— Ревнуешь?
— Не будь засранцем.
Он рассмеялся. Громко. И боже мой, как ему это шло. Ему нужно было чаще смеяться и улыбаться. Определенно.
Ты могла бы стать той, кто поможет ему в этом.
А-а! Я быстро выкинула эту мысль из головы.
— Ладно. — Его смех затих. — Я постараюсь не быть засранцем. Что касается других девушек… Каждое лето я гощу в доме родителей моей мамы во Флориде. Они не такие богачи, как отец, но они на пенсии, и у них хорошая жизнь. Они с отцом не близки и часто воевали с ним за право видеться со мной чаще. В итоге он сдался и разрешил мне проводить у них один месяц летом. Это лучший месяц в году.
— Не сомневаюсь, — пробормотала я. — Они знают правду?
— Нет. Какой смысл их расстраивать? Люди вроде них бессильны против отца. По его словам, у него есть много влиятельных знакомых. Уж не знаю, что его с ними связывает — дружба или шантаж, — но мой отец безжалостный, могущественный человек с серьезными связями. Он никогда не проигрывает. Потому-то я и не могу ничего с ним поделать.
По его мрачному выводу я поняла не только причину, по которой Финн так отчаянно рвался к счастью, но и то, почему в долгосрочной перспективе наши отношения были обречены. Я не нравилась его отцу, и если бы однажды мы с Финном начали встречаться открыто, он не был бы счастлив. Я не хотела думать о том, на что мог пойти его отец в попытке нас разлучить.
Финн, видимо, понял, куда зашли мои мысли, потому что решил сменить тему.
— Во Флориде у меня были девушки, — признался он. — Ничего серьезного. Просто девушки, с которыми можно было потусоваться.
Я прочла между строк.
— Ты имеешь в виду, позаниматься сексом?
Финн обхватил мое запястье, подался вперед, и я — уже не впервые — увидела и ощутила в нем страсть.
— Это был просто секс. Способ забыться. С тобой все иначе, Индия. Ты должна мне верить. Я бы никогда не предал Эль ради девушки, с которой просто хотел бы переспать.
Его пыл волновал, немного пьянил. Если я была воплощением логики, планирования и самозащиты, то Финн был полон эмоций, риска и готовности прямо сейчас прыгнуть вместе со мной с обрыва и в водопад.
— Элоиза знала о других девушках?
— А смысл ей знать? Они были временными во временных ситуациях. И мы с Эль притворяемся, помнишь? Между нами ничего не было, кроме пары коротких поцелуев в губы на публике.
— Зачем ты рассказываешь о других девушках мне?
— Не знаю. — Он вздохнул и, собираясь с мыслями, на миг отвел взгляд. — Наверно, мне хочется рассказать тебе обо всем. Я так долго молчал об отце и Элоизе, что со временем, видимо, стал молчать и обо всем остальном. Это было тяжело, но до встречи с тобой не волновало меня. Я хочу рассказать тебе обо всем. Я хочу, чтобы ты рассказала мне обо всем.
О боже, зачем ему нужно быть такой романтичной занозой в моей заднице?
— Я подбираюсь к тебе, да? — Та его самодовольная улыбка вернулась.
Я закатила глаза и, найдя в себе силы высвободить свою руку, отодвинулась на сиденье, чтобы создать небольшую дистанцию между нами.
— Ты сбиваешь меня с толку.
Он нахмурился.
— Как это?
— Ты можешь быть таким…
— Каким?
— Заносчивым. А затем таким…
— Каким?
— Незаносчивым.
Его рот дернулся от смеха.
— О-кей.
— Считаешь меня уже решенным делом, да?
Веселье слетело с его лица.
— Нет, Индия. Я думаю, что у тебя больше защитных укреплений, чем у крепости.
Теперь уже я сдерживала улыбку.
— Да?
— Да. И меня раздражает, что они мешают показывать, как сильно мне хочется попробовать быть с тобой. Я хочу тебя любым способом, каким только смогу получить.
— Неужели? — поддразнила я.
Переосмыслив свой выбор слов, он рассмеялся.
— Я не это имел в виду.
— Так ты не хочешь меня?
От внезапного огня в его глазах я пожалела, что не остановилась, пока перевес был на моей стороне.
— О, я хочу тебя.
Я ощутила в самом низу живота тот странный, но восхитительный трепет.
