— И я рад тебя видеть, — укоризненно произнёс Кир.
Взгляд цвета непроглядной Бездны смотрел так пристально и непоколебимо, словно пытался разделить меня на атомы и изучить каждый по отдельности.
Стало не по себе. Рефлекторно обхватила себя руками, пытаясь отгородиться, но разум подленько подсказывал, что изолироваться от влияния Паладина мне удаётся очень плохо и малосущественно.
— Зачем я здесь? — сказала, чтобы просто не молчать.
— Не зачем, а почему, — ухмыльнулся падший. — Амит ведь предупреждал тебя, чтобы ты не делала ничего такого, что спровоцирует восстановление привязки, Ева, — в тоне слышалось столько укора, что можно было бы утонуть в этом океане негодования.
Бездна.
Как же они достали со своими условиями и указаниями о том, что делать.
Чёрная ведьма в моём лице разозлилась очень быстро и очень сильно.
— Да? — поинтересовалась ехидно. — А тебе-то что с того? — сама не заметила, как перешла на «ты», к тому же некая догадка посетила мысли, желая как можно скорее получить подтверждение. — Так вот с чьей подачи… Это не она, это ты, да?.
Паладин молчал, продолжая сканировать взглядом и хранить невозмутимую усмешку на лице. Что взбесило ещё больше.
— А не пойти бы вам всем… в Бездну?. — перешла на повышенный тон. — Вы меня уже так достали. Либо ты мне сейчас же объяснишь, что происходит и почему я должна играть в ваши странные игры, или я…
Хотела было сказать: «Прокляну вас всех так, что мало не покажется», но потом вспомнила, что магия на Паладинов не действует, поэтому дальше договорить не представлялось возможным. Вот и замолчала, размышляя чем бы заменить то, что собиралась сказать ранее.
— Или…? — чёрная бровь высшего творения Создателя взметнулась вверх.
Причём больше не в удивлении, а в ожидании продолжения.
Что ж, не будем заставлять столь значимую персону ждать.
— Катись всё к прародителям Триединой Богини, at no noguro`ste no or, at`mu me and`do sunkriston… — даже не поняла, когда успела перейти на матерную форму ведьминского слова своего ковена.
Послышался ответный тяжёлый вздох.
— Ты меняешься даже быстрей, чем я предполагал, — грустно отозвался Киринион.
А в следующее мгновение чёрные метки, оставленные им на мне при нашей прошлой встрече, зажгло так, что я взвыла от боли, падая на колени.
— Да чтоб вас всех…. — только и успела сказать, прежде чем падший склонился рядом.
Горячие сильные руки Паладина стальной хваткой сжались вокруг моих запястий, а метки Архангела тронулись с места, разливаясь от внутренней стороны к внешней, опоясывая и закольцовывая собой мои руки, забираясь выше, вплоть до плеч. Знаки разрастались, менялись и словно въедались во всю мою суть.
Тьма внутри чёрной ведьмы, и до того забравшаяся очень далеко в закрома души, сжалась до немыслимо минимальных пределов, почти исчезнув насовсем. Я бы и решила, что так и произошло, если бы не знала, что на подобное способна лишь та, кто даровала нам эту тьму, и больше никто не властен на подобное, даже Паладины, ведь архидемоны не подчиняются их воле никогда.
— А теперь вспоминай, Ева. — властный, неумолимый приказ вторгся в сознание, погружая в беспросветную непроглядную тьму. Ту, что была частью меня. Ту, что была мною с момента моего рождения. — Вспоминай. Ты не забыла, ты просто не хочешь помнить. Вспоминай, Ева. — последнее раздалось уже где-то совсем далеко, словно Паладин и не был рядом, а я так и вообще в другом месте…
«…Земля дрожала. Она изгибалась и стонала. Я слышала её мольбу… её призыв… Я чувствовала, как страшно не только мне. Им всем здесь страшно… Даже ранее спасительная тьма не спасает сейчас. Она подло и трусливо отступала, прогибаясь перед тем, что гораздо сильней…
Ураган воздушной стихии безжалостным потоком рушил на своём пути всё, что было, не оставляя и шанса на жизнь. Словно карточный домик падали перекрытия, рушились колонны, звенели разбивающимися стёклами расписные витражи Цитадели. Восточная стена храмового комплекса пала первой огромными глыбами осколков, смешанными с уже мёртвыми телами чёрных ведьм, рухнув на верхнюю террасу и жилой комплекс. Крыша не выдержала…
— Не бойся, Ева. Скоро всё закончится, — ласково произнёс архивампир, сжимая в своих объятиях.
Он укрыл собой, а рушащиеся обломки потолка не причинили вреда. И даже сгустки пыли и отголоски разрухи теперь не имели значения.
Знаю, он снова внушает, но я не против.
