Фантазии, распалившейся под действием половых гормонов.
Я поставила стаканы на поднос, вышла из-за стойки и, не обращая внимания на заигрывания клиентов, только что ставших зрителями устроенного Крегом шоу, принялась ловко лавировать между столами.
– Вот ваша выпивка.
Я поставила поднос на столик Брэдена и компании.
– Слушай, что это было? – потрясенно округлив глаза, спросила Элли.
– О чем ты?
Я изобразила недоумение. Получилось не очень. Не знаю, с какой стати я решила, что разыгрывать из себя идиотку – наилучший способ поведения.
– У вас приняты такого рода отношения между коллегами? – усмехнулся Адам. – Я имею в виду парня, с которым ты только что…
– Его зовут Крег, – перебила я.
Если уж разыгрывать идиотку, то до конца. В сторону Брэдена я смотреть боялась. Он-то на меня пялился, это я знала точно. Я чувствовала его обжигающий взгляд.
И, не дожидаясь новых вопросов, я резко повернулась и спаслась бегством.
Но Крег, как выяснилось, не собирался останавливаться на достигнутом. В течение следующих сорока минут он не оставлял меня в покое ни на мгновение – строил глазки, поглаживал по заднице, целовал в шею и делал всякие непристойные предложения.
Несомненно, паршивец решил – если сразу не получил по морде, значит может продолжать в том же духе. Честно говоря, я не делала ничего, чтобы его разубедить. Я решила наказать Брэдена.
Пусть поймет – мы с ним не друзья.
Мы могли стать друзьями. Но эту возможность мы упустили.
Значит, мы друг другу никто.
– У тебя перерыв, Джосс!
Алистер, только вернувшийся после перерыва, огрел меня полотенцем по заднице.
– Алистер, если ты не прекратишь использовать это чертово полотенце, как холодное оружие, я его конфискую! В самом деле, ты же не мальчишка!
– Да, я не мальчишка, а мужчина, достигший половой зрелости. Хочешь это проверить?
– Как вы мне надоели, – вздохнула я, покидая рабочее место. – Одни пошлости на уме.
В комнате для персонала стоял диван, кофейная машина и столик с иллюстрированными журналами. Одна из дверей вела в комнату менеджера, но по субботам Сью, работавшая полный день всю неделю, появлялась редко. Я вошла в кабинет, закрылась, и шум бара исчез. Ну и вечерок сегодня выдался! Голова шла кругом, в крови кипел адреналин. С банкой коки в руке я рухнула в кресло.
Похоже, поощряя выходки Крега, я совершила ошибку. Мы с ним вечно дурачимся, но сегодня он перешел границы дозволенного, и это сошло ему с рук. И все из-за проклятого Брэдена. Стыдно признать, но, явившись сюда с этой Донной, он нанес мне удар прямо в сердце. И, что самое ужасное, я не сумела это скрыть. Сейчас он думает, что разыграл этюд как по нотам. И он прав.
Надо, чтобы он понял раз и навсегда – между нами ничего не будет.
Дверь тихонько приоткрылась. Взгляд мой заметался, бабочки в животе ожили. Брэден вошел в офис и закрыл за собой дверь.
Выражение лица у него было мрачное.
Его обычный самодовольный блеск несколько потускнел.
– Что вы здесь делаете? – строго спросила я.
Мой взгляд против воли с упоением скользнул по его фигуре, обтянутой стильным черным джемпером и безупречно сидящими черными джинсами. Единственным украшением служили сногсшибательно дорогие платиновые часы. При всем этом он ухитрялся не походить на витринный манекен, и трехдневная щетина, темневшая на щеках, доводила его сексуальность до невыносимой степени.
Бабочки, порхавшие в животе, так разошлись, что я крепко сжала челюсти, опасаясь, как бы они не вылетели наружу. Почему мое тело, стоит этому типу оказаться поблизости, ведет себя как последний предатель? Ведь это подло.
– Ну? – спросила я, отхлебнув для храбрости коки.
– Я не привык ни с кем делиться.
Я растерянно уставилась на него. Кто бы мог подумать, что его взгляд, обычно такой невозмутимый, способен полыхать бешеной злобой. В тесной комнатенке Брэден казался огромным и устрашающим. Рядом с ним я чувствовала себя маленькой и беззащитной. Если ему взбредет в голову, он придавит меня, как клопа.
