Вмешалась продавщица:
– Рюкзачок из коричневой кожи? – спросила она меня.
– Да!
– Я видела, как только что какой-то мужчина вышел с ней из магазина. Он вошел молча, и я решила, что это ваш отец. – Она коснулась головы и нахмурилась. – Странно… на самом деле он даже как будто сказал это, но… возможно, мне просто показалось. Все это очень странно. У меня голова кругом идет. Я… я не могу этого объяснить.
«Фокусы с сознанием», – сообразила я.
А она продолжала:
– У него седые волосы, а одет он был в джемпер с ромбами…
– Куда он пошел? – перебила я ее.
– Он вышел… через центральный вход. И направился к парковке.
Я выскочила на улицу, Марси бежала за мной.
– Ты думаешь, это хорошая идея? – спросила она, задыхаясь. – То есть я хочу сказать, а вдруг у него оружие? А что, если псих ненормальный?
– Кто ворует сумки прямо из примерочных? – вслух возмущалась я.
– Может, он был в отчаянии. Может, ему очень нужны деньги.
– Тогда ему следовало бы взять твою сумку!
– Ну, все знают, что «Силк Гарден»– это роскошный магазин, – пыталась Марси рассуждать логически. – Наверно, он решил, что тут можно стащить сумку у кого угодно, и не ошибешься.
Я не могла сказать Марси, что вором был, скорее всего, нефилим либо падший ангел. И интуиция подсказывала мне, что вряд ли им двигало стремление раздобыть наличность.
Мы добежали до парковки как раз в тот момент, когда от нее отъехал черный «седан». Фары были включены и светили прямо нам в глаза, поэтому мы не смогли рассмотреть, кто был за рулем. Машина резко набрала скорость и помчалась прямо на нас.
Марси дернула меня за рукав:
– Шевелись же, ты, идиотка!
Завизжали покрышки, машина пронеслась мимо нас. Не останавливаясь на стоп-линии, водитель выключил фары и исчез в ночи.
– Ты разглядела машину? – спросила Марси.
– «Ауди «шестая. И я запомнила несколько цифр номера.
Марси одобрительно взглянула на меня:
– Неплохо, Тигр.
Я раздраженно ответила:
– Неплохо?! Он сбежал с моей сумкой! Тебе не кажется странным, что человек, который ездит на дорогущей «ауди», ворует сумки в примерочных, а? Мою, в частности!
И еще больше меня волновал другой вопрос: что именно этот бессмертный рассчитывает найти в моей сумке?
– Это была дизайнерская сумка?
– Попробуй догадаться!
Марси пожала плечами:
– Ну, все это очень возбуждающе. И что теперь? Может, плюнем на все это и продолжим шопинг?
– Я звоню в полицию.
Патрульная машина прибыла через полчаса, и из нее вышел детектив Бассо. Я вдруг пожалела, что не воспользовалась предложением Марси и не забила на происшествие. Теперь из неудачного вечер превратился в чудовищный.
Мы с Марси мерили шагами магазин, и детектив Бассо увидел нас, как только вошел. При виде меня в его глазах мелькнуло удивление, а когда он вытер ладонью рот, я была почти уверена, что он сделал это, чтобы спрятать улыбку.
– Мою сумку украли, – сообщила я ему.
– Ну-ка, давай с самого начала, – попросил он.
– Я вошла в примерочную, чтобы померить платья для школьного бала. А когда выходила, обнаружила, что моей сумки нет на полу, куда я ее положила. А продавщица сказала, что видела человека, который выходил с моей сумкой из магазина.
– У него были седые волосы и свитер с ромбами, – с готовностью подхватила продавщица.
– В кошельке были кредитки?
– Нет.
– Наличные?
– Нет.
– Общая стоимость пропавших вещей?
– Семьдесят пять долларов!
На самом деле сумка стоила всего двадцать, но два часа, которые мне придется провести в очереди за новыми правами, стоят уж никак не меньше пятидесяти!
– Я напишу рапорт, но, скорей всего, мы мало что сможем сделать. В лучшем случае парень бросит твою сумку в ближайшую канаву и кто-нибудь ее там найдет. В худшем – тебе придется купить себе новую.
Марси взяла меня под локоток.
