– Доставай платок! – решительно произнёс Кирилл.
Честно, идея показалась мне глупой. Ну не может какая-то тряпка влиять на людей! Тем не менее, я всё же неохотно сняла браслет с руки и отдала Киру. Пусть разбирает, а сама взяла вазочку с вареньем.
Одарив меня ироничным взглядом, он принялся доставать платок. Положив запчасти от браслета на журнальный столик, покрутил в руках кусок шёлка с кружевом, а потом обмотал вокруг своей шеи.
– И что дальше? – как бы спрашивая себя, произнёс он, а потом посмотрел на меня и убил наповал. – Раздевайся!
Хорошо, что я ела варенье, а не чай пила. Всё равно, от неожиданности, чуть ли вазочку не уронила. Отставив её от греха подальше, спросила, глядя на него круглыми глазами:
– Зачем?!
– Не хочешь?
– А должна?
– По-идее, если платок работает, ты должна подчиниться.
– Кир, ты нормальный? А если бы он сработал? – моему возмущению не было предела.
– Я должен был приказать такое, чего бы ты в адекватном состоянии не сделала.
– А если бы я стала раздеваться? – не могла успокоиться я, и яростно желая придушить некоторых экспериментаторов.
– Ну, ты же меня обнажённым видела, – ничуть не смутился он.
Нет, ну ничего себе?!
– То есть, ты бы меня не остановил?! – потрясённо выдохнула я.
Мне ответили неопределённой улыбкой, и сняли платок с шеи.
– Попробуй теперь ты, – протянул мне.
Чисто на автомате взяла его и обернула вокруг своей шеи, продумывая месть. Как назло ничего путного в голову не приходило. Ударь себя по лбу? Как-то глупо. Раздевайся? С него станется, издеваясь надо мной, раздеться. К тому же он и так совершенно спокойно своей голой задницей утром сверкал. Нужно что-то такое, чего он в нормальном состоянии никогда не сделает.
– Поцелуй меня, – как-то само собой слетело с губ.
Хочу сказать, что месть удалась. Кирилл выглядел таким же ошарашенным, как и я после его слов. Собиралась уже съехидничать по этому поводу, как во рту пересохло от его взгляда. Он вдруг стал таким мужским, оценивающим и прилип к моим губам.
– Кир… – хотела сказать, чтобы перестал придуриваться, всё равно не поверю, как была сдёрнута со своего места.
Непостижимым образом оказалась у него на коленях, и даже ахнуть не успела, как мне закрыли рот поцелуем. Я была настолько потрясена этим, что даже не сопротивлялась. Потеряла способность мыслить и хоть как-то адекватно реагировать на происходящее.
– Сладкая, – шепнул Кирилл, чуть отстранившись.
Конечно сладкая, я сколько варенья съела! Но сказать об этом не успела. Зарывшись пальцами в мои волосы, он опять приник к губам. В какой-то момент показалось, что меня хотят съесть. В каждом движении его языка чувствовался откровенный голод. Раньше посмеивалась, когда читала в романах сравнения о том, что он приник к её губам как путник, изнывающий от жажды. Больше смеяться не буду, так как в данный момент меня пили. Страстно, жадно, будто я необходима ему, как умирающему от жажды глоток воды, а потом сумасшедший напор и неистовые поцелуи сменились бесконечно нежными, бережными. Меня дегустировали, как самое изысканное и дорогое вино.
Я забыла, с чего всё это началось, и просто таяла в его руках, теряясь в вихре эмоций. В жизни такого не испытывала! Руки сами обвили мужскую шею, притягивая ближе. Невероятно чувствовать себя особенной, дорогой, необходимой. Голова кружилась, и я как будто парила, обнимая Кирилла. Он стал центром моей вселенной. Весь мир исчез, оставив лишь его дыхание, вкус губ и нежность.
В себя я пришла лишь когда он случайно потянул за один конец шейного платка, сильнее затянув его на моей шее. Платок! Отрезвило осознание того, что всё это его действие. С усилием оттолкнула от себя Кира, отстраняясь.
– Кирилл, стой! – он замер, а я спешно сорвала с себя кусок шёлковой ткани, отбрасывая, как ядовитую змею. – Это всё платок. Его действие.
Хотелось плакать от чувства потери. От того, что всё это обман и не по-настоящему. Никто не знает, чего мне стоило не расклеиться и пересесть с его колен на диван, разрывая объятия и теряя тепло его тела.