О, боже.
— Скажи «да», — не сдавался он. — Я правда хочу узнать о тебе абсолютно все. Но я смогу это сделать, только если ты скажешь «да».
— Все-все? — Страх во мне смешался с восторгом.
Я так долго оберегала свое одиночество, чтобы не быть уязвимой. А сейчас хотела дружбы с Финном, зная, что отдам ему частичку себя.
Но Финн просил не только о дружбе. Он просил о секретах. О желаниях. Мечтах. Страхах. Поцелуях. Прикосновениях. Может, даже о сексе.
Обо всем.
Была ли я готова к этому?
Так и не получив от меня желаемого ответа, Финн вытащил бумажник и положил на стол пару купюр, потом встал. Я с опаской наблюдала за ним, гадая, не облажалась ли я, и будучи в полном замешательстве от самой себя.
Он протянул мне руку, но я не поняла, что это значит. Может, не оставлять девушку в одиночестве за столом, даже если она сводила его с ума, было частью его натуры.
Я неуверенно взялась за его руку, он мягко потянул меня вверх, а потом, широко шагая, повел меня из кафе на парковку.
В моих ушах шумела кровь, сердце часто стучало.
Как только мы подошли к нашим машинам, Финн развернулся и дернул меня к себе. Я, ахнув, стукнулась о его крепкую грудь, а потом сразу же оказалась прижатой к машине.
Его темные глаза горели так горячо, что стали практически черными, грудь тяжело вздымалась, прижимаясь с моей.
Не услышав от меня возражений против того, чтобы быть зажатой между ним и машиной, он медленно наклонил свою голову.
Мое дыхание стало прерывистым, и я в предвкушении закрыла глаза.
От мягкого, легкого, как перышко, прикосновения его губ, мои пальцы скрючились и вцепились в его рубашку. Поцелуй не походил на наш первый — отчаянный, — но был не менее страстным. Еще он был нежным, неспешным и определенно призванным соблазнить меня на то, чего хотел Финн.
И его план работал. Более чем.
Финн прервал поцелуй и, щекоча мой рот своим жарким дыханием, прошептал:
— Скажи «да».
Я подумала об Элоизе. О том, какой храброй она была, открываясь мне.
Будь храброй, Индия.
— Да, — прошептала я.
Красивая и неописуемо сексуальная улыбка, которой он одарил меня, стоила этой смелости.
— Я почти не знаю, что теперь с тобой делать.
Я хихикнула и, опустив голову, уткнулась лбом в его сильную грудь.
— Думаю, нам надо просто жить день за днем.
— Да. — Его руки обняли меня крепче, а подбородок умостился на моей голове.
Какое-то время мы просто стояли, держа друг друга в объятиях, и это было идеально.
Ничего прекраснее я еще не испытывала.
— Наверно, нам следует овладеть кое-какими навыками шпионов-ниндзя, — прошептал он.
Меня затрясло от смеха.
— Навыками шпионов-ниндзя?
Я подняла лицо. Он улыбался мне как мальчишка, и я поняла, что уже вижу ту его сторону, которой раньше не знала.
— Для всех наших будущих тайных встреч.
Я склонила голову набок.
— И где можно научиться этим самым навыкам?
— У мастера шпионов-ниндзя, конечно.
Я захихикала.
— Конечно. А где мы его найдем?
— Или ее.
— Или ее. — Мне понравилось, что он подумал об этом.
— На автомойке?
— На автомойке?
— В антикварном магазине? В библиотеке? В комнате охраны супермаркета?
Прижавшись к нему, я ощутила, как внутри меня взорвалось беспечное, головокружительное веселье, какого я не испытывала еще никогда. Финн Рочестер вновь меня удивил.
И мне это понравилось.
— Он может быть в каком-то более очевидном месте, типа додзё.
— Ты правда думаешь, что мастер шпионов-ниндзя станет скрываться в настолько очевидном месте?
— Иногда самое очевидное наименее очевидно.
Он подумал над этим секунду, а потом покачал головой.
— Нет. Я определенно за антикварный магазин.
— Хорошо. — Я провела ладонями по его груди и, обхватив за талию, заметила, что от моего прикосновения его веки прикрылись. Это было так чувственно. Я решила почаще притрагиваться к нему, потому как сомневалась, что в последние несколько лет в его жизни было много физических проявлений чувств.
