– Конечно, – кивнула Тася, с трудом скрывая радость оттого, что Лиза уходит. – Ты не спеши, примеряй спокойно. Я пока телевизор посмотрю.
Для пущей убедительности она нажала на кнопку телевизионного пульта.
Лиза убежала. Оставшись наконец в одиночестве, Тася принялась машинально переключать программы. По местной, ярославской, показывали что-то скучное про выборы. По российской шли новости, которые Тасю тоже не очень интересовали. Она уже хотела выключить телевизор – как вдруг глаза у нее сами собою полезли на лоб…
Кажется, в новостях показывали строительство какой-то московской школы. Ну да, экономического колледжа, дикторша так и сказала.
– Нам очень повезло, – говорила с экрана теперь уже не дикторша, а корреспондентка, – что мы застали на стройке вдохновителя и спонсора этого прекрасного начинания. Сергей Иванович, – обратилась она к довольно молодому мужчине, – расскажите, пожалуйста, что вас заставило заняться вопросами школьного образования?
– Да ничего не заставило! – Мужчина улыбнулся, и Тася чуть не ахнула от того, какой знакомой показалась ей эта улыбка. И весь его облик был ей знаком, хотя она видела этого человека всего один раз, и то на фотографии. – Меня, знаете ли, очень трудно заставить делать что-нибудь, чего я сам делать не хочу, – улыбаясь, сказал Сергей Иванович.
Потом он объяснял, что хватит нашим предпринимателям до всего доходить своим умом, что вот они в бизнесе были самоучками, а дети пусть… в родном городе… Все это Тася и вообще не очень понимала, а теперь ей было совсем не до экономического образования. Она не сводила глаз с надписи в углу экрана.
«Сергей Иванович Стрелецкий, президент концерна «Лантан», Москва», – неопровержимо светились яркие буковки.
Если бы Тася не пообещала Веньке, что будет ждать его в городском саду, на лавочке за эстрадой, то наверняка побежала бы встречать шестичасовую электричку. Так не терпелось ей увидеть его и узнать все точно, наверняка! Неужели он станет ее обманывать, если она спросит прямо?
Тася изо всех сил вертела головой – и все-таки пропустила тот момент, когда Венька словно из-под земли вырос за спинкой лавочки.
– Ой! – воскликнула она, вскакивая. – А ты откуда, не со станции разве идешь?
– Со станции, – сказал Венька. – Только там мороженого не было почему-то, пришлось до рынка дойти. Ты какое будешь?
В руке он держал две порции мороженого – «Волшебный фонарь» и «Фили».
– «Фонарик», – машинально ответила Тася, хотя ей было вовсе не до мороженого. – Вень… Я, знаешь, хотела тебя спросить…
– Ну так спроси! – Венька улыбнулся, но Тасе показалось, что настроение у него не очень хорошее и он просто старается выглядеть беззаботным. – Тась, у тебя такой вид, как будто ты не меня ждешь, а резидента ЦРУ.
– Нет, при чем тут ЦРУ, – слегка смутилась Тася. – А почему ты такой пыльный? – отдаляя предстоящий разговор, спросила она.
– Да? – удивился он и, стряхивая пыль с брюк, тут же объяснил вполне серьезным тоном: – А, ну понятно, я же на крыше электрички ехал.
– Как – на крыше?! – ахнула Тася.
– Да очень просто, – пожал плечами Венька. – Фильмы про революцию видела? Там же все на вагонах ездят. А я на электричку чуть не опоздал. Смотрю, битком набито. Вот и пришлось на крышу залезть.
Глядя в Тасины испуганные глаза, Венька все-таки не выдержал и рассмеялся.
– Опять ты меня подкалываешь! – спохватилась Тася и, секунду помолчав, наконец сказала: – Вень, я сегодня смотрела телевизор, и…
Венька слушал ее рассказ, глядя куда-то в сторону. Вид у него при этом был мрачный.
– Ну, и что? – сказал он, когда Тася замолчала.
– Как – что? – растерянно произнесла она. – Это я у тебя хотела спросить…
И вдруг ей стало так обидно, как не бывало никогда в жизни! Только теперь Тася осознала: да ведь все это время он совершенно сознательно обманывал их с мамой. Мало того: даже сейчас, когда тайное стало явным, он не испытывает ни малейших угрызений совести! Еще и смотрит на нее какими-то мрачными, злыми глазами…
Тася застыла, хватая ртом воздух, потом махнула рукой, села на лавочку и, закрыв лицо руками, тихо заплакала.
