– Становлюсь слишком старым для таких трюков.
Он маневрировал, пока ноги не оказались над понтоном, и медленно спустился по веревке, крепко сжимая ее бедрами, так как боялся, что брюхо весит больше, чем смогут удержать руки. Спустившись до конца веревки, он его просто выпустил.
Макс ударился ступнями о понтон, это стиснуло все позвонки и пронизало болью тело. Он не перекатился, как следовало, и эта ошибка стоила ему ушиба спины. Произнес ряд непристойностей, которые не употреблял после возвращения из Вьетнама.
Медленно поднявшись на ноги, он зашаркал к задней части надстройки. Но там, где другие свалились бы от боли, Макс переносил ее. Двигался как старик, но все-таки двигался.
– Как ты оказался там? – Вопрос прозвучал тихо, неотчетливо.
Потом он вспомнил о пристегнутой к поясу рации.
Он поднес ее ко рту.
– Я ушиб спину, но рядом с надстройкой. Как ты?
– Дверь в жилой блок заварена, – ответил Кабрильо. – Я выбил окно и звал Линду, но ответа не получил.
– Пролезть в окно не можешь?
– Нет, отверстие маленькое. Я ищу другой путь туда. Эта штука построена крепче крепости.
– Ну и спасательная команда мы…
– Мы вызволим ее, – уверенно заявил Кабрильо.
Макс продолжал идти, прижимая кулак к пояснице, чтобы умерить боль. Белая краска надстройки потускнела, что говорило о нелегких годах работы судна. Кое-где металл подвергся коррозии. Обнаружилось два люка, дающих доступ внутрь. Хенли дошел до первого, но оказалось, что тот заперт изнутри. Он попытался тянуть за ручку сильнее.
Второй люк тоже был задраен. Макс посмотрел вверх. Переходной мостик тянулся по ширине надстройки, но был шестью метрами выше. На мостиковой палубе имелся еще один переход, а над ним виднелись две приземистых трубы, покрытые сажей. Иллюминаторов не было, как и прохода вперед. Макс оказался в ловушке. Он заметил, что с тех пор, как они сели, крен «Геркулеса» заметно увеличился.
Кабрильо ходил возле жилого блока, выискивая путь внутрь. Две стороны граничили с краями платформы и представляли собой открытые решетки с поручнями на высоте талии. Там были еще две двери, но обе заперты изнутри.
Глядя на сплошные стены надстройки, он увидел шкив для поднятия флага на антенне, возвышающейся над крышей на три метра. Металлический шнур был сильно потертым, но все-таки еще годным.
Кабрильо открыл талреп, превращающий провод в большую петлю, и поискал взглядом, что бы привязать к другому концу. Неподалеку стоял наполовину заполненный барабан. Одной рукой он несколько минут подтягивал его к проводу. Потерял драгоценное время, обвязывая концом провода середину барабана. Если узел развяжется, он, скорее всего, сломает себе шею, поэтому завязать его требовалось надежно.
Потом Хуан сделал на другом конце провода петлю диаметром сантиметров тридцать. Труднее всего оказалось положить металлический барабан на бок. Пришлось лечь на спину и нажимать на него ногами, пока он не повалился со стуком. Продел в петлю ногу и подтолкнул барабан так, чтобы он лежал параллельно с увеличивающимся наклоном платформы.
Несколько секунд вес удерживал его на настиле, поэтому он уперся другой ногой в барабан и оттолкнулся. Остальное сделала сила тяжести. Барабан покатился по настилу, провод пополз по шкиву, и Кабрильо совершил величественный подъем по стене жилого блока, держа ступню в петле и сжимая здоровой рукой провод. За несколько секунд добрался до крыши и ловко спрыгнул. Петля застряла в шкиве, остановив качение барабана.
На крыше блока был целый лабиринт вентиляционных отверстий и вентиляторных доводчиков. У Кабрильо ушло несколько минут на выяснение, какие шахты ведут внутрь, какие служат для отвода. Найдя нужную, он раскрыл карманный нож. Эмерсоновский, для рукопашного боя, на который обратил его внимание Линк.
