«Глупая, глупая, глупая», — корила она себя, несколько раз хлопнув себя по щекам.
Она должна была скрывать свою магию. А опьянеть от магии, целуясь с Логаном — пусть даже только во снах — это вовсе не «скрывать».
— Ты жалкая, — сказала Алекс своему отражению, надевая новую майку. Ту, что не пахла им.
Она даже не переоделась из своей потрёпанной сражениями одежды, когда пришла домой после бегства… нет, стратегического отступления из квартиры Логана. Бегство — для трусов. А она не трусиха.
«Ещё какая», — сказал голос в её голове.
— Заткнись.
Останься она с ним немного дольше, и ситуация усложнилась бы. Её сон это доказывал. Она не доверяла этому ассасину — а себе она доверяла ещё меньше, когда находилась с ним.
Марек был прав. Убивать монстров 24/7 — это не жизнь. Ей нужно почаще выбираться. Ей нужно время от времени ходить на свидания — ну или хотя бы заниматься бездумным сексом.
«Например, с ассасином?» — предложил голос.
Алекс покачала головой. Плохая идея. Очень плохая. То есть апокалиптически плохая. Она не могла позволить себе сблизиться с ним. Ему нельзя доверять ни при каких обстоятельствах. Он гонялся за большими наградами, а награда за Драконорожденного мага была самой высокой из предлагаемых Магическим Советом.
«Кто говорил о доверии? Это же бездумный секс, помнишь? А ты хочешь ассасина».
— Нет.
Голос в её голове хихикнул. «Нет смысла врать. Вы двое так пылаете друг к другу, что это отвлекает даже меня. Мне не нравится тонуть в твоих гормонах. Сколько раз ты собираешься фантазировать о том, как проводишь руками по его рифлёному прессу, прежде чем действительно сделаешь это? Переспи уже с ним и покончи с этим. Тогда ты сумеешь сосредоточиться на том, чтобы сохранить жизнь нам обеим».
— Нам? Кто ты? — спросила она у голоса.
«Не заморачивайся. Просто знай, что я права».
— Сера? — голос сильно напоминал её сестру.
«Нет».
— Это как-то связано с тем, что я Драконорожденная?
«Это связано с тем, что ты сумасшедшая. Только сумасшедшие разговаривают сами с собой».
Поскольку Алекс не могла хмуро посмотреть на загадочный голос, она хмуро посмотрела на собственное отражение. Она решила, что голос это увидит.
«Конечно, я это вижу. И очень грубо хмуриться на тех, кто пытается тебе помочь».
— Предложение заняться сексом со смертоносным ассасином — это не помощь.
Если бы голос мог пожать плечами, этот точно пожал бы. «Это не относится к делу».
— Что именно?
«Смертоносный ассасин. Ассасины по определению убийцы. Это все равно что называть лёд холодным».
— Я не собираюсь спорить о семантике с голосом в моей голове.
«Согласна. Перестань спорить и просто делай, как я сказала. Сейчас семь часов вечера».
— И? — Алекс была настолько разбита, что заснула, как только добралась домой. Сражаться за свою жизнь — утомительное хобби.
«Ты проспала всего несколько минут. Твой грязный разум отправился прямиком к этому ассасину».
— Как оскорбления мне помогут?
«Маги превратили осознанное сновидение в искусство. Ложись спать и заставь этот сон продолжиться с того самого места, где все остановилось».
— Нет, — Алекс покачала головой. Возможно, слишком рьяно. Её шея хрустнула. — Я не собираюсь заниматься сексом с Логаном во сне.
«Почему нет? Логан из снов не представляет угрозы. Ты можешь просто вытащить его, когда понадобится, сбросить напряжение, а затем убрать обратно, когда закончишь. Никакого риска смерти или предательства, и не натрёшь себе ничего».
— Ты больная.
«Я голос в твоей голове, дорогуша. Я ровно настолько больная, насколько ты делаешь меня больной».
Проклятье.
«Что говоришь? Ночь только начинается. Наверное, ты сможешь поиметь его по меньшей мере дюжину раз до рассвета».
Алекс кинулась в ванну. Ей не нужно было фантазировать о сексе с Логаном. Что ей нужно, так это душ. И, возможно, перекусить. Например, шоколадом.