– Взгляни на это с хорошей стороны, – пропела она, поглаживая мне руку. – Ты потеряла дешевую сумку, но зато приобрела шикарное платье! – она вручила мне фирменный пакет с логотипом «Силк Гарден». – Я обо всем позаботилась. Спасибо скажешь потом.
Я заглянула в пакет.
Там лежало аккуратно сложенное красное платье в пол.
В своей спальне я ковыряла вилкой кусок шоколадного торта. И злобно косилась на красное платье, которое повесила на дверь шкафа. Я его еще не примеряла, но мне и без примерки было очевидно, что я буду в нем выглядеть просто чудовищно – как Джессика из фильма «Кто подставил Кролика Роджера». Минус грудь размера Д.
Я почистила зубы, сполоснула лицо и намазалась кремом для век. Пожелав маме спокойной ночи, я надела милую пижамку от «Виктория Сикрет «и выключила свет.
Как советовал Патч, я постаралась очистить свое сознание и приготовилась спать. Он сказал, что сможет пробраться в мой сон, но я должна быть открыта для этого. Я была настроена слегка скептически, но и не слишком сопротивлялась. Этим вечером мое настроение могло бы улучшиться только в одном случае: если бы Патч заключил меня в свои объятия. Лучше во сне, чем вообще никак.
Лежа в постели, я прокручивала в мыслях минувший день, давая возможность подсознанию постепенно превращать воспоминания в призрачные сны. Мое сознание играло с отрывками диалогов, красочными вспышками. Неожиданно я вновь оказалась в примерочной «Силк Гарден «вместе с Патчем, только на этот раз он просунул пальцы в шлевки моих джинсов, а мои пальцы запутались в его волосах. Наши губы почти соприкасались, я чувствовала его теплое дыхание…
Я уже почти спала, когда вдруг почувствовала, что кто-то стаскивает с меня одеяло.
Резко сев, я увидела, что около моей кровати стоит Патч, одетый в те же джинсы и белую футболку. Он скомкал мое одеяло и отбросил его в сторону.
Глаза его улыбались.
– Хороший сон?
Я осмотрелась. Все в моей комнате было точно таким же, как и всегда. Дверь закрыта, ночник горит. Одежда висит на вращающемся стуле, а платье Джессики Рэббит по-прежнему украшает дверь шкафа. И все же что-то было не так.
– Это наяву? – спросила я Патча. – Или сон?
– Сон.
Я хихикнула с восторгом:
– Вау. Почти купилась. Все такое реальное!
– Большинство снов такие. И только проснувшись, ты точно поймешь, что это все-таки был сон.
– Давай-ка с самого начала, а?
– Я нахожусь сейчас в твоем сне. Представь, что твое и мое подсознание прошли сквозь дверь, которую ты создала в своей воображении. Мы с тобой сейчас вместе в комнате, которой не существует в физическом смысле. Комната воображаемая, но наши мысли – нет. Ты выбираешь окружающую обстановку и одежду, которая на тебе, и ты решаешь, что говорить. Но так как я действительно нахожусь в этом сне вместе с тобой, то, что я говорю и делаю, не плод твоего воображения в отличие от обычного сна. Сейчас я сам контролирую свои мысли и действия.
Я решила, что объяснений с меня достаточно.
– Мы здесь в безопасности?
– Если ты имеешь в виду, не шпионит ли за нами Хэнк, скорей всего, нет.
– Но если ты умеешь это делать, то что мешает ему сделать то же самое? Я знаю, что он – нефилим, а, если я не ошибаюсь, у падших ангелов и нефилимов много общих способностей.
– Пока я не попытался проникнуть в твой сон несколько месяцев назад, я и понятия не имел, как это делается. А потом понял: для того чтобы это сработало, нужно, чтобы между двумя субъектами существовала очень тесная связь. Сон должен быть очень глубоким, а значит, довольно трудно выбрать подходящий момент и требуется много терпения. Если войти слишком рано, ты проснешься. Если двое ангелов или нефилимов разом попытаются войти в сон, каждый со своей собственной целью, спящий почти наверняка проснется. Ты можешь относиться к этому как угодно, но у вас с Хэнком существует очень сильная связь. Но если он до сих пор не пытался вломиться к тебе в сны, не думаю, что он вдруг начнет играть в эту игру сейчас.
– А как ты научился всему этому?
