— Джек. — Я не знал, на чем я настаивал или о чем умолял. Хоть о чем-то. О чем-нибудь. — Б…ь, ну давай уже наконец.
Его глаза вспыхнули. Порочно ухмыльнувшись, он обхватил огромной ладонью и свой член, и мой, а когда я выдохнул от удовольствия, поцеловал меня с пылом, которого я не испытывал еще никогда.
Меня никогда не хотели так, как хотел он.
Он прервал поцелуй и сказал мне в губы:
— Прошу тебя, кончи. — Он застонал с болью в голосе. — Мне надо, чтобы ты кончил первым, а я не задержусь.
Его рука, теперь скользкая от смазки, свободно двигалась по нашим членам и дарила поистине потрясающие ощущения. Понимание, что это я столь сильно завел его, кружило мне голову. Я опустил глаза и, прижавшись лбом к его шее, стал смотреть, как он сжимает нас в кулаке — это было самое эротичное зрелище в моей жизни. Самое эротичное переживание и вообще самый эротичный мой опыт. Боже, я был неописуемо возбужден. И не мог припомнить, когда в последний раз испытывал…
— Лоусон, — прорычал Джек — воплощенный секс и желание. — Мне надо, чтобы ты кончил.
И я кончил. Туго затянутая спираль развернулась глубоко в основании моего позвоночника, и я, застонав от невыразимого удовольствия, выплеснулся между нами.
— О боже, — прошептал Джек мне на ухо, и его член запульсировал рядом с моим. — Черт!
Он нависал надо мной, опираясь на руку и сотрясаясь в оргазме. На его лице были написаны экстаз и блаженство, его веки отяжелели, рот в беззвучном крике открылся.
Залив толстыми струями спермы мой живот и рубашку, Джек всем своим огромным и божественным весом рухнул вниз и уткнулся носом мне в шею. Я немного поерзал, устраиваясь под ним поудобнее. Он явно не собирался двигаться с места.
Еще немного потеревшись носом о мою шею, он стал лениво целовать мою челюсть, пока не добрался до губ, а потом, расположив локоть рядом с моим плечом, оперся щекой на ладонь и томно улыбнулся мне. Его глаза были подернуты мечтательной дымкой.
Он блаженно вздохнул.
— Мы перепачкались. Наверное, я должен извиниться, но мне нисколько не жаль.
Я прикусил губу, чтобы не слишком широко улыбаться. Хотя сомневаюсь, что мне удалось одурачить его.
— А я, наверное, должен извиниться за свою дерзость, ведь это я настоял, чтобы мы перешли на диван, но мне тоже нисколько не жаль.
Он усмехнулся и прижался к моим губам нежным, влажным поцелуем.
— Мне ужасно нравится, как ты разговариваешь. Но, признáюсь, еще больше мне нравится, когда ты материшься.
— Матерюсь?
— Ты сказал «б…ь». А точнее: «Б…ь, ну давай уже наконец».
— Не может быть!
— Еще как может. — Он широко улыбнулся и снова поцеловал меня. — И это было так горячо.
Мои щеки опалило жаром.
— Уверен, я осведомлен о том, какие слова вылетают из моего рта. Я не из тех, кто матерится. Английский язык содержит много тысяч более терпимых и полезных слов, нежели мат.
Он рассмеялся.
— Ты абсолютно точно матерился. В следующий раз запишу тебя на диктофон, чтобы у меня были доказательства.
— В следующий раз?
— Пожалуйста, скажи, что будет следующий раз.
Выражение его лица, полное невинной надежды, вызвало у меня улыбку.
— Будет ли это лучшим в жизни третьим свиданием?
— Да, — быстро ответил он. — Хотя, просто для информации, как прошло второе свидание?
— Я дам тебе знать, когда оно кончится.
Он вздохнул со смешком и улыбнулся так, словно не мог быть счастливее.
— Думаю, ты должен остаться на ночь.
Ох. От его слов и выражения глаз мое сердце сжалось.
— Нет. Думаю, мне не стоит этого делать. Я ценю твое приглашение, но здесь нет моих вещей, а завтра мне рано вставать.
— Я не еду завтра с тобой?
— Если хочешь, поехали.
— Хочу. Мы же, вроде, договорились, что поедем втроем? Ты, я и Розмари.
Я оглянулся — она по-прежнему крепко спала напротив камина, — а затем снова перевел взгляд на Джека.
