— Именно. Извини, но без укусов и порезов не обошлось бы. Убить бы не убил, сдержался, но кровь бы пустил. А полутрупиком потому, что у нас…хмм…процесс занимает больше времени. Пока случилась бы разрядка, изрядно утомилась бы. Поэтому радуйся, что я такой умный и рассудительный.
Эйдан выразительно глянул на Зару и уже без кривляния добавил:
— Инстинкт самосохранения присутствует. Перебралась подальше от хищника. Только я кусать не собираюсь. Пахнешь вкусно, но как наживка.
— Спасибо! — скривилась девушка.
Дружба с вампиром — вещь специфическая, ты все равно остаешься потенциальной пищей.
— Всегда пожалуйста. — Эйдан скользнул к Заре. Та огляделась, гадая, стоит ли перебраться на конек: опасная близость вампира пугала. — От тебя пахнет страхом, — облизнулся кровосос. Знал, какое впечатление произведет простое действие. — Немного, но пахнет. Это будоражит вкусовые рецепторы. Но, увы, играть в охотника и жертву не будем. Не ел и не собираюсь.
Девушка фыркнула. Попробовал бы он! Страх страхом, а пищеварение Зара ему изрядно испортит. С летальным исходом. Знает, паршивец, поэтому и не трогает. Зара поделилась укороченной версией мыслей и заработала обиженное:
— А дружба как? И на вопрос ты так и не ответила, — напомнил вампир.
— Почему хотела видеть? — Девушка задумчиво почесала переносицу, нагнетая обстановку. Пусть помучается в отместку за шуточки. — Хотелось убедиться, что тебя еще не пристрелили.
— Живой, как видишь. — Эйдан помолчал и с энтузиазмом предложил: — Слушай, давай-ка я тебе ночной Айши покажу? Не с высоты птичьего полета, а с крыш. Если, конечно, тебя не пугают мой запашок, — тут вампир не удержался и оскалил зубы, — и пониженная температура тела.
— Да привыкла уж, не тошнит, хотя восторгов не вызывает. — Пахло от Эйдана кровью. — Только как показывать собираешься? На руках понесешь?
— На загривке. Залезай!
Вампир, игнорируя покатую поверхность кровли, ловко перебрался к самому краю крыши и присел на корточки, подставляя спину. Поколебавшись, Зара устроилась у него на закорках, крепко обхватив руками и ногами. Ощущения оказались… новыми, но девушка любила риск. Эйдан все же не чужой, ручной зверь.
Вампир пружинисто оттолкнулся от крыши и смазанной тенью перелетел на соседнюю.
Поначалу у Зары замирало сердце. Она не могла контролировать клыкастого приятеля, полностью полагалась на его доброе отношение к себе, но потом накрыла волна эйфории. Стремительное движение, скольжение по наклонным и плоским поверхностям, вверх и вниз, с такой быстротой и легкостью, что глаз не успевает среагировать, а мозг — испугаться. Зара убедилась: Эйдан не собирается скинуть с крыши, и отдалась любимому ощущению полета. Она бы с удовольствием провела так всю ночь, но вампир решил иначе. У него были свои планы на остаток ночи. Эйдан соскочил с очередной крыши и приземлился на парапете набережной, сделав вид, будто хочет искупать "наездницу". Девушка купилась, намертво вцепилась в шею.
— Понравилось? — Вампир разжал ее пальцы и, усмехаясь, заставил соскользнуть по своему телу на деревянный настил.
Подходящее местечко он уже наметил. Пусть Зара не Ульрика, погибшую возлюбленную никто не заменит, но девушка красивая, привлекательная для определенной части организма, особенно после длительного воздержания. Маги позаботились о безопасности столичных жителей, истребили вампиров в округе, и при всем желании Эйдан не мог найти подружку. В итоге решил попробовать с человеком. Если выйдет, можно смело промышлять среди продажных женщин, все равно никто не пожалеет, даже если "жрица любви" не выживет. С Зарой вампир проявит осторожность. Он уже придумал, в какой позе лучше, чтобы все свести к физиологии. Первым Эйдан не станет, по запаху чувствовал, значит, можно. Оставалось уговорить Зару.
— Пошляк! — Девушка влепила ему пощечину. — Вы, вампиры, на этом помешаны, да, или это мне такой достался?
— Как насчет коротенькой близости без крови? — спросил в лоб Эйдан. — Мне очень нужно. Боишься, можешь руки связать и кляп в рот сунуть, все равно другой орган рабочий.
— Потерять не боишься? — прошипела Зара и огляделась.
Ну да, никого. Ночь же. Обстановка романтичная.