Он даже не сделал попытки меня удержать, подтверждая, что всё было навеяно действием платка. Обидно до жути. Сцепив руки в замок, чтобы не было видно, как они дрожат, не глядя на Кирилла озвучила вывод:
– Платок работает.
Кир наклонился, поднимая отброшенный мною кусок ткани и оборачивая его вокруг своей ладони.
– Почему ты попросила себя поцеловать?
– Нет, нормально? Ты вообще мне раздеться предложил! – возмутилась я.
Посмотрев на него, смутилась, натолкнувшись на серьёзный, требовательный взгляд.
– Сам же говорил, нужно придумать нечто такое, чего в нормальном состоянии никогда не сделаешь.
– Предложила бы походить на руках, попрыгать на одной ноге… – Кирилл злился, и от этого мне стало совсем тошно.
Хотелось огрызнуться, спросив, чего же он сам мне этого не предложил? Но сдержалась.
– В следующий раз так и сделаю. Хватит беситься! Я понимаю, что это просто действие платка, – схватившись за чашку чая, как утопающий за соломинку, сделала большой глоток. Хотелось смыть вкус поцелуя, прогнать прочь ощущения прикосновения его языка. А ещё горький привкус разочарования.
– Предлагай! – перед моим лицом возник платок.
– Что?! – растерянно взглянула на него.
– Предлагай. Будем проверять действие.
– Тебе мало?
Кирилл заскрипел зубами, и со злостью бросил мне платок, вставая и становясь напротив:
– Надевай!
Под его испепеляющим взглядом, я обернула ткань вокруг шеи.
– Что говорить?
– Предложи мне попрыгать.
– Попрыгай, – вяло повторила за ним.
Кирилл продолжил стоять, и злость в его глазах лишь увеличилась.
– Встань на руки.
– Встань на руки, – послушно повторила и ничего, Ольховский продолжил стоять.
– Кристина, ты можешь произнести приказ с желанием? – взбешённо произнёс он. – Вот сейчас ты чего хочешь?
– Кир, уйди, – от всего сердца попросила его. Видеть не могла. Было обидно от того, что он бесится. Как будто это я затеяла все эти эксперименты!
Стало ещё обиднее, когда он молча развернулся и вышел из комнаты. Я почувствовала себя разбитой, и устало стянула платок с шеи. Взяв с дивана подушку, обняла её, уткнувшись подбородком. Вот и думай, что хочешь. Он ушёл, потому что я попросила, или из-за действия платка? Может, нужно произносить приказ, вкладывая желание? Тогда получается, что я хотела, чтобы он меня поцеловал? Но разве я хотела?! Я даже не верила, что подействует!
Совсем запуталась, но идти выяснять что и как у объекта эксперимента не было ни сил, ни желания. И вообще, почему он бесится?! Что такого ужасного произошло? Неужели целовать меня настолько противно?
«Конечно, привык к своим Барби», – зло подумала про себя, вспомнив его бывшую высокомерную тощую красотку. Что ж, если он предпочитает таких, то это не мои проблемы. Пусть и под влиянием платка, но это он набросился на меня, а не я на него. И вообще…
Что « вообще» додумать не успела. В комнату вернулся Кирилл, неся постельное бельё, и я напряглась, опасливо взглянув на него. Про себя решила, что если опять начнёт срываться на мне, то я здесь больше и на минуту не останусь!
Наверное, что-то отразилось у меня на лице, так как он сказал:
– Извини, что вышел из себя. Давай разложим диван. Уже поздно, отдыхай.
– Наверное, я лучше к себе пойду, – заикнулась в ответ.
– Нет! Мы же договорились с тобой, что ты остаёшься.
Он произнёс это настолько властно и категорично, что на какой-то миг испытала искушение надеть платок и заявить, что ухожу домой, но не стала. На сегодня как-то хватило экспериментов. Вместо этого встала, освобождая диван.
Отдав мне бельё, сверху которого лежала сложенная белая футболка, Кирилл подошёл к дивану. Взял лежащий на нём платок и переложил на журнальный столик.
Разложив диван, он спросил:
– Ты не против, если я отсканирую из дневника места, где рассказывается о действии платка и ателье, где его пошили. Попробую поискать информацию в сети.
