Эмма печально смотрела на мать, сейчас она, как никогда, понимала ее слезы и ее вопрос «Почему я?», ведь сама находилась в похожей ситуации. «У меня нет причин, чтобы задержаться в Бостоне!»Девушка помотала головой, стараясь отогнать от себя непрошеное воспоминание: сейчас не время и не место для этого. Эмма, для которой сегодняшняя ситуация была привычной, знала, что Джанет будет плакать и жаловаться на судьбу еще пару часов, а потом заснет. Вот тогда у нее будет достаточно времени, чтобы жалеть себя. Девушке вдруг стало любопытно, сколько раз должны рухнуть возводимые матерью романтические воздушные замки, чтобы она, наконец, отказалась от них. Слезы Джанет стали еще одним напоминанием о бесперспективности их отношений с Гидеоном, и Эмма совсем не хотела в ближайшем будущем занять место сидящей напротив нее женщины, рыдающей из-за любви, которая существовала лишь в ее воображении.
Пора покинуть этот тонущий корабль.
Два часа спустя Эмма припарковала машину возле причала. Когда она утром отменила назначенное свидание, Гидеон сказал, что будет рад видеть ее в своей каюте в любое время дня и ночи, но теперь девушка размышляла над тем, не восприняла ли она его слова излишне буквально. Кроме того, на лодке было темно. «Может, Гидеон уже в постели?» – предположила Эмма. Вслед за мыслью последовало видение сильного, обнаженного мужского тела, раскинувшегося на белоснежных простынях, и девушка почувствовала нарастающее и совершенно неуместное сейчас желание.
Может быть, еще одна, последняя ночь?…
Нет, хватит. Именно из-за этих безумных ночей ее размеренная жизнь превратилась в такой бардак! Одна ночь потянет за собой вторую и третью, и так будет продолжаться, пока Гидеон не поднимет якорь, а она не останется на причале собирать осколки разбитого сердца.
Собравшись с духом, девушка взошла на борт парусника и постучала в дверь каюты. Через несколько минут Гидеон появился на пороге.
– Эмма? – радостно воскликнул он. Он выглядел даже сексуальнее, чем девушка себе представляла, устоять было практически невозможно.
– Можно войти?
– Конечно! Почему ты мне не позвонила? Я бы заехал за тобой, чтобы ты не бродила одна по улицам в такой поздний час.
– Я не хотела тебе мешать.
Гидеон в ответ изумленно округлил глаза:
– Что за странная мысль? Я был бы рад приехать за тобой. Входи, не пускай внутрь холод. С тобой все хорошо? Ты была такой подавленной, когда звонила мне днем.
– У моей матери случился небольшой личностный кризис. Ничего такого, с чем я не сталкивалась бы раньше.
– Ты уверена? Ты выглядишь очень усталой. – Он выглядел таким обеспокоенным и заботливым, что сердце Эммы сжалось от нежности.
– Общение с мамой иногда бывает весьма утомительным.
– Бывает. Давай я налью тебе чего-нибудь выпить.
– Не обязательно.
– Эмма, перестань делать из себя мученицу, я в курсе, что мне не обязательно это делать. Но я хочу этого. – С этими словами Гидеон скрылся на кухне.
«Пожалуйста, перестань быть таким замечательным! Помоги мне отказаться от тебя!» – безмолвно умоляла Эмма. Она окинула долгим взглядом комнату, которую она любила больше, чем все роскошные отели и рестораны, которые они с Гидеоном посещали.
– Даю пенни за твои мысли.
Ну почему от его голоса по всему ее телу каждый раз бегут мурашки?
– Я думала о том, как первый раз оказалась на борту этого парусника, – ответила девушка, пряча глаза.
– Промокшая маленькая девочка со спичками. – Теперь Гидеон был от нее на расстоянии одного вздоха. – Я очень рад, что в тот день ты не замерзла насмерть. Сегодня этого тоже допускать не следует. – В руках девушки оказалась большая кружка горячего чая.
– Когда я был у тебя дома, я видел коробку с этим чаем и подумал, что будет неплохо иметь такую на борту для тебя.
– Да, спасибо, – ответила Эмма, надеясь, что голос не выдаст ее чувств.
– Я ведь говорил, моя лодка – это твоя лодка. К тому же это все часть моего великого плана. – Губы Гидеона коснулись ее шеи.
– Какого плана? – Девушка попыталась сосредоточиться, но сладкие поцелуи Гидеона этому совершенно не способствовали.
