— Я приехал в Тасманию в поисках неуловимой бабочки. И нашел ее. Но никогда, даже в самых диких своих мечтах, я не ожидал найти такого человека, как ты. И я верю, что нашел еще и таких бабочек, которые существуют только у меня в животе, которые дают о себе знать, когда я думаю о тебе. Впрочем, иногда, когда я вижу тебя, они появляются у меня в горле, и затрудняют мое дыхание.
Его выбор слов развеселил меня. Я крепко сжал его и счастливо улыбнулся в потолок.
— У меня тоже.
Так я и заснул — под буйство грозы за окном и с Лоусоном в объятьях. Удовлетворенный и счастливый как никогда.
***
Проснулся я в панике. Мой мобильный звонил, пейджер пищал, а Розмари лаяла. Я сел и схватил телефон — не было еще и пяти утра. Лоусон тоже проснулся и теперь, дезориентированный, ничего не понимающий, сидел рядом со мной. Я принял звонок.
Это был мой пожарный инспектор Тони Уэллс.
— Джек! — громко и резко заговорил он. — У нас лесной пожар третьей степени. В Оксберри, в десяти километрах к северу от Скоттсдейла, но, приятель, он движется прямиком на тебя.
Глава 12. Лоусон
Джек вскочил с кровати.
— Лоусон, вставай. Одевайся. Нам нужно уезжать.
— Почему? Что происходит? — спросил я, поднимаясь. Порывшись в сумке, я нашел трусы и джинсы, затем натянул рубашку и нашел носки.
Джек быстро надел штаны, футболку и рабочие ботинки.
— Лесной пожар. Я должен идти.
— Куда?
— В штаб-квартиру пожарной охраны. В городе.
Он начинал пугать меня.
— Где огонь?
— В десяти километрах к северу-востоку от города. В лесном заповеднике Оксберри. Должно быть, загорелся от удара молнии.
Я остановился и уставился на него.
— Джек. Бабочки…
Его руки упали по бокам, и он печально улыбнулся мне.
— Надеюсь, мы успеем локализовать его до того, как он подберется так близко.
Я покачал головой.
— Но Джек…
— Мне нужно, чтобы ты поехал в город. Скоттсдейл на километры окружен фермерскими полями, поэтому в городе ты будешь в безопасности. Поезжай прямиком в муниципальное управление. Там городской эвакуационный центр. И возьми с собой Розмари. Не хочу, чтобы она перепуганная сидела здесь совсем одна.
Я мог только в оцепенении смотреть на него.
Джек подошел ко мне и взял за плечи.
— Сможешь сделать, как я сказал?
Я кивнул.
— Мне страшно.
Он коротко обнял меня и поцеловал в висок.
— Я знаю. Но скоро мы все уладим. С тобой все будет хорошо. Только оставайся в городе с остальными. В эвакуационный центр постоянно приходят сообщения о текущих событиях, так что ты будешь знать, что происходит. Но если ты хочешь поехать в Лонсестон, то отправляйся сейчас.
Я покачал головой.
— Нет, я поеду в эвакуационный центр. — Я знал, что его дом находится в противоположной от заповедников стороне, но все-таки был обязан спросить. — А как же твой дом?
— С ним все будет в порядке. Ну, если огонь дойдет сюда, значит, Скоттсдейл перестанет существовать, а если это случится, то судьба дома будет волновать меня меньше всего.
— А что будет с тобой?
— Все будет нормально. Я уже сто раз это делал.
— Джек…
Он приподнял мое лицо и поцеловал меня в губы.
— Мне нужно идти.
Он сделал у моей щеки поцелуй бабочки, и у меня перехватило дыхание. Потом улыбнулся и пошел к двери, но я остановил его.
— Джек. Береги себя.
Он улыбнулся мне.
— Обязательно. — Затем приласкал Розмари. — Останешься с Лоусоном, хорошо, дорогая? — Он в последний раз посмотрел на меня. — Найди Ремми. Она будет кормить людей в эвакуационном центре. Она всегда так делает.
И с этими словами он ушел.
Я стоял без движения, словно приклеившись к полу, до тех пор, пока звук мотора его пикапа не затих вдалеке. Розмари заскулила, подталкивая меня к действию, и тогда я обулся, схватил пиджак и телефон, подождал Розмари и закрыл за собой входную дверь.