Она заплакала просто так – потому что почувствовала себя совсем беспомощной, потому что не знала, как ей теперь даже смотреть на Веньку, потому что… Она просто из-за себя заплакала, а совсем не для того, чтобы как-то на него подействовать.
Да Тася и представить не могла, что ее слезы могут произвести на Веньку какое-то впечатление. Девчонка плачет – подумаешь, событие! Особенно для него. Да у него, наверное, в Москве таких девчонок…
– Тася, Тася! – услышала она. – Ну Тасечка, ну прости меня, пожалуйста!
Венькин голос раздавался откуда-то снизу. Тася отняла руки от лица и увидела, что он сидит на корточках перед скамейкой и заглядывает ей в глаза с таким несчастным видом, как будто она Снегурочка и вот-вот растает на солнце.
– Зачем же ты… Как же ты… – всхлипнула Тася. – Зачем же надо было нас так обманывать?
Венька помолчал несколько секунд. В глазах у него промелькнуло что-то похожее на отчаяние. Тасе вдруг показалось, что сейчас он скажет ей что-нибудь такое… Такое… Но тут же его взгляд стал решительным, почти спокойным.
– Понимаешь, – сказал он, – я просто не мог тебе все это сказать. Это все не я придумал, Тася.
Пока Венька рассказывал о том, как оказался в Караваеве с «легендой» американца, Тася немного успокоилась. Нет, все не совсем плохо, раз он так переживает из-за обмана, в котором и в самом деле не виноват! Но, услышав о неприятностях, которые возникли у Венькиного отца, она тут же насторожилась.
– Значит, тебе может грозить опасность? – спросила Тася, вытирая слезы.
– Да ну, какая мне здесь может грозить опасность! – улыбнулся Венька, отряхивая колени и садясь рядом с нею на лавочку. – Опасности только в Москве бывают, а у вас же тут тишь да гладь. Потому Лукашук ваше Караваево и выбрал.
– И Женю поэтому в Америку отправили? – спросила Тася. – Чтобы тебя сюда привезти?
– Нет. – Венька бросил на нее быстрый взгляд. – Женю просто так в Америку отправили. Белый свет посмотреть. Да ты не волнуйся, Тась! – Голос у него теперь стал совсем спокойный. – Вообще-то все уже нормально, я сегодня как раз и выяснил. Так что мне уже можно домой возвращаться, хоть завтра.
– Завтра?! – воскликнула Тася. – А что же мы маме скажем? Что ты совсем не американец?
– Вот уж это ни в коем случае, – быстро сказал он. – Она же все неправильно поймет, подумает еще, будто с Женькой что-то не в порядке. А с ним все в порядке. В Америке он. В общем, – заключил Венька, – Геле ничего говорить не надо. До завтра я для нее что-нибудь придумаю. Только ты смотри не проболтайся, Тась, я тебя очень прошу!
– Я не проболтаюсь, – тихо сказала Тася. – Только ты меня больше не обманывай, ладно, Веня?
– Не буду, – серьезно сказал он. – Ведь это же, правда, не я придумал тебя обмануть. Я бы ни за что не стал тебя обманывать…
Он произнес это таким тоном, что Тася почувствовала, как уши у нее краснеют. Хорошо еще, что она только что плакала и лицо все равно красное!
– Так твой папа, выходит, не журналист? – отводя глаза и стараясь говорить весело, спросила она. – Помнишь, ты мне про него рассказывал? А по телевизору сказали, что он президент концерна. Я забыла только, как называется, какое-то слово необычное.
– «Лантан» называется, – сказал Венька. – Есть такой редкоземельный металл. А у него концерн как раз редкоземельными металлами занимается. Довольно прибыльный бизнес, – усмехнулся он. – Но вообще-то он журфак заканчивал. Только переквалифицировался.
– Как странно… – сказала Тася. – Откуда же он знает про эти металлы, если он на журналиста учился, а не на химика, например?
– Да это же сейчас сплошь и рядом, – пожал плечами Венька. – И зачем ему что-то особенное знать про металлы? В школе проходил – и достаточно. Там у них специалистов и без него хватает. Его задача – бизнес организовать. Для этого нужен характер. Характер у Сергея есть. В этом все дело, – объяснил он.
