— Мы забираем содержимое ячейки, — сообщил Джаред, и мистер Коплен кивнул.
— Одну секундочку, я принесу бумаги.
Он скрылся, и за его «одну секундочку» я чуть взглядом не просверлила дырку в белеющем на дне ячейки запечатанном конверте. Наконец, стопка бумаг опустилась на стол перед моим носом.
— Подпишите здесь и здесь, — Коплен пальцем указал две пустые строчки.
Получив разрешение от Джареда, который, в отличие от меня, прочитал все вышеперечисленное, я поставила две размашистые подписи внизу и схватилась за конверт.
— Не здесь, — покачал головой Джаред, и я послушно сложила конверт пополам, убирая его в нагрудный карман блузки.
Оказавшись в главном холле банка, мы поблагодарили мистера Коплена и вышли на улицу. Только усевшись на заднее сиденье машины, я успокоилась.
— И что там было? — поинтересовался Дилан, повернувшись ко мне.
— Ничего, — выпалила я, не давая Джареду и слова сказать. — Там было пусто.
Дилан бросил на Джареда вопросительный взгляд, но тот лишь кивнул в сторону руля.
— Езжай, — только и сказал он, безмолвно принимая мое решение не доверять Картеру.
Пристегнув ремень, я откинулась на сиденье, вперив взгляд в затемненное окно, и безуспешно пытаясь забыть об оттягивающем карман конверте. Я не знала, сколько должно пройти времени, чтобы я решилась его распечатать.
Глава№ 20
За все время, пока мы ехали домой, Дилан ни разу не спросил про содержимое ячейки, и я не знала почему. Либо его это не особо интересовало, либо он был уверен, что Джаред расскажет ему абсолютно все, как только я уйду. В любом случае меня это не интересовало. Единственное, что я хотела — это остаться один на один с бледно-желтым конвертом.
Когда автомобиль остановился у нашего дома, я тут же взялась за ручку двери, намериваясь выпрыгнуть из машины.
— До завтра, Джессика, — весело попрощался Дилан, возвращая меня на место.
— Что? — я непонимающе смотрела на него.
— До встречи в кабинете директора, — растолковал он, нагло улыбаясь.
— Ах, да. Точно, — я выдавила улыбку и открыла дверь. — Пока.
Не оглядываясь, я направилась к дому. Вбежав по ступенькам и бросив Меган короткое «Привет», я устремилась к себе в комнату. Заперев дверь в спальню и дверь ванной, я уселась на кровать и достала конверт. Потом легла, вертя его в руках, а через минуту расположилась за письменным столом. И, положив конверт перед собой, зажмурилась, потерев глаза.
«Я смогу. Смогу».
Я снова посмотрела на бледно-желтый прямоугольник бумаги у меня перед носом. Сделала глубокий вздох, выдохнула и взяла конверт, разрывая его верхнюю часть. Белый листок бумаги, исписанный с двух сторон, выпал на деревянную поверхность стола. Я включила настольную лампу и глазами нашла первую строчку. Это был знакомый угловатый подчерк отца.
«Дорогая Джессика,
Если ты читаешь это письмо, то случилось непоправимое…»
Опустив листочек, я прижала руку ко рту. В горле образовался ком, но слез как обычно не было. Лишь спустя пару минут я решилась продолжить чтение.
«… Знаешь, за всю мою жизнь я трижды ощущал себя по-настоящему счастливым. Впервые, когда твоя мама сказала мне « Да », второй раз — когда медсестра передала мне в больнице крошечный сверток, сообщая о том, что у меня родилась дочь. Как только я взглянул в твои глаза, дорогая, я понял, что бесповоротно влюбился. И моя любовь не остыла с годами… Спустя три года родился Питер, это был третий подарок жизни. Когда я смотрел на вас двоих, мое сердце щемило от радости и счастья от мысли, что вы — мои. Что я люблю вас, и, главное, вы любите меня. Своей детской, искренней любовью. Если раньше для меня не было никого важнее вашей мамы, то теперь вы трое стали центром моей Вселенной. Для меня нет, не было и никогда не будет никого важнее вас троих. И я хочу, чтобы ты это помнила. Мне очень жаль, что мы не проводим много времени вместе, но всё, что я делаю в своей жизни, я делаю на благо семьи.
