Королева драконов. Часть 2 - Лайм Сильвия 8 стр.


Когда травяные холмы были уже слишком близко, Аллегрион вновь перевернулась, расправляя крылья. Ветер ударил в кожаные перепонки, резко поднимая королеву в воздух.

Пара сильных и быстрых взмахов – и она оторвалась от преследования. Вон вдали уже виднеются изумрудные вершины деревьев. А за ними – шапки Северных гор. Долететь до них и скрыться среди ущелий. Слишком огромные, даже для короля драконов, черные крылья не приспособлены для такого тонкого маневрирования. Он не последует за ней. И этот день останется только ее. А завтра… будет завтра.

Но внезапно Черная смерть сделал стремительный рывок, и крылья Аллегрион сложились под тяжестью обсидианового хищника. Она начала  стремительно падать. Вместе с драконом, вцепившимся в нее когтями.

– Убирайся прочь! – раздалось из золотой пасти. Но на этот раз на человеческом языке.

И в следующий миг они оба ударились о землю, покатившись по траве, поднимая в воздух клочья дерна. Протестующий крик вырвался из горла Аллегрион, когда они кубарем закрутились по опушке леса. Черная Смерть не отпускал ее.

– Ты пыталась меня отравить! – раздался низкий рык короля драконов. И в следующий миг его белоснежные зубы, невероятно сильно контрастирующие с тьмой чешуи, вонзились в ее плечо.

Звук драконьей ярости разрезал воздух, поднимая над лесом облако испуганных птиц.

– Сам виноват, – взвизгнула она, пытаясь вырваться. Все же тягаться силой с королем Крылатых было невозможно. Он все сильнее подминал ее мощное тело, вдавливая в землю, демонстрируя свою власть.

Но Аллегрион не сдавалась. Ярость застилала глаза, кровь бурлила в венах, как забродившее вино.

– Ты вообще думала о последствиях? – рычал дракон, наступая лапами на ее крылья, опаляя кожу черным пламенем гнева.

– Как ты надоел мне со своими последствиями!

Резко развернулась, ударила наотмашь и в два прыжка оказалась на другом конце поляны. Расправила крылья, оттолкнулась, готовая взлететь…

И вновь покатилась по земле, когда король прыгнул ей на спину. Короткая вспышка боли, которая лишь еще сильнее распалила тело. Аллегрион зашипела, выворачиваясь. Но в этот миг зубы черного дракона все же сомкнулись на ее загривке.

Королева издала низкий хриплый стон, и спиной на мягкую траву упала обнаженная золотоволосая женщина.

– Ты безголовая, безмозглая стерва!

Прорычал мужчина, захватывая ее руки и заводя за голову.

– А ты здоровенная тупая гора мускул, которая ничего не понимает в женщинах, – выплюнула она ему в лицо и отвернула голову.

Все. Бежать было некуда. Сердце билось слишком быстро, кровь стала слишком горячей.

Вайларион заблокировал движения ее ног, придавил к земле, закрыв небо широкой грудью.

Ее взгляд быстро скользнул по смуглой коже, по выпуклым, налитым свинцом мышцам, по бледному шраму на плече.

– Если бы я умер, новый король никогда не родился бы, – хрипло выдохнул Вайларион. Его лицо было злым, а взгляд откровенно пугал. – Ты чуть не лишила все племя правителей. Чуть не стерла все, что сотворили наши Прародители. Без нас племя не сможет долго существовать...

– Да плевала я на замыслы Яросветной, – возмутилась Аллегрион. – Я не просила быть королевой.

– Но ты ею стала. И ты выполнишь свой долг.

– Дохлую шишигу тебе в пасть, а не долг! – выругалась Аллегрион, даже приподняв голову от земли. – Я не собираюсь рожать тебе, змеиная рожа!

Она попыталась вырваться, отползая на спине вверх. Ее позвоночник непроизвольно выгнулся, круглая грудь с крупными розовеющими ареолами приподнялась, оказавшись прямо напротив лица мужчины.

Вайларион впился ладонями в ее бедра, не давая подняться выше, и тут же поймал ртом налившиеся вишенки сосков. Аллегрион зашипела, вырываясь, но ее глаза цвета осеннего золота вдруг вспыхнули и тут же закрылись. Изо рта вырвался стон то ли ярости, то ли удовольствия, и мужчина тут же сдавил вторую вишенку, покатав ее между пальцами жестким жестом хозяина.

