— Вот и ты! — воскликнула Хейли, увидев, как я иду через гостиную к кухне.
Я больше не боялась Гретхен настолько, чтобы не взять из холодильника содовую.
Я буркнула нечто невразумительное и пошла дальше.
— Эй! — бросила Хейли.
У меня внутри забулькало раздражение, и я, развернувшись, приподняла бровь, как бы спрашивая ее: «Ну и чего ты хотела?».
— Как же все это достало! — Она покачала головой и оторвалась от кучи папок и бумаг, которыми был завален журнальный столик.
Сколько вообще времени нужно, чтобы спланировать свадьбу?
— Что именно? — Я скрестила руки на груди, изображая скуку. — Играть в принцессу?
— Ты. То, как ты разговариваешь. Еще пару недель назад между нами все было нормально. Что произошло с тех пор? За что ты мне мстишь?
За свою жизнь. Я мщу тебе за свою жизнь.
Я пресекла свою внутреннюю мелодраму и пожала плечами.
— Не понимаю, о чем ты.
— Нет, понимаешь. Это я не понимаю тебя. Но, может, если ты расскажешь, что тебя беспокоит, то я смогу это исправить?
— Ты знаешь, чего я хочу. Я хочу, чтобы ты делала то, с чем отлично справлялась всю мою жизнь… не лезла в нее. — Я размашистым шагом вышла из комнаты и громко хлопнула кухонной дверью.
Гретхен в ответ на это вторжение стрельнула в меня недовольным взглядом, но пока что это был мой дом, а я была слишком взвинчена, чтобы бояться повара. Я схватила содовую и потащила свою задницу наверх.
К сожалению, я не могла прятаться у себя к комнате слишком долго — у Элоизы возникли бы подозрения, — и потому вечером спустилась на ужин.
Тео был дома, и когда я пришла, они с Хейли уже сидели за столом.
Элоизы, однако, не было видно.
— А где Элоиза? — спросила я, остановившись в дверном проеме.
Тео взглянул на ее стул.
— У Финна. Я разрешил ей пропустить сегодняшний ужин, чтобы она могла побыть с ним. По всей видимости, в последние несколько недель домашние задания не позволяли им встречаться вне школы.
— О. — Мой желудок ухнул вниз при мысли об Элоизе и Финне вместе. Разговоры. Прикосновения… А-а-а! У меня не было прав ревновать! Я запихнула эти чувства подальше, попрыгала на них для верности и смачно плюнула сверху. — Так это значит, что я могу быть свободна?
Хейли напряженно поджала губы, а Тео приподнял бровь.
— У тебя какие-то планы?
— Я не голодна.
— Тебе стоит поесть.
— Я не хочу.
— Ну, я не видел тебя всю неделю, и действительно предпочел бы, чтобы ты села за стол.
— Я устала, — продолжала настаивать я.
— Индия…
— Отпусти ее, — произнесла Хейли.
Тео обеспокоенно посмотрел на нее, после чего с неодобрением повернулся ко мне.
— Ты можешь идти, — пробормотал он.
***
— Индия, можно?
Я улыбалась, переписываясь с Анной по телефону, но при виде Тео, стоящего в дверях с тарелкой еды, моя улыбка растаяла.
— Ну… Вообще я говорила правду, когда сказала, что не голодна. — Я действительно сказала чистую правду. Я не ела со вчерашнего дня. У меня в животе не было места ни для чего, кроме бабочек.
Тео поставил тарелку на комод.
— Тогда я просто оставлю ее здесь на случай, если ты передумаешь.
Я думала, он уйдет, но он не ушел, и после нескольких секунд неловкой игры в гляделки я спросила:
— Что-то еще?
Он вопросительно указал на стул возле стола.
При мысли о возможном «разговоре» я неловко заерзала, но из вежливости отложила телефон и кивнула.
Тео глубоко вздохнул.
— Меня огорчает то, что происходит между тобой и твоей мамой.
Это не твоего ума дело!
И он словно прочел мои мысли.
— Знаю, ты думаешь, что это не мое дело, но суть в том, что теперь это не так. Когда мы с твоей мамой поженимся, я стану твоим отчимом.
— Я в курсе.
