Ян с интересом уставился на нее, ожидая продолжения.
— Здесь есть еще одна дверь, — не заставила себя ждать девушка, — пойдем, я тебя проведу.
— Слушай. — Она уже отвернулась, готовая идти, но Ян поймал ее за локоть и развернул к себе. — Ты так стараешься ради меня, что мне уже просто не по себе в ожидании счета, который ты предъявишь.
— Почему ты решил, что этот счет будет? — Маша в удивлении подняла идеально очерченные брови.
— Потому что мой папа — все-таки коммерсант, и он приучил меня, что за все рано или поздно приходит счет, — ответил Ян. — Ты уверена, что у меня будет возможность и… желание расплатиться?
— Я не буду, да и не смогу принудить тебя к чему-либо. Но, если хочешь, можешь отказаться от моего нынешнего предложения. Так, наверное, даже лучше. Тебе стоит, не откладывая, объясниться со своими друзьями. — Маша сделала приглашающий жест в сторону двери, через которую они вошли в подсобку.
— Вот это я называю успешным манипулированием, — буркнул Ян, — но иду у тебя на поводу не из-за этого, а из-за необходимости. Давай показывай свой тайный ход.
Девушка не смутилась. Похоже, она вообще не умела смущаться.
— Вот и славно, — сказала она и, не оглядываясь, чтобы посмотреть, идет ли за ней Ян, пошла к противоположному концу комнатки, где, удачно замаскированная обоями, скрывалась вторая дверь.
Узкий коридор вывел их на улицу, сбоку здания.
На пороге Ян остановился. События развивались слишком стремительно, и почва ощутимо дрожала у него под ногами. Пора распутывать этот клубок и добираться до сути. Но для начала — вернуть спрятанную книгу.
Он сделал несколько шагов вперед и тоскливо посмотрел на темные окна своей комнаты. Книга с заклинаниями Брюса казалась ему живой, он видел ее оставшимся без присмотра ребенком.
— И не думай идти в свою комнату сейчас, — тихо сказала Маша. — Подождем, когда они решат, что ты сбежал. А пока возьми свой мотоцикл и сделай по дороге круг. Я буду ждать тебя со стороны деревни. Ночью все уладим.
— Какая забота! — Ян позволил себе усмехнуться. — Чувствую, что в счет будут вписаны щедрые чаевые.
Маша не ответила, но он и не ждал ответа и уже направился к стоянке. Похоже, выбора пока не было. Придется играть по правилам того, кто придумал эту дурацкую игру, будь он неладен!
А пока — предпринять некоторые меры, чтобы его не нашли. Даже Северин со своим особенным нюхом.
Глава 9
Промежуточные итоги
Итак, предателем оказался все-таки Ян. Он сбежал, не оставив в своем предательстве уже никаких сомнений. Глеб был вне себя и чувствовал свою вину за то, что позволил Яну скрыться.
Саша и сама не понимала, почему восприняла эту новость так… лично. Ей было больно. Отчего-то вспоминалось, как Ян резал себе запястье, щедро платя собственной кровью за их освобождение. Как потом прилетал за ней и из последних сил вел ее прочь из ее персонального кошмара. Как смотрел на нее там, в комнате… А теперь выходит, что все это не имело никакого значения. Он предатель — и этим все сказано.
— Ты чего не спишь? — сонно пробормотала Динка. — Ворочаешься, а кровать скрипит, мне спать мешает.
— Извини.
Саша замерла. Она чувствовала себя маленькой птичкой, одинокой в огромном темном мире. И почему она почти поверила этому Яну? Ведь с самого начала он ужасно ей не понравился, а потом как-то само собой, помимо ее воли…
— А он мне сначала понравился. Такой готичный… — вдруг, словно вступая с Александрой в полемику, сказала Динка. — Жаль, что предателем оказался.
— Ты же хотела спать? — уточнила Саша.
— Да заснешь, когда такое происходит! Вот, кстати, интересно, почему именно маги предателями оказываются? Ведь у Арины тоже колдовские способности были?… А ты говоришь «спать»!..
Саша не ответила, и буквально через минуту с соседней кровати послышалось сонное сопение. Динка, вопреки заверениям, уснула крепко и спокойно, как могут спать только дети… Ей, конечно, уже четырнадцать, и повидала она столько, сколько почти никто из взрослых не видел, но ведь осталась сущим ребенком.