Чтобы не возиться с залитыми смолой винтами, закрепляющими крышки воздухопроводов, Хуан вонзил лезвие прямо в металл и вырезал достаточно большое отверстие с такой легкостью, будто резал бумагу. Когда покончил с этим, на режущей кромке не осталось ни единой зазубрины.
Он влез в воздухопровод, памятуя о больном плече, и заскользил вперед, пока не дошел до колена, проходящего через крышу. Внутренняя сторона воздуховода была покрыта толстым слоем пыли, которая клубами окутывала его голову при каждом движении и заставляла чихать так, что он ударялся головой. В свете, проникающем сквозь отверстие, он видел, что воздухопровод в полутора метрах впереди поворачивает под прямым углом.
Кабрильо вылез из воздухопровода и влез в него снова вперед ногами. Добравшись до колена, перевернулся на живот и пролез мимо выступа. Больное плечо давало о себе знать. Он ощупывал путь носками, пока не добрался до конца воздухопровода, и затем полностью перенес вес тела. Заслонка со стуком подалась.
Через минуту Кабрильо лежал ничком в нижней части воздухопровода и улыбался, увидев впереди свет. Отталкивался ногами, пока не оказался над потолочным отверстием, достаточно просторным, чтобы ползти по нему. Он полагал, что придется выбираться из системы кондиционирования воздуха с помощью ножа. Вместо этого выбил пяткой решетку, проскользнул в отверстие и спрыгнул на пол комнаты нефтяника. Там был единственный иллюминатор, выходящий на океан, и железная койка без матраца. Остальное, что раньше было там, давно вынесли.
Кабрильо вышел в коридор, выкрикивая имя Линды, пока обыскивал тридцать одинаковых комнат и большое помещение посередине блока, служившее центром отдыха или залом собраний. Теперь там остались голые стены, линолеумные полы и лампы дневного света под потолком.
В лестничном колодце, ведущем на нижний ярус, было совершенно темно. Достав из кармана галогенный фонарик, он регулировал его, пока не появился яркий луч света.
– Линда, – позвал он, выйдя из колодца.
Голос его вернулся эхом, словно он вошел в огромный пустой зал. В воздухе пахло старой электроникой и сгоревшими проводами.
Кабрильо сразу понял, что этот ярус значительно модифицировали. Провисший потолок убрали, как и все разделительные стены. Иллюминаторы затемнили, дополнительные воздуховоды в форме серебряных разборных труб поднимались в другом лестничном колодце и вились по полу. Однако внимание Кабрильо привлекло другое… От пола до потолка полки тесными рядами заполняли все пространство, на них стояли мощные компьютеры, соединенные в один большой параллельный процессор. Тысячи устройств работали как один компьютер. Вычислительная мощность их была пугающей. Возможно, она превосходила мощность компьютеров в больших университетах или даже в НАСА. Дополнительные воздухопроводы служили рассеиванию тепла, создающегося при работе аппаратуры.
Хуан быстро обыскал помещение: вдруг там окажется Линда – и спустился на очередной ярус, где обнаружил такую же установку. Тысячи компьютеров стояли на полках, толстые провода соединяли их.
Он недоумевал, для чего Круассару потребовалась такая вычислительная мощность. Может, это связано с тем, что Смит нашел в буддийском храме в Мьянме, но Хуан не представлял каким образом.
Кабрильо снова обыскал помещение, но Линду Росс не нашел.
Он гнал от себя мысль, что она находится на одном из нижних ярусов, под основным настилом платформы. Там будет лабиринт лазов, коридоров, складов, обыск которых может занять несколько часов. Ему не хотелось думать, что она может быть упрятана в одну из «ног» платформы или в громадный понтон. Посветил фонариком на циферблат своих часов и с испугом увидел, что находится на «Джей-61» больше часа. И понял, что крен платформы за это время увеличился на несколько градусов. Она все еще крепко держалась на «Геркулесе», но надолго ли?
Следующий ярус представлял собой первый этаж жилого блока. Первоочередной задачей Кабрильо было отпереть и распахнуть одну из дверей, ведущих на переходной мостик, нависающий над морем. Свежий воздух разогнал запах гари. Хуан быстро связался с Максом. Хенли еще не нашел пути внутрь судна. Сказал Хуану, что Адамс полетит к понтону платформы и поднимет его оттуда нижней лебедкой.