Но вернемся к реальности. Сейчас меня нет рядом с тобой, но ты должна знать, что я люблю тебя. Если ты читаешь мое послание, значит, ни мамы, ни меня больше нет. Знаю, тебе больно, но прошу — держись. Ты — сильная. Очень сильная. Твоему мужеству могут позавидовать многие взрослые мужчины. Уверен, ты выдержишь все тяготы жизни. Вам с Питером надо держаться вместе, ведь вместе — вы сила.
Наверное, сейчас тебе уже известно, что я никакой не бухгалтер. Но, поверь, я держал в тайне свою профессию только ради вас самих. И теперь, когда меня нет, тебе нужен человек, на которого можно положиться. И этот человек найдет тебя. Я не буду писать имя, уважая его конфиденциальность, но также у меня есть его обещание позаботиться о моей семье, в случае чего.
Тебе, вероятно, очень не хватает наших воскресных завтраков, ведь кто ж готовит блинчики с джемом лучше меня. Но, я уверен, ты унаследовала мои кулинарные способности и еще удивишь своих друзей и брата. Хотя, мне понадобилось восемнадцать лет, чтобы научиться так мастерски обращаться с кастрюлями и сковородками. Но, надеюсь, ты достигнешь лучшего гораздо быстрее. Года за четыре точно.
Я долго думал, что написать в этом послании и решил, что должен сказать самое главное. То, что по какой-то причине не говорю тебе каждый день. Я люблю тебя. Я люблю твою маму и брата. Что бы ни случилось, помни об этом. Моя профессия опасна. Очень. И я не знаю, прочтешь ли ты это письмо, когда тебе будет двадцать или тридцать, или сорок лет, но мои чувства к тебе никогда не изменятся. Если честно, я эгоист. Ужасный эгоист. Я вообще надеюсь, что тебе не придется брать его в руки никогда. Ведь это будет означать, что мы до сих пор вместе. Вчетвером. Одна семья. Один маленький мир в нашей большой Вселенной.
Мне пора заканчивать, вот-вот придешь ты из школы, а твоя мама только что чуть не спалила наш обед, так что пойду, поищу огнетушитель.
Я люблю тебя,
Папа».
Листочек дрожал, пока я не опустила его на поверхность стола. Это письмо казалось невероятным. Отец не подписался своим именем, но я знала, что каждое слово он писал от себя, от души. Если бы я могла, я бы заплакала. Письмо было невероятно трогательным, и я поняла, что теперь оно — самое дорогое, что у меня осталось.
Бережно держа в руках листочек, я вернулась на кровать и снова прочла его.
И еще раз.
А потом снова.
Я резко села, выпрямляясь, и свесила ноги вниз, касаясь пола. Глаза пробежались по одному абзацу несколько раз. Вскочив с кровати, я выбежала в коридор и забарабанила в соседнюю комнату. Дверь распахнулась.
— Что? — Джаред сердито смотрел на меня. Его волосы были растрепаны, а на подбородке виднелась красная помада. Мой рот образовал идеальное «О», когда за его спиной показалась незнакомая мне девушка, с интересом поглядывающая на меня.
— Привет, — пробормотала я, кивнув ей, и снова посмотрела на Джареда. — Кажется, я не вовремя.
— Ты так проницательна, — едко проговорил Джаред, а девушка собственнически обняла его одной рукой, кладя голову ему на плечо.
Подавив приступ рвоты при виде этой сцены, я подальше запихнула свою гордость и негодование, что он привел эту девицу сюда, и произнесла самым твердым голосом, на который в тот момент была способна:
— Прости, но ты мне нужен. Это не займет много времени.
Девушка скорчила рожицу и, приподнимаясь на цыпочках, попыталась поцеловать Джареда, но тот отстранился, не сводя с меня пристального взгляда.
— Милая, я отлучусь на минутку. Посмотри пока тот сайт, про который я тебе говорил.
— Но… — попыталась возразить девушка, но парень ее резко оборвал:
— Иди.
Он вышел в коридор и закрыл дверь, ни на секунду не прерывая нашего зрительного контакта. Я первая отвела взгляд.
— Я не хотела тебя отвлекать, извини. Просто мне не к кому больше идти.
— Ты же знаешь, я всегда тебе помогу, — отозвался Джаред.
Вместе мы вошли в мою комнату, и я протянула ему письмо отца.
— Ты…можешь не читать все, — промямлила я. — Только шестой абзац. П-про воскресные завтраки.
