Еще с мгновение Молли сидела тихо, будто испуганная стрекоза, настороженно шевелящая антеннами, и пыталась понять, что с ней происходит. Она оглядела окрестности. Интересно, весь Лос-Анджелес тоже застыл? А весь мир? Мысль была такой пугающей, что ее не хотелось обдумывать. И все-таки Молли чувствовала, что так оно и есть — неподвижен весь мир. И потом, как собаки чувствуют приближение дождя, она ощутила нечто чужеродное. Где-то вдалеке, неведомо где, что-то шевелилось. Молли не могла понять, что же это такое. Сердце лихорадочно заколотилось от страха Девочке отчаянно хотелось, чтобы весь мир как можно скорее снова пришел в движение.
Она стряхнула с себя напряжение и отключила холодное чувство. В тот же миг Рокки изумленно подскочил, стряхнул с себя пляжные игрушки и выплюнул цветок.
— А-а-а! — завопил он и обернулся к Молли. — Как? Как ты это делаешь? Сколько времени я просидел без сознания? Ты что, нашла еще одну книгу?
* * *К позднему вечеру Молли падала с ног от усталости и тревоги. Ее пугала мысль о том, что назавтра им с Рокки предстоит обманным путем проникнуть на церемонию вручения «Оскара». А вдруг их поймают? Но еще сильнее беспокоило ее только что открывшееся гипнотическое умение. Доктор Логан в своей книге ни словом не обмолвился о возможности остановить мир. Без его разумного совета девочке казалось, что она плывет среди скал по неведомым водам. Она не знала, хорошо это или плохо — останавливать время. Не знала, опасно ли это. А что это страшно — знала наверняка. Тут в дверь постучали, и вошел Рокки.
— Устал до чертиков, но никак не спится, — пожаловался он и присел на Моллину кровать.
— Мне тоже, — ответила Молли.
— Я посмотрел телевизор, хотел проверить, совпадает ли время в Америке и во всем остальном мире. Совпадает. С этой остановкой времени на всей Земле ты откусила слишком большой кусок, и прожевать его тебе не по зубам, — обеспокоенно продолжал он. — Я рад, что до этого додумалась именно ты, а не кто-нибудь еще. Только представь себе, какие возможности перед тобой открываются. Ты можешь даже кого-нибудь убить, и тебе сойдет с рук любое преступление.
— Ох, не надо, — простонала дрожащая Молли и втащила на постель Петульку.
— Да я не о настоящем убийстве, я хочу только сказать, что ты теперь можешь делать все что захочешь. Если бы ты была преступницей, то запросто могла бы грабить банки и похищать людей. Остановила время, стащила что хочешь — и ушла Остальные заметят только, что человек неожиданно исчез. А если хочешь, чтобы выиграла твоя футбольная команда, то можно остановить мир во время пенальти и переместить мяч так, чтобы он наверняка попал в ворота.
Молли уткнулась лицом в мягкую шерстку Петульки. Мысль о том, что она, маленькая рядовая жительница планеты, вдруг остановила целый мир, наполняла ее тошнотворным страхом. Это могущество чересчур велико для нее.
— Утром позвоню Люси и спрошу, что она об этом знает, — решила девочка — А пока постараюсь больше ни о чем не думать. Рокки, надо хоть чуть-чуть поспать. Завтра утром нам потребуется много энергии.
Рокки кивнул и выключил свет.
— Сладких снов, Зефиринка, — попрощался он и закрыл дверь.
— Ты хочешь сказать «сладких кошмаров», — проворчала Молли и с головой закуталась в одеяло.
Глава семнадцатая
В день вручения наград киноакадемии с безоблачного неба ярко сияло солнце. Первой в бунгало проснулась Петулька Она проверила свой запас камушков, спрятанных за телевизором, выбрала один, продолговатый, взяла его в пасть и выскользнула со двора через прогалину в живой изгороди. С лестницы над бассейном ей был виден громадный прыгающий пудель на вывеске салона красоты для пуделей и отеля для собак «У Беллы». Оттуда доносился запах вкусного мясного завтрака, которым кормили постояльцев Петулька поглядела на свои лапки. Давно пора подстричь когти. А шкурка после самолета страшно чешется. Запах собачьего шампуня из салона красоты напомнил Петульке о роскошной купальне, которую ей довелось посетить в другом большом городе. Мечтая о хорошей ванне, способной вернуть ее к жизни, собачка решительно направилась к выходу из гостиницы.
