа улыбнулся, взял любимого за тёплую руку и отправился с ним к праздничному столу. У блюда с тортом – традиционным, домашним, политым растопленным шоколадом, - разыгрывались сразу две сценки. Участниками одной из них были Элис и Джастина – последняя расспрашивала военную лётчицу на предмет знакомства с её отважными и мужественными коллегами, которое не помешало бы скромной учительнице, окружённой одними омегами и женщинами-бетами, - ну хотя бы по переписке пока. Элис, считавшая своих сослуживцев недалёкими и бестолковыми, не разделяла романтических грёз Тины и искренне недоумевала, зачем интеллигентной девушке понадобились эти бараны, которым что женщину обнимать, что штурвал, что бутылку. Вторая сценка была комически-романтичной – Лэндис, сервируя порцию торта для Гарри Уэста, без малейших угрызений совести выбрал из украшения всю вишню. Альфа принял тарелку с таким величественно-благодарным видом, что молодые супруги не смогли сдержать смех – ни дать, ни взять Людовик Четырнадцатый с бланманже. Донни подошёл к нему – старый альфа принялся расспрашивать его о том, умеют ли на Севере печь такие торты, и вскоре он и оба омеги – пожилой и молодой, - углубились в кулинарную беседу. Мэтт, понимавший в кулинарии чуть больше, чем в египетских иероглифах, огляделся и увидел папу. Гарри, слушая рассуждения Лэндиса о приправах к разным сортам мяса, совершенно размяк и думать забыл про сыночка, и Дейн, временно предоставленный сам себе, сидел мрачнее тучи.
- Папа, - Мэтт, счастливый до умопомрачения, даже на Дейна не мог сегодня сердиться, да попадись ему сейчас и Сэл Сильвани – был бы прощён и приглашён за стол. – Папа, ну хватит дуться. У тебя сегодня появился лучший в мире зять, а через полтора месяца и внук родится, нянчиться будешь!
- Всю жизнь мечтал, - злобно ответил Дейн. – Именно об этом я и грезил, когда не спал ночами в бытность твою орущим и писающимся младенцем. Погоди, вот и тебя с твоим янки это в ближайшее время ждёт.
- Ну и прекрасно! – Мэтт хлопнул папу по плечу. – Здорово! Пусть кричит, и пусть писается, это же наш сын! Мой и моего самого любимого Донни. Лет через двадцать вырастет такой альфа – всем места мало будет! Если бы ты знал, как я его жду… Не знаю, как ты видел моё счастье – но я его точно обрёл, можешь не сомневаться.
- Да уж, все счастливы, - процедил в ответ Дейн. – Ты оказался закольцован северной шлюшкой, неизвестно от кого беременным, Господи, это же надо додуматься – потащить тебя к алтарю, когда сам с таким пузом ходит! Ну конечно, надо ловить момент… Да все нынче хороши, вот так свадебка… Отец кокетничает со слугой – подумать только! – а муженёк мой уже час треплется с каким-то омегой, забыв про всё на свете, и смотрит на него так, как никогда, никогда в жизни не смотрел на меня – а ведь я ему двоих детей родил…
- Одного, - заметил Мэтт с усмешкой. – Ральф не в счёт, как я понимаю. И отца не могу осуждать…
- Как ты смеешь, - зашипел Дейн. – Как ты вообще смеешь разговаривать так со своим папой!
- Ну, ты же позволяешь себе называть моего мужа шлюшкой, - хмыкнул Мэтт. – Если бы ты не был моим папой, я бы тебе попросту морду набил. Папа, ау-у, ты сам в компании с Ривом Бержером и твоим этим тренером сработал эти фотки, потому что накопать реальный компромат на моего омежку не смогли - нет его! Донни – самый верный и любящий омега в мире, и главное – он мой, мой омега, моя пара. Мы сегодня вступили в брак, папа, и проживём вместе столько лет, сколько нам отпущено свыше, и мне, если честно, наплевать, нравится это тебе или нет. Я просто хотел, чтобы и ты порадовался за нас. Но тебе нравится исходить желчью. Что ж, как будет угодно.
Дейн криво ухмыльнулся:
- Такое впечатление, что я не с сыном поговорил, а со своим отцом.
Мэтт засмеялся:
- Вот и отлично. Дед сейчас – великолепный пример для подражания. Очевидно, собственное близкое отцовство делает меня мудрее. Наконец-то, чего уж там.
- Я бы так не сказал, - фыркнул омега. – Одно то, что ты предполагаешь прожить со своим этим янки сто лет и умереть в один день, говорит о том, как ты наивен. Тебе наш с отцом пример ни о чём не говорит?..
