и у меня поехала крыша. Что самое страшное, он оказался бы прав. Потому что я в эту самую
секунду рассматриваю план Эби, как вариант. Хотя не имею права.
- Что нужно делать? – Ровным голосом интересуется Джейсон, на что Хэйдан мычит что-то
невразумительное и отскакивает в сторону. Он нервно качает головой. И я подхожу к нему, хочу
положить ладонь на плечо, но он резко отшатывается в бок.
- Это неправильно, – причитает он, встретившись со мной зеленым взглядом, – о чем вы
вообще говорите? Это же ребенок, это же маленькая девочка.
- Я не маленькая девочка.
- Боже, Эби, пожалуйста, не вмешивайся.
- А как вы думали, я смогу вам помочь? – Сведя брови, вопрошает Эбигейл. Девочка
подходит к моему брату и взмахивает худощавыми руками от безнадеги и отчаяния. – Вам
придется взять себя в руки. Вы сами позвали меня.
- Но ты сильно рискуешь.
- Вы все здесь рискуете.
- Мэтт, – Хэйдан вновь глядит на меня обезумевшим взглядом. – Останови это. – Он вдруг с
силой вцепляется в мой локоть и резко дергает меня на себя. – Давай же. Скажи.
- Что сказать?
- Что это вздор.
- Я еще не обдумал план. И ни с чем не соглашался.
- Она ребенок, – едва слышно хрипит Хэрри и морщится, будто от боли. – Как мы об этом
вообще можем ее просить. Как можем подвергать ее жизнь опасности. Ари в беде, но она
никогда бы не одобрила подобный план. Это слишком.
- Плана еще нет. – Чеканю я. – Мне надо подумать.
- Подумай. И сделай так, чтобы последствия не отразились на нашей жизни.
- Я прекрасно понимаю, почему ты испуган. Почему ты зол. Я понимаю.
- Нет. Видимо, не понимаешь. Тебе наплевать на нас, на Эби. А что насчет Ариадны?
Закатываю глаза, но брат лишь наступает на меня, шипя, словно животное:
- Причини она боль этой девочке, как она сможет жить дальше?
- Какая разница, кому причинять боль? – Спрашиваю я, повернув голову на Хэрри. У него
глаза прожигают меня насквозь, а я делаю вид, будто не замечаю этого. – Она корить себя будет
во всех смертях. Независимо от возраста, пола и цвета кожи.
- Вы можете еще очень долго разговаривать, но исход один. – Говорит Эби. Мне, как и
Хэйдану, совсем не нравится, что нас загоняют в рамки. Должны быть другие варианты! Но я их
не вижу, как ни пытаюсь. – В книге моей матери есть заклинание - клетка. Думаю, я видела
нечто подобное в своем видении.
- Что за клетка? – Потерев лицо ладонью, спрашивает Джейсон.
- Что-то вроде энергетического поля или вакуума. Жертва попадает в клетку и теряет
сознание от недостатка кислорода.
- И ты видела Ари в этой клетке?
- Я видела, как она задыхалась в созданном нами кругу.
Катастрофа. Что же делать? Брат пошатнул мою уверенность. Его вера в то, что есть иной
путь, при котором мы не рискуем жизнью милой Эбигейл, сжигает меня изнутри. Без сомнения
я должен поступить так, как того требуют обстоятельства. Я должен отыскать то решение, которое действительно существует, а не то, которое тлеет в воспаленном мозгу.
- Где твой отец? – Безучастно интересуюсь я, пройдясь пальцами по подбородку.
- Не знаю. Я не видела его.
- Он должен сейчас быть здесь. Принимать решения вместе с нами.
- Мой папа согласится, – кивая, сообщает Эби и кривит губы, – я уверена.
Еще бы. Мы ведь хорошо ему заплатим за нависшую угрозу над дочерью.
- Как создать круг? – Тихо спрашиваю я, отвернувшись от присутствующих. Не хочу видеть
лицо брата, перекошенное от испуга и разочарования. Он уже все сказал. Сделал из меня
монстра, не заботящегося о жизнях других; монстра, идущего по головам. Но он едва ли
понимает правду, горькую правду. Иногда людям приходится принимать неправильные решения,
которые приводят к правильным результатам. Такова жизнь.
- Нужны пять человек, пять сторон круга. Каждый олицетворяет один элемент.