— Каким именно навыкам мастер шпионов-ниндзя будет нас обучать?
Он шагнул ближе и вжался в меня всем своим телом, отчего у меня перехватило дыхание и пропала способность дразниться.
— Любым, с помощью которых я смогу остаться с тобой наедине там, где нас никто не найдет.
— О. — От этой мысли я медленно улыбнулась. — Думаю, я с удовольствием воспользуюсь плодами этих уроков.
Финн широко улыбнулся и сжал меня крепче.
Глава 15
— Значит, вы с Финном наконец сделали это?
Брайс резко остановилась перед Эль. В понедельник утром мы стояли около шкафчика Элоизы, и Брайс вопросительно приподняла одну идеально выщипанную бровь.
Шарлотта стояла позади нее, посылая Эль неловкую, почти извиняющуюся улыбку.
Элоизе потребовалось с полминуты, чтобы осмыслить этот вопрос, а затем она, словно спрашивая совета, бросила взгляд на меня.
Суть заключалась в том, что если они с Финном собирались поддерживать свою ложь, то люди должны были думать, что они делают все типичные для влюбленных парочек вещи.
Я незаметно кивнула ей.
Все еще находясь в замешательстве, она снова посмотрела на Брайс.
— Откуда ты…
— Индия сказала нам, что случайно наткнулась на вас в домике у бассейна, а затем Финн вернулся один с неубедительной отговоркой — якобы ты была так пьяна, что он уложил тебя спать. Скорее истощена. — Брайс с хитрой улыбочкой подтолкнула ее. — Понадобилось немного выпить для храбрости, да? Впрочем, какая разница! Дело наконец-таки сделано. А Джошуа с Гейбом наконец-то перестанут приставать с этим к Финну. Должна признаться, я уже начала сочувствовать парню.
Эль с негодованием уставилась на нее.
— Я когда-нибудь обсуждала с тобой свою личную жизнь?
— Никогда. Потому-то я и обрадовалась, узнав, что ты все-таки человек.
Эль, проигнорировав эти слова, шагнула к Брайс и понизила голос.
— Я не героиня твоих любимых похабных видеоблогов. И не распространяюсь о своей личной жизни, потому что она такая и есть. Личная.
— Что ж, прости, что выразила интерес к жизни своей лучшей подруги.
Не желая, чтобы защитное поведение Элоизы вызвало ссору, которая лишь растревожила бы ее, я поторопилась вмешаться и брякнула:
— Ну а я все еще девственница.
Отвлекающий маневр удался. Рты Брайс и Шарлотты раскрылись.
— Ты? — недоверчиво промолвила Брайс.
Я решила игнорировать оскорбление, уже переживая о последствиях своего неожиданного признания.
— Правда? — Шарлотта шагнула вперед. — Потому что я тоже. Если честно, меня немного расстраивало быть последней девственницей в компании, но теперь, узнав, что нас таких двое, я чувствую себя лучше.
— Ты девственница, потому что ханжа. — Брайс отмахнулась от нее и повернулась ко мне. — Но ты почему девственница? Я думала, у тебя было много парней в этой твоей Калифорнии.
Шарлотта вздрогнула. Я сердито посмотрела на Брайс.
— Я никогда не говорила, что их было много. Я говорила, что много встречалась. Встречалась, а не спала.
— Но почему? Ты не похожа на стеснительную ромашку. С тобой что-то не так?
Я пожала плечами.
— У меня будет секс тогда, когда я этого захочу.
— Я не ханжа, — пробурчала Шарлотта с ярко-красными от гнева щеками.
Брайс подтолкнула ее плечом.
— Да ладно. Тебе стоит стать проще.
Элоиза казалась сердитой, однако молчала. Наверное, опасалась, что если вступить в разговор, то Брайс опять начнет спрашивать про их с Финном личную жизнь.
Я открыла рот, чтобы предложить пойти в класс, но тут в коридоре возник Финн. Он остановился между Брайс и Эль.
— Привет. Чего это вы здесь столпились? Что-то произошло?
— У нас тут интересный разговор, Рочестер. Прежде чем я смогла разузнать пикантные детали дефлорации нашей королевы, Индия заявила, что она еще девственница. — Она широко улыбнулась ему.