— Хорошо, по рукам.
— Так ты останешься?
Я улыбнулся его настойчивости.
— Нет.
Он мило надулся.
— Тогда я сделаю Свидание Номер Три еще лучше.
— Или даже Свидание Номер Четыре…
Джек с улыбкой поцеловал меня.
— Я не боюсь, что ради этого мне предстоит попотеть.
— Ради чего? Ради секса? Смелое предположение.
— Я говорил совсем не о сексе, нет. А о том, чтобы с каждым свиданием стараться делать тебя счастливее. — Мои слова, кажется, позабавили Джека. — Если наградой за великолепное планирование свидания станет еще больше секса, то я буду не против. Но я ничего такого не предполагал. Насколько мне помнится, это ты потащил меня на диван.
Я покраснел.
— Я считаю, что свои желания нужно озвучивать. Какой смысл тайно о чем-то мечтать, если можно попросить это и получить?
Джек провел большим пальцем по моей разгоряченной щеке. Его глаза проследили за пальцем, а потом всмотрелись в мое лицо.
— Ты — нечто особенное, — прошептал он. — И я твой в любое время, когда только захочешь.
Я приподнялся и поцеловал его.
— Пожалуй, мне следует привести себя в порядок.
Он с кошачьей грацией спрыгнул с меня и пошел в коридор.
— Сними рубашку. Я дам тебе что-нибудь чистое.
Я снял развязанный галстук-бабочку, расстегнул пуговицы рубашки и стянул ее с плеч ровно в момент, когда Джек вернулся с влажным полотенцем в одной руке и сложенной футболкой в другой. Он остановился. И во все глаза уставился на меня.
Пока он ощупывал меня взглядом, я ощущал во всем теле тепло, словно его глаза были руками, которые знакомились с каждым дюймом моей кожи.
Джек облизнул губы и на автомате шагнул ко мне.
— Ух ты, — сказал он, теперь, по всей видимости, зациклившись на моей груди. Наконец он тяжело сглотнул и встретился со мной взглядом. — Так. Футболку? — Он протянул мне ее. — Хотя, если говорить откровенно, Лоусон, я бы предпочел, чтобы ты не одевался.
Он встал передо мной, его рост и размеры как никогда подавляли. Я почувствовал себя слегка уязвимым, ведь я был полураздет, а он возвышался надо мной, как скала. Но потом он очень нежно прижал к моему животу полотенце и мягкими, намеренно медленными движениями вытер меня.
Еще никто и никогда не обращался со мной с таким трепетом и обожанием.
Он прижался поцелуем к моему плечу, и я чуть было не сказал, что останусь…
Джек сделал маленький шаг назад и медленно выдохнул.
— Вот. Футболка, — низким, красивым голосом произнес он. — Ты в ней утонешь, но меньше у меня нет. Я давно не ношу ее.
Я взял сложенную футболку.
— Спасибо. — Я скользнул в нее головой и, да, утонул в ней.
Разгладив ее, я поднял взгляд и увидел, что Джек закусил уголок нижней губы.
— Тебе идет.
— Она уж слишком большая. — Я попытался заправить ее перед в штаны, но это было бессмысленно.
Джек нежно взял в пальцы мой подбородок и приподнял мое лицо, чтобы я посмотрел на него.
— Мне нравится видеть тебя в своей одежде, — пробормотал он, после чего приник к моему рту.
Я провел пальцами по его челюсти, ощущая, как его щетина самым восхитительным образом царапает мою кожу, и впился в его губы сильнее. Какое-то время он позволял мне целовать его так — влажно и глубоко, — а потом положил руку мне на бедро и оттолкнул. Затем недоверчиво хмыкнул и хрипло сказал:
— Если ты намерен уйти, то сделай это прямо сейчас. Пока не оказался в моей постели.
Я, моргнув, уставился на него. Внутренний голос приказал мне дышать, потому что я вдруг забыл, как это делать. Я набрал полные легкие воздуха, и мой разум сразу же захмелел. Чтобы остановить головокружение, я приложил ко лбу ладонь.
В глазах Джека заплясало смешанное с беспокойством веселье.
— Ты в порядке?
— Учитывая, что дыхание может быть и сознательным, и непроизвольным процессом, я не уверен, что до этого момента когда-либо забывал, как дышать.
Джек хохотнул и озорно улыбнулся.
— Знаешь, если у тебя кружится голова, ты всегда можешь остаться.
