Ош кивнул:
— Вот дерьмо! Я и забыл. Ты не почувствовала кого-нибудь из них на выходе?
— Нет. Только жертв священника. Если верить легенде, священник тоже там сидел, но я не ощутила, чтобы он через меня перешел. Хотя уверена, что он отправился прямиком вниз. Зато я понятия не имею, что произошло с двумя остальными, а у них предостаточно сил, чтобы творить нечто подобное.
Я не настолько ослеплена любовью, чтобы сходу отметать возможность причастности Рейеса. Мы должны рассмотреть все варианты. Просто долго об этом думать было больно.
— Вы нашли какую-нибудь связь между жертвами? — спросила я у Диби.
— Нет. У нас бухгалтер, исполнитель песен и мисс Йегер — клерк в окружном суде. Родственных связей нет. В прошлом ничего даже не намекает на то, что они были знакомы.
— Значит, либо убийства абсолютно случайны, что лично меня пугает до чертиков, либо связь все-таки есть, но мы ее не видим.
— В яблочко.
Получив копию видеозаписи, дядя Боб засунул ее в пакет для улик.
Если убийца выбирает своих жертв по наитию, то просчитать его следующий шаг будет невозможно. Если все-таки есть связь, мы обязаны ее найти и опередить гада.
Внезапно с улицы послышался женский крик. Переглянувшись, мы выскочили из кабинета, выбежали из здания через двойные стеклянные двери и увидели обезумевшую женщину, которая пыталась прорваться сквозь оцепление полицейских.
Мы с Диби бросились к ней, а один из копов в это время пытался урезонить молодую брюнетку. Ее лицо так и дышало страхом, а эмоции просто тонули в агонии.
— Вы должны отойти, мэм, — в который раз повторил бедняга-офицер.
— Нет! Это машина моей жены! Мне сказали, что владелицу машины убили в уборной!
Мне пришлось притормозить. На помощь коллеге пришел еще один офицер, и теперь они вдвоем пытались успокоить несчастную женщину. Ей было так плохо, что агония мертвой хваткой сжала мне грудь, выдавливая из легких воздух. Я уперлась руками в колени и, не обращая внимания на головокружение, попыталась сделать вдох.
Наконец с помощью дяди Боба копам удалось увести женщину. Правда, по пути они наткнулись на оператора, который снимал потасовку.
— С дороги, — резким тоном потребовал офицер, но ни бесстрашная репортерша, ни ее здоровяк-оператор с места не сдвинулись.
— Продолжай писать, — велела барышня, у которой блестели глаза от предвкушения сенсации, приготовленной ею для вечерних новостей.
А бедная женщина, чья жена умерла на полу в туалете заправки, продолжала слепо бороться и умолять копов позволить ей пройти.
С самым беспечным видом, на какой только была способна, я подошла ближе и коснулась плеча женщины, вливая в нее через ладонь успокаивающую энергию. Практически сразу же бедняжка перестала биться и обмякла в руках офицеров, но лицо ее все еще горело, а испуганные глаза все еще были огромными.
— Как вас зовут? — спросила я, когда копы усадили ее в задней части скорой.
Медик проверил пульс, давление и надел ей на лицо кислородную маску.
— Майя, — ответила женщина, пытаясь отдышаться.
Отправив кого-то за водой, дядя Боб подошел ко мне.
Майя стянула маску вниз и умоляющим голосом спросила:
— Это она? Патрисия?
— Мы полагаем, что да, — сказал Диби, и Майя разрыдалась, качая головой.
— Нет. Не может быть. Я же только что ее видела!
Словно из ниоткуда, появилась еще одна женщина и крепко обняла Майю. Они были так похожи, что наверняка приходились друг другу сестрами. Пока они плакали, дядя Боб опросил пару потенциальных свидетелей. Но мне необходимо было знать, почему напали на Патрисию. Если эти убийства были случайными и их совершал человек — это одно дело. А если случайные убийства совершал кто-то из сверхъестественного мира — совсем другое.
Через какое-то время Майя достаточно успокоилась, чтобы я могла с ней поговорить. Она все еще плакала и настаивала на том, чтобы увидеть тело, потому что не могла поверить в случившееся, но уже была в состоянии внятно выражаться.
