— Для твоей машины стремянка нужна. Танк, а не машина.
— Она не для девочек.
— Она для мальчиков. С автоматами.
— Не преувеличивай.
Я отошла от него, осмотрелась, втянула в себя свежий деревенский воздух. Пахло цветами и почему-то молоком.
— А здесь красиво. Правда?
— Да, — отозвался Роман Евгеньевич, оглядывая улицу с таким видом, будто снайперов по кустам и крышам высмотреть пытался. Я дожидаться, пока у него обострение подозрительности пройдёт, не стала, и прошла к калитке. Нажала кнопку звонка. Потом мне пришло в голову:
— А если она здесь?
— И что?
— Что ты будешь делать?
Я повернулась к нему, и мы встретились взглядами. Выражение его глаз мне не понравилось, но что-то менять было поздно. В доме хлопнула дверь, и я увидела на крыльце женщину. Конечно, я её узнала, хотя видела до этого только на старых фотографиях в бабушкином альбоме.
Невысокая брюнетка приятной внешности, но тонкие губы и длинноватый нос делали её лицо немного хищным. За прошедшие годы она изменилась, но несильно, немного поправилась, и волосы теперь забирала в строгую причёску. Тётя Надя, родная сестра отца. Она меня увидела, кажется, в первую секунду удивилась не на шутку, после чего руками всплеснула и поспешила вниз по ступенькам крыльца.
— Лада, ты приехала! И не предупредила! Отец-то как обрадуется.
Краем глаза я уловила движение рядом, поняла, что Роман смотрит на меня, очень внимательно.
Видимо, именно в этот момент к нему пришло окончательное понимание ситуации. И он был крайне недоволен. Но в данный момент мне было не до его чувств и ожиданий. Я смотрела на женщину, отпиравшую для нас калитку, видела её радостное лицо, и чувствовала огромную неловкость. Мы вошли во двор, тётя Надя протянула ко мне руки, желая обнять, а мне пришлось отступить.
— Тётя Надя, здравствуйте. Я Липа.
Её руки опустились, и улыбка померкла. На мгновение, но её разочарование было ощутимым и осязаемым. Она сделала шаг назад, присмотрелась ко мне, потом снова руками всплеснула, уже по мою душу.
— Липа, надо же… Совсем взрослая стала. А как на Ладу похожа, просто удивительно.
Я нервно улыбнулась.
— Не так уж и удивительно. Мы же близнецы.
Женщина закивала.
— Да, да, конечно. — Её взгляд остановился на мужчине за моей спиной. Я несколько растерялась, не знала, как его представить, а Роман сам прекрасно с этим справился. Даже руку тёте Наде протянул.
— Меня зовут Роман. Я муж Липы.
Я моргнула, потом кашлянула от неловкости. А нас, тем временем, в дом пригласили.
— Проходите, проходите. Юры, правда, нет, но он должен скоро вернуться. Вот он удивится. — Она снова оглянулась на меня через плечо. — Хорошо, что ты приехала, Липа. Мы ведь так и не встретились.
Эту тему я развивать не хотела, и поэтому лишь неловко улыбнулась. Мы прошли в дом, осмотрелись, на кухне нас за стол усадили, а на газ поставили чайник. Я не знала, что сказать, молчала и только осматривалась. Пока Роман Евгеньевич меня осторожно ногой не толкнул.
Тогда уже я к тётке обратилась, правда, перед этим поймала себя на мысли, что она тоже, по всей видимости, не горит желанием общаться, или, как я, не знает, что сказать.
— Тётя Надя, а Лады нет? Я так хотела с ней встретиться.
— Лады? Ну что ты, она здесь не живёт, она в городе.
— В Нижнем?
— То в Нижнем, то в Москве.
— В Москве? — не утерпел Роман.
— Ну, так у неё же работа. Она модель. Липа, ты знаешь? Ладочка для рекламы снимается.
Мы с Ромой переглянулись, а тётушке я поддакнула.
— Да, я видела.
— Она очень красивая.
«И мы совсем не похожи», съязвила я мысленно. Но заставила себя продолжить разговор.
— А в Москве она тоже снимается?
Тётя Надя налила нам чая, а сама обстоятельно кивнула.
— У неё много работы, но в Москве, в основном, на показах. Как уедет туда, бывает, по два месяца не появляется. Вот недавно только приехала на выходные, и обратно.