– Я подумал, что если заполню трюм твоей любимой едой, то твоя практичная натура не сможет отказаться от совместного плавания со мной на Сент-Мартин. Ты ведь не допустишь, чтобы все эти вкусности пропали.
Его язык начал ласкать нежную мочку уха Эммы. Девушка закрыла глаза, пытаясь собрать остатки своего рассудка.
– Я не поеду с тобой на Сент-Мартин.
– Это ты сейчас так говоришь. Но еда – это лишь часть моей коварной стратегии. Хочешь угадать вторую половину моего плана?
– Нет, не очень. – Девушка собрала всю свою силу воли и отстранилась.
– Что-то не так? Что произошло?
За сегодняшний день много чего произошло.
– Я не поеду с тобой на Сент-Мартин, – твердо повторила девушка.
– Почему нет? Мы прекрасно проведем вместе время: ты, я, Хинкли, тропический бриз. – Гидеон проложил дорожку из нежных быстрых поцелуев от ее шеи к губам. – Есть столько удивительных мест, которые я хочу тебе показать. Красивые тропические лагуны и водопады, где никто не сможет нас найти. Что скажешь, Эмма? Позволишь мне отвезти тебя туда?
Все это звучало божественно, о подобном Эмма даже не мечтала. Но вместо удивительных пейзажей, которые описывал Гидеон, ее память возрождала образ плачущей матери.
– Так же как ты показал мне Нью-Йорк? – спросила она, отстраняясь. – Еще один бонус за хорошую работу для бедной секретарши? – Мелькнувшее на лице Гидеона странное выражение сказало Эмме, что она задела его за живое. – Так это правда? Ты просто показывал мир бедной девочке со спичками? Хотел подарить ей несколько прекрасных воспоминаний?
– С каких это пор обращаться с женщиной, как с принцессой, является преступлением?
– Это не преступление, но это жестоко. Каждая сказка когда-нибудь заканчивается, и девушка, которая притворялась принцессой, возвращается к жестокой реальности. Но не беспокойся, я знала, во что ввязываюсь, когда поддержала наш маленький флирт.
От этих слов на лицо Гидеона легла тень.
– Ты так воспринимаешь наши отношения? Как маленький флирт?
– А как ты хочешь это назвать? Ты ведь не веришь в серьезные отношения, Гидеон, ты сам говорил. – Произнести эти слова было еще больнее, чем думать о них день за днем. Чтобы не смотреть на Гидеона, Эмма сделала глоток чая. Горячая жидкость обожгла горло, но зато эта боль на секунду заглушила огонь, сжигающий ее душу. Гидеон молча смотрел на нее. – Я уже сказала: тебе не о чем волноваться. Я взрослая девочка и понимаю, что наши отношения не имеют будущего. – У Эммы появилось ощущение, что она в первую очередь старается убедить себя, а не его. – Я ни на что не надеялась.
– Не надеялась? – эхом отозвался Гидеон. Казалось, он не верит в то, что она говорит.
– Я давно поняла, что жизнь далека от волшебной сказки и у нее почти никогда не бывает счастливого конца. А значит, нельзя строить свое будущее на ложных надеждах, лучше реально смотреть на вещи. Ты со мной не согласен?
Гидеон молчал, глядя ей в глаза. Может быть, не знал, что ответить. Но что можно сказать в такой ситуации, кроме «прощай»? Поэтому, когда Гидеон, наконец, открыл рот, чтобы что-то сказать, Эмма нежно приложила палец к его губам:
– Не надо. Мы оба знаем, что это правда. Давай просто расстанемся сейчас, чтобы остаться друзьями.
Он не сказал ни слова. Может быть, потому, что она не дала ему этого сделать. Но в глубине души Эмма хотела, чтобы он спорил, кричал на нее, сказал, что все не так. Надо было уходить. Ее чашка чая была пуста, так что она поставила ее на стол и последний раз улыбнулась Гидеону. Ее сердце разрывалось от желания еще раз почувствовать вкус его поцелуя, но Эмма знала, что тогда не сможет остановиться. Поэтому она протянула руку и чуть коснулась его щеки:
– Я хочу, чтобы ты знал, что это… мы… это было просто потрясающе. Я даже подумать не могла, что могу к кому-то чувствовать… Ничего, это не важно. Спасибо тебе. Прощай, Гидеон.
Он смотрел на нее, похоже не совсем понимая, что здесь происходит.