— Давай, девочка, — сказал я, жестом показывая ей запрыгнуть в «дефендер». Не озаботившись тем, чтобы пристегнуть ее, я разрешил ей сесть впереди. Мне было надо, чтобы она была рядом. Переключившись на первую скорость, я выехал в город.
Весь Скоттсдейл стоял на ушах, хотя было всего полшестого утра. Улицы кишели машинами, грузовиками и людьми, а в муниципальный центр уже выстроилась очередь из машин. Кто-то регулировал движение, и я сбросил скорость, но не остановился.
Не смог.
Свернув с главной трассы на дорогу Норт-Скоттсдейл, я очертя голову рванул в сторону пожара.
***
Проезжавшие мимо машины сигналили и мигали мне фарами, но мне было плевать. Я не мог просто бездействовать. Я наконец нашел бабочек, которых никто прежде не видел, и не мог допустить, чтобы они исчезли с лица земли. Я должен был хотя бы попытаться спасти их.
На повороте грунтовки я даже не стал сбрасывать скорость и левой рукой придержал Розмари, которая старалась удержаться на сиденье.
— Почти приехали, — сказал я ей.
Светало. Тучи по-прежнему были темными и тяжелыми, но дождь прекратился. Теперь я понимал, почему Джек беспокоился из-за дорог после вчерашнего ливня — они пришли в ужасное состояние.
Нас подкидывало, мы скользили по грязи, но для таких дорог и был создан «дефендер». Я промчался мимо мест вчерашних поисков, слишком быстро свернул, и машину занесло. Вместо того чтобы ударить по тормозам, я нажал газ, вывернул руль, и мы чудом избежали ужасной передряги.
— Все нормально, с нами все хорошо, — сказал я Розмари. А может, себе. Мое сердце подскакивало до самого горла.
Промчавшись мимо места, где мы обедали, я выехал на тропу, по которой меня вчера вез Джек. Ветки деревьев были тяжелыми после дождя и царапали бока «дефендера». Добравшись до ворот, я не остановился.
Я просто снес их.
— Извините, — сказал я неизвестно кому. Я поставлю новые ворота. Если Джек простит меня. Если я выберусь отсюда живым.
Чтоб тебя, Лоусон. Ты сам себе создаешь какие-то сумасшедшие трудности.
В конце тропы я резко затормозил и, оставив водительскую дверцу открытой, обежал машину и открыл багажник. Там лежало все мое оборудование с документами и пластиковые контейнеры. Я взял ближайший, открыл крышку и вытряхнул его содержимое на пол машины.
Прихватив еще и лопату Джека, которую он оставил в машине, я побежал к кустам бурсарии. Розмари бежала рядом. Не теряя времени, я вонзил лопату в землю у муравейника и, помогая себе ногой, протолкнул ее на максимальную глубину. Потом поддел часть муравейника и бросил его, почти не поврежденный, в контейнер.
Муравьи стали разбегаться, но я подобрал контейнер и понесся к машине. Поставив его в багажник, я быстро закрыл крышку. Взяв второй контейнер, я выложил из него барометрическое оборудование. Затем нашел секатор и побежал к бурсарии. Нащупав нижние ветви, в которых прятались от непогоды бабочки, я аккуратно отрезал их и поместил в контейнер.
Закрыв крышку, я посмотрел на небо, и в это мгновение услышал его.
Отдаленный, но в то же время пугающий рев.
Тихий, как фоновый шум. Злой и урчащий. То был не гром.
То был огонь.
Я понятия не имел, насколько близко он находился. Но кое-что исчезло. Не было птиц. Вчера они громко чирикали, но сейчас стояла мертвая тишина. Я снова поднял взгляд в небо. Дыма пока не было, но, полагаю, если б я мог его видеть, было бы уже слишком поздно.
Осознав, что времени у меня в обрез, я подобрал лопату и воткнул ее рядом с кустом. Стоило бы попытаться действовать деликатней, но ситуация этого не позволяла. Изо всех сил — но максимально осторожно — я копнул глубже, стараясь попасть под корень. Затем дотянулся до черенка и дернул его на себя.
В итоге я оказался на заднице, но куст поддался, и из-под него вылетел рой бабочек. Какие-то снова сели на ветки, какие-то улетели.