Джаред удивленно взглянул на меня.
— Ты уверена?
— Да, — твердо сказала я. — Уверена.
Комната погрузилась в тишину, пока Джаред читал. Я не знала, смотрел ли он все письмо или только шестой абзац, но чтение заняло у него меньше двух минут.
— Это, конечно, мило, но…Что я должен был увидеть? — голос Джареда смягчился, когда он снова посмотрел на меня.
Пока он читал, я отошла к окну, но теперь приблизилась к его стулу.
— Тут одна интересная вещь… — я запнулась, изучая стенку за его спиной. — Воскресные завтраки.
— По-моему, очень хорошая традиция, — пожал плечами Джаред.
— Ты не понял, — покачала головой я. — У нас. Никогда. Не было. Воскресных. Завтраков.
— Я ничего не понял.
— Мой отец за всю мою сознательную жизнь ни разу не стоял у плиты. А каждое воскресенье мама утром отправлялась в магазин, перед тем как отвезти Питера на тренировку, папа шел на работу, а я завтракала или у Ребекки дома, или обходилась сникерсом, пока шла на работу, — пылко начала я, но в конце растеряла всю свою уверенность. — Я не знаю…но мне кажется, отец хотел этим что-то сказать.
Выражение лица Джареда изменилось. Увидев жалость в его глазах, я разозлилась.
— Ладно! — я выхватила листок из его рук. — Я с ума сошла, раз дала тебе это. Как я могла вообще подумать, что ты…
Мой голос затих. Увернувшись от протянутой ко мне руки, я сложила листок пополам и запихнула обратно в конверт.
— Джессика…
— Нет! — воскликнула я, желая одного — остаться наедине с собой. — Уходи!
Джаред ушел. Хлопнувшая дверь заставила меня вздрогнуть. Ну, и пусть не верит мне. Я же все равно знала, что отец не стал бы писать про эти несчастные завтраки просто так.
Я раскрыла конверт, вытащила письмо и заглянула внутрь, подумав, может, там что-то есть, но мои надежды оказались тщетными. Конверт был пуст. Вернув письмо на место, я засунуло его в ящик стола и, расстроенная, спустилась вниз, плюхнулась на диван и включила телевизор. Гостиная была совмещена с кухней, поэтому мы с Меган переговаривались, пока та готовила ужин.
— Ой, совсем забыла, у нас же гостья, — Меган протянула мне еще одну тарелку.
Я помогала ей сервировать стол к ужину, и мы одновременно смотрели комедию по телевизору.
— Надеюсь, она не на диете, — улыбнулась Меган, ставя в центр стола мясное рагу, от которого доносился чудесный аромат. Я изобразила на лице улыбку, расставляя столовые приборы на пять человек. С такой фигуркой как у этой принцессы, никакие диеты не нужны.
— Мама, Джессика, знакомьтесь, это — Абигейл, — Джаред появился в сопровождении светловолосой «принцессы», которая улыбалась в тридцать два зуба, когда протянула руку Меган. — Аби, это моя мама и… — он перевел взгляд на меня и неуверенно закончил.-…сестра Джессика.
— Очень приятно, — Меган пожала поданную руку и улыбнулась. — Прошу к столу.
Мне Абигейл руки не подала, а ограничилась сухим кивком. Я же просто отвернулась к раковине, сделав вид, что мне еще нужно домыть посуду, хотя просто сполоснула две вилки и кружку. Не дожидаясь Джорджа, мы сели за стол: во главе — Меган, справа от нее Джаред с Абигейл, а слева — я. Мне не хотелось сидеть напротив этой парочки, но выбора не оказалось.
— Дорогая, ты чего? Картошка невкусная? — голос Меган вырвал меня из раздумий, когда всеми моими мыслями завладело отцовское письмо, спрятанное в ящике стола.
— Нет! Ужин просто потрясающий! — я улыбнулась женщине, погладив ее ладонь. — Вы же знаете, как я ценю Ваши умения.
Абигейл со звоном уронила вилку в полупустую тарелку, в которой кроме салата ничего не было.
— Подожди-ка! — воскликнула она, театрально взмахнув руками с идеальным маникюром и раскрыв рот. — Я знаю тебя!
— Да, мы вроде знакомились полчаса назад, — не сдержалась от колкости я, за что получила осуждающий взгляд от Джареда.