– Мне нужен наследник, и ты его мне дашь, – со спокойной твердостью констатировал король, подтягивая ее вниз.

Она распахнула глаза, увидев напротив себя его уверенное лицо, обрамленное темным водопадом волос.

Открыла рот, намереваясь высказать все, что она об этом думает, желая выплеснуть на него весь яд, скопившийся внутри. Но внезапно его губы накрыли ее, не дав издать и звука.

Язык проник внутрь, с жадностью, яростью и жестокостью дразня тело Аллегрион. Женщина задержала дыхание, испытав легкий испуг, а затем выдохнула, выпуская на волю собственное желание. И тут же из их ртов, слившихся воедино, вырвался огонь.

Королева ответила на его поцелуй, мягко касаясь ладонью щеки, покрытой легкой щетиной. Пламя желания жгло ее едва ли не сильнее, чем ярость. Она никогда не могла совладать со своей горячей кровью, а Черная смерть слишком хорошо знал, что нравится женщинам. Что нравится ей.

Он на миг отстранился, и ее светящиеся лавовые глаза встретили его злую самодовольную улыбку.

Аллегрион зашипела, тут же ударив мужчину по лицу. Но звонкая пощечина ничего не изменила. И черное пламя во взгляде короля лишь разгорелось еще сильнее. Он прекрасно чувствовал ее растущее, как ураган, желание.

Она пыталась развернуться, вырваться, убежать. Но он вновь поймал ее руки, зафиксировав над головой. Она больше не могла ударить его, как бы ей этого не хотелось. Вайларион держал крепко.

И ведь он мог использовать магию, связать ее по рукам и ногам простым заклинанием, на снятие которого потребовалось бы самообладание, выдержка, время. Но мужчина не просто так боролся с ее сопротивлением, все сильнее подавляя и с каждой секундой все больше побеждая. Он демонстрировал свою силу.

Вот его рот коснулся ямки в основании шеи, язык прочертил полосу вверх к мочке уха. Одна ладонь мягким движением скользнула по животу, линии талии, опустилась на бедро. Это была одновременно и ласка, и жест власти. Словно хозяин очертил границы своих владений. А затем ногти, ставшие чуть более длинными и острыми, чем положено человеку, медленно прочертили на ее бедре четыре неглубокие красные полосы.

Аллегрион запрокинула голову, и стон, который стало невозможно сдерживать, сорвался с ее губ. Его сила опьяняла ее, несмотря на гнев и ярость. А может – усиливаясь от обоих этих чувств.

Другую ладонь Вайларион завел под ее колено, прижав его к животу женщины, а сам опустился меж ее бедер.

– Не смей, – прошипела она, распахивая мутные от злости и желания глаза. Ее лоно горело, обжигая нетерпением и болезненно-ноющей страстью. Но она была готова терпеть любые муки неутоленного голода, лишь бы стереть этот самодовольный взгляд с лица Черной смерти. Тем более что она осознавала: король драконов уже победил ее.

– А то что? – раздался его низкий вибрирующий голос. А в следующий миг он с силой вошел в нее на всю глубину.

Аллегрион вскрикнула от удовольствия, обхватывая его ногами, погружаясь пальцами в волосы, оставляя на широкой спине кровавые следы своего восторга.

Вайларион брал ее властно и требовательно, подчиняя своей воле. А королева сопротивлялась, одновременно утопая в животной жажде короля драконов.

Их переплетенные тела периодически меняли положение, перекатываясь по земле, опаляя жаром все вокруг. Нет-нет, да и вырывались из их ртов языки пламени. Они занимались любовью, как два диких зверя, иногда царапая и кусая друг друга. И сливаясь в одном всепоглощающем удовольствии.

Ее глаза были закрыты. Вайларион смотрел сквозь полуопущенные ресницы, как дрожит от наслаждения тело жены. От страсти, которую она не может сдержать.

Огненные всполохи все сильнее обжигали траву. Пока, наконец, пламя не заволокло ее полностью, перекидываясь и на него, становясь его собственным черным огнем. Аллегрион застонала, выгнувшись дугой. Золотые волосы разметались по земле.