— Простите, простите, — бормотал я им. — Я пытаюсь спасти вас.
Я отнес куст к машине, где, стараясь нанести как можно меньше ущерба, поставил его сзади на пол, потом побежал туда, где на земле еще стоял контейнер и лежала лопата. Розмари прыгала рядом со мной.
— Твой папа убьет меня, — сказал я ей.
Я подхватил контейнер с бабочками и все, что поместилось в руках, и поспешил обратно к «дефендеру». Загрузив все в машину, я захлопнул багажник, а затем заднюю пассажирскую дверцу, поморщившись, когда она зажала ветки бурсарии.
Я повернулся, чтобы позвать Розмари, но ее не было у моих ног. Я оглядел поляну и обнаружил ее у овражка.
— Розмари, ко мне! — крикнул я. Она не сдвинулась с места. Я похлопал по бедру и свистнул. — Розмари! — Она оглянулась, и я понял, что она слышит, однако не подошла. — Черт, у нас нет на это времени.
Не обращая внимания на клубы черного дыма, уходящие в небо, я побежал к ней, собираясь утащить ее за ошейник или за загривок, если придется. Но чем ближе я подходил, тем дальше она убегала вглубь оврага.
— Розмари! — теряя терпение, заорал я.
Подойдя к краю, я увидел, куда она шла. Она стояла возле логова тасманийских дьяволов.
— Розмари, идем.
Она залаяла на меня.
— Ты что, Лесси?
Она завиляла хвостом.
Мне никто никогда не поверит.
Я побежал вниз по насыпи, а она начала рыть возле логова землю. Затем залаяла в нору.
Что-то зашипело на нее в ответ — что не могло быть хорошим знаком. Она попятилась, и внезапно один из детенышей тасманийского дьявола выскочил наружу и, являя собой чистые пол-унции ярости, злобно оскалился.
— О, боже.
Бросить его на верную смерть я не мог. Я не разбирался в устройстве логова этих зверьков, но зато знал достаточно о лесных пожарах. После них все поджарится на метр в глубину.
Включая и нас, если мы не уедем.
— Б…ь, б…ь, б…ь…
Я выбрался из оврага, мысленно напомнив себе не забыть сказать Джеку, что я только что выругался и это никак не было связано с сексом. Что было совершенно идиотской мыслью, учитывая, что я в любой момент мог превратиться в угольки.
Подбежав к «дефендеру», я схватил последний контейнер. Открыл его, вытряхнул документы и, прихватив крышку, побежал обратно к оврагу.
— Я понятия не имею, что делаю, — пробормотал я, спрыгивая в него и практически скатываясь по склону. — Вот же черт. Что на моем месте предпринял бы Джек?
Он бы снял куртку и набросил ее на малыша.
Точно. Я скинул пиджак и погладил Розмари, успокаивая ее, а заодно и себя. Дьяволенок все еще был возле логова, и я медленно пошел к нему с пиджаком в вытянутых руках. Он попятился, рыча и визжа. Я бросил пиджак, но малыш успел юркнуть обратно в нору.
Отлично. Теперь его оттуда не выманить.
Розмари залаяла на него — уж не знаю, как, но она понимала, что время у нас на исходе. Как и я.
— Еще одна попытка, и затем мы уходим, хорошо?
Так.
— Что бы сейчас сделал Джек? — Я посмотрел на Розмари, а она на меня. — Уносил бы отсюда задницу — вот, что бы он сделал.
Думай, Лоусон. Что сделал бы тасманийский дьявол?
Он бы кусал все, до чего дотянется.
Не придумав ничего лучше, я как можно плотнее намотал пиджак на кулак, встал у норы на колени и сделал глупейшую вещь. Засунул туда руку.
В голове всплыл странный факт, услышанный в детстве. Челюсти тасманийского дьявола настолько сильные, что дробят тело жертвы. Даже у детенышей.
Я покачал головой и пробурчал себе под нос:
— Если я выживу, надо будет пересдать тест на IQ.
Рычание прекратилось — детеныш явно был не один, – и мгновением позже мой кулак словно сжали тупые тиски. Я медленно-медленно вытянул его из норы. За край пиджака зубами цеплялся малыш размером не больше котенка, но с хваткой питбуля.