«Хорошая идея. Шоколад — фантастический афродизиак».
Вычеркните шоколад. Она сделает себе гамбургер. И побольше кетчупа.
«Ммм, кетчуп. Ассасин сможет слизать его с твоих губ, как ты сделала это с его кровью».
— Мне больше нравилось считать тебя плодом своего воображения.
«А кто сказал, что это не так? Может, я — твоя весёлая половина».
Прежде чем Алекс успела возразить голосу, завывание сирены пронзило ночь. Сигнал тревоги в доме Гаэлина. Она резко развернулась и побежала к окну.
Свет полыхал за шторой. Алекс отдёрнула её в сторону и выглянула наружу. В саду, отделявшем основной дом от гостевого домика, где она остановилась, горели все прожекторы. Свет также лился из каждого окна в доме Гаэлина.
Алекс кое-как натянула ботинки по дороге к двери. Схватив свой меч, она побежала по тропинке к дому Гаэлина — и к пламени, лижущему раму разбитого окна в гостиной.
Глава 16
Превращение
Алекс кралась по гостиной, пробираясь сквозь завесу пара. Повсюду стоял дым, но огня особо не было. Гаэлин стоял у горящего окна, поливая последние языки пламени из огнетушителя.
— Что случилось? — спросила она у него.
— Взрыв, — его губы скривились от хриплого кашля.
Алекс открыла окно, затем пошла к следующему.
— Нападение? — она не видела никаких знаков, указывающих на то, что защиту Гаэлина пробили. Более того, если не считать зловещего дыма, заполонившего воздух, гостиная выглядела практически нетронутой.
— Нет. Это произошло в подвале. Я просмотрел записи камер наблюдения, — выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— И? — спросила Алекс. — Что это было?
— Зачарованный объект, который ты принесла обратно. Он взорвался.
— Я… — она задохнулась от чувства вины. — Прошу прощения, Гаэлин. Я думала, ты сможешь узнать о нем побольше. Я знала, что он опасен, но не думала, что он взорвётся. Я поступила глупо.
Он положил руку на её плечо.
— Александрия, это не твоя вина. Мы играем в опасную игру. Существуют риски. Мы все это знаем. К счастью, никто не пострадал. Все остальное можно отремонтировать.
— Мне стоило тебя предупредить.
— Нет, это произошло из-за меня. Я стал таким слабым. Я даже не могу должным образом чувствовать предметы. Тысячелетия обстрогали мою магию. Она гаснет, медленно, но верно. Вскоре она полностью уйдёт, — он говорил обречённо — и устало. Действительно устало.
Снаружи взвыли сирены. Алекс посмотрела через разбитое окно на грузовик, подъезжавший к воротам.
— Пожарные приехали.
— Холт их впустит, — Гаэлин плюхнулся на один из стульев у бара, его ноги подкосились так, будто он не спал несколько дней. — Ты голодна.
— Откуда ты знаешь?
— Теперь, когда адреналин схлынул, твой живот урчит, — он махнул в сторону кухни. — Чувствуй себя как дома.
— Спасибо, — она направилась к холодильнику. — Ты что-нибудь хочешь?
— Бутылку вина.
Алекс обернулась на него.
— Как близко ты находился в момент взрыва?
— Слишком близко, — он потянулся к полке над баром и вытащил оттуда бокал для вина. — Я становлюсь слишком старым для всей этой шумихи.
Алекс схватила большую банку йогурта, ложку и бутылку любимого вина Гаэлина. Как только она уселась рядом с ним, Холт жестом пригласил группу пожарных в дом, чтобы оценить ущерб. Но он задержался на пороге.
— Он все ещё остро реагирует на огонь? — спросила Алекс у Гаэлина.
— Пара магов-стихийников подожгла его заживо. Не думаю, что он так просто оправится.
Наверное, нет. Холт был вампиром. Единственное, что вампиры ненавидели сильнее огня — это когда их поджигают заживо. К магам, которые их поджигают заживо, они тоже не испытывали нежных чувств.