— Индия… — Он уперся локтями в колени, глядя на меня с беспокойством и чем-то, напоминающим искренность. — Я не глуп. Думаешь, я не знаю, что с тобой что-то случилось? Твои отношения с Хейли… Они были натянутыми даже до вашей стычки на этой неделе. Из того, что она говорила мне, я могу со всей уверенностью предположить, что твой отец был нехорошим человеком.
— Что она вам рассказала? — резко спросила я.
Лицо Тео смягчилось.
— Немногое. Но я умею складывать два и два. Думаю, он плохо обращался с тобой, и я выразить не могу, как сильно сожалею об этом. Но я хочу, чтобы ты знала: здесь ты в безопасности. Я никогда не допущу, чтобы с моей семьей что-то случилось. Ты всегда можешь прийти ко мне, когда бы в этом ни возникла необходимость.
Я уставилась на одеяло, не в силах лицезреть его доброту, ведь я не знала, можно ли ему доверять.
— Я терпелив. Я могу подождать, когда ты начнешь мне доверять.
Он опять проявил странную проницательность.
— Что касается вас с Хейли… Пора мне уже понять, что нельзя становиться между двумя воюющими женщинами…
Подняв взгляд, я увидела на его лице косую усмешку.
— Хейли думает, ты грустишь, потому что скучаешь по своим калифорнийским друзьям.
И она не так уж сильно ошибалась.
— Поэтому, что, если я отправлю тебя туда на выходные? В любые, когда захочешь. Выбирай сама.
Я тут же воспряла духом.
— Вы серьезно?
Он широко улыбнулся.
— Конечно.
Меня затопила благодарность — настоящая, искренняя благодарность, — и на этот раз негодование не помешало мне согласиться.
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Он поднялся и одарил меня мягкой улыбкой. — Я просто хочу, чтобы все были счастливы.
А я просто хотела верить, что это правда.
Может, однажды я в это поверю.
Позже тем вечером, перед тем как лечь спать, я сходила на кухню за бутылкой воды, и возвращаясь по коридору к себе, чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда из-за угла возникла Элоиза. В доме было так тихо, что мне почти стало казаться, что я здесь одна.
Элоиза вздрогнула, увидев меня.
— Ты в порядке?
— Да, — сказала она. — Я шла за горячим какао.
— Ты припозднилась.
— Дописывала доклад. — Она пожала плечами. — Папа сказал, что ты, возможно, поедешь на Западное побережье навестить друзей.
— Да. Не знаю, когда. Надеюсь, что скоро.
Она задумчиво склонила голову набок.
— Ты хочешь вернуться в Арройо Гранде? Навсегда, верно?
Я подумала, не солгать ли, но решила ответить правдиво.
— Да.
Я призналась ей в том, что предпочла бы остаться с друзьями в Калифорнии, нежели быть здесь с моими так называемыми родными, но моя будущая сводная сестра вместо того, чтобы ужаснуться, задумчиво посмотрела на меня и шагнула ближе.
— Мне жаль, что для тебя все так тяжело.
И на мгновение — на один крошечный миг — мы наконец поняли хотя бы что-то друг о друге.
— Спокойной ночи, — проговорила она и прошла мимо меня к лестнице.
***
— Ладно, меня бесит спрашивать, — страдальческим тоном заговорила Брайс за обедом, — но кто этот красавчик на фото? — Она показала фотографию на своем телефоне.
Я наклонилась через Шарлотту, чтобы посмотреть. Там был открыт мой инстаграм. А конкретно прошлогоднее фото с вечеринки на пляже, на котором мы с Джеем, смеясь, обнимались.
— Шпионишь, дорогая Брайс? — поддразнила ее я.
— Красавчик? — нахмурился Джошуа.
Она отмахнулась от его беспокойства.
— Просто подумала, может, он знаменитость, и все.
— Нет, он не знаменит. Это Джей.
Я украдкой взглянула на Финна. Он сердито смотрел на ее телефон, но после моего ответа его глаза переметнулись ко мне, и я быстро опустила лицо.
— Ты встречалась с ним? — Брайс выглядела почти впечатленной.
— Вроде того. Но так, не серьезно.
— Вам явно было весело вместе, — заметила Брайс и открыла следующую мою фотографию. На которой мы с Джеем танцевали. И целовались.
— Может, хватит копаться там? — нахмурилась я.