От привычных звуков его голоса Тася совсем успокоилась. В конце концов, это ведь даже хорошо, что он не американец! Она же сама только что переживала из-за того, что Веня вот-вот уедет за тридевять земель. А Москва – ведь это совсем рядом, всего два часа на электричке.
– А у тебя, Веня? – улыбнувшись, спросила Тася.
– Что – у меня? – не понял он.
– У тебя ведь тоже есть характер, – объяснила она. – Значит, ты тоже будешь заниматься бизнесом? Как твой папа?
– Не знаю, Тась, – с неожиданной и непонятной печалью ответил Венька. – Вообще-то я думал, что тоже. Даже наверняка. А теперь – не знаю…
– Почему? – удивилась Тася. – Почему не знаешь и почему именно теперь?
– Потому что сначала хочу кое в чем разобраться! – Венька жестко прищурился, потом тряхнул головой, как будто прогоняя что-то, и лицо его снова стало знакомым, с необидной усмешкой в глазах. – Между прочим, у тебя вместо мороженого – молоко в фольге, – заметил он.
– Ой, – спохватилась Тася, – оно же сейчас все вытечет!
– Пойдем. – Веня встал и забрал у нее мороженое. – Это я по дороге выпью, а тебе другое куплю. И не волнуйся, Тась, – добавил он словно бы мимоходом. – Обманывать я тебя больше не буду.
Глава XIII
ПОХИЩЕНИЕ ИЗ «ДЕТСКОГО САДА»
Больше всего Женю удручала несвобода. Не в том смысле, что он был заперт на даче и дальше «Детского сада» путь был заказан. После разговора с Венькой Женя понял, что он несвободен в принятии какого-либо решения. Теперь он знал, что все его намерения – убежать, явиться в Караваево, сделать так, чтобы в их семье все стало, как прежде, – совершенно неосуществимы.
Да, мог бы он натворить дел, не понимая, насколько все серьезно! Раз не все понятно, то не следует спешить – это уж верно подметил Венька. Нравится он Жене или нет, а все-таки он молодец. Если б не его приезд, едва ли Женя смог бы удержаться от какого-нибудь глупого и необдуманного поступка.
Женины мысли то и дело возвращались к Веньке. Не каждый, далеко не каждый может в четырнадцать лет вытворить такое! Достать где-то мотоцикл, прикатить тайком за сто километров и не рвануть к мамочке с вопросами, а самому постараться уяснить ситуацию.
Да, ничего не скажешь, шустрый пацан. А ему, Жене Лапушину, почему-то никогда не удается принимать решения. Не умеет он самостоятельно действовать в экстремальных условиях! Даже сейчас – вроде бы попал в передрягу, начались приключения. И все равно досталась второстепенная роль. Приходится сидеть и ждать возвращения Веньки.
В той гнетущей обстановке, которая сама собою установилась на даче, сидеть и ждать Жене было совсем не легко. Да еще приходилось притворяться, будто он до сих пор считает, что Веньку увезли из дому из-за проблем с родителями.
Правда, Маша по-прежнему пыталась делать все, чтобы он не скучал. Но Женя-то видел, что ей совсем не до него…
Он изо всех сил старался ее развлечь. Просто не мог видеть по утрам ее заплаканные глаза! И даже злился на Сергея: неужели трудно хоть немного успокоить Машу, сделать так, чтобы она не плакала?
За обедом Женя рассказывал Маше о Караваеве, о маме и Тасе, о Блэке, который так любит бегать вместе с ними на речку. И сразу же добавлял:
– Речка, правда, совсем мелкая, не опасная. Так, поплескаться только можно в жару.
– Ой, Женя, и хитрый же ты! Знаешь, что я волнуюсь за Веньку, вот и успокаиваешь, – с шутливой укоризной говорила Маша.
Иногда ему казалось, что она смотрит на него с благодарностью. Непонятно только было, за что.
Когда Маша узнала, что Женя занимается музыкой, она воскликнула:
– О Боже! А здесь и фортепиано нет. Почему же ты раньше не сказал, Женечка?
– И хорошо, что нет, – стал уверять ее Женя. – Каникулы есть каникулы. Да я летом ни за какие коврижки пианино не открою!
