После еще десяти минут я хотела направиться к своему телу, Хантеру, Пейтон и, надеюсь, вдыхающей призраков, но она вдруг повернула в сторону дома моих ненастоящих родителей.
– Куда идет эта сумасшедшая? – пробормотала я, летя за ней.
Она шла вприпрыжку, миновала двухэтажные дома, пока не пришла к дому моих фальшивых родителей. Она замерла у ограды, сорвала с клумбы тюльпан, сунула в розовые волосы и поправила огромный бант в горошек.
– Ты сможешь, – сказала она, хихикая. – Хватит шуток. Нужно, чтобы они поняли. Поняли, о чем ты говоришь, – она покачала головой, кривясь, и пошла по дорожке к крыльцу.
Я двигалась за ней, паря над дорожкой, сквозь ограду, на крыльцо.
– Почему она здесь? Мои фальшивые родители ненавидят клоунов.
Глубоко вдохнув, она постучала в дверь, скандируя под нос:
– Не хихикай. Не хихикай. Хихикают эльфы. Ты не эльф. Ты клоунесса. Нет! Ты не клоунесса. Ты – создание волшебной пыльцы, сверкающих крыльев и порталов. Мы можешь скрывать себя, когда в своем истинном облике. Ты сильна.
Почти все ее слова были уклончивыми, смешанными с загадками, но я обдумала ее слова и задалась вопросом…
– Ты фея…
Дверь распахнулась, на крыльцо вышла моя мама. Она была в платье в цветочек, на высоких каблуках и добавила жемчужные бусы. Ее волосы были в пучке, ни волоска не выпало.
Сколько я помнила, она всегда была аккуратной. Как и мой ненастоящий отец. Такой была и Райли при жизни. Зомби–ведьма Райли была совсем не такой.
Я стояла и смотрела на ненастоящую маму, пыталась понять, как раньше не видела этого. Что она не была моей матерью. Как и отец. Это звучало странно, но зомби–ведьма Райли казалась мне сестрой больше, чем когда–либо. Мы ладили и до того, как она начала мечтать о мозгах, но, как и мои ненастоящие родители, она была всегда такой идеальной. Порой даже слишком. А вот я была невероятно далека от идеальной ведьмы.
Вздохнув, я склонилась к ограде и ждала, когда мама разорвет клоунессу на клочки, ведь мы обе разделяли ненависть к клоунам.
В глазах фальшивой мамы мелькнуло отвращение, она смотрела на клоунессу.
– Клоунов не пускаю, – она указала на табличку, где так и было написано, а потом собралась закрыть дверь.
Клоунесса вытянула ногу и сунула носок большого башмака на порог, остановив дверь.
– Вы не так поняли. Я не из страны смеха и шариков. Я из мира волшебной пыльцы и порталов.
Мама нахмурилась, не впечатленная.
– Ты хочешь меня убедить загадками, что ты фея, а не клоун? Пойми, если я кому и доверяю в этом мире меньше, чем демонам, так это существам с нарисованными улыбками и глазами, что могут проглотить мою душу.
С губ клоунессы сорвался смешок, она спешно зажала рукой рот.
– Я не хотела смеяться. Звук сам вылетает, – она опустила руку.
Качая головой, моя ненастоящая мама подтолкнула ногу клоунессы.
– Уходи, пока я не вызвала полицию.
Клоунесса топнула ногой с паникой в глазах.
– Прошу, еще загадку, и я уйду. Это ключ к моему имени. Настоящему, это важно.
Моя ненастоящая мама ворчала едва слышно, а потом сказала:
– У тебя тридцать секунд, и я вызываю копов.
Кивнув, клоунесса пригладила волосы.
– Мое настоящее имя – камень разных цветов, и цвет его зависит от того, в каких условиях камень появился. Но многие камни в Мистик Уиллоу Бэй цвета радуги. Эти камни всюду в холмах, особенно в пещере, где проходят тайные собрания общества Мистик Уиллоу Бэй.
– Откуда ты знаешь о тайных…? – ненастоящая мама замолчала, ее глаза расширились. – Опал?
Я потрясенно смотрела на клоунессу. Безумная магия! Это Опал?
Клоунесса закивала, подпрыгивая.
– Это я! Я! Я! – она приняла позу «та–дам», подняв руки.
Моя ненастоящая мама уставилась на нее.
– Что с тобой произошло?