— Я мягкое постелю, — продолжал настаивать вампир. — Тебе сложно, что ли? Окажи услугу другу.
— Вампирша, Эйдан, — сурово повторила девушка, прищелкивая пальцами.
— Да где я тебе ее возьму? — взвыл Эйдан. — Или хочешь, чтобы у меня воспаление какое от воздержания началось?
— После воздержания я под тебя точно не лягу! И вообще сношаться с вампирами не собираюсь.
Ситуация категорически не нравилась. Похоже, вампир всерьез собирался изнасиловать, потому как снял рубашку и с намеком бросил на настил. Ложись мол, готовься.
— Жаль! — искренне огорчился Эйдан. — Ты теплая, вдвойне приятно. Не понимаю, чего тебе стоит немного полежать на спине с раздвинутыми ногами. Или не на спине, раз боишься. Можно даже не раздеваться, просто спустить… В общем, мы с тобой сейчас этим займемся.
Вампир больше не мог терпеть. Какая разница, человек или вампир, главное, женщина. Он помнил очертания тела Зары под ночной рубашкой. Воображение только больше распаляло. С утробным тихим рыком Эйдан ухватил девушку за талию и полез под юбку, чтобы тут же по-собачьи завизжать. Заклинание рассерженной спутницы откинуло его на пару футов, заставив позабыть о всех желаниях на свете. Поскуливающий вампир распростерся на мостовой, гадая, сохранил ли мужественность. Заре этого показалось мало, и она от души пнула несостоявшегося насильника в пах.
— Ну, как, понравился секс?
Вампир в ответ нечленораздельно пробурчал ругательство Девушке показалось, там фигурировало словосочетание "бешеная стерва".
Сплюнув, Эйдан поднялся. Глаза покраснели, клыки отчетливо вырисовывались в свете полумесяца. Зара попятилась, быстро сооружая защитный купол, но закончить не успела: вампир повалил на настил лицом вниз. Когти впились в лопатки, к счастью, неглубоко. Зубы прикусили горло. Девушке стало по-настоящему страшно. Она боялась пошевелиться. Попробовала сплести болевой импульс, но Эйдан, уловив едва заметное движение пальцев, сильнее прикусил кожу, до крови. Потом зубы разжались, но лишь для того, чтобы ухватить жертв за загривок и приподнять над землей.
— Эйдан, я прощения попрошу! — пробормотала Зара, заметив в опасной близости от себя пальцы с длинными острыми когтями.
Вампир способен разодрать человека на части голыми руками, а уж шею свернуть — раз плюнуть.
Раз — и Зара упала, больно ударившись пятой точкой о край тротуара.
— Проси! — Темная тень нависла над ней.
— Эйдан, ведь ты меня не убьешь? — Она никак не могла перейти в ипостась э-эрри.
Вампир пожал плечами.
— Я обещал не прокусить горло ради еды, но о сломанной шее в качестве платы за оскорбление речи не шло.
— Хорошо, хорошо, я виновата! — пошла на попятную девушка. — Мне не следовало тебя бить, но… Хорошо, безо всяких "но"! — поспешно добавила она, когда взгляд Эйдана замер на горле. — Чего тебе еще? — злобно шипела Зара. — Раздеться и тело для утех предоставить?
Вампир усмехнулся и протянул руку. Когти втянул, хотя ногти по-прежнему казались велики для человека.
— Вставай! — Эйдан принюхался и облизнулся: — Какая же у тебя кровь ароматная! Всего пара капель, а… Дай-ка я их слижу. Такая крошечная доза яда не убьет, зато лакомство не пропадет.
Зара покачала головой, отлично понимая, что способны сотворить с "сыном ночи" всего пара капелек крови особенно после приступа ярости.
— Прости еще раз и до свидания. Я лучше пойду.
Только сказала она это уже пустоте: вампира на прежнем месте не оказалось. Девушка испуганно обернулась и ощутила легкое дуновение воздуха. В следующее мгновение пальцы Эйдана ловко скользнули по пуговицам платья.
— Успокойся, только кровь, — шепнул Эйдан. — Желание ты знатно отбила, хотя, не исключаю, может, захочу снова. — Вампир закончил с лифом и занялся нижней рубашкой. Не удержался и пару раз лизнул ткань. — Слушай, — нетерпеливо пробормотал он, — развяжи сама, а то порву.
— Эйдан, тебе никто не говорил, что ты извращенец?! — возмутилась Зара, однако побоялась прибегнуть к заклинанию. — Ничего я развязывать не буду!