– Хорошо, – пожала плечами. Лишняя информация лишней не будет. – Если уж заговорили об этом, ты можешь сказать, как влияет платок?
– Давай не сейчас, – тут же закрылся Кирилл.
Не стала настаивать. Отложив бельё, взяла дневник и заложила страницы с нужной информацией.
– Ты ещё будешь сегодня читать?
– Да, хотелось бы.
– Тогда располагайся, я его тебе принесу.
Кирилл ушёл, а я тяжело вздохнула. Несмотря на то, что он извинился, между нами оставалась натянутость.
Глава 12
Утро добрым не бывает. Я металась по комнате, спешно одеваясь. Главное, проснулась раньше времени, и ещё нежилась совсем недавно лениво в постели. Ага, ровно до того момента, пока не вспомнила, что мне ещё домой возвращаться и в институт сегодня на машине ехать. А это не метро, где пробок нет, и выезжать нужно пораньше.
Взлохмаченная, я выскочила из комнаты, чтобы столкнуться с вышедшим из кухни Кириллом.
– Ты куда спешишь? Время ещё есть. Идём завтракать.
Выглядел он отдохнувшим и бодрым. Мне аж завидно стало.
– Я умываться и убегаю. Забыла, что на машине поеду сегодня. Пробки, сам понимаешь, – бросила ему уже по пути в ванную.
– Я тебя отвезу. Позавтракай.
– Не могу. Обещала после пар Сашу в аэропорт отвезти. Её родители прилетают.
Умывшись, я вернулась в комнату за дневником и браслетом. Чертыхаясь, пританцовывала на месте, накручивая платок вокруг спирали. Ну почему, когда спешишь, ничего нормально не получается? Ткань скользила и не ложилась нормально.
– Лучше оставь его здесь.
– Зачем? – я подняла голову, заметив, что Кирилл сменил домашние брюки на джинсы, а футболку на лонгслив.
– Его может увидеть твоя подруга. Ты же не хочешь ей пока объяснять, откуда у тебя браслет её бабушки? К тому же, у меня его никто не будет искать. Ты понимаешь, что скорее всего охотились за ним?
– Думаешь? – что-то я с утра из-за спешки плохо соображала. Кирилл посмотрел на меня красноречивым взглядом. Я отложила детали браслета, но почему-то оставить платок было тяжело. Не хотелось с ним расставаться. Уже подумывала вокруг руки его обернуть, как Кирилл ещё меня озадачил.
– И дневник у меня лучше оставь.
– Почему?
– Тебя могут ограбить. Сумку вырвут и всё.
– А у тебя дома может быть пожар, – парировала я.
– Я спрячу их в несгораемый сейф.
– У тебя есть сейф?!
– Да. Давай, уберу.
Он протянул руку, а я так и не решилась ему всё отдать. Что-то не могла понять, мне опять к нему приходить? А если он будет занят? Не хотелось зависеть от него.
– Кристина, ты опаздываешь, – напомнил Кирилл.
– Да.
Он прав, нужно было бежать, но чувствовала себя так, как будто расстаюсь с ребёнком. Отрывая от сердца, отдала всё Киру и пошла за ним.
– Я побежала. Созвонимся, – крикнула ему, когда он скрылся у себя в комнате.
– Подожди, я тебя проведу.
– Зачем? – не могла понять, влезая в своё пальто.
В ответ тишина, и я наклонилась, натягивая ботинки. Когда разогнулась, обнаружила рядом Кира.
– Я дойду. Не нужно меня провожать, – сделала попытку от него отвязаться. Вчера мы так толком и не поговорили. Он вернул мне дневник и ушёл, пожелав спокойной ночи, а я всё ещё была задета его реакцией на поцелуй.
– Мне так будет спокойнее.
– Как хочешь, – как можно безразличнее бросила в ответ.
Для себя решила, что пусть сейчас спешу, но потом обязательно заберу у него все вещи и буду сама со всем разбираться. Дневник я толком изучить не успела. Узнала лишь, что дочь Бланш была очень сложным ребёнком и доставляла много хлопот своими выходками. Рано выскочила замуж и родила девочку Аделаиду. Тут только я поняла, что держу в руках дневник бабушки Аделаиды Стефановны. С мужем жизнь у Бланш не сложилась и она ещё три раза выходила замуж, оставив ребёнка на воспитание своей матери.