— Что происходит со Сферами Существа? — Алекс содрала крышечку с упаковки йогурта. — Что Триада Магов и Круг Иномирных собираются делать, чтобы защитить оставшиеся две?
— Они заверили меня, что ввели дополнительные меры безопасности.
— Какого рода меры безопасности? — она зачерпнула полную ложку розового йогурта и съела. Ммм, клубничный.
— До сих пор они все пользовались магическими системами безопасности от Драхенбург Индастриз. Однако в связи с недавними проникновениями в эту компанию, маги и иномирные переключились на разработки компании «Белый Рыцарь».
— Никогда о них не слышала.
— Это маленькая частная компания, — он налил себе бокал вина. — Они специализируются на системах безопасности, которые функционируют на смеси технических и магических защит.
— Этого будет достаточно?
Гаэлин покачал головой.
— Александрия, я не могу сказать наверняка. Возможно. Зависит от того, чему мы противостоим.
Алекс указала на поломанную и обгоревшую гостиную.
— Вот чему мы противостоим. Группе ненавистников, — ранее, вернувшись домой, она слишком устала, чтобы рассказывать ему все, что они с Логаном узнали. — Их называют Конвикциониты. Логотип их организации был выгравирован на заколдованном шарике, который взорвал твой подвал.
— Конвикциониты, — он сделал глубокий вдох, и его бледное лицо сделалось похожим на бумагу. — Их организация проповедует, что магия — это зло.
— И все же они гоняются за магическими объектами. Зачем они им понадобились? — спросила Алекс. — Чтобы с их помощью убить сверхъестественных существ в городе?
— Они ненавидят магию, Александрия. Люди, ненавидящие магию, не пользуются ею. Они её разрушают.
— Что случится, если они разрушат Сферы?
Он сделал большой глоток.
— Никто не может сказать наверняка. Сферы Сущности были созданы для поддержания баланса магии в мире. Без них баланс может нарушиться. Если это случится, инстинкт возьмёт верх над здравым смыслом; хаос разорвёт порядок в клочья.
— Если они настолько опасны, почему Магический Совет не защитил Сферы? — потребовала Алекс. — Почему они держат их в барах и зданиях старых фабрик?
— Сферы настолько древние, что почти получили статус мифа. Совет видит в них символ, и ничего более, — он отпил вино из бокала. — И возможно, они правы. Возможно, Сферы, как и я, настолько древние, что больше не содержат истинной силы.
— А что если Совет ошибается? Если Сферы все ещё поддерживают баланс?
— Тогда их разрушение станет концом известного нам мира.
— Ты сказал, что инстинкт возьмёт верх над здравым смыслом. Сверхъестественные существа сойдут с ума?
— Возможно. Зависит от самих сверхъестественных существ — и их инстинктов. Некоторые из них более жестоки, чем другие.
— Например, вампиры, — сказала Алекс.
— Да.
— Конвикциониты уже заполучили Сферу Крови. Если они её разрушат, вампиры поддадутся коллективной жажде крови?
— Если Сфера все ещё содержит силу, это крайне вероятно, — спокойно сказал он, играя вином в бокале.
— Проклятье, Гаэлин, — Алекс так крепко врезала кулаком по бару, что её ложка задребезжала на мраморной поверхности. — Мы говорим о полном разрушении магического порядка. Мы, возможно, на грани превращения мира в одну большую кровавую баню. Как ты можешь быть таким спокойным?
— Три причины, — ответил он. — Во-первых, паника не помогает. Мы делаем все, что в наших силах, чтобы это предотвратить. Во-вторых, мы не знаем, содержат ли Сферы в себе эту мощь. И наконец, самое важное, их просто невозможно разрушить. Они защищены от обычного оружия и невосприимчивы к магии.
— Насколько невосприимчивы?
— В высшей степени. Орда магов первого уровня может целый день атаковать Сферы разрушительной магией и не нанести ни трещинки. Аналогично дело обстоит с фейри, вампирами и иномирными. Ни у кого больше нет такой магии.
— А у тебя есть?