Кабрильо обнаружил, что на этом ярусе располагаются главным образом кабинеты и раздевалки для подсобных рабочих. Никаких признаков Линды там не было, поэтому он снова вышел, спустился в недра платформы – маленький фонарик едва рассеивал мрак.
Скрежет стали о сталь раздался на всю платформу, словно при экстренном торможении поезда. Хуан почувствовал, как все сооружение сдвинулось и замерло. Крен увеличился еще на два градуса за две секунды.
Времени в обрез.
Эрик Стоун безжалостно гнал «Орегон». Вместо того чтобы занять командирское кресло в середине оперативно-командного центра, он сидел на своем обычном месте у штурвала, откуда лучше видно, как судно реагирует на волны, и можно делать быстрые корректировки, чтобы увеличить скорость.
Этот сухогруз еще ни разу не подводил их и теперь выкладывался полностью: рассекал море словно мощный катер в прибрежных водах, нос не оставлял никаких следов, а бурная кильватерная струя обозначала пройденный путь.
Они прошли сто тридцать километров до «Геркулеса» в рекордное время, но когда появились там, Эрик понял, что опоздали. Судно-тяжеловоз накренилось так, что, казалось, вот-вот опрокинется. Высокая нефтяная платформа наклонялась над водой, отбрасывая длинную тень на море. Он решил, что на месте ее удерживает только громадный вес.
– Отлично, парень, – послышался рокочущий голос Макса из громкоговорителей.
Он сидел в вертолете, летящем к судну за ждущими людьми с оборудованием.
– Что делать мне? – спросил Стоун, втайне радуясь, что не будет в ответе за попытку спасения.
– Заходи под платформу и иди полным ходом, – сказал Хенли без паузы.
– Что? – Эрик не верил своим ушам.
– Ты слышал меня. Действуй.
Стоун скомандовал по внутрисудовой связи:
– Палубная команда, разложить все имеющиеся кранцы вдоль левого поручня.
Он беспокоился о целости не окраски судна, а пластин корпуса.
Опасаясь, что создание волн возле «Геркулеса» заставит его пойти ко дну, Эрик мягко подвел «Орегон» к борту, все время производя балластировку, чтобы поручень «Орегона» оказался под выступающими понтонами платформы. «Джей-61» нависала над ними, словно замок с уходящим в землю фундаментом.
– Вертолет сел, – объявил Макс, когда Стоун сделал мельчайшие корректировки положения судна.
Два судна сошлись мягко, словно перышки при падении друг на друга. Толстые пневматические кранцы сжимались и еще больше смягчали этот контакт. Когда суда прижались друг к другу предельно крепко, Эрик медленно выпустил поперечные подруливающие устройства и повернул трубы откачивающего устройства на девяносто градусов.
Результат не заставил себя ждать. Обремененный десятками тысяч галлонов воды, залившими балластные цистерны правого борта, «Геркулес» кренился на двадцать градусов, но как только устройство заработало, «Орегон» подвинул его на восемь градусов ближе к вертикали. Действующие силы были громадны, но так тщательно сбалансированы, что малейшая ошибка Стоуна привела бы к падению нефтяной платформы весом двадцать тысяч тонн с «Геркулеса» на «Орегон». Хуже всего, если они не смогут закрыть водозаборники тяжеловоза и выкачать воду из цистерн, – это будет лишь отсрочкой.
Опасный ход Макса позволил им выиграть время. Как много – можно было только догадываться.
Как только вертолет сел на палубу, Хенли с больной спиной чуть ли не упал с сиденья в попытке быстро вылезти. Джулия Хаксли ждала с креслом-каталкой, ее белый халат трепетал в потоках воздуха от винта. Макс был благодарен за кресло, но не собирался позволять ей везти себя в лазарет. Он сжал колеса руками и наблюдал, как Майк Троно, Эдди Сенг и Франклин Линкольн – люди, которые должны были возглавить вооруженный захват «Геркулеса», – грузят оборудование, необходимое для того, чтобы проделать проход в надстройку и предотвратить катастрофу. Они не могли просто спрыгнуть на борт тонущего судна, потому что расстояние между судами было из-за резиновых кранцев слишком большим.
