Глава 9
— Если я чешу в затылке — не бе-да! В голове моей опилки, да-да-да… — тихо пропела я, свесившись через перила и только чудом ещё не навернувшись вниз с трибуны. Выпрямившись, почесала в затылке и осторожно поинтересовалась у хранившей молчание Эльзы. — Так в чём эта компания накосячить умудрилась, говоришь? Не, не пойми меня не правильно… Мне их не жалко… — тут опознанный по комплекции и незабываемому улюлюканью Саныч всадил кому-то в филейную часть чуть ли не пол обоймы и я машинально потёрла собственный зад. — Уй… Ладно, почти не жалко. Но всё-таки?
— Я ж не спрашиваю, где ты нос сломать умудрилась, — флегматично откликнулась подруга, поднося бинокль к глазам. — Тем более, это ж Верещагин… И друзья, готовые всегда ему помочь, его поддержать и вообще, за любой китпешь окромя голодовки…
— Знаешь, я бы лучше поголодала, чем улепётывать от Саныча с компанией, — кажется, кому-то подозрительно рыжему только что чуть не снесли всё самое дорогое. Ладно, хоть Саныч сжалился-таки над бедным Харлеем и промазал.
Ну… Почти. Пару сантиметров в сторону и веером вверх. Нет, по-моему, в душе наши бравые омоновцы чуть-чуть садисты. Потому как явно растягивают удовольствие, раскрашивая противника под хохлому. Причём, в прямом смысле этого слова.
— Ну, так у тебя остатки инстинкта самосохранения не до конца выветрились и разум, в паре с логикой, где-то ещё проскальзывают, — Эльза чему-то усмехнулась, с удовольствием наблюдая за эпичным сражением, разворачивающимся внизу. — И что-то мне подсказывает, ты не зря лопату прихватила…
— Ой, ну не напоминай, а… — я закрыла лицо ладонями, расхохотавшись и вспоминая, как мы, собственно, прибыли на место проведение игры…
Стоя утром в ванной, я размышлял о двух вещах. Где взять пулемёт и как избавиться от собственного излишнего человеколюбия. Первое мне нужно было, дабы расстрелять соседей, по старой доброй традиции решившей проверить прочность несущих стен при помощи перфоратора. А второе надо бы закопать в ближайшем лесу хотя бы до позднего вечера.
Отказываться от предстоящего зрелища я не собираюсь даже за возможность проверить, что на самом деле прячется за всеми этими тряпками у мумий в Древнем Египте! Я всё-таки не настолько в душе археолог, что бы поменять высохших жмуриков на великолепную перспективу позлорадствовать над чужим несчастьем.
Так что мстительно и вдохновенно послав любовь к ближнему своему осваивать новые, неизведанные ей территории, я наскоро умылась и понеслась собираться. Сан Саныч обладал небывалой чуткостью и просто невероятным пониманием…
Но не в этот раз, ох не в этот раз. Омоновец культурно и вежливо пообещал выдернуть меня из дома в том, в чём я буду и так и доставить на полигон пейнтбольного клуба «Барс», расположенного в десяти километрах от города в лесу. И я ни капли не сомневалась в том, что он обязательно выполнит своё обещание. Тем более, что прецеденты уже случались, плавали — знаем!
До сих пор понять не могу, как нас никто не арестовал-то, когда Саныч утащил меня прямо после вскрытия, в рабочей форме, по локоть в крови и… Слава богу, всё-таки, что чужой желудок я успела выпустить из рук, да. А то вот был бы казус!
Насмешливо фыркнув, я отмахнулась от вопросительного взгляда Жмурика, развалившегося на диване. Парень только вздохнул, возвращая своё внимание бедному тамагочи. Не знаю, что уж он там хотел с ним сделать, но несчастный последние минут пять верещал как резанный, явно угрожая покончить жизнь самоубийством.
Пожелав игрушке выжить, я с головой зарылась в шкаф, выбирая простую, удобную и не очень мрачную одежду. Найти такую мне не удалось, поэтому через пять минут бесплотных поисков я плюнула, вытащив чёрную футболку, светлые джинсы и ту саму толстовку, удачно экспроприированную у Шута. Скинула домашнюю майку, вместе с пижамными штанами и принялась переодеваться, мурлыча себе под нос мелодию из фильма «Челюсти».