Теперь назад шагнул я.
— Спасибо за предложение, но я в порядке. И мне правда пора.
Вид у него стал разочарованным, что обрадовало меня сильнее, чем следовало бы, но тем не менее он кивнул.
— Что ж, ладно. Завтра все в силе? Едем втроем?
— Да. Я буду рад.
— Я тоже. И мне нужно напрячь извилины по поводу Свидания Номер Три. Завтра вечером не слишком рано?
Я взял сумку с лэптопом и улыбнулся.
— Завтра — это отлично.
— Хорошо. — Он взял со стола контейнер, что я принес с собой, и пошел за мной к двери. — Тогда я выстираю твою рубашку и оставлю здесь для тебя.
Я остановился под лампой, освещавшей крыльцо, и повернулся к нему.
— То есть Свидание Номер Три пройдет снова здесь?
Он побледнел, и уголок его губ неуверенно опустился.
— Ну, я подумал… Нет, если хочешь, можно пойти куда-то еще. Просто я подумал, что ты можешь принести работу сюда и, пока я готовлю ужин, сделать все нужные записи. Тогда у нас будет больше времени…
Я улыбнулся, давая понять, что все хорошо.
— Звучит замечательно.
Его улыбка была такой ослепительной, что мое сердце воспарило до самых небес. Джек кивнул на мою машину и с прежней легкостью сбежал с крыльца. Пока он ставил контейнер в багажник «дефендера», я открыл водительскую дверь и наклонился, чтобы положить сумку на пассажирское место. Выпрямившись, я увидел, что Джек стоит у меня за спиной и безо всякого стеснения разглядывает мою задницу. Я приподнял бровь, но он лишь пожал плечами.
— Так я получу баллы за сегодняшнее свидание? — спросил он, но потом будто неожиданно вспомнил о чем-то. — О, погоди. Придержи эту мысль. — Бросившись за угол дома, он исчез в темноте и вскоре вернулся, держа ветку жасмина — изящные белые цветы на осколках зеленого. Остановившись передо мной, Джек нервно сжал губы и протянул веточку мне. — Вот. Это тебе. Свидание без цветов — не свидание.
Я медленно взял цветы в руки.
— Идеально.
Его улыбка была моей наградой.
— Что идеально?
— Это моя оценка Свидания Номер Два. — Я глубоко вздохнул и поднял взгляд на усеянное звездами небо. Тишина, простор и уединенность места, в котором он жил, были невероятными. — Я начинаю думать, что все свидания с тобой могут быть идеальными, различаясь лишь по степени идеальности.
Он победно, счастливо улыбнулся.
— Скорее бы наступил завтрашний день. — Он положил мне на щеку ладонь и поцеловал меня. — Но если тебе нужно ехать…
— Нужно.
— Тогда спокойной ночи.
Я поднял лицо и прикоснулся губами к его губам.
— Спокойной ночи.
Он смотрел, как я выезжаю на своем абсурдно большом «дефендере» на дорогу. Оглянувшись, чтобы помахать ему, я увидел, что на крыльцо вышла и Розмари. Джек погладил ее, сказал ей что-то и помахал мне рукой.
Я ехал обратно в город с нелепой улыбкой во все лицо. И с ней же лег спать.
Глава 9. Джек
Когда я распахнул дверь кондитерской, меня поприветствовал колокольчик над дверью, а затем и Ремми.
— Привет, ты рано! — Она внимательно оглядела меня. — Ты только посмотри на себя.
— Что?
— Какая улыбка!
Я рассмеялся.
— Не понимаю, о чем ты.
— О, боже мой. — Она, не сводя с меня глаз, вышла из-за прилавка. — Это из-за него, да? Из-за того парня в галстуке-бабочке. Как его имя? Лоусон?
Как я ни старался надуться, улыбка все равно самовольно вернулась назад.
— Да, его зовут Лоусон. И я по-прежнему не понимаю, о чем ты.
Ремми рассмеялась и обняла меня.
— Расскажи мне все.
— Вчера вечером у нас было второе свидание. Сегодня будет третье. И я весь день проведу с ним в национальном парке.
Она восторженно сжала руки.
— Вчера он тоже надевал галстук-бабочку?
— Да, надевал.
Она издала какой-то странный, полный драматизма звук.
— О-о, он такой милый!
— И умный, и чертовски сексуальный.
— А что Розмари?
— Обожает его.
На глаза Ремми навернулись слезы.