— Дай посмотреть. — Гейб привстал и выхватил у нее телефон.
Сев, он скорчил гримасу, глядя на фото, и к моему ужасу, Финн наклонился, чтобы тоже посмотреть. Его лицо стало совершенно непроницаемым.
Гейб передал телефон Брайс.
— Вы так мило тискаетесь на том фото, Индия.
— Ты ей не сторож, Гейб, — рявкнула Шарлотта, и на ее щеках появились два маленьких красных пятна.
Ее атака явно удивила его.
— Я знаю.
— Вот и не лезь к ней. Она может встречаться, с кем хочет. Ты не ее парень! — С этими словами она встала, оставив еду, и убежала с бо́льшим негодованием, чем заслуживала эта ситуация. Хотя мне пришло в голову, что ее поведение просто маскировало ревность.
— Э-э… Что это с ней? — спросил Гейб.
— Наверное ПМС, — небрежно махнула рукой Брайс.
— Брайс! — прошипела Элоиза.
— Что? Во время месячных она постоянно закатывает подростковые мелодрамы. Это раздражает.
Элоиза посмотрела на нее так, словно та была болотной жижей, и я подумала, что на моем лице было примерно такое же выражение.
— Где твои манеры? — сердито спросила она и, встав, отправилась за Шарлоттой.
Брайс закатила глаза.
— Все сегодня такие нервные.
— Зачем ты ведешь себя как стерва? — взорвался Джошуа, после чего тоже ушел.
— Что? — Брайс вскинула руки. — Мне скучно. Ты только взгляни на эти фото. — Она махнула на меня телефоном. — У тебя было больше веселья на какой-то паршивой вечеринке в своей Калифорнии, чем у меня за целый год здесь!
— И потому ты решила выбесить половину своих друзей? — Гейб вздохнул. — Я ухожу. — Он встал и ушел вслед за остальными.
Раздражение обычно непоколебимого Гейба, судя по всему, вывело Брайс из режима вредной девчонки, поскольку она вылетела из-за стола и поспешила за ним.
Оставив меня наедине с Финном.
Я нахмурилась, глядя на оставленную ими еду. Моя тревога росла, пока я пыталась решить, что делать с ней.
— Мать Шарлотты начала встречаться с отцом Брайс, — вдруг сказал Финн. — Вот, что на самом деле происходит.
— О. — По разговорам с Элоизой я знала, что родители Брайс тоже разведены. — Это проблема? — Я взглянула на тарелку Брайс, наполненную салатом с макаронами и тунцом. Может, взять у работников столовой коробку и позже отдать ее Брайс?
— Мать Шарлотты — первая женщина, с которой отец Брайс стал встречаться после развода. Элоиза говорит, что Брайс не очень хорошо это переносит и вымещает свою злость на Шарлотте.
— Печально. — Я сочувствующе закусила губу, затем заметила, что сэндвич Элоизы съеден только наполовину, и меня передернуло. Ее сэндвич, нетронутая еда на подносах Шарлотты и Брайс… Все это отправится в мусорное ведро. Мои коленки под столом стали подпрыгивать.
— Почему ты смотришь на еду? — спросил Финн.
Я взглянула на него, немного испугавшись того, что мои эмоции были столь неприкрытыми.
Ну какого черта… Я и без того рассказала ему достаточно много.
— Мой отец… часто заставлял меня голодать. У меня пунктик насчет оставленной еды. — Я пожала плечами, словно это было ерундой.
Его глаза потеплели.
— О. — Он посмотрел на подносы Шарлотты и Брайс. — Ладно. Одну секунду.
Он встал, взял подносы и под моим озадаченным взглядом пошел к столику, за которым обедали парни из команды по регби. Он что-то сказал им. Парни заулыбались и, когда Финн поставил подносы на стол, накинулись на еду, словно голодные волки.
Когда он вернулся и опустился на стул, меня омыло какое-то приятное, прекрасное чувство.
— Лучше?
Перестань пробуждать во мне эти чувства.
— Да. Спасибо, — благодарно произнесла я. — За это, и за то, что не считаешь меня придурковатой.
— Я считаю тебя необыкновенной.
Слова имели над людьми власть. Я хорошо это знала.