Короткий, судорожный вздох за спиной застал меня в процессе засовывания второй ноги в штанину джинсов. Замерев в нелепой позе, аля та самая белочка с радикулитом, я попробовала найти в себе хоть немного смущения по поводу внепланового стриптиз-шоу. Смущение находиться отказывалось. И вместо того что бы спрятаться хотя бы за дверью шкафа, я флегматично пожала плечами, продолжая натягивать штаны и напевать пугающую мелодию с возрастающей громкостью и радостью.
Пока не запела в голос, сумев-таки застегнуть джинсы и даже не потеряв способности дышать при этом:
— Та-дам… Та-дам… Та-дам, та-дам, та-дам, там! Нет, худеть мне всё-таки надо… Жмурик, а ты как думаешь?
Тихое, но ёмкое и явно цветастое ругательство на неизменном корейском стало мне ответом. Жмур глянул на меня обиженно и смылся на кухню, старательно избегая моего удивлённого взгляда и щеголяя ярким румянцем на щеках. Я с интересом проследила за такой резкой сменой окраски кожного покрова и пожала плечами, одёргивая любимую футболку.
На груди подмигивал лисёнок-чертёнок с вилами в лапах, на спине сияла говорящая надпись «Коротко обо мне: Не Рекомендую», а на лице цвела пакостная улыбка, не сулившая никому ничего хорошего. Я была бодрой, в меру язвительной и тайно жаждущей власти над миром.
Нет, ну а что? Имею право, в конце-то концов! День рождения он же это, раз в году, вот!
— Узрите смертные явление Властелина своего-о-о… — протянула замогильным тоном и попыталась изобразить злодейский смех. Закономерно поперхнувшись воздухом, закашлялась и полезла в задний карман джинсов за завибрировавшим телефоном. — Да! Будущий Тёмный Владетель Мира приветствует вас! Продать душу? Заказать соперника? Приворожить подружку?
— Комплекцией маловата. Для Влаестелина-то, — хмыкнул в ответ Саныч и педантично напомнил. — Три минуты. Иначе…
— Понял, осознал, корону временно отложил в сторону, — бодро отрапортовала, сиганув из комнаты в коридор и принявшись в срочном порядке шнуровать зимние кеды, попутно нащупывая шарф и шапку на зеркале. — Слушай, Саныч, а мы там нигде мимо хозяйственного не проедем случаем, нет?
— А тебе зачем?
— Надо, Саныч, вот не поверишь как надо, — пакостно захихикав, я выпрямилась, намотав шарф на шею так, что бы в случае чего можно было закрыть нос, и нахлобучив шапку по самые брови.
— Ну надо, так надо, — добродушно усмехнулся мужчина и напомнил. — Две минуты пятнадцать секунд.
— Тьфу на тебя! — ругнулась, засунув телефон в карман куртки и выскочив из квартиры, прихватив ключи и фотоаппарат в специальном футляре. Крикнув на прощание, выглянувшему из кухни и чем-то явно недовольному Жмурику. — Увидимся вечером, зомби!
По лестнице не шла, летела, причём, порою, чуть ли не в прямом смысле этого слова. Из подъезда не вышла — вывалилась, попав прямо в загребущие руки поджидавших меня парней. Тут же принявшихся меня тискать, подкидывать, обнимать и пытаться дёрнуть за уши.
— С Днём Рождения, мертвячка!
— С днюхой, змеюка подколодная!
— Эй, Харон, успела кого-нибудь с утра препарировать или сладкое на вечер?
Я терпела. Героически терпела все эти нежности в исполнении амбалов под два метра ростом, с широкими плечами и руками, способными согнуть лом. Их было не много, всего-то трое! Но учитывая комплекцию, рост и любовь к моей скромной персоне вскоре я взмолилась о пощаде:
— Ребятушки, пожалейте бедного патологоанатома… А то он не пожалеет вас и будете со своей красивой одёжки отскребать мой завтрак!
— Цыц, мелочь, — раздался зычный командный глас в исполнении Сан Саныча и меня тут же поставили на ноги, пригладили взъерошенные волосы, натянули обратно шапку и состроили невинные лица. — Марш в машину и вперёд, координаты места встречи я вам дал.
— Так точно, кэп! — дружно гаркнули бравые солдаты и скрылись с места преступления. Да так стремительно, что я и опомниться не успела, как их уже и след простыл.
— Мастер, — уважительно присвистнула, пережидая приступ острой зависти. И поделилась наболевшим, зацепившись за локоть омоновца и повиснув на нём. — У меня пока такой командный рык не получается. Приходиться подкреплять оный чем-нибудь тяжёлым по голове, что бы повысить мотивацию и улучшить исполнительность.