Финн удивленно повернулся ко мне, и от унижения у меня закипела кровь.
Я была готова провалиться сквозь землю.
— Да что с тобой не так? — Элоиза шокированно воззрилась на свою подругу. — Знаешь, ты всегда была стервой, но в последнее время подняла свою стервозность на новый уровень.
Брайс вздрогнула.
— Я просто шучу.
— Что ж, тогда раскрой глаза, Брайс, потому что никто не смеется. — Элоиза схватила Финна за руку и жестом позвала меня за собой. — Пойдем на урок.
Когда мы пошли, Брайс сказала нам вслед:
— То есть, Индия теперь твоя новая лучшая подруга, а меня на обочину? Вчера ты игнорировала меня в вотсапе.
— Да, я игнорировала новую подлую версию тебя. Научись извиняться, и, может, между нами всеми все опять станет, как раньше. Ты идешь, Шарлотта?
Когда Шарлотта поняла, что не попала в немилость к Эль, то с облегчением на лице помчалась за нами.
Мы зашли в кабинет микроэкономики, и, пока Эль не успела сесть, я поймала ее за руку и потянула ее к себе.
— Думаешь, разумно оставлять Брайс за бортом? — прошептала я и увидела на ее лице беспокойство.
— Я поговорю с ней, — прошептала она в ответ. — С ней что-то происходит. Обычно она не ведет себя настолько жестоко. Сегодня я просто не смогла этого вынести. И ты сказала то, что сказала, чтобы помочь мне. Я не хотела, чтобы она наговорила тебе гадостей из-за этого. Но я поговорю с ней, — повторила она.
Как только я села перед Финном, в дверях появилась Брайс вместе с Джошуа.
Что касается Финна, то он будто бы избегал смотреть на меня.
Отлично.
Он что, психанул из-за истории с девственностью?
Брайс окинула нас злобным взглядом, но из упрямства уселась на свое привычное место. Джошуа, садясь, казался сбитым с толку напряжением в атмосфере.
— Кто-нибудь хочет объяснить, что происходит?
— А что происходит? — В класс зашел Гейб.
— Все ведут себя странно, — сказал Джошуа.
— Наверно потому, что все знают, что на вечеринке в субботу у Финна с Эль был секс, — ухмыльнулся Гейб.
Я закрыла глаза, чувствуя направленные на нас взгляды.
Потому что Гейб сказал это громко.
Очень громко.
Теперь все точно знали о лжи, которую я наплела.
Я открыла глаза и посмотрела на Эль. Она покраснела, но особо несчастной не выглядела.
Я оглянулась на Финна, который почувствовал мой взгляд и посмотрел на меня. На его лице были неловкость и сожаление, и я постаралась безмолвно дать ему знать, что ему не за что извиняться.
— Спасибо за светскую хронику, Гейб, — сказал наш учитель. — А теперь, если вы закончили смущать мисс Фейвезер и мистера Рочестера, то мы, пожалуй, начнем урок.
— К сожалению, на сегодня это вся пикантная информация, которой я могу поделиться, так что вперед, сэр, — рассмеялся Гейб, отнюдь не собираясь извиняться.
***
Информация о Финне с Элоизой быстро распространилась по школе, и хотя Эль явно было неловко, ее защитное поведение по отношению к Брайс пропало. Шарлотта, впрочем, продолжала успокаивать подругу, думая, что та расстраивается из-за слухов, но я знала, что Эль они только на руку, поскольку лишь подтверждали подлинность их с Финном отношений. Она даже беззвучно сказала мне «спасибо», когда мы уходили с микроэкономики.
Однако, когда я зашла в кабинет современной европейской истории, Финн не выглядел особенно радостным. Я села с ним рядом, и он тут же наклонился ко мне, чтобы шепнуть:
— Извини.
— За что?
— Парни хлопают меня по спине, говорят, что я молодец. Не хочу, чтобы ты это видела.
— Финн, — шепотом ответила я, — тебе не за что извиняться. Я сама пустила тот слух. И посоветовала Эль подыграть.
— Так ты в порядке?
— Да. Честно.
В кабинет зашел Франклин, и Финн откинулся на спинку стула.
Я старалась слушать Франклина. Честное слово. Но оказалось, что как бы сильно я ни ощущала присутствие Финна до того, как мы признались друг другу, теперь это чувство стало намного сильней.