— Майя, — осторожно начала я, подойдя поближе, — можно задать вам несколько вопросов?
Она шмыгнула носом, и сестра вручила ей стакан воды.
У Майи были короткие каштановые волосы и татуировка с изображением Губки Боба Квадратные Штаны на руке. На запястье она носила несколько кожаных шнурков с разными украшениями. На одном из них было выгравировано имя ее жены.
— В последнее время Патрисия не казалась вам обеспокоенной или взволнованной? Может быть, ее кто-то преследовал или звонил и бросал трубку?
Майя покачала головой и посмотрела на стакан, который держала в руках:
— Нет. Патти все любили. Знаете, есть такие люди, которые всем нравятся…
Сестра согласно кивнула и прижала Майю к себе.
— Зачем это кому-то понадобилось? — продолжала Майя. — Ей столько довелось пережить, но она сумела собраться и оставить все в прошлом. Она была особенной. Удивительной… Это все равно что убить русалку или единорога. Зачем кому-то так поступать?!
Мне показалось любопытным, что, описывая жену, Майя выбрала для сравнения мифических существ.
— Патти была особенной, — повторила она. — Вы и не представляете насколько…
Снова расплакавшись, она вцепилась в сестру. Пока обе рыдали, медики закончили с местом преступления и вынесли тело в мешке для трупов. Понадобилась еще одна группа полицейских, чтобы удержать Майю. Само собой, ей позволят увидеть жену, но уже только после вскрытия.
Глава 6
Я всегда ношу в сумочке нож… на случай, если подвернется чизкейк.
Дядя Боб с Ангелом остались продолжать расследование, а Ош, Гаррет и я уехали с заправки еще более расстроенные, чем по пути туда. Рейес совсем отбился от рук, мир превратился в трапезу для альтернативного адского измерения, а тут еще и какое-то сверхъестественное существо убивает людей.
Ехали мы в грузовике Гаррета и остановились позади «Вороны».
— Мне нужна еда, — заявил Ош, — и душ.
— Большие планы? — спросила я.
— Очень большие.
— Ты же не играешь опять в карты на души?
— Чего?! — демонстративно заморгал Ош, открыл дверь и вышел из машины, намекая, чтобы я поскорее выметалась.
Гаррет, который должен был отвести Оша домой, вдруг поинтересовался:
— С тобой точно все будет в порядке?
Ош фыркнул:
— Ты забыл, что она может замочить тебя одним мизинцем?
— Со мной все будет путем, — заверила я Своупса, не обращая внимания на даэву. — Дай знать, если узнаешь что-то новое.
— Ладно, если ты окажешь мне ту же услугу.
— Само собой.
Я уже начала вылезать, но Гаррет вдруг схватил меня за руку и резким тоном проговорил:
— Уговор есть уговор, Чарльз. Мы делимся информацией. Идет?
Я сощурилась:
— Идет.
— И не через три дня после случившегося.
Ясненько. Все еще не остыл.
— В тот же день, не вопрос.
Показав ему большие пальцы, я сдвинулась по сиденью и вышла из машины. Ош ободряюще мне улыбнулся и залез обратно в салон.
— Может, нам лучше все-таки поторопиться? — предложил Гаррет.
Мы собирались заманить Рейеса в ловушку завтра, потому что Гаррету для начала нужно кое-что подготовить.
— Нет. Пусть все идет по плану. Встречаемся завтра утром.
— Договорились.
Грузовик уехал, проревев на прощание, как любят реветь все грузовики, а я обошла здание, чтобы подняться по наружной лестнице и уже собиралась наверх, мечтая о том, как мой рот наполнится кофейным соком, как вдруг позвонила моя подруга Пари.
Я нажала кнопочку на телефоне.
— Привет, Пари. Как жизнь?
— Привет, Чак. Вот собиралась позвонить, узнать, как у тебя дела, не успела ли ты сровнять с землей парочку маленьких стран.
— Маленькие страны я ровняю с землей частями, а не целиком. Целиком — никогда.
— Как скажешь. Лишь бы тебе ночами крепко спалось, детка.
Пари притворялась, будто все хорошо, но я расслышала, как дрожит ее голос. А Пари у нас не из тех, у кого что-то дрожит.
— Так как у тебя дела, Пари?