— Нет. Больше нет. Давным-давно, возможно, я сумел бы это сделать. Но не теперь, — его взгляд уставился куда-то вверх, как будто Гаэлин вспоминал лучшие дни. Он покачал головой, отбрасывая ностальгию. — Столетия назад существовало множество могущественных сверхъестественных существ. Драконы. Наверное, они могли бы это сделать. Но они тоже исчезли. Никто не видел настоящего дракона уже много веков.
— Что с ними случилось?
Он должен был знать. Он прожил дольше всех. Он стал свидетелем подъёма и падения империй — магических и обычных.
— Это грустная история, Александрия, — он уставился в пустой стакан. — Давай не будем говорить об этом.
Алекс хотела спросить его о Драконорожденных, но у неё возникло такое чувство, что ответ будет тем же. Кроме того, она знала, что случилось с её видом. Злобные властители Магического Совета убили всех до последнего. Конвикциониты были не единственными, кто ненавидел то, чего не понимал.
— Неважно, что Конвикциониты могут или не могут сделать со Сферами, факт остаётся фактом: мы не можем позволить им заполучить остальные. И нам нужно вернуть те, что были украдены, — сказала она.
— Конвикциониты опасны, — согласился Гаэлин, наливая себе ещё один бокал вина. — Они могут подорвать весь сверхъестественный строй. Я слышал кое-что. Шепчутся об ужасных вещах.
— Каких ужасных вещах?
— Они ловят и пытают сверхъестественных существ. Но крики никогда не расходятся далеко. Их быстро заглушают.
— Чего они хотят?
— Искоренить магию с лица земли, — сказал он. — Я не знаю, как они планируют это сделать. Возможно, они считают, что сферы им в этом помогут. Все, что я знаю — это что посеянное ими в Европе семя ненависти распространяется. Созданный ими яд распространяется.
— Что мы можем сделать, чтобы их остановить?
Он ответил усталой улыбкой.
— Ты уже это делаешь. Ты сражаешься с монстрами магического мира, злобными тварями, которые беспричинно и безудержно нападают на людей, настраивая их против нас. Это долгая битва. Тяжёлая битва. И Цюрих атакуют особенно сильно. Ты это заметила?
— Здесь больше монстров, чем у меня на родине, — согласилась она. — И больше сверхъестественных существ, которые должны бы прекрасно знать, чем грозит непослушание.
— Это уже изменило людское отношение к нам, — сказал Гаэлин. — В большей части мира они стремятся стать нами. Здесь многие из них боятся нас. И этот страх распространяется. В глубине души все люди боятся того, чего не понимают. Нас. Пока что страх прикрывался их желанием стать как мы. Надежда — мощная штука, но проблема в том, что она уже умирает, во многом благодаря людям вроде Конвикционитов. Вскоре восхищение и любопытство людей в адрес сверхъестественных существ сойдут на «нет», и останется лишь страх.
— Ты думаешь, что битва уже проиграна, — осознала Алекс.
Гаэлин вздохнул.
— Это не одна битва. Это война против человеческой природы. И её нелегко выиграть.
— Мы не можем сдаться, — настаивала она. — Если мы проиграем, если ненавистники выиграют, тогда начнётся настоящая война. И умрут миллионы.
— Мы сделаем все, что сможем, — он похлопал её по руке. — Александрия, мне нужна твоя помощь. Ты меняешь ход событий.
Она издала болезненный смешок.
— Это так не кажется. С каждым днем монстров становятся все больше. И они делаются сильнее. Например, гибриды.
— Я найму больше людей для сражения с монстрами, но таких наёмников как ты просто не найти. Ты пробыла здесь два месяца. Ни один из твоих предшественников не продержался дольше двух недель.
Алекс тяжело сглотнула.
— Убиты при исполнении?
— Некоторые из них. Другие ушли. Я выбирал лучших из лучших, магов, фейри и вампиров с самыми высокими рейтингами боевой магии в мире. И знаешь, что я выяснил?
— Что эти рейтинги боевой магии — хрень полная?
Гаэлин хихикнул.
— Именно. Я должен был понимать, что не стоит слепо доверять системе. Я помогал выстроить эту систему и знал, что в ней есть недостатки. Недостатки есть всегда. У этих наёмников есть показная магия и впечатляющее резюме, но ни у одного из них не было твоей силы воли.
— Некоторые называют это упрямством, — заметила она.