Клоунесса – Опал – хлопнула в ладоши.
– Кто живет в логовах, проклинает всех, кого захочет? Кто одержим радужной форелью?
– О, как это бесит, – проворчала мама. – Тебе приходится говорить загадками, да?
Опал кивнула, ее нарисованная улыбка стала шире.
– Мне нравится танцевать. Нравится…
– Тихо. Никто не должен знать, что с тобой случилось. Чтобы никто не понял, что мы задумали, – мама схватила ее за рукав и потянула в дом, тревожно бросая взгляды на улицу, а потом захлопнула дверь.
Я застыла, глядя, как ненастоящая мама и бывшая подруга пропадают в доме, который я раньше считала своим. Если бы я не знала, я бы решила, что мама в сговоре с Опал, предавшей меня и Райли, отдав ее мертвое тело демонам, чтобы они могли добраться до меня. Но нет, мама так не сделала бы со мной. Или хотя бы с Райли, своей настоящей дочерью. Я не была уверена, что она думала обо мне, как о своей дочери. Она редко приходила в последнее время, что доказывало такое отношение.
Но я застыла не только поэтому. Нет, я была потрясена из–за загадки, которую произнесла Опал перед тем, как мама втащила ее внутрь. Загадка намекала, что демон превратил Опал в клоуна. Демон, одержимый радужной форелью.
– Чертов Макс, – я качнула головой, кривясь.
Макс превратил мою бывшую подругу в мой худший кошмар. Я хотела злиться, но не могла. После того, что сделала Опал, она заслужила все время смеяться и говорить загадками. А еще эти ужасные башмаки и нос. Зачем Макс превратил Опал в клоуна? Наказал? Или пытался заткнуть ее?
– Что ты затеял Макс? – пробормотала я, плывя к двери. – И что ты сделал с моей сестрой?
Я собиралась узнать, как только вернусь к жизни. Демоны ничего не делали по доброте душевной. Только если не любили кого–то. Тогда они становились из эгоистов в самых бескорыстных созданий, но только с теми, кого любили.
Но Макс не любил меня, так зачем делал это? Зачем сделал Опал клоунессой? Он явно заставлял ее замолчать.
5
Макс
Огни дико пылали вокруг меня, я сидел за столом, стоящем на камне, окруженном кипящей лавой. Вулканы извергались вдали, выпуская дым в мрачное небо. Пейзаж меня не пугал, раздражали танцующие вокруг горгульи.
– Терпеть не могу глубины Ада, – прошептал я, постукивая пальцем по каменному столу, раздражаясь все сильнее с каждой кипящей секундой. Но я злился не только на Королеву ада. Нет, я злился на себя за то, что оказался в таком положении. Я даже не понимал, как это произошло.
Нет, вру.
Я оказался здесь, потому что принял ужасное решение помочь другому существу. Я не поступал так глупо десятки лет, так почему вдруг вернулся к этим глупостям?
Я застучал пальцами сильнее. Этого не случилось бы, если бы я не пожалел маленькую зомби–ведьму. Стоило бросить ее в тот момент, когда я позволил Опал жить, а не идти наперекор себе. Да и фейри нужно было убить, а не позволять уговорить себя превратить ее в клоуна.
– Вот тебе и злое наказание! – пробормотал я, ударив кулаком по столу. – Клоун? Макс, чем ты думал?
Одна из крылатых горгулий оскалилась:
– Демон размяк. Демон любит клоуна.
– О, молчи, – рявкнул я и отбросил надоеду в озеро лавы.
Я смотрел, как горгулья кричит и дымится, ощущая каплю удовлетворения.
– Я размяк, – проворчал я, впиваясь пальцами в волосы.
– Да, – Королева ада появилась в огненном платье, сочетаясь с огнем вокруг меня. Ее волосы были сплетены из пепла и дымящихся углей, пряди шипели, когда она опустилась на стул напротив меня. – Должна сказать, из всех глупых демонов, у кого я воровала души, ты – мой любимый. Хочешь знать, почему?
– Не совсем, – я утомленно вздохнул. – Но ты все равно мне расскажешь.
Ее угольные губы изогнулись в улыбке.
– Потому что ты всегда казался слишком умным для такой сделки. Многие демоны называли тебя Неприкасаемым, – кончики ее пальцев источали дым, она указала на меня. – Но вот ты передо мной, у тебя нет кусочка души, пока ты не выполнишь мое задание.