Но Маша ему не поверила и расстроилась так, как будто обязана была знать все Женины увлечения. А через два дня Женя обнаружил у себя на столе целую стопку дисков – как раз с той музыкой, которую он любил. И как она только догадалась?
Когда черный «Мерседес» въехал в ворота, Женя как раз сидел у себя в комнате и слушал Баха.
«Сергей приехал, – догадался он, увидев машину в окно. – Хорошо!»
Лично для себя Женя не видел в приезде Стрелецкого ничего хорошего. Но, может, Маша повеселеет? Он давно уже заметил, что она очень ждет редких появлений Сергея…
Не выключая музыку и оставив открытой дверь в свою комнату, Женя тихонько вышел на лестницу, остановился на верхней площадке. Сергей и Маша были в нижнем холле, и Женя отчетливо слышал их голоса.
– Я больше так не могу, Сережа! – сказала Маша. – Надо же что-то делать!
– Что – делать? – В голосе Сергея слышалось раздражение. – Я же тебе объяснял: пока мы должны ждать.
– Ждать? Сидеть и ждать? – возмутилась она. – Что за беспомощность такая? Оторвали ребенка от семьи, своего куда-то упрятали. Думали мы когда-нибудь, что до такого дойдем, Сережа? Да это даже не безнравственно, это – преступление! Как ты мог решиться на такое? А я, дура, согласилась…
– Пойми, Машенька. – Голос Сергея стал мягче. – Я тоже не рад, что так все произошло. Но другого выхода не было, понимаешь? Я не мог уступить, это принципиально. Один раз уступишь – всю жизнь потом по струнке будешь ходить. Да не волнуйся, вот увидишь, все будет о'кей! А страховка никогда не…
Тут Маша взорвалась:
– Сережа, когда ты говоришь такие вещи, мне становится страшно! Я боюсь за тебя, за себя… До чего мы дошли! О какой страховке ты говоришь? Ты же мне сказал, что Венька должен пока пожить у Лениных родственников, потому что он на их сына очень похож. Действительно, похож! Но теперь я думаю… – Ее голос стал тише. – Знаешь, Сережа, теперь мне кажется: дело-то все в том, что это Женя на нашего Веньку похож…
Сергей помолчал, потом медленно проговорил:
– Да, ты права. Худшего я в своей жизни не делал. Слаб оказался.
Тут музыка затихла и Сергей спросил:
– А Женька где? Я ему вчера еще какие-то диски купил, только забыл привезти. Ну, ничего, завтра Леня к вам зачем-то собирается заскочить. Я с ним передам.
Женя испугался – не хватало только, чтобы его застукали за подслушиванием. Будут думать, что он шпионит! К счастью, диск не кончился, и музыка зазвучала снова, заглушая его шаги.
Вернувшись в свою комнату, Женя прилег на кушетку, закрыл глаза. Подслушанный разговор не добавил ясности. В какую беду попали эти люди? Для чего устроили такую непонятную авантюру? При чем тут Алексей? И что ждет его самого? С ума можно сойти от бесконечных вопросов! А ответа – ни одного.
Выходя из своей комнаты, Женя привычно искал взглядом Андрея. Хотя и искать не надо было: тот всегда находился где-нибудь поблизости. Только повернешь голову – и сразу встретишь его притворно равнодушный взгляд. Мол, не волнуйся, парень, никто не сделает тебе ничего плохого. А может: не надейся, парень, никуда ты от меня не денешься…
Ну, а в рощице за домом Андрей ему не надоедал, поэтому Женя только туда и выходил со двора.
Каждый день, гуляя по «Детскому саду», он видел одних и тех же людей. Так, впрочем, бывало и в Караваеве: если ходить в городской парк в одно и то же время несколько дней подряд, то обязательно встречаются знакомые лица.
Женя даже начал здороваться с гуляющими по тропинкам «Детского сада». Их было немного: чаще всего встречались две приветливые старушки и молодая женщина с большой коляской для близнецов. Да и как не поздороваться с людьми, живущими в соседних домах?
На следующий день после встречи с Венькой все было как всегда. Старушки сидели на своем излюбленном месте – на маленькой скамеечке у самой опушки. Вдалеке среди деревьев мелькала коляска. Женя как раз и направился туда, к поляне, на которой вчера встретил Веньку.
«Мало ли, – подумал он, – а вдруг уже сегодня…»