– Что?
– Я сказал, я не привык делиться, – прищурив глаза, отчеканил Брэден.
– Да? А у меня другие сведения, – заявила я, вспомнив, как любезно он уступил Адаму Вики.
– Скажем так, я не намерен делиться, когда дело касается тебя.
Клокоча от ярости, он сделал ко мне шаг.
Дальше все развивалось с головокружительной быстротой. Только что я пренебрежительно взирала на него, прихлебывая коку. В следующее мгновение банка полетела на пол, я оказалась лежащей на столе, а Брэден навалился на меня сверху. Жар, исходивший от его сильного тела, накрыл меня, как волна. Одна его рука сжала мою шею, другая скользнула между ног, раздвигая их. Его губы не отрывались от моих, и желание, которое я несколько недель держала в узде, вырвалось на свободу, одержав надо мною сокрушительную победу. Я вцепилась ногтями в его спину, ногами обхватила его бедра, губы разомкнулись, впустив его язык, который тут же принялся играть с моим. Его запах, легкий привкус виски на языке, теплые руки, ласкавшие мое тело… Я забыла обо всех своих зароках и против воли издала низкий горловой звук.
Поцелуй Крега казался ребячьей шалостью в сравнении с его поцелуем.
Брэден тоже застонал, рука его сжимала мою шею все крепче, вибрация, исходившая от его тела, передавалась мне. Рука, ласкавшая мои соски, спустилась по животу и проникла ниже. Его губы становились все более настойчивыми и требовательными, поцелуй длился так долго, что у меня перехватило дыхание. Наши языки сплетались, словно истосковавшись друг по другу, пальцы мои цеплялись за его джемпер, притягивая ближе.
Ощутив, как что-то горячее и твердое касается живота, я окончательно поплыла. Нетерпеливо поскуливая, я ощущала, что в трусиках у меня жарко и влажно. Желание все росло, а рука Брэдена вновь принялась ласкать мою грудь. Он оторвал губы от моих губ и заглянул в лицо. Глаза его, затененные ресницами, потемнели от возбуждения, губы покраснели и вспухли. Он спустил майку с моих плеч, потом, не сводя глаз с моего лица, проделал то же самое с бретельками лифчика.
Прохладный воздух обжег мою разгоряченную грудь, соски покрылись пупырышками. Взгляд Брэдена скользнул ниже, рука сжала грудь. Он ласкал ее, нежно поглаживая сосок большим пальцем, а я судорожно хватала воздух ртом, изнемогая от желания. Он снова посмотрел мне в лицо.
– Тебе нравится, детка? – спросил он сквозь зубы.
О… да! Ответ мой был понятен без слов.
Губы его слегка коснулись моих.
– Ты вообще любишь, когда тебя лапают, верно?
Прежде чем смысл этих слов дошел до моего замутненного сознания, прошло несколько мгновений. Потом я, едва не задохнувшись от обиды, яростно дернулась и подняла бретельки лифчика и майки.
– Пошел прочь, – бросила я и попыталась его оттолкнуть.
Но он прижимался ко мне все крепче, его руки железной хваткой сжали мои запястья, не позволяя пустить в ход кулаки.
– Что у тебя с этим недоноском? – скрежетал Брэден.
При этом возбуждение его не спадало, близость горячей твердой плоти распаляла мое вероломное тело, заставляя вступать в конфликт с уязвленным разумом.
– Тебя это не касается! Пошел прочь!
– Ты с ним трахаешься?
– Тебя это не касается!
Он зарычал и схватил меня за руки выше локтя:
– Нет, касается. Потому что я тоже хочу тебя оттрахать. А если учесть, что тебе до смерти хочется, чтобы я тебя оттрахал, в твоих интересах честно ответить на мой вопрос.
– Ты – наглая самодовольная задница, вот мой ответ! – взревела я, твердо решив морально уничтожить этого долбаного альфа-самца. – Будь ты единственным мужиком на Земле, я не стала бы с тобой трахаться!
Не слишком оригинальное высказывание. Такое вряд ли убьет наповал. К тому же это очевидное вранье.
Не выпуская моих рук, Брэден вновь впился губами в мои губы, покусывая их, его напряженный член норовил проникнуть меж моих ног. Губы мои против воли раскрылись, тело пронзали обжигающие токи. Я пыталась оказать сопротивление или хотя бы сделать вид, что сопротивляюсь. Но тело отказывалось подыгрывать, оно преследовало свои интересы, и ему было плевать, что оно потворствует моему унижению.