Самой Александре не удалось сохранить душу незамутненной, да и прошлое к этому как-то не располагало. Несмотря на то что сестра Лиза окончательно ушла, по ночам Саше все еще снились кошмары, и она не раз просыпалась с тревожно бьющимся сердцем и пересохшим от ужаса горлом.
А теперь вот Ян… Как же она, решившая не допускать никого близко к себе, позволила ему причинить ей боль? Если никому не верить и ничего не ждать, не будешь разочаровываться. Так и надо поступать. Подправить покосившиеся стены своей ледяной башни, перевести дыхание и просто начать жить заново. Будто ничего и не было. Будто он никогда к ней не приближался.
Александра, стараясь не скрипеть старыми пружинами кровати, встала и подошла к окну.
Там шел дождь. Тяжелые капли монотонно стучали по подоконнику, шелестели листвой деревьев.
Саша смотрела в темноту парка, и вдруг на какой-то момент ей показалось, что там кто-то есть. Кто-то стоит на улице, смотрит на ее окно и, возможно, даже видит ее…
Девушка отпрянула, машинально прикрывшись занавеской, но тут же поняла: такое невозможно. Она не включала свет, и разглядеть ее с темной улицы нереально. Да и кто станет ходить ночью в парке в такую погоду?…
Александра вздохнула и вернулась на кровать. Надо спать. Даже если не хочется. Что еще у нее осталось, кроме интересов команды?…
* * *Он стоял и смотрел на ее окно, не обращая внимания на дождь, от которого волосы прилипли к щекам, а футболка промокла насквозь. Какая ирония, он сейчас, должно быть, напоминал утопленника.
Впрочем, примерно так и есть, только не в буквальном смысле, а выражаясь фигурально. Он сделал ход и пока терпит сокрушительное поражение, идет ко дну, причем даже не зная своего врага в лицо. Сможет ли Саша когда-нибудь снова ему верить?… Что будет с этой печальной принцессой, самолично запершей себя в каменной башне?
Он хотел бы знать. И хотел бы ей помочь…
Эта девушка тревожила Яна с того момента, когда он увидел ее впервые. Молчаливая, внешне спокойная, но парень почувствовал, что под этим льдом пылает неугасимый огонь. Настоящая Александра — очень живая, очень чувствительная. Легко ли ей одной?…
Дождь с новой силой зашуршал в молодой листве, возвращая Яна в реальность. Он отвел с лица мокрые пряди волос и решительно зашагал прочь — не торчать же под окном целую вечность, когда на эту ночь имелись насыщенные планы.
Маша ждала его у черного хода. В темной ветровке с капюшоном девушка казалась непохожа сама на себя.
— Все тихо. Твои друзья успокоились, но идти в твою комнату очень опасно, — предупредила Мария. — Тебя могут застукать. Давай я сама соберу твои вещи.
Ян поспешно мотнул головой.
— Хорошо, как хочешь, — она согласилась так легко, словно только этого и ожидала. — Но не бери все, только самое важное.
— Да, я знаю, — подтвердил Ян.
Он шел по пустым коридорам санатория, чувствуя себя крадущимся в ночи вором. Вот как все обернулось. Но что поделаешь: затаиться и попытаться разобраться в ситуации, выяснить, что же здесь все-таки происходит, — это лучший на текущий момент вариант.
Вот и нужная комната.
Ян прислушался. Тихо. Похоже, и вправду никого.
Он бесшумно открыл дверь и проскользнул внутрь. Включать свет было категорически нельзя, поэтому пришлось удовольствоваться все тем же накрытым плотным листом бумаги фонариком.
Бегло оглядев свои вещи, Ян скорее почувствовал, чем заметил, что их касались чужие руки. Неудивительно. Наверняка сразу же после его бегства команда Глеба обыскала комнату. Но удалось ли им найти книгу?… Вряд ли у них было достаточно на это времени, да и охранная руна все же не совсем бесполезна.
Ян на цыпочках прокрался к тайнику, осторожно поднял доску и застыл. Сердце глухо стукнуло по ребрам и провалилось куда-то в желудок. Книги под доской не было.
Еще подчиняясь абсолютно безумной надежде, Ян тщательно ощупал каждый миллиметр тайника, словно книга могла стать невидимой или провалиться сквозь пол. Ничего.