Мне это необходимо, как никогда, наверное, ранее.
— Не бойся, Ева. Скоро всё закончится, — тихий уверенный голос Артура успокаивал, а осторожное касание прохладных ладоней на моих плечах вселяло надежду.
Ненадолго. Аномалия разрасталась всё сильней и сильней.
Я чувствовала её… Безудержную… Яростную… Неистовую… Неукротимую…
— Идём. — громкая команда со стороны Александра заставила выйти из оцепенения. — А то ещё немного и Камелия окончательно потеряет контроль.
Я закрыла глаза, пока сильные руки подхватывали и несли куда-то. Смотреть по сторонам было просто невозможно. Даже не десятки — сотни изувеченных тел сестёр по дару, в которых ещё теплилась тьма, звали и молили о перерождении, но им оно не подвластно. Даже не сразу задумалась о том, почему я чувствую это, ведь на подобное способная только Верховная жрица…
Звенящая тишина после оглушительного хаоса казалась ещё более ужасающей, чем грохот, уносящий жизни так быстро, что не представлялось возможным и сосчитать сколько их не стало. Наконец, мне позволили стоять самостоятельно. И снова послышался голос Александра. Архивампир злился и ругался на французском. Я помнила этот язык, но большинство выражений мне не было знакомо. Да и тихо, но верно нашёптывающая в сознании тьма не позволяла сосредоточиться в достаточной мере.
«…Su`ste exlepero… Теперь ты — Вторая… Atne t`e slutero… Ты — Вторая… No or, at`mu me do sunkriston… Убей их всех…», — приказывала она.
Я пыталась сопротивляться. Но то являлось неотъемлимой частью меня. Тьму, сметающую всё на своём пути, порождающую боль, сеющую хаос, пробуждающую страх, вселяющую агонию смерти — невозможно изгнать из собственной души, если она и сама состоит из этой тьмы. От неё не скроешься нигде… Она уже повсюду… И не только в душе. Но и в сердце. Во всей моей сути. Я сама — и есть она.
— А вот так сразу нельзя было, а, Камелия? — послышалось ехидство в тоне князя Деверо.
«…Atne t`e slutero… Слабая… Su`ste exlepero… — продолжила нашёптывать в моём сознании тьма. — Ты — Вторая… No or, at`mu me do sunkriston…».
— Крыша жилого корпуса рухнула, Камелия. Прямо на нас, между прочим. Её фасадом, который ты вынесла, пробило, — голос Артура не был столь спокоен как прежде.
Он больше не приносил умиротворение и уверенность в том, что всё будет хорошо. Да и адресовался не мне. Сильная мужская рука сжала мою ладонь крепче, прогоняя тихий навязчивый шёпот из разума, а может просто мне хотелось слышать голос Артура, каким бы он ни был — больше, чем веление Триединой Богини…
— А-а, — слабый голос архимага Де Алькарро вынудил открыть глаза.
Среди полностью разрушенного главного зала Цитадели остался целым лишь чёрный алтарь. Да, пусть даже все миры погрузятся в Изначальный Хаос, дар Триединой Богини будет жить. Наверное, вечно. По левую сторону от матери почти под самым потолком, на восьмиконечном кресте висело изувеченное нагое женское тело. Я не знала её. Спутавшиеся и запачканные, но оттого не менее красивые, длинные светлые волосы отливали серебром, а ясные синие глаза хоть и выглядели тусклыми, но былую красоту вряд ли сотрёт физическое истощение. Девушка почти не дышала. Её голова держалась прямо только за счёт того, что была привязана к балке. Руки — распростёрты почти горизонтально, а в ладони вбиты проржавевшие шляпки гвоздей.
И хуже того, что я видела, было лишь осознание о том, что я знаю, кто это сделал с ней. Первая Верховная жрица всегда так поступала с теми, кто предавал ковен. Только вот девушка не была чёрной ведьмой, и я никак не могла понять по какой причине она оказалась здесь. От неё исходила слабая волна аномалии — подобной той, что чувствовалась от Даниэля, пытающегося снять блондинку с креста. Это и синие глаза обоих позволили догадаться о том, что они одинаковы в своей сути. Маги водной стихии…»
— Теперь и ты знаешь, — тихий вкрадчивый голос падшего Паладина был последним, что я запомнила, прежде чем вернуться в реальность.
В спальне дальнего крыла княжеской резиденции каньона Полуночника царил полумрак. Портьеры плотно задвинуты, и лишь скудно проникающие отсветы солнца, позволили догадаться, что сейчас дневное время суток.
— Тебе лучше, — устало выдохнул Артур.
Архивампир сидел в кресле у противоположной стены от кровати и не спешил подойти ближе. Это показалось странным.
— Да, наверное, — отозвалась, пытаясь понять, что чувствовала на самом деле.