– Методом проб и ошибок, – он колебался, явно подбирая слова. – А еще мне помог ангел, который пал совсем недавно. В отличие от меня она прекрасно разбиралась во всем, что касается ангелов. Я даже не удивлюсь, если она знает наизусть всю книгу Еноха – историю ангелов. И я понимал, что если у кого и есть ответы, так это у нее. После недолгого сопротивления она согласилась мне помочь. – Лицо его приняло равнодушное выражение. – Когда я говорю «она», я имею в виду Дабрию.
Сердце у меня неприятно дрогнуло. Я не хотела ревновать Патча к его «бывшей», я ведь отдавала себе отчет, что у него в прошлом просто не могло не быть какой-нибудь романтической истории, но я испытывала прямо-таки непреодолимое отвращение к Дабрии. Возможно, это потому, что она пыталась убить меня. А может быть, интуиция подсказывала мне, что она, не колеблясь, может снова предать нас в любую секунду.
– Значит, ты все-таки с ней встречался? – с укором спросила я.
– Мы случайно наткнулись друг на друга сегодня, и раз уж она мне попалась, я решил прояснить для себя несколько вопросов, которые казались мне наиболее важными. Мне нужен был способ общаться с тобой незаметно для окружающих, и я был почти уверен, что она обладает нужной мне информацией.
– А зачем она хотела с тобой встретиться? – я почти не слушала его.
– Она не сказала. Да это и не важно. У нас есть теперь то, что нам нужно, и все. У нас есть доступный только нам двоим способ общения.
– У нее по-прежнему жировые складки на талии?
Патч закатил глаза.
Я была почти уверена, что он намеренно уклоняется от ответов.
– Она была у тебя дома?
– Ангел, наш разговор напоминает игру в «Двадцать вопросов».
– Другими словами, была!
– Нет, не была, – терпеливо ответил Патч. – Мы можем перестать говорить о Дабрии?
– А когда я смогу с ней встретиться?
И сказать, чтобы она держалась подальше от моего парня!
Патч почесал щеку, но мне показалось, что его губы дернулись в улыбке:
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Почему это? Ты что, считаешь, что я не способна держать себя в руках? Спасибо за доверие! – я просто кипела от злости на него и на свои собственные комплексы.
– Нет, я просто считаю, что Дабрия самовлюбленная и эгоистичная. И лучше держаться от нее подальше.
– А может, тебе самому стоит последовать собственному совету?!
Меня уже несло, но Патч схватил меня за руку и, развернув к себе лицом, лбом прижался к моему. Я начала вырываться, но он крепко переплел свои пальцы с моими и удерживал меня прямо перед собой.
– Что я должен сделать, чтобы ты поверила, что я использую Дабрию только с одной целью? С единственной целью уничтожить Хэнка, разбить его на мелкие кусочки, если понадобится, заставить его заплатить за всю ту боль, которую он причинил моей любимой девушке?
– Я не доверяю Дабрии, – сказала я, все еще цепляясь за свое возмущение.
Он прикрыл глаза, и мне показалось, что я услышала легкий вздох.
– Наконец-то мы с тобой хоть в чем-то согласны.
– Я не думаю, что стоит прибегать к ее помощи, даже если она может подобраться к Хэнку ближе, чем ты или я.
– Если бы у нас было больше времени и какой-то другой вариант в запасе, я бы с радостью. Но сейчас она наш лучший шанс. Она не предаст меня, слишком умна для этого. Она возьмет деньги, которые я ей предложил, и исчезнет, даже если это заденет ее самолюбие.
– Мне это не нравится, – я прижалась к Патчу, даже во сне чувствуя тепло его тела. – Но я верю тебе.
Он поцеловал меня долгим поцелуем.
– Сегодня вечером произошло кое-что странное, – сказала я, когда он наконец оторвался от меня. – Кто-то стащил мою сумку из примерочной в «Силк Гарден».
Патч нахмурился.
– Это произошло после моего ухода? – спросил он.
– Наверно. Или после твоего ухода, или прямо перед твоим появлением.
– Ты видела, кто ее взял?
– Я – нет. Но продавщица говорит, что это был мужчина, достаточно пожилой, чтобы годиться мне в отцы. Она спокойно выпустила его с моей сумкой, но я думаю, что это, скорее всего, было внушение. Как ты думаешь, это случайность, что кто-то из бессмертных украл мою сумку?