А через несколько мгновений она бессильно упала на траву, тяжело дыша. Король лег рядом, положив голову на руки. Он, не мигая, смотрел в синее небо и молчал.

Но уже спустя несколько минут женщина, расправив плечи, встала рядом со своим мужем. Золотые локоны упали на спину, очерчивая линии талии, щекоча округлые бедра. Она была слишком прекрасна в свете янтарного солнца. Слишком прекрасна, чтобы быть настоящей.

Ее взгляд, направленный на мужа, стал ядовито-оранжевым. Отвернувшись, она бросила:

– Я ненавижу тебя, Вайларион. Всем сердцем ненавижу.

Король промолчал. Ни единый мускул не дрогнул на его лице, обращенном к светилу.

А, когда золотой дракон, расправив огромные крылья, исчез вдали, он прошептал:

– Мне и не нужна твоя любовь, Аллегрион. Давно не нужна.

Но королева уже не слышала его. Как и всегда.

Глава 9. Суд

Я проснулась, резко подскочив на кровати. Кожу покрывала испарина, сердце бешено билось. Я чувствовала вкус ярости на своих губах и жар возбуждения – между ног. Это переходило уже всякие границы. Мало мне было кровавых воспоминаний, теперь я видела, как Аллегрион с моим мужчиной занималась… ай, любовью у меня язык не повернется это назвать! Это было нечто ужасное. Дикое, жестокое, сумасшедшее. Но почему я до сих пор чувствую такое жгучее желание?

Номер заказа 308679, куплено на сайте LitNet

Да, ответ мне был прекрасно известен – потому что нет больше той Аллегрион, и нет больше старой Амелии. Ее воспоминания постепенно становятся моими. А когда слияние наших душ завершится, что произойдет? Я получу доступ ко всей памяти драконьей королевы?

Почему-то после сегодняшнего сна мне этого не очень-то хотелось. Ведь Вайлар занимался любовью с другой женщиной… Или можно считать, что теперь уже не с другой, а со мной? Со второй моей половиной?

В любом случае мне стало ясно одно: Аллегрион совершенно не любила мужа. Я бы даже сказала, что она его ненавидела. Такую ярость, какую она испытывала во сне, слава Солнцеликой, мне чувствовать еще не приходилось. Теперь становилось понятно, какая шишига меня укусила, когда я выплеснула на коменданта всю ту историю с Астером.

От неприятных воспоминаний лицо болезненно скривилось.

День сегодня обещал быть непростым. После того, как вчера я разобралась с Шейной, у меня оказалась уйма свободного времени. При том, что делать было совершенно нечего.

Вайлар не показывался, и найти его не представлялось возможным. Оставалась печать вызова. Ведь мне известно начертание его тайного имени. Но, честно говоря, я опасалась использовать этот последний резерв. Вдруг он будет зол на меня? А я хотела наладить отношения, а не испортить их в конец.

Вообще, все получилось очень забавно. И от того не менее грустно. Я была обижена на него из-за лжи с Астером. И он злился по той же причине.

Остальные жутко нервирующие вопросы отходили на второй план. По крайней мере, пока.

Сегодня утром я одевалась очень тбщательно. У меня в комнате на тумбочке окказался подготовлен довольно приличный наряд, оочень подходящий единственной дочери особничего, ндаследнице рода. Но совершенно не вписывающийся в образ арестантки. Голубое платье с кружевами и плотным корсетом, перчатки до локтей, сумочка из мятого шелка, чулки и туфли на каблуке. Я не была уверена, что мне можно все это надевать, но выбора особого не было. Не идти же в черной робе в храм Светлых богов?

Оделась и стала ждать. Сердце забилось быстрее, предвкушая встречу. Вот-вот должен был явиться Вайлар и перенести нас в центр княжества. Я представляла, как сделаю невозмутимое лицо, будто бы тоже обижена. Хотя, это давно уже не так.

Но, когда пришло время, в мою комнату твердым шагом вошла леди Джармуш.

– Доброго дня, Фати, – бодро бросила она, сложив руки за спиной. – Ты готова?

Она оглядела меня придирчивым взглядом и, кажется, была вполне удовлетворена.

– Да… – проговорила я, добавив: – А, где комендант?

– Он будет ожидать нас в храме, – ответила Настурция, глазом не моргнув. А у меня внутри что-то оборвалось.