— Да никак. То есть как обычно. Может, заскочишь сегодня? Ко мне детектив приходил.
Меня пронзило тревогой. У Пари есть дурная привычка взламывать базы данных правительственных учреждений.
— Детектив? Что случилось? Ты как вообще? Опять, что ли, Пентагон хакнула?
— Со мной все в порядке. И нет. Он всего лишь задал мне несколько вопросов. Ну, таких, какие всем задают. Типа, где вы были ночью пятнадцатого числа между девятью вечера и четырьмя утра? Кто может это подтвердить? Есть ли у вас какая-то конкретная причина, почему вы не желаете проходить проверку на детекторе лжи?
— Буду через пять минут.
— Ладно. Спасибо.
Повесив трубку, я задумалась, стоит ли смотаться наверх и рассказать все Куки, но ее машины перед домом не было. Что ж, потом расскажу.
Я прошагала два квартала до салона Пари и вошла через заднюю дверь. Пари успела подготовиться. Закрыла дверь в общий зал. Надела темные очки. Сварила кофе. Молодчина!
Едва оказавшись внутри, я сразу уловила неладное. Если голос Пари дрожал по телефону, то ее эмоции ощущались, как землетрясение под ногами. Тревога метнулась вверх по пищеводу и сдавила горло, чуть не лишив меня способности дышать. Такой реакции на чувства Пари у меня никогда еще не было.
Тут меня осенило: мой организм просто-напросто копирует состояние самой Пари. Значит, все плохо. Пари всегда спокойна, как танк, и хладнокровна, как огурец на Северном полюсе. В ее словарном запасе в принципе нет слова «паника».
Прикидываясь, будто все путем, я притопала к ней в кабинет. Пари сидела за столом и делала вид, будто работает. На ней была красная блузка без рукавов, которая демонстрировала татуировки на руках.
Подняв голову, Пари словно удивилась, что я так быстро пришла, но я почувствовала, как все клетки ее тела наполнились облегчением.
— Ой, привет, — поздоровалась она, улыбаясь и сияя всеми порами.
Потом поднялась, обняла меня и кивнула на стул. Я уселась напротив подруги и взяла предложенную чашку. Капучино у Пари просто сногсшибательный.
— Ну как оно? — спросила я, чтобы не застонать от удовольствия после первого же глотка.
— Нормально, — солгала Пари и откинулась на спинку кресла. Несколько долгих секунд она жевала губу, а потом уставилась на меня таким серьезным взглядом, какого я у нее никогда не видела. За темными очками, конечно, мало что можно рассмотреть, но все-таки. — Очень может быть, я случайно совершила убийство.
Чуть не подавившись, я вопросительно приподняла брови.
— Нашли тело, — добавила Пари.
— Ну, лучше найти, чем потерять.
— Тело мужчины.
— Ладненько.
— Единственное, что при нем было, — визитка моего салона.
— Ну, ты владеешь тату-салоном. В том, что у кого-то может быть твоя визитка, нет ничего странного, верно?
— Верно. — Пари сцепила руки в замок. — Проблема в том, что я сама написала на ней свое имя и номер сотового.
— То есть вы с этим парнем были знакомы?
— Копам я сказала, что нет.
— Ты соврала полиции?
— Да.
— И зачем?
— Затем, что, как я уже говорила, я, возможно, его убила. Точнее мы с Тре. Но мы не хотели.
— Тогда, наверное, технически это может считаться не просто убийством, а непредумышленным убийством. Уверена, в полиции все поймут правильно, — заключила я, подсунув в беседу вранья и от себя.
— Чего? А-а, непредумышленное, значит. А непредумышленное и вследствие самообороны — это одно и то же?
— Может, расскажешь все с самого начала?
Глубоко вздохнув, чтобы собраться с мыслями, Пари пустилась с места в карьер:
— Ты же знаешь, что мы с Тре периодически встречаемся. Причем давненько.
— Как он, кстати?
Тре — татуировщик, один из мастеров Пари. Высокий, опасный на вид и очень привлекательный тип.
— Все еще до боли восхитительный?
— Ага. Кроме всего прочего.
— О’кей. Пока что я со всем согласна. Периодически, значит, и до боли восхитительный.