— Нет, — Абигейл покачала головой. — Ты же жила с теми психами, что спалили дом.
Ярость. Единственное чувство, затопившее все мое сознание в тот момент. Рука Меган успокаивающе сжала мое плечо, но не это помешало мне бросить тарелку с картошкой в лицо девице, которая только что оскорбила память моей семьи. А еле заметное покачивание головы сидящего напротив парня. Джаред, не отрываясь, смотрел на меня, словно хотел сказать что-то.
Я, глубоко вздохнув, выдохнула через рот, пытаясь успокоиться, но Абигейл было мало.
— Серьезно, что случилось? — спросила она, будто не замечая реакции людей, сидящих за столом.
Я сжала вилку так, что побелели костяшки пальцев, и уставилась в тарелку.
— Аби, прекрати, — в голосе Джареда слышалась скрытая угроза, но девушка, похоже, пропустила ее мимо ушей.
— Ты же вроде училась с моей младшей сестрой…
Звук открывающейся входной двери послужил всем сигналом. Меган и я вскочили на ноги.
— Джордж! — с облегчением воскликнула женщина, бросаясь в прихожую.
— Нужна еще одна тарелка! — я поспешила скрыться в кухне, где, опершись обеими руками на раковину, закрыла глаза. В гостиной слышались приглушенные голоса, но внезапно раздавшиеся за моей спиной осторожные шаги все равно заставили меня вздрогнуть.
— Это я, — Джаред поставил на стол у раковины стопку грязных тарелок. — Родители пока разговаривают с…
— Хорошо, — я не испытывала желания услышать ееимя еще раз. — Вот, отнеси тарелку Джорджу.
Джаред практически поймал тарелку в воздухе, потому что я, чтобы не соприкоснуться с его пальцами, молниеносно отдернула руку.
— Джессика, мне жаль, что так вышло.
Я не слушала его, грохоча фильтром для воды.
— Будешь чай? — я включила чайник, продолжая игнорировать его присутствие.
— Нет, не буду, — тихо отозвался Джаред, и, обернувшись, я увидела, как он вертит в руках несчастную тарелку. — Она его дочь.
— Чья дочь?
— Человека…кхм, — тарелка чуть не улетела на пол, и он поставил ее на стол. — Она дочь того, кто… — Джаред запустил пятерню в волосы, откидывая челку назад.-…кто подложил бомбу в ваш дом.
Воздух вылетел из моих легких.
— И ты…ты привел ее сюда? — я мотнула головой в сторону закрытой двери.
— Она ничего не подозревает, — теперь он засунул руки в передние карманы джинсов, и темные волосы тут же упали ему на глаза. — Она здесь ни при чем. И думаю, что и ее отец даже не знает, что сделал.
— Не знает, что сделал…? — мой голос опустился до низкого шепота, когда я вплотную приблизилась к нему. — Что значит «не знает»?!
— Он простой грузчик, — процедил свозь зубы Джаред. — Нам просто нужно узнать, кто сказал ему принести бомбу…
— В мой дом? И взорвать его? Так?!
— Нет! Он только доставил посылку, и с помощью Аби мы сможем выкрасть его книгу заказов.
Я молчала, вглядываясь в его лицо. Дверь в кухню распахнулась.
— О, Боже! — Абигейл застыла на пороге, с интересом глядя на нас. — Я помешала?
— Да, — прошипела я, но так, что кроме стоящего в нескольких сантиметрах Джареда, меня никто не услышал.
— Нет, Аби, мы просто не можем выбрать какой чай пить: зеленый или черный, — выкрутился Джаред, повернувшись к девушке, а потом снова посмотрел на меня. — Да, Джессика?
— Я предпочитаю сок, — выдавила я, ринувшись к холодильнику, уткнувшись в который, смогла скрыть пылающее лицо.
Абигейл сказала что-то про пользу зеленого чая, и парочка ушла. Как только дверь за ними захлопнулась, я, недолго думая, выпрыгнула в окно. Конечно, кончать жизнь самоубийством я не собиралась — знала, что от кухонного окна до земли лишь полтора метра, а проходить мимо гостиной, в которой меня бы наверняка заставили бы остаться, не было никакого желания. Как только мои ноги коснулись земли, я захлопнула окно и покинула двор, не думая о маршруте. Просто мне было необходимо проветриться.