– Ты спала с ним, Джоселин? – пробормотал Брэден, покрывая торопливыми поцелуями мой подбородок.
– Нет.
– Но ты хотела этого?
– Нет.
Сквозь горячий туман я ощутила, как хватка ослабла, и мои руки – которые действовали теперь по собственной воле – принялись ласкать его мускулистый живот.
– Ты хочешь, чтобы я тебя оттрахал? – прошептал он мне на ухо.
Конечно хочу, вопило все мое существо.
Но я молчала, злобно поводя плечами.
Сказать правду означало признать свое полное поражение. А я еще не рассталась с надеждой выйти из этой схватки победительницей.
Но его руки не оставляли мне шансов. Одна уже расстегивала мои джинсы. Сопротивление бесполезно, поняла я, отдаваясь во власть подхватившего меня потока и прижимаясь к нему все теснее.
– Боже мой, – сорвалось с моих губ.
Его губы касались моих, я была готова впустить его язык, но Брэден неожиданно подался назад:
– Скажи, ты хочешь, чтобы я тебя оттрахал?
Досада обожгла меня, я метнула в него сердитый взгляд:
– Что ты, как попугай, твердишь одно и то же?
Я притянула к себе его голову, и он, подчиняясь моему натиску, раскрыл губы для поцелуя. Он обнял меня за талию, тела наши переплелись, рты сливались так жадно, словно мы хотели выпить друг друга. Возбуждение разгоралось с каждым мгновением, сильные руки Брэдена слегка приподняли меня. Тело моментально догадалось, чего он хочет, ноги обвились вокруг его пояса, и он сделал несколько шагов, передвинувшись так, чтобы я опиралась спиной о стену. Я ощущала, как распаленный его член трется о мои джинсы, требуя большего. Мне тоже хотелось большего, и я тихонько постанывала, побуждая его продолжать.
– Ё-моё! Прошу прощения!
Растерянный голос Алистера развеял горячечный туман. Я дернулась и, тяжело переводя дыхание, в ужасе уставилась на незваного гостя.
Наваждение прошло. Я вернулась к реальности.
Полная засада.
Про себя я пробормотала нечто совершенно нецензурное, а вслух выдохнула:
– Какого черта…
Алистер смущенно переводил взгляд с меня на Брэдена, потом потупился и бросил:
– Перерыв закончился. Я хотел тебя позвать и…
– Сейчас приду, – буркнула я, сглотнув подступивший к горлу ком.
Алистер ретировался. Только тут я заметила, что ноги мои по-прежнему обвиваются вокруг Брэдена. Распутав этот живой узел, я опустилась на пол и толкнула Брэдена ладонью в грудь:
– Мне надо работать.
Он мягко взял меня за подбородок и заставил повернуть голову. Лицо его было каменно-непроницаемым, невозмутимым, спокойным… Это выражение плохо сочеталось с распухшими губами и растрепанными волосами.
– Нам нужно поговорить, – тихо сказал он.
О чем, подумала я. О том, что мое тело вышло из повиновения и я не сумела его укротить?
– У меня нет времени, – произнесла я вслух.
– Значит, я приду завтра вечером.
– Брэден…
Он крепче сжал мой подбородок, не давая возразить:
– Я приду завтра вечером. К тебе домой.
Этого нельзя допускать. Ни в коем случае. Иначе я пропала.
– Брэден, у нас с тобой ничего не будет. Я этого не хочу.
Он вскинул бровь, всем своим видом выражая недоверие.
– Твои влажные трусики говорят о другом, детка.
– Какой ты все-таки мерзавец, – проскрежетала я, злобно прищурившись.
Он самодовольно ухмыльнулся, слегка коснулся губами моих губ и повторил:
– Так до встречи завтра.
Я вцепилась в его джемпер, не давая уйти:
– Брэден, никакой встречи не будет! Я не шучу!
Посмеиваясь, он расцепил мои пальцы и отошел на несколько шагов.
– У меня есть интересное предложение. Завтра его обсудим.
Снова здорово! Он что, глухой?
– Брэден…
– Пока, Джоселин.
– Брэден…
– Кстати, вот еще что!