Рома рядом со мной кашлянул в кулак. Выражение на лице невесёлое. И чтобы как-то себя развеселить, он взял пряник из вазочки и откусил сразу половину.
А я решила «подивиться».
— Надо же, какая она молодец.
— Да, да. Лада выросла очень целеустремлённой девочкой. А ты? У тебя как?
— А я в банке работаю. Я экономист.
— Правда? Надо же. Это ты в Витю пошла. У него ведь бизнес, он тоже в Москве живёт. А там всё так сложно.
Я пила чай маленькими глоточками и мечтала уйти поскорее.
— Но у тебя зато семья, муж. Детишки есть?
Роман Евгеньевич положил руку на спинку моего стула, и ответил за меня.
— Нет, детей пока нет. Мы поженились недавно, три месяца назад. Да, милая? — Я кивнула через силу. — Надежда…
— Антоновна, — подсказала та.
Рома кивнул.
— Антоновна. А вы не могли бы нам дать номер Лады? Липа так хотела с ней встретиться. Мы и на свадьбу её хотели пригласить, а не смогли с ней связаться.
— Да где же с ней свяжешься! Она три месяца назад в Питере была.
Рома сокрушённо покивал.
— Да, какая бурная у неё жизнь, сплошные разъезды. А сейчас она где?
— Так уехала! Отдыхать уехала, в этот… Как его? Таиланд!
— А позвонить ей можно?
— Она сама звонит, вчера вот звонила, сказала, что всё хорошо у неё. Может, подольше останется, работу ей там предложили.
— С ума сойти, — потрясённо вздохнул Роман Евгеньевич. На меня посмотрел, а Надежде Антоновне сказал: — Хотя, я верю. Если она такая же красивая, как моя Липа, то должна быть нарасхват.
Тётя Надя снова ко мне присмотрелась, сравнивая. Но особого удовольствия я в ней от увиденного не замечала.
— Они очень похожи, даже причёски одинаковые.
Я тётке улыбнулась.
— Лада настояла на этой стрижке.
Тётя Надя непонимающе моргнула.
— Ты виделась с Ладой? Когда?
Пришла моя очередь «удивиться».
— А она вам не рассказывала? Она приезжала ко мне совсем недавно. Мы так хорошо поговорили, посидели. — В пылу истории я протянула руку и накрыла ладонью пальцы Романа Евгеньевича. — Жалко Рома был в командировке, не получилось у них встретиться. Вот мы и решили заехать, повидаться. Не думали, что она в отъезде. Да и Лада не рассказывала особо про свою карьеру. Наверное, поскромничала.
Тётя Надя присела с нами за стол, подбородок рукой подпёрла, кивала, слушая наши сказки. В общем, разговор наш ни к чему не привёл. Разве что Роман Евгеньевич удостоверился, что про сестру я ему не вру, и даже фотографии смог в гостиной посмотреть. Кстати, одна из них была точной копией портрета, что висел в его квартире. Когда он снимок увидел, его лицо почернело, как грозовая туча. А я поняла, что можно уходить. Пообещав ещё обязательно их с дядей Юрой навестить (как-нибудь, лет через пять), я с тётушкой простилась, и с огромным облегчением покинула её дом. Рома кипел от возмущения, причём не стеснялся в выражениях, и пока мы выезжали из Рубцово, я услышала от него много познавательного. И про сестру, и про всю женскую половину человечества в целом. Я молчала, ни спорить, ни обсуждать не собиралась.
Смотрела в окно, а Роман Евгеньевич душу отводил. Я не вникала и не вслушивалась в его слова. А потом он тронул меня за плечо, я от мыслей своих очнулась, голову повернула, и поняла, что мы стоим на светофоре, а Рома молчит и смотрит на меня. Потом кивнул.
— Ты чего?
Я головой покачала, но в следующую секунду у меня вырвался судорожный вдох, выдававший моё внутреннее состояние, и пришлось признаться:
— Я ей была не интересна. У них Лада есть, а я… Чужая.
Он помолчал, обдумывал, потом спросил:
— Сильно расстроилась?
— Я не знаю. Может, именно расстроилась. Потому что мне не обидно, я понимаю… Просто я знаю, что они не хотели, чтобы мы с Ладой общались. Никогда не хотели, а сейчас мы взрослые, но ничего не изменилось. Я всегда буду чужой. И непохожей на неё.
— А ты хочешь быть похожей?