— Будешь, а то укушу. Да хватит ломаться, минутное дело! Не в первый раз раздеваешься-то!
— Откуда ты?.. — Она опешила и пропустила момент, когда рубашка бесстыдно обнажила половину груди, затянутой в корсаж.
Кожа тут же стала "гусиной": осенью холодные ночи.
— По запаху, — мурлыкнул вампир и притянул к себе, жадно слизывая капельки крови. Этого ему показалось мало, и Эйдан слегка вспорол кожу клыками.
Зара не двигалась, опасаясь спровоцировать приятеля на более тяжкое преступление. Боль терпима, переживет, лишь бы не изнасиловал и когтями не разодрал. Нужно найти Эйдану подружку, иначе девушка рискует стать жертвой сексуального голода. Судя по всему, длительного, раз вампир начал приставать. Очевидно, и прежде, когда Эйдан отпускал сальные шуточки, им руководил древний инстинкт.
Вампир успокоился только тогда, когда язык исследовал каждый дюйм открытого тела, а самого Эйдана начало подташнивать от яда. Зато выглядел он довольным, как объевшийся сметаны кот. Плотоядно облизав губы, Эйдан предложил Заре проводить ее до дома.
— Чтобы ты снова покусал? — Девушка торопливо привела себя в порядок, ежась от холода и неприятных ощущений. Царапины на спине и груди саднили.
— На сегодня уже все. Извини, детка, но я вампир, а ты — сладкое лакомство. Интересно, с твоим ядом можно как-то бороться? — задумчиво пробормотал Эйдан. — А то так хочется, а нельзя!
— Больше, чем надругаться?
— Я бы совместил, — признался вампир.
Вместо ответа девушка показала ему кукиш и мрачно пошутила:
— В следующий раз принесу склянку с кровью и приведу проститутку.
— Девицу оставь, а кровь свою налей. Она вку-у-усная, сладкая. Ладно, не дуйся, пойдем! — Эйдан накинул рубашку. — Приставать не стану, другую найду, раз такая черствая.
— Прости, но у меня уже есть любовник. Жених, — для весомости добавила Зара.
А что, Меллон предложение делал, значит, жених. Пусть даже девушка согласия не давала.
— Ясно, — поджал губы вампир и тяжко вздохнул. — Тогда тебе нельзя, верность нужно хранить. Пошли уже! Не хочешь домой, могу погулять. Хочешь, цветов найду? Тут неподалеку оранжерея.
Зара отрицательно покачала головой, всем своим видом показывая, что хочет побыть одна. Но Эйдан не думал уходить. Удобно устроившись на парапете, он рассказывал о ночной жизни города. Затем исчез на время прохода караула. Девушке бы воспользоваться его отсутствием и уйти, но она почему-то этого не сделала. Перекинулась парой слов со стражниками и дождалась возвращения вампира.
Распрощались они часа через два, успев позабыть о нанесенных друг другу обидах. Благо Эйдан клятвенно заверил: содержимое юбок Зары его отныне не интересует. И пожалел, что вообще полез.
— С голодухи, — оправдывался вампир.
Глава 4
За окном кружились разноцветные листья. Природа медленно увядала. Небо все чаще хмурилось, а по ночам стало прохладно для прогулок. Осень прочно воцарилась в Айши, готовясь через пару недель встретить предвестников зимы.
Зара тяжело вздыхала, в который раз пытаясь отговорить Меллона идти к отцу, а баронет все порывался пополнить ряды просителей ее руки. Не выдержав, девушка рявкнула: "Никуда ты не пойдешь!" Для убедительности даже дверь загородила. Меллон удивленно уставился на любимую, ожидая объяснений, но их не последовало. Зара понятия не имела, как втолковать старомодному любовнику возможность отношений без брака, сказать, что она не хочет замуж. Вообще, за самого прекрасного принца на свете. Не желает рожать детей и стать близняшкой Бланш, с которой и поговорить не о чем: одно домашнее хозяйство, муж да дети. Какая карьера, какие знания, какие балы? А муж в это время наслаждается всеми прелестями жизни. Несправедливо? Несправедливо, особенно, когда тебе чуть за двадцать. Зара только-только заполнила необходимые для Аспирантуры документы — она решила поступать на "Общую магию", хотя опросник советовал "Лечебную", — начала готовиться, — а тут снова Меллон со своей навязчивой мыслью о браке! Что ему мешает встречаться с ней без кольца, в Антории не запрещено иметь любовниц. Но нет, видите ли, ему совесть не позволяет, а называть любовницей — унизительно! Можно подумать, загубить свое будущее во имя торта и пеленок — это не унизительно? Рожать каждая дура может, не работать — тоже, а вот попробуй уважение в магических кругах снискать, получить повышение, новую категорию. Интересно, как брак поможет Заре исполнить мечту? Может, он ее старшей в отделе сделает, в дипломатии натаскает и энергетический резерв увеличит? Нет уж, не нужно девушке сомнительное удовольствие, не для того она родилась, чтобы стать частью серой массы. С таким же успехом могла бы остаться в деревне, зря только силы на учебу и признание отцом тратила.