– Я вообще не верю в случайности. Марси что-нибудь видела?
– Судя по всему нет, хотя в магазине никого не было.
Я заметила его напряженный и задумчивый взгляд и спросила:
– Ты думаешь, Марси может иметь к этому отношение?
– Трудно поверить, что она ничего не видела. Мне вообще начинает казаться, что все было спланировано. Когда ты вошла в примерочную, она могла кому-то позвонить и сообщить, что путь свободен. А потом могла помочь вору унести сумку из-под шторки.
– Зачем ей моя сумка?! Если только… – я замерла. – Она решила, что я ношу в ней то ожерелье, которое ищет Хэнк! – осенила меня догадка. – Он ее в это втянул! И она играет на его стороне.
Патч с сомнением покачал головой.
– Он не стал бы впутывать свою дочь в эту игру. – Его глаза не отрывались от моих. – Он доказал это на примере с тобой.
– Ты по-прежнему уверен, что Марси не знает, кто такой Хэнк на самом деле?
– Не знает. Пока не знает. Хэнк мог ей солгать по поводу этого ожерелья. Он мог сказать, что оно принадлежит ему, и она не стала бы расспрашивать. Марси не из тех, кто задает вопросы. Если она видит цель, она превращается в питбуля.
Питбуль. Нашел кому рассказывать.
– Есть еще кое-что. Прежде чем вор уехал, я смогла разглядеть машину. Это была «ауди»-шестерка.
По его взгляду я сразу поняла, что эта информация ему о многом говорит.
– Правая рука Хэнка, нефилим по имени Блейкли, ездит на «ауди».
Я почувствовала, как по спине забегали мурашки.
– А вот теперь я начинаю волноваться по-настоящему. Он совершенно точно уверен, что ожерелье поможет ему заставить архангела говорить. Что она знает, что он готов так рисковать и провоцировать архангелов?
– И ведь скоро Хешван… – пробормотал Патч, и взгляд его внезапно стал отсутствующим.
– Мы можем попытаться освободить архангела, – предложила я. – Тогда, даже если Хэнк завладеет ожерельем, у него не будет архангела.
– Я думал об этом. Но есть две серьезные проблемы. Во-первых, архангел доверяет мне еще меньше, чем Хэнку, и если увидит меня рядом со своей клеткой, поднимет ужасный шум. А во-вторых, склад Хэнка прямо-таки окружен его людьми. Мне нужна была бы целая собственная армия падших ангелов, чтобы справиться с ними, а я очень сомневаюсь, что падшие с готовностью бросятся помогать мне спасать архангела.
Мы, казалось, зашли в тупик, и наступила тишина, в которой каждый из нас пытался найти еще какой-нибудь выход из этого тупика.
– А что случилось с другим платьем? – спросил вдруг Патч.
Я перевела взгляд на платье Джессики Рэббит и тяжело вздохнула:
– Марси решила, что в красном я выгляжу лучше.
– А ты сама как думаешь?
– А я думаю, что Марси и Дабрия стали бы лучшими подружками.
Патч тихонько засмеялся, и его смех вызвал во мне такой же живой отклик, как если бы он меня поцеловал.
– А мое мнение тебе интересно?
– Что ж, раз уж все равно чужое мнение получается важнее моего, почему бы и нет…
Он сел на мою постель и, непринужденно откинувшись на локти, кивнул:
– Примерь-ка.
– Оно, наверняка, будет очень обтягивающее, – сказала я, внезапно смутившись. – У Марси есть тенденция покупать вещи на размер меньше.
Он только улыбнулся.
– И у него разрез до бедра.
Его улыбка стала шире.
Я вошла в гардеробную и надела платье. Ткань была легкая и текучая, словно вода, нежно ласкающая каждый изгиб моего тела, а разрез начинался от середины бедра, обнажая ногу. Выйдя в тускло освещенную ночником комнату, я подняла волосы, открывая шею:
– Застегнешь мне молнию?
Глаза Патча медленно исследовали каждый сантиметр моего тела, став еще чернее, чем обычно.
– Мне предстоит нелегкое испытание, если ты отправишься в этом платье на бал со Скоттом. И предупреждаю: если ты вернешься домой, а твое платье будет выглядеть хотя бы чуть-чуть помятым, я Скотта достану из-под земли. И когда найду, он не обрадуется.