Я помолчала, отвернулась, и тихо призналась:
— Я бы хотела быть кому-то нужной. Как она.
5
После моего дурацкого признания, от которого мне самой совсем скоро стало неловко, мы замолчали. Роман Евгеньевич крутил руль, хмуро смотрел на дорогу, а я боялась помешать его раздумьям. Да и сказать мне, в сущности, было нечего. В конце концов, это его жена… по крайней мере, он с ней знакомился, он изъявил желание на ней жениться и, в итоге, проморгал всё, что можно и супруга от него сбежала. Куда-то, с кем-то… От меня в этой истории только имя.
Немного успокоившись, я попыталась выстроить в уме логическую цепочку своих, то есть, наших, дальнейших действий. Наверное, нужно нанять адвоката, обратиться в суд… Или не в суд, в полицию. Как-то доказать, что это не я сочеталась браком с Романом Евгеньевичем Явзой.
Думаю, это сделать не так трудно. У меня паспорт новый, и три месяца назад я жила своей жизнью в другом городе, и тому есть куча свидетелей и доказательств. Придя к такому выводу, я заметно воспряла духом, и к тому моменту, как мы повернули на уже знакомую мне улицу, я сделала глубокий вдох, а взгляд, который я обратила к Роману, должен был быть бодрым и решительным.
— Нам нужно встретиться с юристом, — сказала я.
Рома голову повернул, взглянул на меня в некотором удивлении.
— Каким?
— Хорошим, — обстоятельно ответила я. — У вас же есть хороший юрист?
— Липа, перестань говорить мне «вы».
Я секунду раздумывала, после чего решила пойти ему навстречу.
— Хорошо. У тебя есть хороший юрист?
— Зависит от того, что ты имеешь в виду. Юристов, которые занимаются фиктивным браками — точно нет.
— Значит, надо найти.
— Задачка не из простых.
Я руками развела.
— Не надо преувеличивать. Я уверена, что всё не так сложно. Надо лишь доказать, что я… была не я.
Роман свернул во двор дома, покивал в такт моим словам.
— Ты была не ты, — проговорил он негромко.
Я кинула на него подозрительный взгляд, тон мне не понравился.
— Что не так?
Он не удержался и хмыкнул.
— А что, что-то у нас идёт так?
Я в расстройстве отвернулась.
— Знаю. И понимаю. Но нужно что-то делать! Я не могу здесь долго оставаться.
— Почему? Ты же в отпуске.
— И что? Это совсем не значит…
— Липа, иди домой.
Автомобиль остановился перед подъездом, а Роман Евгеньевич взглянул на меня с намёком. Я помедлила, потом спросила:
— А ты?
— А я поеду по делам.
— Нашим делам? — решила я уточнить.
Рома потёр подбородок. Даже я, плохо зная этого человека, понимала, что сдерживается он из последних сил. Поэтому ответа ждать не стала, открыла дверь и из машины вылезла. Кинула последний взгляд на Романа Евгеньевича, но он ничего не сказал, я дверь захлопнула, и машина тут же тронулась с места. Я вслед ей смотрела.
Вот так вот. А я: «Иди домой, Липа». Это, вообще, не мой дом.
Некоторое время я раздумывала над тем, не позвонить ли мне кому-нибудь из своей нормальной, привычной, среднестатистической жизни. Например, подруге. Взять и рассказать Светке всё, чтобы та поахала, ужаснулась и дала бы кучу бесполезных, но успокоительных для меня советов. Вот только рассказывать пришлось бы не только о случившемся казусе, но и о сестре-близняшке. Я же Светке про Ладу не рассказывала, ограничилась туманным объяснением о дальних родственниках, которые разрешили мне пожить в их пустой квартире. И сейчас начинать рассказ с самого начала никакого желания у меня не было. Какой-то печальный рассказ вырисовывался. Начиная от молодых родителей, которым оказались не нужны дети, и, заканчивая сестрой, моим точным продолжением, которая так низко меня обманула.
Зато неожиданно решила позвонить матери. Сама я ей практически никогда не звонила, дожидалась очередного праздника или семейной даты, садилась перед компьютером и ждала звонка по скайпу, чтобы воочию увидеться с родительницей. У нас это превратилось в некую традицию. Десять минут улыбок в вэб-камеру, разговоров ни о чём, поздравлений и обещаний поступать правильно и осторожно. Мне давно кажется, что мама заучила этот список, который озвучивала всем своим детям: будь умницей и будь осторожна/ен. А сегодня, наверное, впервые, я сама набрала её номер. Чем её удивила, правда, она постаралась этого не выдать, и после секундной паузы, весело и радушно продолжила:
— Липа, дорогая, как я рада, что ты позвонила! Я как раз тебя вспоминала.