- Ещё как говорит. Именно поэтому я и беру замуж того, кого люблю, и буду любить всю жизнь. А ты, папа… Дед прав – ты взрослый человек, и выбор за тобой. Само собой, любимым супругом тебе уже не быть, да ты им и не был никогда, и не похоже, что это тебе огорчительно. Но любимым и любящим папой и дедушкой ты ещё вполне можешь стать. Мы с Доном планируем иметь большую семью, входить в неё или нет – тебе решать.
- Хватит, - холодно оборвал сына Дейн. – Мне достаточно чтения морали от отца, я от собственного сына ещё нравоучений не слушал. Ты совершаешь глупость, и никто и никогда не разуверит меня в этом.
- Только годы, папа. Годы моего счастья с любимым омегой и шестерыми детишками. Ну, не хочешь – как хочешь. Сегодня даже ты со своим злопыхательством не в состоянии меня расстроить, так что и не старайся.
Мелодично звякнул бокал в руке альфы, когда Мэтт коснулся им папиного бокала.
- Твоё здоровье, папа.
Оставив едва не плачущего от досады омегу, он вернулся к мужу. Донни взял его под руку, и Мэтт положил руку поверх гладкой ткани свадебного костюма на омежий живот:
- Ну, а у наследника семьи как дела?..
- Побрыкался немного, - ответил будущий папа. – Но в общем ведёт себя достойно.
- Мой папаша предрекает нам беспокойные дни.
- И ночи, - согласно кивнул Дон. – Это естественно, когда малыш в доме.
- Скорее бы, - Мэтт продолжал гладить живот мужа. – Слушай, я думаю, разница годика в полтора для детей – самое то. Они смогут дружить, пока будут маленькими, а потом альфы будут защищать младших омежек. Ну, и гордиться старшими. И нам проще – вырастим всех компанией, а потом будем радоваться жизни и внукам.
Донни засмеялся:
- У тебя долгосрочные планы, милый.
- Мне хватило полугода без тебя. Больше я с тобой даже на полчаса не расстанусь, - альфа привлёк супруга к себе. – Мы теперь навсегда вместе. Но ты меня не особенно слушай – если тебе будет тяжело… Ты сам смотри. А то моя бы воля – я бы каждый год тебе ребёнка делал, ты беременный так шикарно выглядишь… Дон, а у нас сегодня первая брачная ночь, между прочим.
Омега засмеялся, выставляя вперёд тугую округлость большущего живота:
- Первая, так уж первая… Сама невинность на восьмом месяце.
- Ну, как супруги мы впервые будем вместе. Идём? Гостей есть кому занять…
Альфа обнял супруга, и тот прижался к нему, доверчиво и нежно:
- Идём. Идём… Я люблю тебя, Мэтти…
Глава 17
Мэтт очень хотел присутствовать на суде над Сэлом Сильвани, но не смог по двум причинам. Во-первых, заседание перенесли из-за того, что была назначена дополнительная экспертиза – обвиняемого в покушениях на Донни в очередной раз должны были обследовать психиатры. А во-вторых, именно утром третьего ноября, дня заседания, Донни невозмутимо сообщил мужу, что у него начались схватки.
- Что?! – Мэтт вскочил со стула, разлив молоко, поскольку в этот момент как раз завтракал. Дон посмотрел на него удивлённо:
- Мэтти, милый, ты чего?
- Ты рожаешь?! Да… Надо же в клинику бегом!!!
Омега засмеялся и обхватил руками свой шарообразный живот под домашней рубашкой в клетку.
- Мэтти, успокойся. У меня всего лишь нерегулярные схватки. Спокойно допивай кофе, соберём вещи и поедем к Катце. Не волнуйся так, милый, никакой спешки нет. Те стремительные роды, что ты видел в фильмах-катастрофах, на самом деле большая редкость у омег, особенно в первый раз.
- П-правда?.. – слегка подрагивающим голосом спросил немного успокоенный альфа.
- Ну конечно. Это самое начало. Ребёнок родится хорошо если завтра к полудню, а может быть, и к вечеру. Первые роды у омег всегда длятся долго. Я и доктора расспрашивал, и массу книг перечитал на эту тему.
Тем не менее альфа не стал допивать кофе, поставил чашку на стол и бросился в спальню, расположенную через коридор от малой гостиной, где они завтракали.
- Что мы должны взять?
- В клинике всё есть. Возьмём для меня халат, те новые тапочки и ноут.
- Ноут-то зачем? – недоумевающее спросил Мэтт.