— О-о-о…
— Вообще-то, сегодня Розмари тоже поедет с нами. Думаю, он очарован ей.
— Слава богу. Я думала, он будет побаиваться ее, — сказала Ремми. — Знаешь, он кажется немного пугливым…
Если к такому выводу ее привели его ботанистый вид, галстук-бабочка и умный взгляд, то она очень ошибалась.
— О, Лоусон достаточно смел. — Я прикусил губу. — Причем во всем.
Она рассмеялась и многозначительно ухмыльнулась мне.
— И это объясняет улыбку. — Она вернулась за прилавок. — Ты чего-то хочешь или зашел просто похвастаться?
Я фыркнул.
— Удиви меня. Положи то, что, по-твоему, мы бы захотели сегодня поесть. И что-нибудь для Розмари.
У Ремми была отдельная маленькая витрина с печеньем в виде косточек для ее четвероногих клиентов. Розмари мигом съела бы их, ведь они были изготовлены исключительно из ингредиентов, предназначенных для употребления в пищу человеком — овсяных хлопьев, морковки, арахисовой пасты и меда.
Ремми положила в бумажный пакет пирожки и хлеб.
— Что планируешь для сегодняшнего свидания?
— Пока не уверен. Что-нибудь дома. Я снова буду готовить, пока он разбирается со своей документацией, что высвободит нам время… для других вещей.
— О, кое-кто очень самоуверен?
— Вообще, когда дело касается Лоусона, лучше ничего заранее не загадывать. Он держит меня в напряжении. — Я снова разулыбался. — В хорошем смысле, конечно.
Ремми подмигнула мне.
— Конечно.
— Ну, я пошел. — Я взял пакет с едой и протянул ей двадцатку, которую она отказалась брать. Так что я молча обошел прилавок, открыл кассу и положил туда деньги. Она закатила глаза. Я поцеловал ее в щеку. — Не хочу опаздывать.
— Повеселись! — Ремми помахала мне, и я вышел за дверь. Пакет с выпечкой я положил в переносной холодильник, который находился в машине. Ранее я уже положил туда фрукты на случай, если Лоусону захочется именно их. Забравшись на водительское место, я погладил Розмари за терпение.
— Осталась еще одна остановка.
Взяв кофе на вынос для всех в офисе и один для Лоусона, я поставил оба подноса на пол с пассажирской стороны, чтобы кофе не пролился на Розмари.
— Не трогай. Горячий, — сказал я ей, сам не знаю зачем. Не то чтобы она знала значение слова «горячий». Но она знала, что значит «не трогай», поэтому, как хорошая девочка, больше не бросила на подносы и взгляда. — Чтобы получить печенье, тебе придется подождать до обеда. — Она в улыбке вывалила язык — значит, точно поняла, что значит слово «печенье». Думаю, Ремми была ее вторым любимым человеком после меня.
На работе я раздал кофе и объяснил, что сегодня снова буду в полях. Никто и глазом не моргнул, но когда ровно в восемь тридцать подъехал Лоусон, я получил несколько понимающих улыбок. Никто, казалось, не удивился тому, что Лоусон уже знаком с Розмари. Либо никто не понял, что это означало, что он побывал у меня дома. Но когда я вышел за дверь с ним и виляющей хвостом Розмари, Карен улыбнулась мне и одними губами пожелала удачи. Я откашлялся, радуясь, что Лоусон ничего не заметил.
Уже было тепло. Ну, тепло для Тасмании. В утреннем солнечном свете Лоусон выглядел ангельски. Он снова был в длинных штанах, чтобы было удобно преодолевать траву и кусты, походных ботинках, футболке-поло, которая сочеталась с его голубыми глазами, но отсутствие галстука-бабочки разочаровывало. Мы пошли к его «дефендеру», и я притворился, что не разглядывал его вместо того, чтобы сфокусироваться на предстоящем дне.
— Итак, каков план действий? — спросил я.
Лоусон сделал глоток кофе.
— Я бы хотел обследовать участки, где ты видел бурсарию. Те, которые вчера мы обозначили на карте. Три из них я пометил как приоритетные, учитывая их северное расположение. Так что я подумал, что мы можем начать оттуда.
Сегодня я взял с собой сумку с лэптопом и камерой, лопату и пакеты для образцов почвы. Как бы ни приятно было проводить время с Лоусоном, но у меня действительно имелась работа, которую было необходимо выполнить.