– Ты уходишь?
– Нам обоим будет лучше, если я это сделаю. Счастливого пути домой, Гидеон.
И прежде чем он смог вставить хоть слово, она выбежала из каюты.
Глава 10
Гидеон не шевелясь смотрел Эмме вслед. Только когда каблучки девушки застучали по лестнице на палубу, он очнулся и бросился за ней:
– Эмма, подожди! – Не обращая внимания на холодный воздух, обжигающий обнаженную грудь и босые ноги, он побежал за девушкой, продолжая звать ее. Но Эмма не остановилась и не обернулась, она хлопнула дверцей машины и уехала.
«Какого черта? Что только что произошло? Им ведь было так хорошо вместе», – вопрошал про себя Гидеон, стоя на опустевшей пристани. Он был полностью уверен, что ей нравилось быть с ним не меньше, чем ему с ней. Но тогда почему сейчас она хочет прервать их отношения?
– Эй, будь благодарным, Эмма облегчила тебе жизнь, – сказал себе Гидеон. – Она ведь права, ты не заводишь серьезных отношений.
Все равно через несколько дней пришлось бы попрощаться с этой девушкой. Ведь именно с этой целью он звал ее с собой на Сент-Мартин, чтобы как-то сгладить момент расставания. Он должен чувствовать себя свободным, да? Теперь он мог двигаться вперед, не думая о ней. Стараясь убедить себя в этом, он медленно шел к лодке, ожидая, что сейчас на него нахлынет облегчение.
Он так и не дождался.
Неделю спустя Гидеон вошел в свою каюту, чувствуя себя совершенно несчастным и замерзшим. Разбуженный громким хлопком двери Хинкли недовольно наблюдал за тем, как мужчина шарит по кухонным полкам в поисках кофе и ругается, обнаружив пустую банку.
– Черт! – Гидеон зло бросил жестянку в мусор. Но кофе бы ему, как выяснилось, все равно не пригодилось, так как пресная вода на борту тоже закончилась. – Как мне вообще пришло в голову, что жить на лодке – это хорошая идея?
Его руки так закоченели, что не слушались. Почему он раньше не замечал, как холодно в Бостоне? Тут взгляд Гидеона упал на яркую красную банку. Чай для Эммы. Мужчина взял банку с полки и устало привалился к стене: он не видел ее уже семь дней, с тех самых пор, когда она убежала с его лодки. Семь безумно долгих дней. Он пытался связаться с ней, но ей удавалось отсутствовать или уезжать по делам всегда, когда заезжал в «Фейрлейн», на его звонки она тоже не отвечала. Гидеону начинало казаться, что он сходит с ума. Это было на него совершенно не похоже – раньше он никогда не чувствовал подобного ни к одной женщине. Но Эмма… Гидеон не мог выбросить ее из головы и из сердца. Он думал о ней, когда ел, работал на лодке, принимал душ. Но хуже всего становилось ночью, когда вместе с мыслями в его пустую и холодную постель приходили видения из времени, которое он провел вместе с ней. Правда была в том, что он безумно скучал по ней: по ее улыбке, по ее дыханию на его груди, по теплу, которое наполняло его грудь при взгляде на Эмму.
Единственное, что в эти дни радовало его, – это улучшение отношений с отцом. В последние дни, после того странного диалога, они общались больше, чем за прошедшие десять лет. Впервые в своей жизни Гидеон мог по-настоящему поговорить с отцом по душам, ему даже пришла в голову мысль, что, может быть, его ДНК и правда не имеет значения? Он даже начал подумывать о том, чтобы принять предложение Марии.
Но чтобы принять это решение, ему необходимо было поговорить с Эммой.
В кармане джинсов зазвонил телефон. Когда Гидеон увидел номер на экране, его сердце замерло – звонили из «Фейрлейна»: может быть, Эмма наконец сменила гнев на милость? Но на другом конце трубки он с сожалением услышал голос Марии.
– И тебе с добрым утром, бабушка, – устало ответил он на ее энергичное приветствие, стараясь скрыть свое разочарование. – Что я могу для тебя сделать?
– Ты опять назвал меня бабушкой! – возрадовалась Мария на другом конце провода. – Приходи ко мне на чашку чая. Рекламное агентство прислало нам эскизы, и я хочу, чтобы ты на них взглянул.
– Разве это не работа Эндрю?
– Я хочу, чтобы этим занялся именно ты.