– Чего ты хочешь? – спросил я, готовый убраться из Ада.
Она пристально смотрела на меня.
– Спешишь? Почему? – она откинулась на спинку стула напротив меня. – Тебя же никто не ждет в логове? – огоньки отражались в ее глазах и дразнили, я нахмурился.
«Она знает о Райли? Как?».
– Конечно, нет, – соврал я. – Просто терпеть не могу это место, это ты уже знаешь.
Она просто пожала плечами.
– Как и все демоны. Это, – она указала на огненный пейзаж вокруг нас, – слишком сильно напоминает демонам, чем они были и чем снова станут, если не будут слушаться Законов Зла.
– О, да, Законы Зла. Самые важные законы демонов, – я подавил желание закатить глаза.
Почти все демоны, включая меня, ненавидели Законы Зла. Мы не презирали зло. Мы презирали закон. И слушаться. Я слушать властную королеву, у которой стражами были толстые танцующие статуи. Она была достаточно сильной и без жутких маленьких статуй с глазами–бусинками, потому ее до сих пор не сверг ни один демон.
– Они важны, – дым срывался с ее губ. – Без законов нет страха. Без страха я не могу получить то, что хочу, да? – она убрала пылающую прядь волос с опаленного плеча. – И без законов демоны давно истребили бы себя.
Она могла быть права. Но от этого я законы любить не начал.
Я выпрямился на стуле.
– Мне нравится сидеть тут и болтать с тобой о законах, но мне нужно в логово. Так что скажи, что за задание, и я отправлюсь.
Она склонилась, ее глаза затуманились.
– Хорошо. Вижу, ты спешишь, но не хочешь называть причину. Я не буду задерживать, – она ухмыльнулась, ее губы вспыхнули.
Я скривился. Она не собиралась сказать ничего хорошего. Но она была Королевой ада, она и не могла сказать ничего хорошего.
– Ты связан с редким гибридом из Мистик Уиллоу Бэй, – она ухмыльнулась шире. – Я хочу в качестве твоего задания получить от тебя это существо.
«Это она хочет? Эвали?».
Я опустил уголки губ.
– Не знаю, о чем ты.
– Знаешь, Макс, – она склонилась и обрушила ладонь на мою руку. Моя кожа зашипела, огонь вспыхивал на ее плоти. – И ты или принесешь это существо мне, или я заберу все твою душу и завладею тобой до конца твоего жалкого существования.
Я стиснул зубы до боли в челюсти.
– Зачем?
Она впилась ногтями в мою ладонь.
– Что зачем?
Кровь потекла с моей кожи, но я даже не дрогнул. Она могла творить со мной все, что хотела, ранить, пускать кровь, но после того, что я пережил в детстве, физическая боль была мне даже приятна.
– Зачем она тебе? – спросил я ровным тоном.
Больше жара и огня полилось от ее плоти, обжигая мою руку.
– Не твое дело. Ты должен лишь принести мне зомби.
– Мне нужно… – я замолчал. – Погоди. Зомби? Я думал, ты о другом гибриде.
– Да, о гибриде–зомби, что сейчас в твоем логове. Ее только создали. В ней немного крови ведьмы, а еще зомби и чего–то еще, – она сделала короткую паузу, ее пылающие глаза прожигали во мне дыру. – Или у тебя в логове есть другой гибрид–зомби?
Я покачал головой.
– Нет. Я уверен, что у меня и одного гибрида там нет.
Она рассмеялась, но звучало это не весело.
– О, Макс, как я люблю, когда ты играешь со мной, – ее смех шипел, она водила ногтями по моей ладони. – Помни о моем предупреждении. Принеси гибрида–зомби, или твоя душа и ты – мои, – ее гадкое дыхание окутало мое лицо, она склонилась ближе. – Но я хочу, чтобы сначала ты остановил гниение. Мне не нужна зомби, что скоро сгниет.
Я выдерживал ее взгляд, кивнул, изображая спокойствие. Но во мне бушевала буря, я не понимал, зачем ей моя ручная зомби, и что она хочет с ней сделать. Я не хотел это признавать, но мысль о передаче Райли Королеве ада мне не нравилась. Совсем не нравилась.
Я скривился мысленно.
«С каких пор я ощущаю стыд за то, что проклял другое существо?».
«Зачем ты сейчас это начинаешь, Макс?».