Чувство утраты оказалось очень болезненным. Такое ощущение, будто украли часть его самого — руку или ногу, и как теперь жить без этой руки или ноги?!
Яну хотелось сейчас же идти к Глебу, поднять того с кровати и, если потребуется, силой вырвать у него украденное сокровище!
Взять себя в руки удалось только огромным усилием воли. Ян даже заскрипел зубами от напряжения.
«Нельзя. Пока что нельзя, — сказал он себе. — Нужно подождать. Если книга у них, я ее верну. Рано или поздно. Надо двигаться дальше. В конце концов, это не самая страшная потеря в моей жизни».
Парень просунул пальцы под футболку и коснулся шрамов на груди, чуть выше области сердца. Рубцы казались горячими — так было всегда, когда Яну грозила опасность. Странно, страшная рана, нанесенная ему врагом, стала своеобразным барометром и никогда не подводила.
«Дела плохи. Чего и следовало ожидать», — мимолетно подумал Ян и сунул за пазуху свою тетрадку с расшифровками. Ее, кстати, не взяли, хотя лежала она на самом видном месте.
Оглядев на прощание комнату и не взяв оттуда больше ни одной вещи, кроме небольшой сумочки с некоторыми компонентами, помогающими выстраивать заклинания, и сухой футболки, Ян снова вышел в коридор.
За дверями комнат, где расположились его уже бывшие друзья, царила тишина. Должно быть, они спокойно спали в этот глухой час. Спокойно, в частности, благодаря его стараниям. После случая с Северином Ян начертил в каждой из комнат охранный символ, способный воспрепятствовать всяким действиям, направленным на спящих.
— Настоящих героев никогда не ценят, — пробормотал Ян, — ну ничего, я почти привык…
У лестницы его ждала Маша. Она скептически оглядела тощую сумку парня.
— Это все, что ты так хотел взять?
— Пожалуй. — Он внимательно посмотрел на девушку из-под челки. — А ты сама ничего не брала из моей комнаты?
— Нет, — ни секунды не колеблясь, ответила Маша. — У тебя что-то пропало? Что-нибудь ценное? — В голосе послышалось беспокойство.
Ян чуть не выругался — вот и мечись теперь между двух огней. Если книгу взяла не Маша, а она действительно выглядела искренней, значит, лучше ей не знать об этой пропаже.
— Да нет, ничего. Шнурки от ботинок потерял, — отшутился он.
Девушка не прокомментировала этот ответ и повела Яна за собой, в одну из полуподвальных комнат.
— Ну вот, твои новые владения, — Маша обвела рукой наполовину заставленную всяким хламом комнату. — Побудешь здесь несколько дней, пока страсти не улягутся. Кстати, вон там полотенца. Вытрись, пожалуйста, хорошо, чтобы не заболеть, а я сейчас принесу тебе чая с малиной.
— Ты заботливая! — Ян ухмыльнулся. — Просто сокровище! А кстати, знаешь, как поступают с сокровищами?
— Ну и как же? — Маша, уже с порога, оглянулась.
— Закапывают поглубже!
Ее лицо осталось бесстрастным.
— Сейчас принесу чай. И не забудь вытереться насухо, а лучше бы растереться.
Она ушла, осторожно закрыв дверь, а Ян опустился на раскладушку, которая на неопределенное время должна была стать его постелью, закинул руки за голову и задумался. Чем больше эта Маша делала для него, тем меньше это ему нравилось. Откуда такая странная забота? С чего ее вдруг беспокоит его здоровье? И вообще прошибешь ли ее хоть чем-нибудь? Александра, отгораживаясь ото всего мира, одевалась в ледяную броню, но похоже, Маша даст ей в этом сто очков форы. Все попытки задеть или спровоцировать на проявление чувств до сих пор ни к чему не приводили. Интересно, она что, вообще не чувствует или, так сказать, отключает все чувства ради некой пока что не известной ему цели? Очень любопытно. Оставалось провести только один небольшой эксперимент.
Когда Маша вернулась с большой дымящейся кружкой, Ян уже ее поджидал. Он снял футболку, однако не спешил переодеться в сухое.
— Твой чай. — Она скользнула взглядом по его обнаженному торсу. — И лучше оденься. Я еще шерстяные носки захватила.