Насчёт платка удалось узнать, что чем дольше носишь, тем сильнее его воздействие. Никто из мужчин не может сопротивляться прямому приказу. И да, влияет он только на мужчин. А ещё шли рассуждения о том, что с вещью нужно обращаться осторожно. Когда снимаешь платок, идёт откат. Например, после важных встреч, где блистала красноречием, не хочется больше ни с кем говорить. Испытываешь головные боли или усиливаются приступы астмы. У неё были подозрения, что астма стала развиваться именно из-за него. Ведь до покупки шейного платка никаких симптомов болезни не было.
Убийство кузины заставило задуматься о том, что за вещами могут охотиться. Ведь панталоны пропали. Логично предположить, что не одна Мари решила найти другие вещи, изготовленные в ателье мадам Дамаль. Возможно, кузина привлекла к себе внимание, разыскивая её следы. Именно тогда бабушка Аделаиды Стефановны и заказала себе браслет с тайником. Не сильно дорогой, но достаточно приличный, чтобы его можно было носить в повседневной жизни.
По пути домой я прокручивала в голове информацию, почерпнутую из дневника, игнорируя идущего рядом Кирилла. После пары моих односложных ответов, он больше ко мне не лез. По-хорошему, можно было у него спросить, нашёл ли он что-либо в сети вчера, но не хотела.
Я и так из-за него половину ночи не спала, ругая себя за просьбу о поцелуе. Но ведь это было не серьёзно, не ожидала, что всё так закончится! Мало того, что вынудила себя поцеловать, так ещё и растаяла, как последняя дурочка. Не хватало ещё, чтобы он решил, что я на него вешаюсь! Присутствие Кирилла нервировало, и я просто мечтала остаться одной.
Первую попытку распрощаться с ним предприняла у подъезда, но он увязался за мной. Потом у лифта. На что Кир лишь скрипнул зубами и втиснулся за мною в лифт, нажав кнопку этажа. Поднимались в гробовом молчании. Провёл до самой двери квартиры! Возле неё я уже развернулась и немного язвительно поблагодарила за эскорт.
– Мне кажется, – вместо того, чтобы уйти, Кирилл опёрся одной рукой о дверь, пресекая мою попытку скрыться за ней, – вчера между нами возникло недопонимание.
Внутренне я тут же ощетинилась, не зная, чего от него ждать.
– Ты попросила о поцелуе…
– Я знаю, что это было не твоё желание, – быстро проговорила я, не желая обсуждать больную тему и мечтая сбежать.
– Ты получила поцелуй. Согласись, будет справедливо, если теперь его получу я.
Выверты его логики повергли меня в ступор. Шокированная, я даже среагировать не успела, как он меня поцеловал. Уверенно, будто беря своё по праву. Без капли нежности, каждым движением языка демонстрируя откровенное желание. Требовательно, жадно, властно. Единым махом перечёркивая любой намёк на дружеские отношения между нами. После таких поцелуев нужно или бить в морду, или срочно искать место для уединения.
Он отстранился, а я вспомнила, что нужно дышать и хватала ртом воздух, как будто вынырнула из глубокого омута. Взбудораженная, смотрела потерянно на него, не понимая, чего он добивается. Хотел отомстить? Отыгрывается за вчерашнее?
– Теперь мы в расчёте, – окинул меня оценивающим взглядом Кир. Прозвучало с этаким удовлетворением.
– Да?! – с трудом произнесла я, понятия не имея как вообще относиться к этому произволу. – Странное дело, но оба раза меня целовал ты!
Думала ткнуть его носом в этот факт, но ничуть не смутила. Мне ответили неожиданной, немного хулиганской улыбкой.
– Согласен. Значит, в следующий раз меня целуешь ты!
Я задохнулась, потеряв дар речи. Мой же одноклассник, превратившийся в какого-то незнакомца, слегка щёлкнул меня по носу и довольный зашагал к лифту.
– Ольховский… – я отказывалась верить, что это заявил он. Так и хотелось потребовать у кого-то свыше вернуть мне прежнего друга.
Этот же гад, не оборачиваясь, помахал мне рукой и скрылся в лифте, что не успел ещё уехать.
Я опаздывала, и только это избавило меня от лишнего релаксирования у дверей. Мир сошёл с ума! Какие-то загадочные вещи, влияющие на мужчин. Кирилл, который ведёт себя как… как…