— Ну так вот. Однажды, в период нашего очередного расставания, я познакомилась с парнем по имени Гектор Феликс. Тре на несколько дней уехал к родственникам в Калифорнию, и тут ко мне заваливается Гектор с парочкой друзей. И всем нужно по татушке. Что-то вроде индейского символа процветания или что-то порнушное — точно не помню. Короче говоря, в ту ночь я сделала Гектору татуировку, а он был так очарователен…
— Разве не все они такие?
— Умом и остроумием блистал…
— Представляю.
— И денег у него, похоже, было куры не клюют.
— Вот оно что!
— Он пригласил меня на свидание, ну и я подумала, что было бы неплохо хоть раз в жизни выбраться в какое-нибудь приличное местечко.
— То есть «Мачо Тако» для тебя уже не комильфо?
— Мы сходили на свидание, и практически сразу же я поняла, что парень чокнутый. В буквальном смысле этого слова. Он психопат, Чак. Причем клинический. От и до собственник и конченый ревнивец. Даже скрывать это не пытался! Сама знаешь, поначалу такие шизики пускают пыль в глаза. Тебе и в голову не придет, что они слетят с катушек только потому, что ты поблагодарила официанта.
— Когда все настолько запущено, скрывать такое сложно.
— Не стану возражать. В общем, не знаю, какая муха меня укусила, но я пошла с ним на второе свидание.
— Не может быть!
— Может.
— Зря.
— Мягко говоря. Надо было сразу с ним порвать.
— Так почему не порвала?
Темный локон упал на лицо Пари, и она заправила его за ухо.
— Ты решишь, что я поверхностная дура.
— Пари, нет ничего постыдного в том, чтобы хотеть финансовой обеспеченности.
— Да не в этом дело! Мне до смерти хотелось покататься на его «ламборджини».
С большим трудом я все же подавила улыбку.
— Наша любимая Пари, дамы и господа. Помешанная на скорости.
— Глупо, знаю. Но после второго свидания я с ним все-таки рассталась.
На слове «свидание» от Пари пошло что-то сродни отвращению.
— Что тогда произошло?
Она покачала головой:
— Не важно. Суть в том, что никто не бросает Гектора без позволения Гектора.
— Неужто так и сказал?
— И не раз. Неделями меня донимал, но не делал ничего такого, что копы могли бы ему пришить. Или на что я бы могла заявить. В итоге все сводилось к его слову против моего. Поначалу были мелочи, вроде разбитого бокового зеркала в машине или пулевых отверстий в витрине салона. Дальше — хуже. Мне отключили электричество. На одного из моих постоянных клиентов напали, когда он вышел из салона. А потом я вернулась домой и увидела, что всю мою одежду порезали на шнурки. Когда я наконец решилась встретиться с Гектором, он заявил, что хотел меня запугать. Что я ничего не докажу. И у него куча друзей, которые подтвердят его алиби.
— Значит, ты хотела на него заявить?
Как правило, написать заявление в полицию — это первое, что я бы посоветовала своему клиенту. Но сложившаяся ситуация выходила за рамки обычного. Я всерьез переживала, что где-нибудь в архивах завалялся отчет с именем Пари, а это уже свидетельство не в ее пользу.
— Нет, конечно! Я же не вчера родилась, Чарли, и прекрасно знаю, как решаются такие дела. У него деньги, связи и уйма друзей в нужных местах. В чем бы я его ни обвинила — вышел бы сухим из воды.
— Может, оно и к лучшему, раз уж ты сказала детективу, что не знала этого парня.
— Это было глупо. Надо было сказать правду. Но я дико запаниковала.
— Мне ужасно жаль, что ты оказалась в такой ситуации. А еще жаль, что ты сразу ничего мне не рассказала.
— Серьезно, Чак? У тебя и так проблем выше крыши. Часто ли твоя беременная лучшая подруга вынуждена искать освященную землю, только чтобы выжить?
— Так это ж когда было…
— А когда он начал меня запугивать, ты напрочь забыла, кто я такая.
— Чего?! — Я в ужасе уставилась на Пари, пока не поняла, что она не метафорами швыряется. Я забыла ее в прямом смысле слова. Но в свою защиту добавлю, что тогда я вообще никого не помнила. — То есть все это случилось, пока я прохлаждалась в Амнезияленде?