Но Прентисс их не слышал. Вместо этого он смотрел на размокшие хлопья в чашке и ложку, которую стискивал в дрожащей руке. В один момент ярости он смел все со стола — чашку, коробку молока, старые газеты. Они шлепнулись на шкафчики под раковиной, молоко и хлопья разлетелись во все стороны и плюхнулись на пол.
— Нет! — завопил он.
Глава 9
— Просто оставьте всю коробку, — сказала Изабель агенту. — Я буду здесь.
Комната для хранения вещдоков была не совсем комнатой. Скорее, гигантским проволочным каркасом с металлическими стеллажами, доверху забитыми картонными коробками. Агент поставил коробку на металлический стол и посмотрел на сержанта Диксона, который привез ее сюда. Хранилище улик в Лос-Анджелесском штабе ФБР было не самым радостным местом. Но сейчас это ей даже подходило.
Агент посмотрел на нее, потом на офицера полиции, а потом пожал плечами и ушел.
— Вы не обязаны оставаться, — сказала она сержанту Диксону, кладя сумочку на стол и открывая коробку.
— Ну, — ответил он. — Если вы не возражаете, я бы хотел остаться.
— Смотрите сами, — сказала Изабель.
После конференции она пребывала в ярости. Ее телефон не переставал звонить и пиликать сообщениями. Наверное, клиенты хотят возврата денег, подумала она. Изабель выключила телефон. И она не говорила с Маком, хотя он пытался. Вместо этого она вылетела из комнаты.
Но очутившись в машине с сержантом, она приняла решение: перестать следовать чужим приказам, чужим наводкам и чужим советам. Она все сделает по-своему. В конце концов, она экстрасенс. И она докажет Маку раз и навсегда, что это не ложь.
Сержант покосился на нее краем глаза, когда она спросила, где найти предметы с парковки. Он ни капли не возражал против ее визита сюда, и судя по тому, что он хотел остаться, возможно, он не был таким подозрительным, как остальные агенты ФБР и полиции.
Вот только когда-то она и Мака считала иным.
Даже вывалив на стол содержимое коробки с предметами в пакетиках и с ярлычками, Изабель думала о нем. Как он мог считать, что она лжет? Или, возможно, он думал, что она обманывает саму себя. Изабель не знала, что из этого хуже. И кто та темноволосая женщина, из-за которой он грустил?
Сержант помог ей разобрать предметы, перевернув все так, чтобы их не скрывали бумажные ярлычки в маленьких пакетиках.
— Ищете что-то конкретное? — спросил он.
Любое, что причинит поменьше боли, подумала Изабель, садясь на единственный стул в комнате.
— Я ищу обычных людей, — сказала она. — Один и тот же человек может появиться не один раз, особенно Эсме или человек в темном костюме. Надеюсь, одна из этих вещей поможет мне прочесть его.
— Тогда вы будете знать, кто он?
— Если это принадлежало ему, да. Если это принадлежало кому-то другому, я могу всего лишь взглянуть на него получше.
— Шансы на то, что он что-то уронил, крайне низки, — сказал сержант, переворачивая пакетик с четвертаком.
— Я знаю, — сказала Изабель, расстегивая крошечную застежку на правой перчатке. — Если хотите начать доставать эти предметы из пакетиков и просто класть их сверху, это сэкономит время.
В ответ сержант взял первый пакетик.
— Но наденьте латексные перчатки, — быстро сказала Изабель. — Иначе я прочту вас.
Он уставился на пакетик так, будто он вдруг ожил в его руке.
— Точно, — медленно произнес сержант.
У двери они проходили мимо коробки одноразовых перчаток.
Изабель посмотрела на силиконовую насадку для наушника в пакетике. Нет смысла оттягивать момент. Нельзя никак понять, что принесет пользу, а что окажется бестолковым, не прочитав этот объект. Она открыла пакетик, сняла перчатку и сжала в ладони маленький грязный комочек резины.
Она находилась в классной комнате, где показывали слайд-шоу. Хочется спать. Попытки делать записи. Во главе класса стояла пожилая женщина, монотонно читавшая лекцию, а между ними — море голов. Она ехала домой на велосипеде, но по не знакомой Изабель части кампуса. И вот уже вечер.