— Ты была в гранях, — не спрашивал, а констатировал факт архивампир.
— Была, — не стала отрицать.
— Почему? — напряжение так и витало в его словах. — Мы не сделали ничего такого, что могло бы привести к подобным последствиям, — его лицо озарила злорадная ухмылка, — если только твой новенький чудный браслетик аксартонского происхождения не установлен на отражение нашей привязки.
Вот и ответ, Ева.
Не Паладин тебя призвал за грани, а собственная глупость.
— А если настроен? — поинтересовалась осторожно.
Послышался хруст суставов сжимаемых в кулак мужских рук.
— А с чего бы это аксартонскому императору принимать такие радикальные меры по изолированию нашей с тобой связи? Мне казалось, он, когда тебя замуж брал, уже был в курсе что ты не первый раз в браке, — усмехнулся архивампир. — Что он скрывает, Ева?
Ответить ему было нечего, поэтому промолчала, думая о том, что если Амит и скрывает что-либо — так и от меня тоже, да и причина кроется не в нём, а во мне.
— Или… Ты? — добавил Артур.
Не успела опомниться, как он оказался рядом, пристально вглядываясь в мои глаза, словно искал там ответ на свой вопрос.
— Как долго меня не было? — перевела тему разговора.
Ещё с несколько секунд архивампир продолжал гипнотизировать взглядом.
— Почти сутки. Сейчас утро. Кристиан с остальными детьми на прогулке. Если хочешь увидеть его, я провожу, — холодно и отрешённо ответил он. — Только надо одеться потеплее.
От его тона бросило в дрожь. Но ведь мне же не привыкать, да и сама… виновата.
— Хорошо, проводи, — попыталась высказаться в таком же ключе.
В ответ послышался лишь на удивление чем-то довольный хмык.
Одежда, которую я надевала вчера, была аккуратно сложена в изножье постели, потому собраться удалось быстро. К стандартной форме магов ковена измерения Аксартон прибавилось пальто с отложным меховым воротником, явно снятое с плеча Кейт.
И я уже подумала, что забуду всё хотя бы на время прогулки, но Древний не собирался сдаваться просто так. Не успела переступить порог спальни, как Арт прижал к дверному косяку, и тихо поинтересовался:
— Когда у тебя появились секреты от меня, Ева?
Если быть точной, то уже третий месяц как этот самый секрет появился, да он и не сам собой возник, а конкретно Арт поспособствовал его появлению… Но, конечно же, вслух я этого не сказала, да и секрет, оказывается, у меня от архивампира не один…
— В тот момент, когда вы сами начали хранить их, — ответила спокойно.
Прохладное дыхание коснулось шеи, а лёгкий поцелуй в районе надплечья заставил замереть в нерешительности. Былая выдержка стала покидать чёрную ведьму в моём лице.
— Я всё равно узнаю, Ева, — тихим шёпотом отозвался бывший супруг. — Каждый твой секрет, моя маленькая ведьмочка. Не сомневайся. И тогда ты уже не сможешь молчать. Лучше тебе рассказать мне самой и сейчас. Пока ещё не слишком поздно.
Тяжёлые ладони архивампира легли на плечи, медленно и плавно двигаясь к запястьям, отчего метки Архангела, как мне показалось, ожили. Они словно противились этим прикосновениям и мерными покалываниями напоминали о том, что надо держать дистанцию.
Бездна. Даже моё тело уже решает, что мне делать — вместо меня самой.
Тихий стон сорвался с уст, заставляя «не молчать» уже прямо сейчас.
— Кристиан, — напомнила я едва ли связно о том, куда мы собирались изначально.
Коварная улыбка послужила мне ответом. И ехидное:
— Не сдаёшься, значит, да, родная?
Конечно, не сдаюсь.
В подтверждение, одарила архивампира нахальной улыбочкой и гордо вздёрнула подбородок. Артур ответил не менее нахальной ухмылкой, а затем мы всё же отправились к детям.
Нетронутый ничьими следами снег хрустнул под ногами, едва я сделала шаг из портала. Свежий горный воздух проник в лёгкие, но мне не было холодно. Строгие и немного суровые вершины гор уносились ввысь довольно далеко от места, где мы оказались. Казалось, они загораживают собою нас от целого мира. И в какой-то степени так и было, ведь каньон Полуночника окружают горы со всех сторон, образовывая кольцо.
Горный выступ стелился на несколько сотен метров вокруг ровным плато. Дети задорно носились вокруг Кейт, кидаясь друг в друга снежками. При нашем появлении ведьма облегчённо выдохнула, а уже вскоре, после того, как меня чуть не придушили в детских объятиях, она стояла рядом и мы с ней наблюдали, как объектом для обстреливания снегом стал князь Ортего.