Он повернулся ко мне от дверей и отчеканил, нахмурившись:
– Я пробуду здесь до конца смены, посажу вас с Элли на такси. Но если я увижу, что этот хрен с горы позволяет с тобой вольности, ему придется прибегнуть к услугам зубного протезиста.
С этими словами он гордо удалился.
Несколько мгновений я стояла в полном оцепенении, не в силах поверить, что все это действительно произошло. Неужели я до такой степени утратила контроль над собой? Но мои искусанные губы и щеки, оцарапанные его щетиной, красноречиво свидетельствовали – случившееся не сон и не мираж. Об этом же говорило мое бешено бьющееся сердце. И мои влажные трусики.
И что хуже всего… Я настолько завелась, что мне отчаянно хотелось запереть дверь и самостоятельно завершить начатое вдвоем дело. Я с трудом подавила это желание.
Завтра я положу безумию конец. Напрасно этот самовлюбленный павиан воображает, что я в его полной власти.
Я непременно найду выход.
Может быть, даже перееду на другую квартиру.
При мысли о том, что придется оставить Элли и наше роскошное жилище на Дублинской улице, сердце мое тоскливо заныло. Ничего-ничего! Перееду как миленькая. Поставлю эту скотину на место.
Я кивнула и подошла к зеркалу. Ноги слегка дрожали.
Кошмар, до какого состояния он меня довел. Это не человек, а особо опасное оружие с мощным сексуальным зарядом. Его необходимо изолировать от общества. Кое-как я привела себя в порядок и вернулась в бар. До конца смены мне пришлось приложить кучу усилий, игнорируя многозначительные ухмылки Алистера, обжигающие взгляды Брэдена и наглые заигрывания Крега.
Конечно, зубное протезирование достигло в наши дни высочайшего уровня, но зачем вводить бедолагу в лишние расходы?
Глава 11
Я бросила ключи на ореховый комод, стоявший в холле, и они громко звякнули, подчеркнув глухое молчание, которое хранили мы с Элли. После напряженной смены в баре голова у меня всегда гудит. Обычно проходит несколько часов, прежде чем мне удается расслабиться и уснуть. Но сегодня дело обстояло намного хуже. Я все еще ощущала, как губы Брэдена приникают к моим губам, как руки его ласкают мое тело. Я чувствовала его запах, вкус его поцелуев. И при этом старательно притворялась, что мне на него глубоко плевать. Когда он, как и обещал, посадил нас с Элли в такси, я не сказала ему ни слова.
Я вообще не проронила ни единого слова.
Только Брэдену и Алистеру была известна истинная причина моей молчаливости. Крег никак не мог понять, почему мое хорошее настроение так резко улетучилось, Элли вопросительно посматривала на меня, но я избегала ее взгляда. Подобной тактики я придерживалась и в баре, и в машине, и сейчас, когда мы приехали домой. Скинув туфли, я, не глядя на Элли, пошла в кухню выпить воды.
– Ты не хочешь со мной разговаривать? – робко спросила Элли, войдя в кухню вслед за мной. – Не хочешь рассказать, что случилось?
– А что такое случилось? – пожала я плечами, бездарно изображая недоумение.
– Тебе лучше знать, – с легкой досадой бросила Элли. – Я знаю только, что ты у всех на виду целовалась с этим парнем, Крегом, а Брэден, глядя на это, едва не лопнул со злости. Потом он отправился вслед за тобой в комнату для персонала и отсутствовал минут двадцать, не меньше. А когда он вернулся, вид у него был такой, словно на него набросилась похотливая бабенка, десять лет протомившаяся в женской колонии, причем без вибратора.
Я так явственно представила себе эту картину, что против воли расхохоталась.
Но Элли было не до смеха.
– Джосс! Хватит темнить, скажи, что произошло?
Смех замер на моих губах.
– Он меня поцеловал. И это все. Больше ничего подобного не повторится.
– Брэден так легко не сдается. Особенно если он чувствует, что ты к нему тоже неровно дышишь.
– Если он это чувствует, он пал жертвой самообмана. Я дышу абсолютно ровно.
Врешь и не краснеешь. Правильно, так и надо, похвалила я себя.
– А мне казалось, он тебе нравится и…
– Элли! – рявкнула я.
Разговор становился невыносимым. Еще чуть-чуть, и мои нервы, натянутые как струны, не выдержат и лопнут.