Чтобы еще сэкономить время, Эдди решил полететь на судно пристегнутым к лебедке вертолета, чтобы его можно было опустить прямо на ходовую рубку. Через три минуты после посадки Гомес Адамс прибавил обороты двигателю и поднялся в воздух, помня о друге, болтающемся под брюхом геликоптера.
Он взлетел над «Орегоном», через несколько секунд снизился, глядя через плексиглас под ногами, чтобы поставить Эдди куда нужно, и ловко опустил Сенга на крышу ходовой рубки рядом с выступающим крылом мостика.
Эдди отстегнулся от лебедки и спрыгнул на переходной мостик.
После этого Адамс посадил вертолет на передний понтон, откуда только что вызволял Макса. Майк и Линк сбросили оборудование и спрыгнули, позволив Гомесу подняться на вертолетную площадку нефтяной платформы и ждать появления председателя.
Эдди приземлился на ходовой мостик, сгруппировавшись, и подскочил на ноги через секунду после приземления. Не стал возиться с замком – выхватил крупнокалиберный пистолет, выстрелом разбил половину стекла двери и прыгнул в отверстие. Встав, подошел к навигационному пульту, скоплению электроники, раскинувшемуся почти на всю ширину ходовой рубки. Помещение было шириной почти шестьдесят метров и, как он быстро обнаружил, бездействующее. Электричества не было, приборы управления не действовали. Команда не просто заглушила двигатели, но и сняла аккумуляторы резервного питания. «Геркулес» по факту стал призраком.
– Макс, где ты? – спросил он по рации, будучи на полпути к оперативно-командному центру.
– Еду.
– Тут дело плохо. Главный двигатель заглушили, вспомогательный заглушили и, похоже, сняли аккумуляторы резервного питания.
– Есть у тебя что-нибудь? – спросил Хенли.
– Нет, – ответил Сенг. – О том я и говорю. Здесь ничего не действует.
Макс задумался на несколько секунд.
– Так, – наконец заговорил он, – сделай вот что. В машинном отделении должны быть клапаны для перекрытия вручную труб водозаборника. Найди их и закрой. Мы не можем откачать воду, но по крайней мере не допустим дальнейшего погружения.
– Этого достаточно? – Эрик Стоун слушал разговор по открытому каналу.
Через несколько минут после того, как поставили «Орегон» бортом к тяжеловозу, они начали выталкивать боком «Геркулес», создавая волны, раскачивающие оба судна. Один кранец уже лопнул под давлением.
– Не знаю, как долго смогу удерживать его, – вздохнул Стоун.
– Постарайся подольше, парень.
Линк и Майк Троно решили не заморачиваться: вместо того чтобы возиться с газовыми резаками или подрывными зарядами, Майк, едва Адамс удалился, вскинул к плечу гранатомет и выстрелил в дверь, ведущую в надстройку судна. Взрыв сорвал дверь с петель и с лязгом погнал по внутреннему коридору. Они с Линком спустились по оставленной Максом веревке. Краска вокруг уничтоженной двери горела от взрыва, но они были готовы к этому: Линк побрызгал на нее из маленького огнетушителя и, когда пламя погасло, отбросил его в сторону. Металл был все еще обжигающе горячим, поэтому они входили осторожно.
У обоих были мощные трехкамерные аккумуляторы и одинаковые «ЗИГ-зауэры» калибра девять миллиметров, на тот случай, если «Геркулес» будет не таким покинутым, как они считали.
Входить на судно, находящееся в таком состоянии, было все равно что пожарному вбегать в горящий завод боеприпасов, но ни тот ни другой не колебались ни секунды.
Интерьер «Геркулеса» находился в плачевном состоянии. Стены шелушились, пол местами поднялся, все каюты были ободраны. Белые кабелепроводы свисали в беспорядке с потолка и со стен. Выглядело все не так скверно, как на «Орегоне», но было ясно, что ему пора на слом, куда его и отправляли предыдущие владельцы. Майк и Линк прошли на мостик, где подслушали разговор Эдди и Макса по своим тактическим рациям. Они повернулись, как солдаты в строю, и вышли тем же путем, каким пришли.