— Зара, ты меня не любишь? — насупился Меллон.
Он ожидал совсем другой реакции и никак не мог понять, отчего Зара вдруг заартачилась. Меллон бы понял, если бы пытался бежать, но нет, он собирался ее осчастливить, поставить логичную точку в отношениях. И тут любимую будто подменили. При мысли о помолвке вся нежность испарилась, будто Зара притворялась все это время.
— Да люблю я тебя!
Девушка в раздражении отмахнулась от любимого и вернулась за стол. Вытащила из стола потрепанный том и погрузилась в чтение захваченной на работу книги. Школьные знания по некоторым дисциплинам успели выветриться, нужно освежить. Зара Рандрин не может сдать вступительные экзамены ниже восьми баллов. Лучше бы на десять, раз уж двенадцать — недостижимая мечта. Хотя если постараться…
— Тогда я не понимаю, — озадаченно развел руками Меллон и присел рядом.
Девушка даже головы не подняла. Палец сосредоточенно водил по формулам, лоб хмурился. Перерыв короткий, скоро вернутся коллеги, надо успеть запомнить теорию, чтобы вечером потренироваться.
— Это я и так вижу! — Зара таки одарила мага ответом и, заложив ладонью книгу, устало уставилась в глаза любимого, силясь достучаться до разума. — Меллон, меня все устраивает, мне не нужно кольцо.
— Зато меня не устраивает, — насупился Меллон. — Зара, мы должны узаконить наши отношения!
— Кому должны? — Девушка вновь теряла терпение. Упрямый, как осел! Далась ему свадьба! — Меллон, сколько раз повторять, пока я не закончу Аспирантуру, о свадьбе не может быть и речи! Хочешь прилюдно обнимать и целовать? Пожалуйста, сегодня же скажу, что ты мой любовник и занят на ближайшие двести лет. И все, никаких проблем. Отец тоже голову не оторвет. Ему без разницы, сколько у меня мужчин, в каких мы отношениях, лишь бы довольна. Кто еще? Общество? Лишили халявной еды? Ничего, переживут. Никто ничего не скажет, Меллон, нравы давно изменились.
— И в худшую сторону, — пробормотал маг, посерев лицом. — Считать нормальным сожительство, выставлять его напоказ и гордиться!
— Да, гордиться, — уперла руки в бока Зара. — Или мне тебя стесняться?
Меллон вздохнул и предложил компромисс:
— Хорошо, я подожду, но давай объявим о помолвке?
Зара закатила глаза, представив себя в роли невесты. Картинка вызвала не радость, а раздражение. Признаться, в последние месяцы и возлюбленный все чаще вызывал в ней это чувство. Что-то изменилось, сердце билось ровнее, девушка могла не вспоминать о Меллоне целый день, спокойно заниматься насущными делами, да и в постели… Все до боли однообразно и предсказуемо. И исключительно в кровати или на диване. Попытки Зары предложить Меллону иные места, вроде прихожей, наталкивались на непонимание. Мол, как так, зачем ее унижать. Стоя, полураздетую? Тебе же больно, это для проституток. На полу? Есть кровать. И так далее. Словом, одни сомнения и вопросы, если прислушаться к разговорам коллег женского пола и собственным ощущениям. Зару то тянуло к Меллону, то она возвращалась после совместной прогулки домой, даже не предприняв попытки напроситься на ночь. Да и надоело просить, надоело, что он никогда не предлагал сам. Зара вечно была инициатором в чувственной жизни. Максимум, на что сподобился бы Меллон — ласки и поцелуи. За порогом спальни девушке приходилось прилагать усилия, подталкивать его, чтобы маг наконец-то сделал то, чего от него хотели. Причем, самое странное, желание Зара в нем вызывала, с этим проблем никаких, как и с разрядкой, они крылись в голове любовника, действовавшего по принципу: "Ты говоришь, я делаю". Девушке хотелось видеть больше смелости, настойчивости, фантазии. Арилан, и тот вел себя более по-мужски, просто ставил перед фактом. А Меллон… Даже не верится, что он боевой маг, опытный и бесстрашный. Такой деликатный, покладистый.