- Милый, мне там как минимум сутки лежать до родов, и двое суток после. Малыш, когда родится, большей частью будет пока спать… Что ж мне – в потолок смотреть?
- На меня.
- Ты всё это время будешь сидеть со мной?
- Конечно. Я же тебе обещал.
Донни со смехом помотал головой:
- В этом нет необходимости. Когда подойдёт время, тебе позвонят. Лучше ляг отдохни, когда отвезёшь меня. Ты и так уже неделю плохо спишь.
- Как и ты, радость моя.
- Я-то понятно почему. Наше совместное произведение у меня в животе – он там сам по себе. Истинный альфа. Если ему взбредает в голову именно в час ночи начать вертеться, ничего не поделаешь. Выспимся мы теперь не скоро, милый. Прости, но я бы не хотел няню нанимать с первых дней.
- Само собой, - уверенно кивнул альфа. – Какие ещё няни? Я мечтал уже несколько лет стать отцом, и не для того, чтобы такого долгожданного маленького нашего отдать кому-то. Сами справимся. Если сын будет ночью плакать, ты спи, а я буду там всё, что нужно делать.
Хитрая, но ласковая усмешка коснулась губ омеги:
- И кормить тоже?
- А вот это, папочка, на тебе. Я только вами любоваться буду. Хотя, когда перейдём на бутылочки и что там ещё – я и это смогу.
Мэтт отвёз Донни в клинику, по дороге любуясь, как его супруг, улыбаясь сам себе, без конца поглаживает свой живот. Как же здорово, что всё так хорошо закончилось – думал альфа, тоже не сдерживая улыбки. Заказанная палата оправдала все надежды – она ничем, кроме не бросающейся в глаза аппаратуры, не напоминала больницу – ни дать, ни взять домашняя комнатка. Специальная кровать, светлых тонов мебель, мягкие коврики и букет махровых гвоздик на тумбочке у изголовья. Донни, надев пижаму, сразу же улёгся на новое ложе, констатируя его удобство, потом по просьбе врача широко расставил согнутые в коленях ноги, и доктор Катце вместе с помощником приступил к своим манипуляциям, при этом альфу мягко, но настойчиво из палаты выставили. Донни лишь махнул ему рукой, заверив его, что само появление наследника на свет гордый отец не пропустит.
Проследив, как хорошо и уютно устроился в клинике будущий папа, Мэтт вернулся домой – и сразу уловил некое необычное для сонного особняка возбуждение. Лэндис, открывший ему дверь, был просто сам не свой, пробормотал вместо традиционного приветствия что-то невнятное. На софе в холле сидел с каменной физиономией невысокий, но крепкий бета по имени Джо Делл, которого Мэтт прекрасно помнил – это был зам Джима Хоука, как и он, старый оперативник. Отец, тут же в холле, подписывал какие-то бумаги, и выражение его лица тоже было странным. Мэтт хотел было спросить, что происходит и где дед – но Ричард опередил сына и задал вопрос первым:
- Мэтью, ты когда в последний раз видел своего папашу?
- Папу? – немного растерянно переспросил младший альфа. – Да вчера за ужином. Мы ещё все опять чуть не перессорились. Зря мы решили снова ужинать вместе, гораздо лучше нам с Доном всё же есть отдельно. Вот когда он вернётся из клиники…
- Твой папаша пропал, - отрывисто и мрачно сказал Деверо-старший. – Его нигде нет с самого раннего утра, а может быть, даже с вечера. И судя по всему, отчаливая по-английски, он нас с твоим дедом прилично ограбил.
- Пропал… Вы думаете, что он сбежал? Хотя конечно, что ещё можно думать. Ну и ну, - протянул Мэтт. – Знаешь, что я думаю – у него с головой не всё в порядке. Он же не может не понимать, что его найдут.
- Чёрт его знает, с чем у него не в порядке, - пожал плечами Рик. – Совсем, похоже, с катушек слетел. Может, кризис среднего возраста внезапно подкрался к пятидесяти годам.
В эту минуту по лестнице начал спускаться, тяжело ступая, Гарри Уэст. На вопрос Мэтта о папе старый альфа только отмахнулся:
- Да ну его, дурачок. Далеко не убежит, куда ему бежать? Я лично внёс немалый вклад в то, чтобы он без посторонней помощи и шагу не умел ступить, - не без горечи заметил он. - Дейн дальше гольф-клуба в жизни не уезжал, не считать же турпоездки, где его пять гидов и личный шофёр сопровождали. Ты мне лучше вот что скажи – как там твой муж и мой правнук? Кеннет… Лэндис сказал, что вы рано утром поехали в клинику.