- Все те же природные стихии? – С хрипотцой усмехается Джейсон и закуривает.
- Да. Сверхъестественный мир строится на силах природы, от стереотипов никуда не
денешься, к сожалению. Но есть пятый элемент.
- Брюс Уиллис? – Грустно усмехается Хэйдан, протирая стекла очков, на что я вдруг
невольно усмехаюсь. Нервы сдают.
- Кровь заговаривающего. Моя кровь.
- Надеюсь, капля крови?
- Естественно. Ничего опасного и смертельного.
- И каким образом мы заманим Ариадну в круг? – Продолжаю тихо спрашивать я. Не думаю,
что Ари так просто купится на наш спектакль. Она не только невыносимая, но еще и умная.
Пусть души у нее больше нет, мозги остались на месте.
- Как я уже сказала, ваша подруга придет за мной.
- То есть ты предлагаешь просто оставить тебя в лесу.
- Я предлагаю сделать вид, что вы просто оставляете меня в лесу.
- И она, конечно, не догадается, ведь у нее нет бессмертной подруги – фон Страттен, читающей мысли. – Фыркает Хэйдан, качнув головой. – Отличный план.
- Значит, нам нужно обезоружить Меган фон Страттен. Сделать так, чтобы ее мысли
сплелись и не показывали четкой картинки. Есть идеи?
- Есть. – Неожиданно отрезает ровный, спокойный голос, и в комнату заходит Норин
Монфор. Рядом с ней сестра. Мэри-Линетт выглядит жутко расстроенной. Глаза напухшие и
узкие, словно она проплакала несколько часов подряд. Но вот Норин непоколебима, как, впрочем, и всегда. Она стягивает пальто, кидает его на кресло и вздергивает подбородок.
- Я могу приготовить зелье, которое на время вызовет головную боль.
Джейсон отворачивается, чтобы заглушить очередной приступ кашля. А я стискиваю в
кулаки пальцы. Если мы не планируем похороны, нужно поторопиться, иначе этот идиот умрет
ради женщины, которая высасывает из него жизнь.
Тем не менее, я не могу понять: уравнение не сходится. Даже если мы поймаем Ари, как это
поможет разрушить проклятье, притаившееся на плечах темноволосой женщины?
- Мы вернем Ариадну домой. И ты покинешь наш дом. – Ледяным голосом сообщает Норин,
глядя на Джейсона. Она ничего не боится. Не боится боли, не боится громких слов и принятия
непосильных решений. Она прогоняет человека, который волшебным образом нашел место в ее
жизни, и она смотрит ему ровно в глаза.
Теперь смысл есть. Но Джейсону этот смысл не приходится по вкусу.
- Что еще я должен сделать, дамочка? – Сиплым голосом переспрашивает он.
- Не начинай.
- С какой стати я должен слушать тебя?
- Это не обсуждается. – Отмахивается она и ударяет Джейсона еще сильнее. Терпеть не могу,
когда слова женщины сбивают с толку. Обезоруживают. Мужчина всегда должен знать, что
делать, как себя вести. Сама женщина ждет от него этого. – Я приготовлю зелье, но мне нужна
кровь Меган фон Страттен.
- И где вы ее найдете?
- На скамье, – тихо протягивает Мэри-Линетт, смахнув с глаз пелену, – в парке. Тебе хватит
пары засохших капель?
- Вполне.
- Отлично. Я этим займусь.
- Я пойду с вами, – вызывается Хэйдан, встряхнув головой, – хочу подышать.
Мэри кивает, и они вместе уходят, оставляя меня наедине с двумя льдинами. Нет уж, я не
собираюсь принимать участие в очередной семейной драме. И Эби не советую.
- Пойдем. – Шепчу я, подталкиваю Эбигейл к выходу. – Нужно еще раз обсудить все детали.
Ты можешь показать мне книгу своей матери?
- Да, конечно.
- Отлично.
Плетусь к выходу и наблюдаю, как Джейсон недовольно кривит губы. Что он сейчас
испытывает? Надеюсь, что мне никогда не придется стоять перед выбором: моя жизнь или
жизнь любимой девушки. Что лучше? Что важнее? Что рациональнее.
Я знаю, что выберу. Но не знаю, как смогу жить с принятым решением.
ГЛАВА 13. ТО, ЧТО НАС ЛОМАЕТ.