Мое смятение только усилилось, когда королева отпустила меня. Я тут же начал придумывать, как вытащить Райли из этого. Как только я понял, что делаю, я напомнил себе, что я демон, напомнил себе, что демоны делают лучше всего.
Ставят себя выше всего любой ценой.
6
Эвали
– У нас большие проблемы, – сообщила моя ненастоящая мама, пройдя в библиотеку в подвале дома.
В тайную библиотеку, ведь еще минуту назад я не знала, что тут есть подвал, еще и огромная библиотека со стеллажами вдоль стен и куполообразным потолком, иллюзией, созданной магией. Черно–белый шахматный пол закручивался в калейдоскопах узоров, готическая люстра отбрасывала звездные тени на все. Место выглядело роскошно.
– Почему я о таком месте не знала? – пробормотала я, разворачиваясь по кругу.
Через миг я увидела ответ, один из дальних стеллажей открылся, показывая другую комнату. Так была не такой шикарной, с простыми серыми стенами и длинным прямоугольным столом, за которым сидели мой ненастоящий отец; Лиам, отец Хантера; и несколько коллег моих родителей.
– О, общество здесь! – Опал хлопнула в ладони, подпрыгнув. – Давайте, я расскажу вам загадку.
– Ведьмы всемогущие, что это? – Лиам с отвращением уставился на Опал.
Он выглядел как старшая версия Хантера, но его светлые волосы были коротко острижены и аккуратно зачесаны. Он был в застегнутой рубашке и галстуке, стиль был близок прежнему Хантеру. А новый Хантер выглядел как гот и плохиш.
Я раздраженно выдохнула, вспомнив, что могла не знать настоящего Хантера. Я притворилась, что выдохнула, ведь призраки не могли дышать.
Мам вздохнула и выдвинула стул.
– Это Опал.
Лиам раскрыл рот.
– Что с ней случилось?
Мама потирала виски кончиками пальцев.
– Не знаю точно. Она говорит загадками, и многие из них бессмысленны.
Опал плюхнулась на стул и нажала на пищащий нос.
– Они имеют смысл, если думать шире. Просто откройте глаза и посмотрите, что перед вами. И вы увидите.
Мама взглянула на Лиама.
– Видишь, о чем я?
– Нам нужно понять и убрать эффекты, пока она не осталась такой навеки, – вмешался мой папа – не настоящий – и ослабил галстук.
Я сглотнула комок в горле и с болью поняла, что придется называть родителей их именами, потому что мамой с папой они мне уже не были, а ненастоящие тоже мне не нравилось.
Я боролась со слезами, устроилась на свободном стуле. Хотя я над ним скорее парила.
– Вы же не думаете, что это связано с планом Устранения? – спросила в тревоге моя ненастоящая мама, то есть, Джулия.
Лиам недоверчиво посмотрел на ведьм и колдунов за столом.
– Это возможно, только если кто–то вне нашего круга узнал о плане. А это могло случиться, только если среди нас предатель.
План Устранение? Их круг? О чем они говорили?
Мой ненастоящий отец, Грег, рассеянно постукивал палочкой по руке.
– Или это, или кто–то не следил за языком.
Лиам откинулся на спинку стула и вскинул брови.
– Ты обвиняешь меня в этом?
Грег крепче сжал палочку.
– Только ты знаешь того, кто защитит Эвали от нас, даже если потребуется идти против общества и превратить Опал в… это, – он указал на Опал.
Она захихикала.
– Именно.
– Это не моя вина, – заявил Лиам, на его шее пульсировала вена.
Грег покачал головой, а потом посмотрел на Лиама, щурясь.
– Ты прекрасно знаешь, как и я, что, если Хантер узнает о плане, он сделает все, чтобы защитить Эвали.
Ноздри Лиама раздувались.
– Я не говорил Хантеру о плане. Я перестал посвящать его с того дня, как он вступил в спор с членами общества, желая рассказать демону–гибриду правду о том, кто она. И я наказал его за болтливость. Пять дней в темницах и пятнадцать магических ударов. Твое любимое наказание, Грег, и я провел его, хоть Хантер и мой сын. Так что не смей сомневаться в моей верности! – он ударил кулаком по столу.
Мое сердце сжималось, словно пыталось забиться снова. Хантер хотел рассказать мне, кто я? И его за это наказали? Магическими ударами?