Изабель уронила наушник в пластиковый мешочек и глубоко вздохнула.
Ничего.
Когда в поле ее зрения вновь вернулась комната, Изабель осознала, что сержант уже достал из пакетиков половину предметов. Он разложил пакетики небрежной сеткой десять на десять. Здесь была почти сотня предметов.
— Ого, — пробормотала она.
— Я расположил их по этажам, — сказал он. — Так что не все так плохо, как кажется. Ближайший к вам ряд, — показал сержант. — Это первый этаж. Как и предмет, который вы только что, эм, прочли.
Изабель улыбнулась ему. Ну хоть он не был скептиком.
— Спасибо, — тихо сказала она.
Поверх пакетика справа лежал желтый текстовыделитель. Изабель легко коснулась его пальцами. Перед глазами появился учебник, и текстовыделитель провел ярко-желтую черту на уравнении посередине страницы. Хотелось кушать, в библиотеке слишком холодно, болела спина. Она перешла улицу к парковке. Другой студент в машине, женщина, за которой она шла к своему парковочному месту. По дороге к улице мимо нее прошел священник. Парень-студент выходил с первого этажа, поднимаясь по лестнице. Иисусе, она ненавидела, когда машина ехала за ней, чтобы найти ее место.
Изабель убрала руку от ручки и позволила взгляду сфокусироваться. По крайней мере, в этот раз она увидела парковку. Она сделала вдох и потянулась к следующему предмету — пенни. Ее рука заколебалась, повиснув над монетой.
— Много людей касались этой монетки, — сказал сержант.
Изабель кивнула. Деньги были хуже всего. Она выпрямилась, стиснула зубы и коснулась монетки указательным пальцем. Образы захватили ее как ураган. Лица, магазины, кассиры, дома, машины, еще лица, вопящий ребенок с палочкой мятной конфеты. Изабель отдернула руку. Она прижала ее к груди рукой в перчатке, как будто обожглась, и попыталась выровнять внезапно ускорившееся дыхание. Хранилище улик не сразу вернулось вокруг нее, и лампочки над головой как будто стали светить ярче.
— Вы в порядке? — тихо спросил сержант.
Изабель кивнула и посмотрела на остальные предметы. Два пенни и четвертак на верхних этажах парковки. Вот уж жду с нетерпением.
***
Прентисс слушал гудки телефона, пританцовывая туда-сюда на пятках. Когда он убрал кляп изо рта девушки, там почти не было влаги. Два дня без воды. Она проживет еще денек. Но без внимания телевидения и шумихи, созданной экстрасенсом, какой в этом толк?
— Алло? — ответил мужской голос.
— Дайте гребанного экстрасенса! — заорал Прентисс в телефон. — Какого хрена с вами не так, люди?
— Подождите, — сказал мужчина. — Просто успокойтесь.
— Не говорите мне успокоиться! Дайте гребанного экстрасенса.
Он услышал, как мужчина сказал кому-то найти Изабель.
— Вот, — сказал мужчина. — Мы за ней послали. Она скоро будет.
— С кем я говорю? — закричал он. — Это отец?
— Нет, — спокойно сказал голос. — Это Гэвин МакМиллан, ФБР.
— Ну так дайте трубку гребанному отцу!
Немедленно раздался какой-то отдаленный шорох.
— Это отец Эсме, — сказал пожилой мужчина. Прентисс узнал его голос по телевизору. Он начал успокаиваться.
— Глупо ты поступил, отец Эсме, — сказал Прентисс дрожащим голосом. — Глупо.
— Могу я поговорить с Эсме? — попросил отец.
— Нет, ты не можешь поговорить с Эсме! — завопил Прентисс, мгновенно разозлившись. — Ты говоришь со мной. Я говорю с Богом, а ты говоришь со мной! Понял?
— Пожалуйста, — повторил мужчина. — Просто позвольте мне услышать ее голос.
Прентисс по-волчьи улыбнулся.
— Ты хочешь услышать ее голос? — сказал он, ныряя в передний карман темных слаксов и вытаскивая складной нож. — Хочешь? — заорал он в телефон, раскрывая нож. Девушка, видимо, смутно осознавала его присутствие и крики, но блеск ножа действительно привлек ее внимание. — Скажи, что ты хочешь ее услышать! — крикнул Прентисс.