— А мне не нужны носки. — Ян осторожно взял из ее рук чашку и поставил на кособокую тумбочку. — У меня совершенно другие планы на согревание. Я же тебе нравлюсь?
Он шагнул вплотную к ней и рукой поднял ее подбородок так, чтобы девушка смотрела прямо на него. Запах ее любимых духов закружил голову — так бывает, если войдешь в оранжерею, полную цветущих роз.
— Нравишься, — медленно ответила она, не отводя взгляда.
В глубине голубых глаз не отразилось удивления.
Девушка была миниатюрной, и Яну, несмотря на то что он сам не отличался чрезмерно высоким ростом, пришлось немного нагнуться, чтобы коснуться ее чуть прохладных, нежных, как лепестки, губ.
Маша ответила на поцелуй умело, но как-то спокойно, словно они были мужем и женой и прожили вместе лет двадцать, не меньше.
Ее руки скользнули по его груди, мимоходом погладив чудовищный рубец, похожий на отпечаток длинной уродливой пятерни, ласково прошлись по плечам и обвились вокруг шеи.
Запах роз стал таким сильным, что Ян почувствовал, что у него темнеет перед глазами. Маша вдруг представилась ему удушающей плетью роз, изо всех сил стягивающей шею, впивающейся в нее всеми своими шипами.
Не то чтобы у него был богатый опыт отношений с девушками, но собственная реакция показалась Яну ненормальной.
Из последних сил он оттолкнул девушку, отцепил от себя эти навязчивые руки-плети и, отступив, тяжело перевел дыхание.
Маша стояла напротив, волосы ее растрепались, тоненькая голубая с кружевом блузочка выбилась из-под юбки.
— Уходи! — хрипло дыша, попросил Ян. — Уйди, пожалуйста.
— Хорошо. — Маша не выглядела ни растерянной, ни расстроенной. — Только не забудь про чай и про носки. Тебе нельзя сейчас простужаться.
— Слушай, ты вообще живая? Или какой-то киборг?! — не выдержал Ян, едва не запустив в нее этой самой чашкой с обжигающе горячим чаем.
— Дурачок. — Она потрепала его по мокрым волосам и, мимолетно улыбнувшись, вышла из комнаты, оставив его одного.
— Черт! Черт! Черт! — выругался Ян. Голова чудовищно болела, словно там, в черепной коробке, сидели два гнома-кузнеца и усердно колотили своими молотами: бум! бум! бум!
Ян сел на раскладушку и сдавил виски руками.
«Надо быть спокойнее! — повторял он себе. — Нельзя наворотить дел! Положение серьезно, и любой шаг может стать роковым. Как там говорят: сапер ошибается однажды? То же и с магом. Бог мой, если бы только голова так не болела!»
Он потянулся к чашке с чаем. Чай действительно был с малиной, а еще с чем-то алкогольным — согревающим тело, наполняющим его приятным жаром. Сразу стало немного легче, и Ян быстрыми глотками допил весь напиток. А потом завернулся в одеяло — и вправду сейчас ему только простуды не хватало.
Вскоре он задремал.
Приснился Яну Учитель.
Он пришел к нему, сел напротив за стол, положил на столешницу руки и улыбнулся, собирая кожу вокруг глаз лучиками-морщинками.
— Ну как ты, ученик? Справляешься без меня?
Ян вздохнул. Видеть Учителя было счастьем, но как признаться ему — такому спокойному, доброму и мудрому, — что он, Ян, достаточно накуролесил за последнее время.
— Я… — парень смутился.
— Я знаю. — Учитель ласково коснулся плеча ученика. — Ты заблудился, так бывает. Не спеши, подумай. У тебя есть все нужные сведения. Ты и сам уже знаешь истину, просто не хочешь об этом задумываться. И еще реши, справишься ли ты с ситуацией. Помнишь, когда мы только познакомились там, на крыше, ты тоже серьезно переоценил свои силы…
— Но, Учитель! — Ян умоляюще посмотрел на него. — Я и сам не знаю, справлюсь я или нет! Мне так тяжело без вас! И сейчас дело не только во мне, есть другие люди, за которых я волнуюсь…
Тот посмотрел на ученика и улыбнулся, на этот раз печально, словно сожалеюще.
— Та девушка. Она очень тебе нравится?