- Ты совершаешь ошибку. – Звучит знакомый голос, и я неуклюже приподнимаюсь в
постели. Тусклый свет обволакивает комнату, валится на мои плечи, и я мотыляю головой и
внезапно цепенею. Напротив кровати, возле высокого книжного шкафа, стоит женщина.
Моя мать.
Воздух закатывается обратно в глотку, а ребра обдает огнем. Этот огонь подогревает кровь,
заставляет вены вопить от боли, пульсировать от кипятка. Не верю, что вижу маму и смахиваю
со лба испарину, убеждая себя, что сплю, что сошел с ума.
- Прошу тебя, Мэтт. Остановись.
Мои глаза вновь находят ее угловатое лицо, ее тонкие, кривые губы, впалые щеки, и меня
вдруг прошибает электрический ток. Я смотрю на маму и становлюсь тем маленьким
мальчиком, который забивался в угол после ее смерти, который жил с мыслями о том, что жить
он больше не хочет. Который сожалел, что вообще родился.
- Мама...
Я поднимаюсь с кровати, тяну к ней руки, а она отступает в тень и горбится.
- Посмотри на себя.
- Что?
- Посмотри на себя, – повторяет она, поджав от обиды губы, – это не ты.
- Мам, конечно, это я. О чем ты? – Мой голос срывается, и я растерянно сглатываю.
Гляжу в темно-шоколадные глаза матери и вдруг вижу в них разочарование. Почему она так
на меня смотрит? Что я сделал? Я должен понять. Я должен исправиться. Беглым взглядом
изучаю комнату и брошенное на постели смятое одеяло, а потом смотрю на свои руки. На свои
окровавленные руки.
- Ты про это? – Спрашиваю я, вытянув вперед красные ладони. – Мам, так это можно
вытереть. Вот смотри.
Я начинаю судорожно тереть пальцы друг о дружку, но кровь не стирается. Тогда я с силой
вожу ладонями по штанам, и все равно ничего не выходит, кровь не исчезает. Что за черт. Она
должна испариться, я же тру изо всех сил. Почему не получается?
- Этого мало, – разбивает тишину ее низкий голос, и я вновь выпрямляюсь.
- Почему мало? Что еще нужно сделать? Может... может, это выбросить? – Я резким
движением вытаскиваю из-за спины браунинг и виновато округляю глаза. – Хочешь? Ведь я
смогу. Я выброшу, мам. Только не смотри на меня так. Хорошо?
Я побегаю к окну. Открываю створку и выкидываю пистолет в темноту ночи. Теперь мама
на меня не будет смотреть осуждающе. Ведь я исправился. Я ее послушал, выбросил оружие.
Поднимаю подбородок и открываю рот, чтобы сказать, что я – все тот же Мэтт, что я хороший
человек. Но затем я ощущаю холод металла, обжигающий кожу поясницы. Озадачено морщусь, тянусь пальцами к ремню джинс и достаю из-за спины выброшенный секунду назад браунинг.
Что за...
Гляжу на маму.
- Нет, – нервно мотыляю головой, – это не то, что ты думаешь, мам, я хороший.
- Ты совершаешь ошибку, – повторяет она с дрожащими от слез губами.
- Я хороший!
- Ты уже не тот человек, которого я знала.
- Нет, неправда, ты ошибаешься. Ошибаешься!
Я несусь к маме, я тяну к ней руки, а затем вдруг подрываюсь в постели и неуклюже
втягиваю ледяной воздух, сковывающий горло.
- Черт. – Голова вертится из стороны в сторону, но я ничего не вижу.
Стены падают, вытягиваются, переворачиваются, и мне становится так паршиво, что даже
дышать трудно. Придавливаю пальцами переносицу и, откинув одеяло, свешиваю на пол ноги, пытаясь привести себя в чувство. Всего лишь сон. Сон. Матери нет. Она умерла.
- Эй, ты чего? – Неожиданно меня спрашивает знакомый голос, и я медленно убираю от
лица руку. Хэйдан взволнованно глядит на меня, из-под очков у него торчат густые, уж слишком, брови. Он садится рядом, а я как можно безразличней бросаю.
- Все в порядке.
- Кошмар?
Хочу сказать «нет», но больно по-идиотски выгляжу. Поэтому лишь киваю и пялюсь на
книжный шкаф, рядом с которым пару минут назад стояла моя мама.
- Мне каждый день что-то снится, – признается Хэрри, – это наше подсознание.