— Да, — воскликнул отец. — Да, я хочу ее услышать.
— Ну так вот тебе, — сказал Прентисс, медленно вонзая кончик ножа в ее согнутое колено.
Ее леденящий кровь крик отразился от цементных стен, разрывая барабанные перепонки и едва не сводя с ума неописуемо чистой болью. Боже, это было потрясающе. Он провернул нож, и она вновь закричала. Он едва не провел ножом вверх по бедру, но вдруг внезапно остановился.
Он уставился на телефон. Как долго он висел на проводе?
Он захлопнул его внезапным щелчком и отпрыгнул, убирая нож.
Как долго продлился звонок?
***
Изабель услышала топот бегущих ног как раз тогда, когда собиралась коснуться первого предмета в ряду с третьего этажа парковки. Рука сержанта полиции нырнула под пиджак, когда он повернулся к двери.
Впустивший их агент ФБР резко остановился на пороге.
— Идемте, — сказал он, задыхаясь. — Сейчас же.
Глава 10
Мак нажал на кнопку завершения вызова и швырнул телефон через всю комнату в одно из низких мягких кресел.
— Проклятье, — прорычал он.
Ошеломленное лицо Бена говорило обо всем.
— Что? — взвизгнула Анита, глядя на них. — Она… она…?
Она задохнулась, прижимая обе руки к груди.
— Она жива, — быстро сказал Мак. — Нет, Анита. Эсме жива.
— Что? — выдохнула она, глядя на него с раскрытым ртом. — Но если она жива…
В комнате повисла тишина, Мак и Бен смотрели друг на друга.
— Боже! — завопила Анита, лихорадочно переводя взгляд между ними. — Скажите мне! Что?
— Эсме кричала, — сказала Шэрон позади них.
Брови Аниты нахмурились, рот открылся, как будто она хотела что-то сказать. Однако внезапно ее лицо побледнело, колени начали подкашиваться. Мак кинулся вперед и поймал ее, тогда как Бен пытался поддержать сзади. Они сумели усадить ее в кресло до того, как она совсем упала.
— Воды, — сказал Мак через плечо. — И позовите врача.
Глаза Аниты оставались полуприкрытыми, Бен настойчиво похлопывал ее по руке.
— Дорогая? — повторял он. — Дорогая, ты меня слышишь?
Мак почувствовал, как кто-то тянет его за локоть. Это была Шэрон. Жесткой хваткой, которой он совсем не ожидал, она оттащила его обратно к дивану. Триангуляция по вышке сотовой связи не могла пройти. Звонок был еще короче первого.
— Ты это слышал? — спросила она, наклоняясь ближе. Мак с недоверием покосился на нее. Конечно, он слышал. Все, кто был на телефоне, слышали этот душераздирающий вопль. — На фоне, — прошептала Шэрон, жестом показывая агенту перемотать и показывая Маку наушник. — Слушай, — сказала она.
Мак быстро надел наушники, растягивая их для своей более крупной головы. Она подала знак другому агенту.
— Глупо ты поступил, — сказал убийца. И в этот самый момент на заднем фоне раздался звук. Едва различимый, но протяжный. Приглушенный, но низкий. Это прозвучало вновь, когда убийца повторил слово «глупо».
— Высший приоритет Вашингтону, — сказал Мак. — Я хочу, чтобы этот звук вычленили еще вчера.
***
Хоть Изабель и украдкой несколько раз глянула на Мака, пока проходила через гостиную и пересекала ее к лестнице, он ее не видел. Вся комната гудела после звонка убийцы, разъярившегося от того, что «экстрасенс» ушел. А потом он, очевидно, наказал Эсме и заставил ее кричать. Никто даже не предполагал, что он мог сделать. Мак с головой ушел в обсуждение с Шэрон и Беном, они втроем склонились над компьютером Шэрон, их головы почти соприкасались.
Анита отдыхала наверху, к ней пригласили доктора, чтобы дал ей успокоительное. Однако будучи верной себе, Анита от него отказалась. К тому времени, когда приехала Изабель, Анита, ссутулившись, сидела на краю кровати.
Изабель немедленно села рядом и взяла ее за руку.
— Анита, — тихо сказала она, но Анита не осознавала ее присутствия, уткнувшись взглядом в пол.