Пересечь четыре полосы движения на дороге, ведущей к салону Беллы, оказалось непросто, и Петульке пришлось простоять на разделительной линии целых пять минут, дожидаясь, пока в плотном потоке транспорта не откроется хоть крохотный просвет. Но вот она подошла к синей металлической калитке салона для собак и легко открыла ее лапкой. Спустившись вниз по лестнице, собачка наткнулась на дверь. В тот же миг она распахнулась перед Петулькой, и из салона вышел могучий мужчина с маленьким пекинесом на руках. От пекинеса пахло лилиями, голова его была повязана четырьмя розовыми ленточками. Петулька проскользнула в салон у мужчины под ногами. Она давно мечтала о хорошем уходе.
Внутри магазина было полным-полно всякой собачьей всячины. Бесчисленные ошейники и поводки поблескивали драгоценными камнями. Очаровательные меховые подушечки, на которых так приятно возлежать, красивые миски для еды, всевозможные корма, созданные лучшими специалистами, сахарные косточки, съедобные собачьи сигары. Великолепные игрушки для собак, бутылочки с собачьими духами, собачьи попонки и даже ботиночки для тех, кто не хочет запачкать лапки. За кассой пробивала чеки женщина с пышными светлыми волосами и огромными сережками. За спиной у нее располагался салон красоты. Посреди него в специальном стеклянном ящике стоял большой лохматый чау-чау, и поток теплого воздуха сушил его свежевымытую шубку. Петулька прошлась по салону, и ее длинные коготки издавали на твердом полу отчетливый стук.
Владелица салона, Белла, подняла глаза, ожидая увидеть, что из соседней комнаты с минеральными ваннами сбежала одна из собачек. Но вместо этого она увидела Петульку. Маленькая гостья подошла, виляя хвостом, и положила передние лапки женщине на колени.
— Ой, какая же ты сладенькая, маленькая моя лапочка! А где твоя хозяйка, золотко мое? Ох, да какие же у тебя коготочки длинные!
Конечно же, Петулька ничего не ответила. Кокетливо склонив голову набок, она окинула Беллу самым чарующим взглядом. Белла взглянула на дверь, потом опять на черненького бархатистого мопсика.
— А почему на тебе нет ошейника, душечка моя? — Белла встала и выглянула на улицу. Похоже, маленький мопсик пришел один, без хозяина. Петулька тявкнула. Белла с улыбкой погладила ее. Она с первого взгляда могла определить, нужна ли собачке хорошая ванна со стрижкой. Посмотрев на чау-чау, нежащегося под сушилкой, женщина бросила взгляд на часы.
— Хорошо, моя лапочка. Ну как же можно отказать такой очаровательной малышке! Пойдем со мной. Обработаю тебя по высшему разряду.
Вот так Петулька и получила порцию самого лучшего ухода, которого, по ее мнению, вполне заслуживала. Сначала Белла отвела ее в ванную и вымыла розмариновым шампунем. Потом Петульке сделали массаж, ополоснули шерстку, высушили, расчесали, подстригли и отполировали коготки. Собачка была на седьмом небе от счастья. Затем ее отвели отдохнуть в комнату, где стоял бассейн с минеральной водой.
Там она пообщалась с собаками, обитавшими в собачьем отеле. Одна высоченная шелковистая афганская борзая живо поинтересовалась, что Петулька ела вчера на ужин, французский бульдог с ушами как у летучей мыши и скверными манерами бесцеремонно обнюхал ей живот. Была там сибирская лайка в серебристой шубке, тот самый чау-чау, такса, длинная, как колбаса, и китайская хохлатая собачка.