– Понятно…

– Давай руку, Фати. Пойдем через портал, – протянула ко мне ладонь вампирша.

Я неуверенно оглянулась по сторонам. Атмосфера вокруг внезапно показалась мне звеняще-тихой. Будто этот момент становился переломным в моей жизни. Ведь я могла вернуться из храма свободным человеком. А что это может значить?

Что в тюрьме мне будет нечего делать…

Я встряхнула головой, отгоняя странные болезненные мысли. Страх – для слабых. А значит, надо двигаться вперед.

Взяла Настурцию за прохладную бледную ладонь, и нас поглотил зев портала.

Магия перемещения выплюнула недалеко от огромного белого храма. Прямо посреди городской площади. Здесь сновало много народу, люди на телегах, запряженных ослами, мулами и даже иногда лошадьми, ездили туда-сюда. Торговки продавали лебяжий пух для подушек, нищие просили милостыню.

Давно я не была в нормальном человеческом обществе. Почти два месяца.

“А Шейна – двенадцать лет”, – прозвучал голос в моей голове. И я в очередной раз поняла, что приняла верное решение взять ее с собой.

Мы прошли по мощенной камнем дорожке до самых врат в храм. На его фасаде были изображены три птицы с распростертыми крыльями. Одна совсем огромная, со старыми коричневыми перьями, на ее фоне прямо на груди птица поменьше – зеленая. И в самой середине – почти птенец ярко-желтого цвета. Это был символ трех Светлых богов: Девочки, Матери и Старца.

У самого входа стояли двое мужчин в коричневых тогах, скрепленных на левом плече брошью с тремя птицами. Младшие жрецы. А возле них во всем боевом облачении еще двое – рыцари Серебряных клинков. На них были металлические блестящие доспехи, в дорогих ножнах угрожающе покоились мечи.

– Охрана, – произнесла я задумчиво.

– Конечно, – тут же отозвалась Настурция. – А внутри еще больше. Не каждый день под одной крышей встречаются все три главы ложи Светлых богов и господарь. Когда подойдем – молчи. Говорить буду я.

Согласно кивнула, не имея никакого желания разговаривать ни со жрецами, ни с рыцарями. Обе эти касты с некоторых пор мне опротивели. Жрецы – когда узнала историю Лота и то, что они принципиально замалчивают истину о драконах. Серебряные рыцари – опять же после истории Лота. Возможно, где-то здесь его отец?

– Заместитель коменданта Чертога Ночи, – прозвучал четкий командный голос Настурции Джармуш, как только мы подошли к дверям. А затем вампирша назвала свое имя.

Четверо мужчин оглядели ее с хмурым любопытством. Один в коричневой тоге сверился со списком. Затем перевел взгляд на меня.

– Амелия Фати, дочь погибшего особничего Лештора Фати, падчерица особничего Леоша Вальдон. Ее дело сегодня будет пересмотрено, если снизойдет благоволение Светлых богов.

Госпожа Джармуш слегка встряхнула головой, глядя на жреца, что держал свиток со списком. Он быстро просмотрел несколько десятков записей и кивнул, отмечая галочками наши имена.

Затем вышли вперед рыцари. Тот, что был слева, развел руки в стороны, и синее пламя с треском вырвалось из ладоней.

Интересная магия. Я нигде не увидела печати. В следующий миг шар огня прыгнул на меня. Сердце подскочило к горлу, я дернулась, пытаясь скинуть его, как насекомое. Но без толку.

Появилось крайне неприятное ощущение того, что синяя сфера плазмы ползает по моему телу. Я вскрикнула, внезапно испытав прилив неконтролируемой паники. С детства боялась пауков. Не до дрожи в коленях и потери сознания. Нет. Просто однажды я решила, нам с этими творениями богов не по пути, и дала себе слово не прикасаться к ним никогда.

К чему я это все? Да к тому, что шар был подозрительно похож на паука! И тут же разбудил во мне все детские воспоминания. Да даже паук Селины, земля ему пухом, не вызывал у меня столько эмоций… Сидел себе на плече ведьмы и никого не трогал.

В общем, я неожиданно перестала реагировать на внешние раздражители и настойчивые крики Настурции. Паника накрыла меня с головой, как не накрывала даже в Топях.

Назад Дальше