— Боюсь, его величеству нет дела до наших проблем. Он так повысил налоги, что у народа нет денег на хлеб. Его величество заботится только о наполнении государственной казны — чтобы было, что тратить на свои опыты. Кстати, знающие люди говорят, что добыча на рудниках упала как раз из-за секретных опытов в Дальних пещерах.
— Нет, Вирджиния! — воскликнула Амели. — Его величество не может быть настолько безрассудным!
— Я ничего не утверждаю, ваше высочество, — тут же пошла на попятную графиня. — Кто я такая, чтобы упрекать его величество?
Вирджиния, де Тюренн, Жюли, Патрик Монтегю — все, кого знала Амели в Анагории,
— не одобряли действий Антуана. А ведь это были люди, приближенные ко двору! Каков же тогда должен быть размах народного недовольства?
— Я не высказала бы ни слова упрека, ваше высочество, если бы не боялась, что рудники полностью истощатся. Что будет тогда со страной? Продукты, одежду, лошадей — всё это вымениваем мы на драгоценные камни. Наверно, я зря говорю вам это, но подумайте, ваше высочество, — возможно, вы станете женой короля, который уничтожит Анагорию!
У Амели закружилась голова. Всё больше и больше в ней зрела решимость сбежать из Анагории вместе с Жюли и маленьким Шарлем.
— Я утомила вас, ваше высочество! — расстроилась графиня. — Пойдемте, я покажу вам мое скромное жилище.
Всё в замке было обустроено с элегантным вкусом, но интерьер был не нов, и в каждой комнате чувствовалось, что хозяева стеснены в средствах.
В парадном зале Амели остановилась перед большим портретом — графиня была изображена на нем в красивом синем платье, с сапфировым колье на тонкой шее. Картина была написана в столь интересной манере, что казалась почти старинной.
— Восхитительный портрет! — похвалила Амели. — Давно ли вы для него позировали?
Графиня посмотрела на нее как-то странно:
— Это не мой портрет, ваше высочество! Хотя изображенную на нём женщину тоже звали Вирджинией. Это как та самая прапрапра…бабка, которая едва не стала королевой. Помните, я вам рассказывала про нее? Именно в нее был влюблен принц Роланд — старший сын Винсента Пятого. Тогда еще королям не нужно было жениться на волшебницах из вашего мира — им хватало собственной магии, — и наследный принц мог предложить руку и сердце простой графине Шетарди. Тогда еще мы жили на равнинах и знали, что такое солнце, — глаза Вирджинии заблестели от слёз. — Ах, ваше высочество, я ненавижу тех, кто ради собственной выгоды заставил анагорийцев прозябать в пещерах! Ради возможной власти они предали свою страну, свой народ. С тех пор прошло много лет, но знайте, ваше высочество, что всё это время в каждом анагорийце теплилась надежда, что однажды мы вновь вернемся на равнины. Только, боюсь, эта надежда вот-вот растает без следа.
В королевский дворец Амели вернулась расстроенной и обеспокоенной. Но думать о том, что рассказала Вирджиния, ей в тот день не пришлось. Едва она вошла в свои апартаменты, грея себя мыслью принять ванну и немного поспать, Жюли сообщила ей, что герцог де Аркур отбыл в Дальние пещеры.
Действовать нужно было незамедлительно. Герцог де Тюренн собирался идти в кабинет де Аркура вместе с ней, но она решила не втягивать старого мага в эту авантюру.
Большую часть пути она проделала как вполне осязаемая герцогиня Лангедокская
— раскланивалась с придворными, беседовала с теми, с кем была знакома. Старательно делала вид, что направляется в библиотеку.
И только в пустынном коридоре, один конец которого, действительно, вел в библиотеку, а другой — в апартаменты первого министра, она повернула к изначально намеченной цели и, сосредоточившись, стала невидимой. Чтобы контролировать свое состояние, она захватила с собой маленькое зеркальце и теперь убедилась, что не отражается в нём.
Перед дверью в кабинет де Аркура на небольшом стуле сидел стражник. Он мирно спал, похрапывая и улыбаясь чему-то во сне. Сразу было понятно, что герцога нет во дворце — в его присутствии стража вела себя совсем по другому.