Я развернулся на коленях и посадил дьяволенка в контейнер. Не зная, как освободиться от него, я осторожно ущипнул его за загривок, как сделала бы его мать, и он разжал челюсти. Я быстро закрыл крышку, заново обмотал кулак и во второй раз засунул его в нору. Снова раздалось рычание и снова что-то уцепилось за ткань. Я вытащил второго детеныша и посадил его к первому.
Шум в логове прекратился. А вот рев пожара стал громче и ближе. Я развернул пиджак, открыл контейнер, накинул его на малышей и вновь закрыл крышку.
Потом посмотрел в небо и увидел дым. Густой, черный дым, который валил из-за деревьев.
— О, боже.
Я вскочил на ноги, но внимание Розмари привлекло что-то еще. Она навострила уши, вскочила на насыпь, и тут я услышал:
— Лоусон!
Стараясь не уронить контейнер, я начал карабкаться по склону оврага, но мои ноги увязали в грязи.
— Лоусон!
Это был Джек.
Розмари исчезла наверху, и я знал, что он увидел ее, но все равно крикнул:
— Я внизу!
Появился Джек в оранжевом комбинезоне — и выглядел он ужасно.
— О, слава богу, — проговорил он со слезами на глазах. Прижал руку к сердцу, потом протянул ее мне.
— Возьми, — сказал я, поднимая контейнер. — Только аккуратнее с ним!
Джек опустился на колени и, взяв его, помог мне выбраться из оврага. А потом, не останавливаясь ни на секунду, подхватил контейнер, передал его мне, схватил меня за рубашку и потянул к машине.
— Бежим!
И я побежал.
Пока Джек с Розмари бежали к его пикапу, я трясущимися руками пытался завести свой «дефендер». Джек сдал назад словно псих, а я наконец включил заднюю скорость и выжал газ. Джек вырулил на дорогу, сдал немного назад и подождал, когда я сделаю то же самое. Выехав на дорогу, я развернул «дефендер», воткнул первую скорость и погнал так быстро, как не ездил еще никогда. Передний бампер Джека едва не упирался в мой задний, призывая меня ехать быстрее. Ну или как минимум не замедляться.
Посмотрев в зеркало заднего вида, я понял, почему.
Линия леса за нами стала стеной оранжевого пламени и черного дыма.
***
Дорога до Скоттсдейла не заняла много времени — что было неудивительно, учитывая скорость, с которой мы гнали, — однако его хватило, чтобы адреналин в крови упал, и когда мы притормозили у эвакуационного центра, я еле держался.
Повсюду были люди, и пикап Джека со скрежетом затормозил позади меня. Сначала я возился с ремнем, потом не мог открыть дверцу, а когда у меня наконец получилось, едва не вывалился из машины.
На меня надвигался Джек.
— Какого черта ты выдумал?
Ладненько. У него тоже упал уровень адреналина, но вместо того, чтобы сдуться, как я, он рассердился. А точнее, пришел в настоящее бешенство. Из-за меня. Что было вполне объяснимо. Люди остановились и уставились на наш драматический выход.
Он казался таким большим, таким устрашающим, и его ярость была направлена на меня.
— Для гения ты временами бываешь чертовски тупым.
Я кивнул, и все перед глазами размылось из-за слез, покатившихся по щекам.
— Я был обязан спасти их.
Все его тело обмякло, и он огромными шагами подошел и обнял меня. Обнял чертовски крепко перед всем честным народом Скоттсдейла, а меня хватало только на то, чтобы плакать. Мои руки тряслись — нет, не только они. Меня колотило всего.
— Кто-нибудь, дайте одеяло! — крикнул Джек, а потом прошептал мне на ухо, поглаживая спину: — Лоусон, все хорошо. Прости, что говорил с тобой в таком тоне. Просто ты до смерти меня испугал.
На мои плечи легло одеяло, и я, обернувшись, увидел Ремми. Она обеспокоенно погладила мою руку.
— Дорогой, ты в порядке?
Я кивнул, чувствуя себя несколько глупо из-за того, что позволил эмоциям взять верх, и вытер лицо.
— Простите. Это все адреналин. — Я отступил назад, чтобы увидеть лицо Джека. — Там было только два малыша. Матери и третьего не было.
— Может, она забрала самого сильного? — предположил он. Затем моргнул. — В твоем контейнере были они?
Я кивнул.