Мамин голос переливался и звенел, и я постаралась сразу вопросами её не огорошивать.
Поинтересовалась:
— По какому поводу вспоминала?
— По какому? Да просто так.
Значит, не вспоминала. Решила приятное сделать. Меня это огорчает? Вроде, нет.
— Просто подумала о тебе, а ты взяла и позвонила. Как у тебя дела? Всё хорошо?
Я откинулась на диванные подушки, а глаза рукой закрыла. Обдумывала свой ответ, но, в конце концов, решила, что маме не стоит рассказывать всё. Что она сделать может?
— Всё нормально, мама. Как у тебя дела? Как мальчики?
— У этих сорванцов всё в порядке. Собираюсь отвезти их на футбол.
— Я не вовремя позвонила?
— У меня есть ещё полчаса, давай поболтаем.
— Мне не нужно полчаса. Просто хотела… услышать твой голос.
— Дорогая, это так приятно.
Да уж…
— Мама, я сейчас в Нижнем Новгороде.
— Правда? Ой, порой так скучаю по этому городу. По Волге. Мы живём у океана, но я скучаю по Волге, представляешь?
— Нет. Я у океана никогда не жила. Мама, тебе Лада не звонила?
— Лада? Лада… Звонила, конечно.
— Когда?
Я вдруг почувствовала чей-то взгляд, голову повернула и в дверях гостиной увидела Романа Евгеньевича. Он смотрел на меня и внимательно прислушивался. Потом рукой в косяк упёрся.
— Недели две назад.
— А после?
— Нет. Она сказала, что уезжает и некоторое звонить не сможет.
— Куда уезжает?
— В Питер. У неё там работа.
— В Питер? — Я вздохнула. — Понятно.
— А что-то случилось? Не скрывай от меня ничего.
— Я не скрываю. Я просто хочу с ней встретиться. Очень хочу. А она отключила телефон.
— Хм, странно. Но, наверное, она занята. Это же Лада.
Её тон прозвучал странно, и я невольно переспросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Липа, она всегда занята. Такой уж у неё характер. Как у отца. Тому тоже на месте не сидится, всё ему надо что-то делать и куда-то лезть.
Я секунду обдумывала.
— А ты… с отцом общаешься?
— Иногда, — легко заявила моя мама, чем повергла меня в шок, если честно. Кажется, общаются все и со всеми. Только я в этом не участвую. На душе стало тяжело. — Но, Липа, папа с годами превратился в настоящего зануду, — проговорила она громким шёпотом. Можно подумать, что я могла знать, каким он был, чтобы сравнить. — Бизнес, деньги, деньги, бизнес. Долго с ним об этом говорить у меня не хватает терпения.
— А Лада?
— Я уже сказала, что они похожи.
— Лада не зануда.
— Нет, конечно, но Лада не может жить спокойно, ей всегда нужно чего-то добиваться. Поэтому она в вечных разъездах. А может, она в Москве? Можно позвонить Вите и узнать.
Мне едва хватило душевных сил, чтобы этот разговор закончить. Я проговорила слова прощания, заверила ещё раз, что у меня всё хорошо, что я отдыхаю, после чего телефон выключила. Руку опустила и так замерла, глядя на стену. Осторожно сглотнула.
Рома за моей спиной сделал шаг, наклонился, опираясь на спинку дивана.
— Ну что?
Я продолжала хмуриться.
— Маме она сказала, что едет в Питер, — сухо проговорила я. — А, возможно, она в Москве. У отца, — выговорила я через силу. — Где будем искать?
— Разберёмся, — ответил Роман, а я с дивана поднялась и ушла в спальню. Дверь за собой закрыла. Привалилась к ней спиной, чтобы он не вошёл. Мне нужно было побыть одной.
Через пятнадцать минут я из спальни вышла, и была уверена, что выгляжу спокойной. И тени волнения и раздражения на моём лице и в глазах нет. Я умела с собой справляться. Не знаю, откуда во мне это качество взялось, от кого досталось, подозреваю, что от бабушки. Никак не от родителей.