Он бы и так не заметил, что дверь в кабинет открылась, но Амели всё-таки решила «заморозить» его.
Рабочий стол герцога был завален бумагами, но Амели не обратила на него никакого внимания — вряд ли де Аркур оставил бы важные документы на видном месте. Весь кабинет был в ее распоряжении, но она не знала, что именно должна искать. Письма из деревни, где воспитывался Шарль? Нет, герцог не сумасшедший, чтобы оставлять такие улики. Если такие письма и были, он давно избавился от них.
Де Тюренн считал, что какой-то след можно найти в книге расходов де Аркура, и Амели решила довериться чутью старика.
Толстенная книга с колонками цифр и краткими пояснениями сразу навела на нее тоску. Она совершенно не разбиралась в бухгалтерии. После некоторых усилий она уразумела, что каждому месяцу отведена одна страница, и стала внимательно изучать записи за прошлый месяц. Расходы были самыми обычными — жалованье слуг, оплата гардероба и новых лошадей. Почерк у герцога был неидеальный, и некоторые слова было почти невозможно разобрать.
И всё-таки она увидела в одной строке напротив суммы в пять монет запись «д. Бельканель». Буква перед названием вполне могла означать слово «деревня».
Амели вернулась на страницу назад. Аналогичная запись была и там. Это было похоже на то, что она искала. Немного смущала скромность указанной суммы, но это тоже можно было объяснить — вряд ли люди, воспитывающие Шарля, знали, что речь идет о сыне короля. В интересах герцога было не привлекать внимание к ребенку.
Она пролистывала страницу за страницей, на каждой обнаруживая знакомую запись. Впервые сумма была уплачена герцогом три года назад — это вполне согласовывалось с рассказом Жюли.
Амели вернула книгу на прежнее место, снова заглянула в зеркальце и выскользнула из кабинета. Стражник по-прежнему спал.
В апартаменты старого мага она ворвалась как ураган.
— Скажите, ваша светлость, есть ли такая деревня Бельканель?
Герцог снял с носа очки, внимательно посмотрел на Амели и кивнул:
— Да, на севере. Как я понимаю, дитя мое, вы уже побывали в кабинете де Аркура? Мне следовало бы отругать вас за столь опрометчивый поступок, но по вашему сияющему лицу я вижу, что вылазка была успешной. Рассказывайте, ваше высочество, не томите старика!
Она рассказала, и он согласился, что эта запись — как раз то, что им было нужно.
— Ну, что же, ваше высочество, думаю, следующий шаг могу сделать я сам. Мое родовое поместье находится как раз неподалеку от Бельканель, и моя поездка туда не должна вызвать подозрений.
— Допустим, вы найдете Шарля, — подхватила Амели, — но что мы будем делать дальше?
— Хороший вопрос, ваше высочество! — похвалил де Тюренн. — Нигде в Анагории Жюли с малышом не смогут укрыться. Им нужно пробираться в ваш мир, ваше высочество! Как я уже говорил, у меня есть стражники на границе, которым я могу довериться, но что Жюли будет делать, когда пройдет сквозь зеркала? Насколько я понимаю, выбраться из той пещеры, в которую она попадет, будет непросто. И даже если она сумеет найти выход, то ей не удастся стать своей в вашем мире, не имея поддержки.
Амели почувствовала себя маленькой глупой девочкой. И как она сама не подумала об этом? Конечно, она даст Жюли письмо к графине д'Эстен, но ведь до замка графини нужно будет еще добраться. И даже если она сама отправится вместе с Жюли, разве есть уверенность, что она сможет найти дорогу?
— Нет, не расстраивайтесь, ваше высочество, — тут же принялся ее успокаивать старый маг. — Мы что-нибудь придумаем. Я попробую найти надежного торговца, который за определенную плату согласится проводить их в нужное место, не задавая лишних вопросов. Но, думаю, нам с вами стоит подумать еще об одном человеке. Жюли не бросит здесь свою сестру. Мы должны привезти Грету во дворец. Допустим, вам понадобилась шустрая девица, которая будет помогать вам с рукодельем. Не правда ли, ваше высочество, вы хотите заниматься рукодельем?
— Конечно! — воскликнула Амели. — И как я сама об этом не подумала? Ах, ваша светлость, что бы я делала без ваших советов?
