Саша показывает все новые и новые места. А наши тела так и лежат в соседних палатах. Вокруг них топчутся люди в белых халатах, собираются консилиумы, выдвигаются гипотезы.
Но какое это может иметь значение, если мы существуем тут. Меж пространством и временем. Тут, где все возможно. Где можно прокручивать дни вспять и проживать их заново. Проводить из заново.
Вместе.
В этот день мы не пошли ни в кино, ни в парк.. Не прикалывались над уборщиками и медсестрами, роняя вещи. Нет. В этот солнечный день, похожий на все остальные, мы пошли гулять по городу.
Больше не осталось страха выйти за стены больницы. Мы чувствовали себя сильными, счастливыми. Все было по плечу. Мы решили пройтись по городу, насладиться этим днем. Можно поприкалываться над прохожими, но мало кто обращал внимания или пугался, если под ноги подворачивался камень. Или газета вырывалась из рук порывом ветра.
В больнице подобные шалости вызывали больше реакции. От того и веселее.
Саша предложил мне руку, и мы долго блуждали по городу. Уже поворачивали на набережную с редкими прохожими, когда заметили нечто странное.
– Ты тоже это видишь? – я остановилась, заставляя остановиться и моего единственного друга.
Саша вначале не понял, о чем я говорю, потом повернулся к парковым деревьям, которые голыми черными стволами тянулись по правую сторону от дороги. За одним из них находилось нечто, что я не смогла бы описать словами.
Нечто темное. Пугающее. Перетекающее по воздуху, меняющее свою форму. Безликое и очень большое.
– Вижу, – одними губами прошептал Саша. – Что это?
– Я…
«Не знаю».
Я хотела сказать эту простую фразу, но не успела. Это нечто повернулось в нашу сторону, поплыло по воздуху. И я могла поклясться – оно увидело нас.
– Бежим! – Саша сориентировался первым, дернул меня в сторону.
Мы рванули от страха, сковывающего ледяными цепями. Но оно погналось следом. Я не видела этого, но чувствовала. Холод, страх и чужой голод.
Мы бежали в сторону больницы, петляли по улицам, ведь успели выучить город наизусть. Пробегали сквозь людей, машины, деревья и здания. Запутать следы не составило никакого труда, но оно не отставало.
Чем бы оно ни было, оно гналось за нами и внушало такой страх, что колени подгибались.
– Сюда! – чья-то рука схватила меня за плечо и дернула в сторону.
Я не удержалась на ногах, пролетела сквозь каменную стену, упала на пол. Саша оказался рядом через мгновение. А перед нами стоял полноватый мужчина с сединой на висках. Во взгляде темных глаз плескался страх. Я могла поклясться, что еще чуть-чуть и на его лбу выступит испарина.
А потом скользнула взглядом вниз. И заметила смутные очертания комнаты за спиной нашего спасителя.
Нет, он не вспотеет. Призраки не потеют.
– Когда-то давно меня звали Николаем, – произнес он спустя несколько минут полнейшей тишины и странных изучающих переглядываний.
То, что за нами гналось, пролетело мимо. Но никто так и не пошевелился, боясь привлечь ненужное внимание. Подставиться.
И только когда мужчина жестом предложил нам опуститься на пыльный диван в углу темной комнаты, мы смогли выдохнуть. Помещение казалось не жилым, давно заброшенным. И судя по тому, что тут обитал призрак, я была недалека от истины.
– Очень приятно. Александр. А это Полина.
– И мне приятно, – уголками губ улыбнулся наш спаситель. – Вижу по вашим глазам, что у вас очень много вопросов. У меня есть время на ответы. А вот у вас – нет.
– О чем вы говорите? – я подалась вперед. До конца не отошла от иррационального ужаса, руки предательски дрожали.
– Я тут навсегда, – грустно усмехнулся Николай. – Если только не попадусь Чистильщикам. А вот вы временные гости. И чем дольше пробудете в этой форме, тем сложнее будет вернуться.
Саша покачал головой, показывая, что не понимает мужчину. А спаситель вздохнул, бросил взгляд за плечо. А потом заговорил.
Говорил и рассказывал много. Так много, что я даже не успевала ловить все его слова. Выхватывала только суть.
И была она отнюдь не радужной.