- Общение с Эбигейл на тебя плохо влияет.
- Наоборот, очень даже хорошо.
Он усмехается, а у меня до сих пор дрожь бегает по спине. Идиотский сон.
- Слушай, ты можешь со мной говорить, ладно? – Брат толкает меня в плечо, а я ему в глаза
гляжу благодарно: я знаю, что Хэрри всегда рядом, но я не привык трепаться.
- Ладно.
- Что ж, поднимайся, соня. Впереди сложный день! – Хэйдан на выдохе вскакивает с
постели и ударяет ладонями по коленям. – Надеюсь, у нас все получится.
- Да уж. – Хриплю я, прикрыв глаза. – Я тоже надеюсь.
Потому что в случае неудачи именно мне придется корить себя всю жизнь: по какой-то
странной причине, именно я даю добро на все наши немыслимые выдумки. И именно я несу за
них ответственность.
- Слушай, я хотел извиниться за то... за то, что сорвался, – я вновь смотрю на брата, а он
стягивает с лица очки и грустно покачивает головой. – Если тебе интересно, я всегда на твоей
стороне. Серьезно. Я сказанул глупость, мол, тебе все равно...
- Забудь.
- Я идиот.
- Есть немного.
- Просто мне стало не по себе. Вы так просто с Джейсоном согласились на план Эби!
- Не говори чепухи, Хэрри. – На выдохе поднимаюсь с постели и скрещиваю руки. У
Хэйдана на губах проскальзывает виноватая улыбка, а я даже не могу притвориться, что у меня
все под контролем, что во мне не бушует страх и не пылает колючая неуверенность.
Или же могу?
- Никому не нравится то, что мы собираемся сделать, – твердым голосом отрезаю я, с
нажимом выделяя каждое слово. – Но у нас нет выхода. Ты ведь это понимаешь?
- Ты как всегда берешь на себя всю ответственность.
Я хмыкаю, прохожусь пальцами по волосам и вдруг решаю пошутить:
- Могу поделиться.
Лживые улыбки, лживое спокойствие. Я все-таки хорош в притворстве.
- Лучше бы ты со мной переживаниями поделился, гений.
- С чего ты вообще взял, что я переживаю? У меня все нормально.
- Ага, конечно.
- Сходи, проверь Эби. И ее папашу. Я надеюсь, он не убежит в самый неподходящий момент.
– Натягиваю теплый свитер и свожу брови. Да уж, будет крайне весело, если что-то пойдет не по
плану, как обычно с нами и случается. Но, на сей раз, у меня есть план Б.
Прохожусь ладонью по холодному металлу браунинга, что спрятан за спиной, и тихо
сглатываю. Меня не пугает груз, давящий на плечи, не пугает предстоящая встреча с Ари и ее
приспешниками. Меня ничего не пугает, кроме неизвестности.
После томительных рассуждений я пришел к выводу, что Эбигейл Роттер, в качестве
приманки – ужасная, но стоящая идея. Ариадна определенно попытается поймать Эби, а я
попытаюсь поймать Ариадну. План рациональный. Я не вижу в нем просчетов.
В полдень мы должны прибыть на восточную пристань Астерии. Нахождение рядом с
водоемом, как ни странно, напитает Эбигейл силой, ведь вода – ее стихия. Сомневаюсь, что мне
до конца понятен механизм подобного симбиоза. Ведь огонь никогда не придавал Ари мощи.
Или она никогда со мной этим не делилась. Но я не берусь спорить. Безумие и неадекватность
этого мира больше не удивляют меня. Если Эби так проще – я согласен.
Изначально планировалось, что круг будет состоять из Мэри-Линетт, меня, Хэйдана,
Джейсона и, собственно, самой Эбигейл. Но затем объявился вечно набитый дерьмом отец Эби,
Дюк Роттер, и заявил, что не отпустит дочь в одиночестве. Мне показалось, я увидел в его глазах, словах и прочей важной чепухе, проявление родительского духа. Или как это называется?
Поэтому я согласился. Но пришлось сменить фигуры. Естественно, я захотел, чтобы из круга
вышел Хэйдан, но я и двинуться в его сторону не успел, как он бросил, что врежет мне, если я
пикну. На удивление я ему поверил. Тогда Джейсон предложил убрать Мэри-Линетт, ведь у
Норин нет активной силы, и она оставалась без присмотра.