— Вы еще очень молоды, дитя мое! — улыбнулся де Тюренн. — Опыт — дело наживное.
Их разговор был прерван начальником дворцовой стражи.
— Ваше высочество, ваша светлость, простите, что осмелился вас побеспокоить, но дело не терпит отлагательств! — отрапортовал он, звякнув шпорами на сапогах. — Сегодня в Анагорию через зеркала попали два человека. За последние две сотни лет такого не случалось ни разу — к нам прибывали только торговцы и суженые их величеств. Я мчался сюда со всей скоростью, на которую оказалась способна лошадь.
— Новые люди? — маг тоже был ошарашен. — Но как такое могло произойти? Как они сами объясняют свое появление?
Офицер говорил отрывисто, дыхание его то и дело сбивалось:
— Они утверждают, ваша светлость, что попали к нам случайно. Дескать, просто заблудились в пещерах своего мира, увидели зеркала, притронулись к ним и оказались у нас.
— Это невероятно! — герцог вскочил и взволнованно заходил по комнате.
— Я приехал за распоряжениями, ваша светлость. Покуда ни его величества, ни его светлости герцога де Аркура нет во дворце, именно вы должны принять решение, что с ними делать!
— Да, да, конечно, — закивал маг. — А кто они? Мужчины, женщины?
— Мужчина и женщина, ваша светлость, — доложил стражник. — Некие Валери Легран и Анри д'Эстен.
Глава 31. Валери
Она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Стало трудно дышать. Пересохло горло. Она не могла произнести ни слова. Впрочем, это даже было к лучшему — вряд ли она смогла бы контролировать себя.
— Привезите их во дворец, — велел де Тюренн. — А я немедленно отправлю гонца к его величеству.
Офицер с поклоном удалился.
— Ваше высочество, вам знакомы эти люди? — старый маг аккуратно усадил Амели на стул, принес бокал воды.
Она кивнула. Она всё еще не могла говорить.
— Это ваши друзья или враги? — уточнил он.
— Друзья, — прохрипела она. — Но если вы думаете, что я знаю, каким образом они здесь оказались или зачем прибыли, то я не смогу ответить на эти вопросы.
Герцог задумался.
— Ваше высочество, я убежден, что ничто не происходит просто так. Если они оказались здесь, значит, так было нужно. У этих людей тоже есть магические способности?
— Нет. Кажется, нет… Не знаю. Я и о своих способностях не подозревала, пока не попала сюда. С Валери мы знакомы с детства — именно она в нашем мире провожала меня в пещеру.
Маг кивнул.
— Ну, что же — значит, она знала про зеркала. А мужчина?
Амели почувствовала, что краснеет.
— Его я почти не знаю. Мы познакомились, когда я попала в Эстен тысяча семисотого года. Он — владелец замка, где я жила, прежде чем оказаться у вас.
Услышал ли старик, как дрожит ее голос? Заметил ли ее смущение?
— Думаю, ваше высочество, вы захотите с ними поговорить? Но вы должны быть осторожны — я вынужден буду держать гостей под стражей, пока не поступят распоряжения от его величества. Но не волнуйтесь — я приглашу их для разговора в свой кабинет. Здесь вы и сможете пообщаться.
Амели бросила на него благодарный взгляд.
— Буду вам признательна, ваша светлость! Но скажите — что им может грозить?
Де Тюренн покачал головой:
— Не уверен, что смогу вам ответить. Трудно сказать, что решит его величество. Увидит ли он угрозу в их появлении? Насколько я помню, в истории Анагории были несколько случаев, когда у нас появлялись чужие люди. Никому из них не разрешили вернуться домой. Те, кто не вызвал опасения, оставались во дворце или отбывали в провинцию. Одна из дам (подруга невесты короля, тайком за ней проследовавшая) даже дослужилась до должности главной фрейлины. Те, кто пытались бежать или сопротивлялись, оканчивали свои дни в темнице. Думаю, вы понимаете, что в интересах нашей страны, чтобы как можно меньше людей за ее пределами знали о ее существовании.
— Но торговцы? — возразила Амели. — Они часто бывают за пределами Анагории. Они тоже могут выдать ваши секреты!