Наш спаситель говорил о том, что он самый настоящий призрак. Что долго не хотел с этим мириться, не верил в происходящее. Не хотел верить и в свою смерть. Ровно до первой встречи с Чистильщиком.
Так он называл сущности, сгустки энергии, которые уничтожают всех призраков, что попадаются им на пути.
– Мы их пища, – пробормотал Николай, вновь оглядываясь. Будто ждал, что из-за стены сейчас покажется тот самый сотканный из тьмы монстр. – Они поглощают таких, как я. Утоляют свой голод.
– Откуда вы знаете? – перебил его Саша. – Вы ведь застряли в мире людей. Может они отправляют…
– Куда? – хмыкнул мужчина. – В рай? В ад? Или, может, на перерождение в глубины космоса? Не глупи. Они просто жрут. Жрут таких неудачников, как я. Уж лучше тьма и пустота, чем быть переваренным сгустком чужой энергии.
– Но почему вы сказали, что время на разговоры есть только у вас? – вклинилась я в разговор. – Спорить о вере на хотелось. Не сейчас так точно.
– Потому что вы не мертвы. Почему же еще?! Или мне вам объяснять самые простые вещи надо? Чем дольше вы находитесь в таком состоянии, тем сложнее вам вернуться в тела. Ожить. И тем сильнее вы будете привлекать к себе Чистильщиков. Вам надо возвращаться, если не хотите постичь мою участь. Поверьте, ребята, я бы и врагу не пожелал такого существования.
Говорили мы еще недолго. Слова Николая смешивались для меня в единый протяжный звук. Из которого невозможно было что-то разобрать. Мир начинал смазываться красками, Саша расплывался перед моими глазами.
Последним, что я успела увидеть, стали двери больницы. Сквозь них мы пробежали и оказались в прохладном холле с синими стенами…
Ахнув, я резко села и провела ладонью по лицу. Кошмар сновиденья никак не хотел уходить. Хлопнув несколько раз по щекам, я заставила себя встать и потопала в ванную.
Ленка уже суетилась у плиты. Она бросила на меня косой недовольный взгляд и буркнула:
– Сегодня, вообще-то, твоя очередь готовить, Полин.
– Я проспала, прости.
– Прощаю, – так же грубо бросила она.
Я вздохнула в ответ. Настроение у сестры отсутствовало напрочь, это мог и слепой заметить. Но вот как не встревать с ней сейчас в перепалки, я не имела никакого представления.
– Ты опять брала мою помаду? – как бы невзначай уточнила она.
– Нет. Мы же одинаковые купили.
– Именно потому обе стоят на твоей полке в ванной, да?
– Лен…
– Что? – она бросила венчик на стол, белые капли разлетелись в стороны.
– Сварить кофе?
– Сама сварю! Сиди уже!
– Лен, да что…
– Ничего! Все, закрыли тему!
Завтрак прошел в тишине. Напряженной и раскаленной добела тишине. Такие ссоры без причин у нас бывали довольно редко. Но я уже научилась их узнавать с первых звуков. И старалась не участвовать.
Все мы люди. И имеем право на то, чтобы сорваться. Пусть на близких. Но никто ведь не идеален.
Я дождалась, пока Лена поест, громко бросит посуду в раковину и выйдет в коридор. После пошла мыть посуду. Тихо. Без слов. К вечеру ее отпустит. Тогда и расскажет, что произошло. А пока можно и помолчать.
Тишина пробудила воспоминания и фантазию. За окном то и дело мерещился тот самый Чистильщик, а по коже пробегали табунами мурашки. Сны, может, многое могли бы прояснить, но в их реальность я верила с трудом.
В это просто было сложно поверить.
В воде я провозилась до того момента, пока за сестрой не захлопнулась входная дверь. Только после этого поспешила одеться и быстро накрасилась. На работу уже опаздывала, но Инесса Павловна тоже опоздает. А Саша…
Мысли о нем больно резанули.
Я слышала его разговор с другой женщиной. Рывками. Кусками. Но уловила не самые приятные для себя слова. Хотелось повести себя как Ленка: махнуть рукой, хлопнуть дверью, психануть.
Но я только что видела, как это выглядит со стороны… Отвратительно выглядит.
Потому пока не спешила делать выводы. Вышла из квартиры и свернула на лестницу.