Слова отца калечили меня. Долгое время они заставляли меня думать о себе плохо.
В Калифорнии одноклассники почти постоянно говорили мне комплименты, и я использовала эти слова — чистосердечные и не очень, — чтобы восстановить свою самооценку. Они стали защитой от негатива.
Слов я ждала от Хейли. Магических слов, которых не существовало.
А слова Финна — искренние слова, сказанные таким человеком, как он — мгновенно смыли все гадкое прочь.
По тому, как он покраснел и отвел взгляд, стало ясно, что они выскользнули случайно. И это в каком-то смысле делало их еще более ценными.
— Так… ты хорошо проводила время в Калифорнии, а?
От новой темы мне стало неловко.
— Да. Я скучаю по своим друзьям.
— И по тому парню?
Я огляделась, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.
— Финн…
— Я просто спросил. — Он что, злился на меня?
Это было несправедливо.
— У нас с Джеем не было ничего серьезного. Мы даже не общаемся больше. Хотя могли бы, если б хотели, — мягко напомнила я.
Он отвел взгляд.
Мы сидели неподвижно, хотя одному из нас стоило встать и уйти.
— Ненавижу все это, — произнес он.
Можно было не спрашивать, что именно он имеет в виду.
Финн резко отодвинулся от стола.
Глядя, как он выходит из столовой, я гадала, почему все должно быть таким невозможным.
***
Каким-то образом мы прожили следующую неделю. Вспыхнувшая между Брайс и Шарлоттой неприязнь немного остыла, хотя некоторая неловкость по-прежнему ощущалась. Я не знала, что у Шарлотты может хватить характера открыто злиться на своих друзей, и была, можно сказать, впечатлена тем, что она оказалась способна на упрямое противостояние, в то время как я считала ее робкой тихоней.
Впрочем, у ситуации была и положительная сторона. Гейб теперь уделял Шарлотте много внимания, предоставляя плечо, на котором можно было поплакать. Я все гадала, неужели никто больше не замечает, что они идеально подошли бы друг другу, если бы Гейб раскрыл свои красивые глаза?
Что касается нас с Финном… Ну, я не позволяла себе думать об нем.
— Не-а, — сказала я, прогоняя его из своих мыслей, пока стояла перед зеркалом в своей гардеробной. На секунду я задумалась, что бы он сказал, увидев меня в этом платье. — Изыди, демон, — пошутила я сама с собой.
Время летело с невероятной скоростью. Не успела я и глазом моргнуть, как наступил ноябрь, а я до сих пор не съездила в Калифорнию, чтобы повидаться с друзьями.
А теперь наступил вечер помолвки Тео и Хейли.
Это был наш дебют в обществе как семьи, и мне в каком-то смысле передалась нервная энергия Хейли. Из-за ее бурного энтузиазма насчет всего, что касалось свадьбы и Тео, я почти забыла о том, что для нее все было таким же новым, как и для меня. Я знала, что она отчаянно хочет, чтобы ее приняли как невесту Тео, и что ей было бы легче, если бы ее дочь вела себя в этот вечер как любящий, зрелый подросток.
Я могла вести себя зрело. Любяще — вряд ли, но не столь отстраненно, как раньше, — вполне.
На вечеринку, конечно, должны были прийти все мои новые друзья, как и еще несколько человек из школы, которых пригласила Элоиза.
— Индия.
На пороге гардеробной возникла Хейли, и я медленно повернулась.
На ней было облегающее изумрудно-зеленое платье, и она выглядела как всегда великолепно. Ее красота причиняла мне боль, ведь если бы мы были обычными мамой и дочерью, то ее внешность просто была бы еще одним поводом для того, чтобы я могла ею гордиться.
Она с улыбкой оглядела меня.
— Солнышко, ты выглядишь замечательно.
— Спасибо, — сказала я. — Ты тоже.
Ее улыбка стала еще шире.
В последнее время наши отношения определенно стали чуть лучше. Узнав о Финне и его отце, я осознала, что срывалась на Хейли даже из-за того, в чем не было ее вины. Превращать ее в свою эмоциональную боксерскую грушу было так же несправедливо, как то, что делал со мной мой отец.
— Черный цвет — это же не заявление о том, что ты чувствуешь относительно нашей свадьбы? — пошутила Хейли.