— Нет, ваше высочество, — маг помотал головой. — На них наложено заклятие.
— Значит, можно наложить заклятие и на тех, кто попал в Анагорию случайно и отпустить их с миром! — не сдавалась Амели.
— Это слишком рискованно, — заявил де Тюренн. — Восприимчивость анагорийцев к магии нам хорошо известна. Но мы не можем быть уверены, что люди из вашего мира отреагируют на заклятие так же. Гораздо проще оставить их здесь, в Анагории.
Валери и д'Эстена доставили во дворец, когда Амели уже раз двести измерила шагами библиотеку.
Всё тот же офицер, только еще более уставший, доложил, что задание выполнено. Герцог распорядился привести пленников к нему для беседы.
— Женщину доставят незамедлительно, — снова звякнул шпорами стражник. — Мужчину же я велел отправить в карцер. Он проявил неповиновение, сопротивлялся. Он может быть опасен. Думаю, ему нельзя разгуливать по дворцу даже в сопровождении стражи.
Де Тюренн молча согласился в этими доводами и отпустил офицера.
— Ваша светлость! — с упреком воскликнула Амели. — Почему вы не возразили?
Маг жестом призвал ее к спокойствию.
— Ваше высочество, если мы не хотим вызвать подозрения у его величества или герцога де Аркура, мы должны быть осторожны. Никто не должен подозревать, что вы как-то связаны с чужестранцами. Мы устроим так, что вы сможете поговорить с этим человеком, но не здесь и не сейчас. Проявите благоразумие, ваше высочество!
Амели не могла не признать, что он прав. Но сердце ее бешено стучало при одной только мысли, что граф находится в темном и сыром каземате.
Дверь отворилась, и заплаканная Валери Легран в запылившемся плаще коричневого цвета появилась на пороге.
Герцог де Тюренн предусмотрительно отправил Амели за стеллажи с книгами — чтобы гостья, увидев ее, не выдала факт их знакомства страже. И Валери, оказавшись в библиотеке, испуганно взирала на старого, убеленного сединой мага с длинной тонкой бородой.
— Не бойтесь, дитя мое. Никто вас здесь не обидит. Прошу вас, проходите, садитесь. Вот сюда, в кресло, к камину. Здесь вам будет удобно и тепло. Позвольте, я помогу вам снять плащ. Надеюсь, стража не сильно вас напугала?
Мадемуазель Легран послушно присела на указанное стариком место. Взгляд ее беспокойно перескакивал с одного предмета на другой.
— Вэл! — Амели метнулась к подруге, стараясь не завизжать от восторга. — Как я рада, что ты здесь, Вэл!
Глаза Валери стали круглыми, как озёра.
— Эм! Эм! — она заплакала.
— Не буду вам мешать, ваше высочество, — проявил тактичность маг. — Я удалюсь в соседнюю комнату. Вы сможете поговорить наедине. И не волнуйтесь — я запер дверь, в библиотеку никто не сможет войти.
Он удалился, а Амели продолжала сжимать мадемуазель Легран в объятиях. Та отстранилась сама, когда за стариком закрылась дверь. Как ни была она напугана, она услышала обращение герцога к Амели.
— «Ваше высочество»? — переспросила она. — Кем ты здесь стала, Амели?
Амели придвинула к камину другое кресло, уселась рядом с подругой.
— Я числюсь невестой короля, Вал. Ах, мне так много нужно тебе рассказать! И спросить, спросить тоже о многом!
— Сначала расскажи! — потребовала мадемуазель Легран. — Если нас прервут, я должна знать хотя бы, куда мы попали. Тебя здесь никто не обидел, Эм?
— Нет, Вэл, не беспокойся. Меня здесь называют герцогиней Лангедокской. Да-да, не удивляйся! Я знаю, что такого герцогства во Франции не существует. Но нужно же им было одарить невесту его величества хоть каким-то титулом. Этот ничем не хуже других. Да, Вэл, будет лучше, если никто пока не узнает, что мы были знакомы до сегодняшнего дня. Так я быстрее смогу помочь вам выбраться отсюда.
Валери немного успокоилась, оглядела Амели, отметила шикарное платье и вопиюще роскошные драгоценности.