Наверное, именно это стало моей ошибкой. Вызови я лифт, все прошло бы нормально. Но за последнее время я слишком часто стала пользоваться лестницами.
И он это знал.
Руслан ждал меня на два пролетал ниже. Курил, стряхивал пепел прямо на пол. Я настолько ушла свои мысли, что заметила его поздно. Слишком поздно. Нас разделяло десять ступеней.
Я на вершине лестницы, а он внизу.
– Привет, принцесса, – растянул он губы в лягушачью улыбку. – Я соскучился.
– Не приближайся, – процедила я, отступая назад.
– Ну же, я просто хочу поговорить…
Слушать я его не стала. Рванула вверх, что было мочи. Запустила руку в сумку, пытаясь нащупать ключи. Но они будто бы пропали в этой черной дыре на двух ручках.
– Мы не договорили!
Меня дернули назад. Схватили больно за волосы.
Из глаз брызнули слезы.
Рус повернул меня к себе лицом и припер к холодной, выкрашенной в зеленый стене.
– Я поздоровался с тобой, – прошипел он, натягивая мои волосы, намотанные ему на кулак. – Скажи «привет» своему жениху.
В ответ я только клацнула зубами, судорожно пытаясь найти выход из ситуации.
– Что, шлюха, думаешь, избавилась от меня так легко? – хмыкнул он, вновь улыбаясь.
Все еще багровое от злости лицо с пульсирующей на виске жилкой нависало надо мной. Он был похож на сумасшедшего. Или же и был им.
– Хотел сказать, что ты доигралась, – протянул он, а потом размахнулся и ударил меня по лицу свободной рукой.
Удар вышел слабым, но в голове все же зазвенело. Я на мгновение потеряла ориентацию в пространстве, из глаз невольно покатились слезы. А голос бывшего жениха доносился как через слой ваты.
– Я смешаю вас с грязью. Тебя и твоего щенка. Вы будете целовать мне ноги, чтобы я хоть малость смилостивился. Не вылезете из налоговых проверок. А я обещаю, они найдут многое-а-А-А!
В моих руках еще трещал электрошокер. Я смогла выхватить его из сумки. Переключила на самую большую мощность и ткнула Руса еще раз. На этот раз в неприкрытую шею.
Страх убить его испарился после первого заряда. Больше всего сейчас я боялась, что эта игрушка мне не поможет. Не удержит зверя в обличии человека.
Но второго удара хватило, чтобы он отпустил меня.
Перепрыгивая через ступени, я летела вниз. Рисковала сломать себе ноги. Свернуть шею. И за стуком сердца с каблуками я не могла разобрать, есть ли за мной погоня.
Из подъезда вылетела на реактивной скорости. И… влетела в Сашу.
– Полина? – он удивленно ахнул. А потом грязно выматерился. – Он там?! Где?
Я буквально чувствовала Сашкино желание найти Руса, размазать по стене. Да так, чтобы тот больше не встал. Даже глаз открыть не смог.
Но вместе с тем, я понимала, что он сейчас уйдет. Не возьмет меня с собой. Оставит тут. Одну.
– Нет. Пожалуйста. Не сейчас, – сбивчиво прошептала я. Не желая отпускать его, не желая оставаться одна. – Давай уйдем. Прошу.
Не знаю, что произошло дальше. Я, кажется отключилась. Глаза открыла, когда двигатель машины заурчал, а Саша вдавил педаль газа. Его руки с такой силой сжимали руль, что мне мерещился скрип ломаемого пластика. Или железа… Из чего его вообще делают?
Но заметив, что я в сознании, он затормозил за пешеходным переходом и, включив аварийку, повернулся ко мне.
– Куда мы едем?
– А куда ты хочешь? – аккуратно спросил он и вытащил из бардачка флягу с виски.
Я помотала головой. Пить не хотелось. Руки дрожали, но слезы уже просохли.
– Тебе нельзя там больше появляться, – озвучил мои мысли Саша. – Я понимаю, что ты не хочешь бросать сестру. Но если ты еще раз там появишься…
– Я должна хотя бы собрать вещи, подыскать съемную квартиру…
– А чем тебя моя не устраивает? – было видно, что разговор ему дается с трудом. Будь его желание, он бы не разговорами сейчас занимался, а вбивал кулаки в лицо одному мудаку. Заметив на моем лице что-то такое, он сменил тему. – Хочешь, поедем в полицию?