— Тебе нужно отдохнуть, — вновь попыталась Изабель, поглаживая ее по руке. — Ты должна поспать.
— Нет, — сказала Анита монотонным голосом и с отрешенным взглядом. — Если бы там был человек, которого ты любила, ты бы смогла спать?
Усталое и измученное лицо Аниты сохраняло загнанное выражение. Телефонный звонок, очевидно, был просто ужасен, и теперь они ждали очередного звонка, возможно, чтобы вновь услышать крики Эсме.
— Я прочла некоторые предметы с парковки в кампусе, — сказала Изабель в тишине. Анита моргнула несколько раз и перестала таращиться на ковер. — По большей части, школьные вещи, — сказала она, стараясь сохранять небрежный тон.
— Ты что-нибудь видела? — спросила Анита, теперь посмотрев на нее.
— Все, — ответила Изабель, поморщившись. — Я видела слишком много. — Озадаченный взгляд Аниты заставил ее продолжать. — Много людей, мест, ситуаций, эмоций, физических ощущений. Но ничего об Эсме. Ничего о мужчине в темном костюме. Я видела их обоих лишь раз, через парня на скейтборде.
— О, — разочарованно вздохнула Анита.
— Но я еще не закончила, — быстро добавила Изабель. — Меня ждут еще шесть этажей парковки и… думаю, пришло время прочесть некоторые из вещей Эсме здесь.
— Я думала, ты говорила, что ее комната в общежитии даст больше шансов.
— Так и должно было быть, — согласилась Изабель. — И я попыталась там. Но я всегда вижу прошлое. Единственное, что я могу надеяться увидеть — это кто-то или что-то общее, выскакивающее снова и снова. Шанс небольшой, но на данный момент это все, что у меня есть. Я застряла здесь, у телефона.
Анита не шевельнулась, но ее взгляд метнулся к телефону на прикроватной тумбочке.
— Слушай, — сказала Изабель, накрывая ладонь Аниты рукой в перчатке. — Просто скажи мне, где ее комната. Тебе необязательно находиться там.
— Нет, — быстро ответила Анита. — Нет, я могу этот сделать. Лучше я буду занята, чем ждать, когда эта треклятая штука зазвонит.
Изабель помогла ей подняться с кровати и пройти по коридору в комнату, в которой Изабель и без помощи Аниты опознала бы комнату Эсме. Там всюду находились легкоатлетические трофеи. Анита тяжело осела на кровать, а Изабель немедленно направилась к шкафу. Как и в общежитии, она занялась обувью. С одеждой нельзя было определить, какая спортивная одежда была ее любимой или самой часто надеваемой, но обувь — другая история. Пары выстроились внизу шкафа пятками наружу. Изабель опустилась на колени. Осмотрев пятки трех пар современных кроссовок, она нашла одну пару, поношенных сильнее остальных. Край левой пятки почти сносился.
Любимые? Самые старые?
В любом случае, хорошее начало.
Изабель сняла правую перчатку и взяла поношенный кроссовок.
Образы улицы внизу промелькнули перед ее глазами, потом кампус. Ноги горели. Она видела секунды, мигающие на экранчике электронных наручных часов. Потом показалось внутривузовское поле и парковка. Она пролетела мимо, стараясь побить свой лучший рекорд времени. Изабель тяжело дышала, но тут начали появляться лица. Соседка Эсме по комнате, и в некоторых других случаях — молодой светловолосый парень с прекрасной улыбкой. Потом священник. Студенты в ее учебной группе. Хотелось пить. Ей нужен спортивный напиток. Снова светловолосый парень.
Изабель уронила кроссовок и уперлась рукой в пол, чтобы удержать равновесие. Голова кружилась после долгого видения, образы превратились в бессвязную ерунду. Комната вокруг посерела, но через несколько секунд зрение начало возвращаться, взгляд сосредоточился на бежевом ковре. Светловолосый парень был ей дорог, возможно, Эсме была в него влюблена. Да, он был частью учебной группы. Образы начали упорядочиваться, выстраиваясь по хронологии, соотносясь со знакомыми ей местами. И на парковке появился священник.
Изабель застыла.
На парковке девочка с желтым текстовыделителем видела священника.