Гидеон покачал головой, размышляя, приходила ли Марии в голову крамольная мысль, что кто-то однажды может отказать ей.
– Хорошо, я буду. Во сколько?
– В час.
– Увидимся.
«И с Эммой тоже», – мысленно закончил Гидеон. На этот раз ей не удастся спрятаться от него. Вдруг ему в голову пришла блестящая идея.
– Бабушка, можешь сделать мне маленькое одолжение?
– Убедись, что эти письма сегодня же отправятся к адресатам.
– Да, мэм, – ответила Эмма, пытаясь вспомнить, с чем она сейчас согласилась.
С момента расставания с Гидеоном она жила и работала как на автопилоте: стала рассеянной, начала делать дурацкие ошибки. Вчера, например, перевела звонок в кабинет миссис Кент во время священного просмотра сериала.
Миссис Кент внимательно оглядела девушку:
– Дорогая, у тебя уже прошла головная боль?
– Почти, – вымученно улыбнулась Эмма. Именно вымышленной мигренью она объяснила вчерашнюю ошибку.
– Может, тебе стоит увидеться с врачом?
– Не волнуйтесь. – Она хотела увидеть только одного человека, но это было невозможно. – Со мной все будет в порядке.
В конце концов, она уже семь дней льет слезы, а ее матушка залатала разбитое сердце всего за два. Пора прекратить переживать из-за разрыва с Гидеоном. Но мысли о нем не оставляли девушку, как бы она ни старалась. Эмме уже начало казаться, что ей никогда не удастся забыть Гидеона.
Девушка вздохнула и попыталась сосредоточиться на поручениях миссис Кент, надеясь, что то, что она автоматически записала, хоть немного соответствует реальности. Может быть, работа поможет отвлечься от мыслей о Гидеоне?
– Здравствуй, Эмма.
От звуков знакомого голоса сердце девушки застыло. В дверном проеме стояла причина ее страданий собственной персоной, и все эмоции, которые она с таким трудом подавляла в себе всю последнюю неделю, вновь вырвались на свободу.
– Здравствуй. Я не знала, что ты сегодня заедешь.
Гидеон был таким же красивым, как и всегда, что вполне понятно, ему ведь ничто не мешало спокойно спать и радоваться жизни последнюю неделю. И девушке совершенно не хотелось задумываться о том, с кем конкретно он все это проделывал.
– Потому что я попросил Марию не говорить тебе о моем визите.
– Можно подумать, будто я от тебя пряталась. У меня просто скопилось много работы, ведь нужно было просмотреть все документы, которые пришли за то время, пока миссис Кент лежала в больнице.
– На мои звонки ты не отвечала по той же причине?
– Да, я была очень занята.
– Маленькая лгунья, – лукаво улыбнулся Гидеон.
Эмма отвела взгляд – у нее не было сил, чтобы продолжать этот бессмысленный спор, поэтому она сдалась:
– Мне просто казалось, что мы уже все обсудили той ночью и говорить больше не о чем.
– Насколько я помню, той ночью мы вместе слушали твой монолог.
– А ты не спорил.
– Это было проблематично, ведь ты закрыла мне рот, ошарашила меня, а потом убежала прежде, чем я пришел в себя.
– По-моему, говорить больше не о чем.
– Я очень скучал по тебе, Эмма. – Его голос был хриплым от переполнявших его эмоций. – Если бы тогда я опомнился быстрее, я бы не дал тебе уйти с моей лодки. Скорее всего, я бы вообще увез тебя подальше от берега, чтобы ты не могла сбежать.
Девушка не могла не улыбнуться, услышав подобное заявление.
– Довольно смелые слова для парня, который не верит в любовь и серьезные отношения.
– Похоже, я пока не могу порвать с тобой.
– Пока.Волшебное слово, не так ли? В нем столько смысла.
– О чем ты?
– Ты говорил: «Я не готов».
«А я не собираюсь дожидаться, когда ты будешь готов», – мысленно закончила Эмма.
– А что я должен был сказать?
«Как насчет „Я тебя люблю? Давай всегда будем вместе“», – предположила девушка и вдруг замерла – она сейчас так похожа на свою мать, несмотря на всю свою разумность и практичность, она все-таки влюбилась. Влюбилась в Гидеона, человека, с которым никогда не сможет быть вместе. Она не хотела проводить с ним время, ей этого больше было недостаточно. Она хотела, чтобы он любил ее так же сильно, как она любит его.