– И что я им скажу? – хохотнула я, все же отбирая у начальника флягу и делая вместо одного глотка два. За обоих. – Что меня перехватил в подъезде мой бывший жених, дал пощечину и пообещал проблемы с налоговой фирме, в которой я работаю?
Кожа, которой был обтянут руль, натужно заскрипела, под мужскими ладонями.
– Максимальный срок две недели, – прикрыв глаза, проговорил Саша. – Через две недели он исчезнет из твоей жизни. Я тебе обещаю. А пока переезжай ко мне. Тут тебе появляться небезопасно. Если хочешь, Лену заберем с собой. Или найдем ей съемную…
– А как на это посмотрит твоя невеста? – горько усмехнулась я и вновь отпила из фляги.
– Что? – Саша нахмурился, а потом хмыкнул. – Так ты все же слышала тогда разговор? Поль, нет никакой невесты.
– Оправдываешься?
– Объясняю.
Он завел машину, вывел ее на дорогу и заговорил. Говорил об отце, который несколько лет назад заикнулся о полезндля бизнеса браке. Рассказывал, что до недавнего времени считал это все просто шуткой. Объяснил, что именно я слышала, и чем закончилось это странное решение двух бизнесменов.
– С отцом я уже поговорил, – подвел он черту под этим разговором. – Он понял и принял мой выбор. Никакой невесты у меня нет. Я не сказал тебе заранее, потому что не знал. Не сердись.
– А я не сержусь, – пробормотала я, отвернувшись к окну.
Все страхи за себя, Сашу и Ленку просто выветрились. На меня свалилась апатия. Тяжелая и тянущая книзу. Ничего не хотелось. Только чтобы жизнь поскорее вышла на новый виток и перестала так надо мной издеваться.
Всего минуту назад меня пугал Руслан с его маниакальными наклонностями, было страшно за свою жизнь и безопасность. Я боялась преследующих меня снов и того, что стоит за ними. Боялась, что наши отношения с Сашей могут оказаться слишком хрупкими и рассыпаться после первого же недопонимания.
Но то ли виски притупил все чувства, то ли я попросту ото всего этого устала. Мне больше ничего не хотелось.
Только ехать в машине и смотреть как мелькают за окном дома, деревья и люди.
Саша.
Полина пугала меня своей отрешенностью. Я ждал истерик, слез, запоздалого страха, каких-то требований. Но не тишины и взгляда сквозь пространство.
Попытки растормошить не увенчались успехом. Она почти весь день просидела в своем кабинете, отказавшись взять отгул. На обеде лениво ковырялась вилкой в пасте.
А потом тихо хмыкнула и уточнила:
– А если я тебе сейчас заявление об увольнении положу, ты его подпишешь?
– А ты этого хочешь?
Она ничего не ответила, вернулась к обеду. А я понимал, что не имею ни малейшей возможности ей сейчас помочь. Именно сейчас. В это самое мгновение.
– Так, – я первым встал из-за стола, протянул ей руку, – пойдем.
– Куда?
– Вначале зайдем в офис за верхней одеждой, потом съездим к тебе домой, заберем самые необходимые вещи. На пути ко мне заедем в торговый центр и докупим все остальное. Давай-давай, поднимайся. Я не хочу смотреть на то, как моя любимая женщина чахнет прямо у меня на глазах.
– Саш, я…
Попытки противиться я пресек на корню. А уже через два часа мы стояли в прихожей квартиры, которая теперь станет для нас временным домом. Я был уверен, что Полина не захочет тут надолго задерживаться. И не собирался ее заставлять.
Как временное пристанище она сойдет.
Поля недоверчиво переступила с ноги на ногу. Вытащила мобильник и позвонила сестре.
Я не стал подслушивать, подхватил чемоданы и понес в одну из трех комнат. Пока проблема не решится, поживем тут. А уже потом можно будет рассуждать и о дальнейших планах.
14
… Это перестало быть похоже на сказку. После той встречи с Николаем мы больше не выходили на улицу. Боялись. Старались вернуться в свои тела.
Но у нас ничего не получалось.