— Ты себя недооцениваешь, — хмыкнул Саныч, открывая передо мною дверь пассажирского сиденья своего внедорожника и помогая забраться в него. Сам устроился за рулём и, выезжая со двора, всё же вновь поинтересовался. — Так зачем тебе в хозяйственный магазин?
— Инструмент один приобрести, — расплылась в коварной улыбке, потирая руки и предвкушая грандиозную пакость. — Ты же не откажешь имениннице в небольшом развлечении?
— Как я могу, — Сан Саныч остановился на перекрёстке и, нагнувшись к заднему сиденью, сунул мне в руки букет ромашек. — С днём рождения, Жень.
— Спасибо, — вздохнула, сунув нос в цветы. И улыбнулась, радуясь, что это не злосчастные лилии.
Не знаю, кому пришла в голову подарить мне тот шикарный веник, но что б ему икалось и чихалось так же, как и мне! Зал потом часа два проветривали, пока у меня глаза слезиться не перестали… И если это дело рук Васи-травматолога, то не пойти ли ему куда-нибудь открытым и нецензурным текстом!
Совершив небольшой вояж в ближайший хозяйственный магазин, мы выехали за город и минут через десять оказались на месте. Там уже теснились на парковке два уже знакомых мне байкерских внедорожника, скромная иномарка Араньевых и не менее скромная отечественная легковушка с тройкой омоновцев, уже стоящих рядом с нею и во всю над чем-то гоготавших. На них сдержанно косилась компания парней во главе с рыжим пещерным жителем. Веник с Димычем наоборот, выбрались из машины и присоединились к разговору со старыми знакомыми, а Эльза…
Эльза, заметив нас с Санычем, открыто, радостно заулыбалась и замахала рукой, направившись в нашу сторону. Возмущённый окрик Верещагина подруга стойко проигнорировала, лишь косу через плечо перебросила и едва заметно дёрнула плечом. Олежек понурился и вздохнул. Я озадачилась.
Нет, ну чем же они так провиниться-то успели?! Что бы Её Ледяная светлость да вернулась к прежнему непробиваемому образу… Это должно было быть что-то невероятное в своей глупости и фееричное в собственной дурости, явно!
Выбравшись из машины, я тут же попала в холодные руки Фроз и с удовольствием обняла её в ответ. Даже за уши себя подёргать разрешила, под понимающую усмешку Саныча и двойной гогот со стороны его подчинённых.
— Ну что, сегодня у нас только хлеб и зрелища? — фыркнула Эльза, отступая на шаг назад и засовывая руки в карманы своего полушубка.
— Айн момент! — хлопнув себя по лбу, я жалобно глянула на Саныча. И тот со вздохом щёлкнул брелоком, открывая багажник. Куда я и рванула, вытаскивая своё приобретение, завёрнутое в упаковочную бумагу…
Только подчёркивающую форму и содержание оного.
— Лопата? — недоумённо протянула Эльза, скептически оглядывая мою ношу. Я кивнула и хитро сощурилась. Подруга понимающе фыркнула. — Развлекаешься, чёрная душа? Ну, кто бы сомневался, собственно…
— Отставить сомнения, — хмыкнула и бодро зашагала в сторону мужчин, сгруппировавшихся в единую кучу и теперь усиленно знакомившихся друг с другом.
Только Веник на нас оглянулся и смешно округлил глаза, дёрнув за рукав старшего брата. Димыч, заметив, с чем я к ним иду, только понимающе улыбнулся, но ничего говорить не стал. Отступил чуть в сторону и стал ждать дальнейшего развития событий. Которое, собственно, не заставило себя ждать!
Что может быть необычного в невысокой девушке, вклинившейся в тесный круг суровых мужчин, взирающих на неё с неподдельным удивлением? И только единицы из них поглядывают как на врага народа и то. по причине излишней осведомлённости о делах прошлых, о характере мерзком и душе чёрной?
Да ничего, собственно. Ну, подумаешь лопата на плече совковая. Так мало ли, вдруг я сокровища искать собираюсь? О чём я бы им и сообщила, не опереди меня одна рыжая и, теперь уже, бритая личность:
— Харон. А на кой хер тебе лопата совковая сдалась? На пейнтболе-то?
— Ка-а-ак? — деланно удивилась и чуть руками не всплеснула. Хорошо, что вовремя про лопату вспомнила и ограничилась невинным хлопаньем глаз. Правда, не поверил никто, ну да ладно. — А трупы-то, трупы как закапывать?!
— Какие трупы? — нахмурился Алёхин, затушив окурок и недоумённо глядя то на меня то на снисходительно улыбающуюся Эльзу.
— Там, где есть патологоанатом, обязательно будут трупы, — любезно просветила бедного Медведя и добавила, заунывно растягивая гласные. — Доктор сказал в морг? Значит в морг! А земля нынче промёрзлая, подручными средствами землю не расковыряешь. Куда ж без лопаты-то?!
Гробовое молчание согрело мою бедную душу и изрядно порадовало. Не глядя протянула раскрытую ладонь Эльзе. Та хлопнула по ней рукой и, взяв меня под локоть, направилась в сторону входа.
Надо ли уточнять, что вслед мне неслись не самые ласковые комментарии? Которые моя чёрствость благополучно пропустила мимо ушей, потирая лапки и предвкушая невиданное по своему размаху зрелище. Ведь байкеры ещё даже не представляли всю глубину нашего с Фроз коварства, и знать не знали, против кого им придётся выйти на поле…
Злодейский смех прорывался против моей воли и звучал ну очень впечатляюще, на фоне лопаты, что я гордо и мужественно продолжала нести на своих плечах. Вот так, собственно, мы с Эльзой и оказались на зрительской трибуне. И не успели моргнуть даже глазом, как внизу под нами разверзлась бездна Ада…
В смысле, игра началась.
Надо признать, первоначально подразумевалось, что будет лёгкое избиение младенцев. Потому как физическая подготовка доблестных омоновцев явно была лучше, чем у байкеров. Нет, последние тоже щеголяли впечатляющей мускулатурой и вообще, явно не брезговали силовыми тренировками. Но всё же, где они и где мужественные служители правопорядка?
Однако, практика показала, что игра будет почти на равных. И спустя минут так тридцать мы уже с интересом следили за миграцией двух стай на небольшой, строго ограниченной территории и продолжали обмениваться едкими замечаниями время от времени. Пока декорации разносились в щепки, несчастные кустики безжалостно выламывались, а сугробы пережили не одну встречу с буйными и горячими головами. А уж по какой траектории пресловутые шарики с краской летали…
Я невольно порадовалась тому факту, что трибуну окружали защитные экраны. Мне-то ладно, хуже не станет, а если в Эльзёныша попадут?
Подруга же смерила меня очередным задумчивым взглядом поверх бинокля и невозмутимо осведомилась:
— Ничего не хочешь мне рассказать?
— По поводу? — как можно более невинно поинтересовалась, слишком внимательно вглядываясь в носящихся по полигону мужиков. Те улюлюкали, гоготали, орали матом и явно набирались впрок незабываемых ощущений.
— Харон… — вздохнув, Эльзёныш отложила бинокль в сторону и засунула руки в карманы, покачиваясь с пятки на носок и обратно. — Ты же знаешь, я не лезу в чужую жизнь и считаю, что если тебе понадобиться помощь, то ты обязательно об этом сообщишь… Но ещё я знаю, что твоё упрямство зачастую заглушает голос разума. Поэтому всё-таки переступлю через собственные принципы и пока что вежливо поинтересуюсь: что у тебя случилось и откуда на твоём лице внеплановые изменения формы носа?
— Эм… — озадаченно протянула, пытаясь сходу придумать какую-нибудь достаточно правдоподобную версию случившегося. Мозг работать отказался, воображение изменило мне с совестью. И по итогу я смогла только выдать жалобно, разведя руками в сторону и состроив умильное выражение лица. — Упс?
— Информативно, — согласно покивала головой Эльза и, протянув руку, ухватила конец шарфа, скрывавший половину моего лица. Дёрнула на себя, стягивая мешающую деталь туалета, и полюбопытствовала. — Но всё-таки… Что произошло?
— Небольшое недопонимание, — вздохнула и опёрлась локтями на перила, подперев щёку кулаком.
— Между тобой и трупами? — иронично вскинула брови Эльза, вновь поднося бинокль к глазам.
— Между мной и некоторыми моими коллегами… И льдом. Прямо как Семён Семёнович Горбунков! Упал, очнулся — гипс! — подруга тихо фыркнула, наградив меня скептическим взглядом, явно не поверив не одному моему слову. — Да нормально всё, Эльзёныш. Не волнуйся. Тебе — вредно!