Больше всего Петульку заинтересовал именно этот песик, китайский хохлатый, — маленький, безволосый, серовато-розовый. Петулька таких никогда не встречала. У него в самом деле не было шерсти, только небольшой хохолок на голове, а по бокам свисали огромные остроконечные уши. Вид у песика был симпатичный, да и пах он приятно — петрушкой и умными мыслями. Петулька легла рядом с ним на розовый диван и быстро подружилась. Целый час две собаки общались по-собачьи, телепатически обмениваясь мыслями и воспоминаниями. Как выяснилось, китайского хохлатика звали Кван-Кан, и хозяева оставили его в собачьем отеле, потому что пошли на церемонию вручения «Оскаров», где толпится много людей и взрываются фейерверки. Кван-Кан предпочитал держаться от этой церемонии подальше.
В это время вернулась Белла, Она забрала Петульку обратно в собачий магазин и подобрала ей ошейник, украшенный бутафорскими бриллиантами.
Тут над дверью зазвенел колокольчик, возвещая о прибытии очередного клиента, и Петулька, чувствуя, что Молли скучает без нее, воспользовалась случаем и ускользнула из салона
Вернувшись в «Шато Мармозет», Петулька обнаружила, что Молли еще спит. Девочка запуталась в простынях и горестно всхлипывала. Петулька вскочила на кровать и свернулась рядышком, чтобы успокоить хозяйку.
А бедную девочку мучили кошмары. Ей снилось, что она стоит на сцене, где вручают награды, в большой клетке, а зрители швыряют в нее дохлых сорок. Рядом с ней прогуливается Праймо Клетс и громко хохочет. Потом все замирает, и единственным живым существом в застывшем мире остается она сама. И она знает, что этот мир никогда уже больше не оживет.
Молли проснулась в холодном поту и обнаружила, что намочила слюнями всю подушку. Лоб был горячим и влажным. Петулька лизнула ее в лицо. Молли с трудом села, потянулась за телефоном и набрала номер Люси,
Она долго вслушивалась, как где-то далеко, за тысячи миль, в маленьком домике Люси звонит и звонит телефон. Молли представила себе, как в такт звонкам тикают многочисленные часы на стенах. Часы. Молли впервые задумалась о них. Наверняка Люси что-то знает об остановке времени. Иначе почему она коллекционирует часы? Молли всей душой жаждала поговорить с ней, но телефон не отвечал. Она держала трубку до тех пор, пока телефон автоматически не отключился от брайерсвилльского номера. Где же Люси? Не случилось ли с ней чего-нибудь? Молли сунула палец в рот. Петулька тявкнула.
— Петулька… — Девочка обняла собаку. — Как ты приятно пахнешь! И откуда у тебя такой красивый ошейник? Где ты пропадала?
Петулька виляла хвостом, но Молли никак не могла очнуться от кошмара. Ей не хотелось думать о походе на вручение «Оскаров». Эта перспектива пугала ее. Но вечер неумолимо приближался, как земля приближается к падающему парашютисту. И наконец он настал.
* * *К четырем часам Молли и Рокки нарядились по-праздничному. Рокки облачился в черный смокинг и новенькие ботинки. Молли надела только что купленное вечернее платье — изумрудно-зеленое, с подобранными в тон зелеными туфельками.
— Молли, тебе надо что-то сделать с волосами. У них такой вид, словно по твоей голове прошелся ураган, — сказал Рокки.
Молли пригладила волосы.
— Все равно чересчур кудрявятся. Ты должна выглядеть более, гм, торжественно.
— Если я их завяжу лентой, получится аккуратнее?
— И на колготках у тебя стрелка. Молли сняла зеленые колготки.
— Других у меня нет. Придется идти с голыми ногами. Как ты думаешь, у детей кинозвезд бывают такие пятнистые ноги?
— Ну как, смотримся мы? — спросил Рокки, глядя в зеркало. — Сумеем сойти за звездных детей? — Он подтянул галстук-бабочку. — Сниму-ка я этот бантик. Вид совершенно дурацкий, к тому же я все равно не умею его завязывать.
— Мы обязательно должны туда проникнуть, иначе на разгипнотизацию всех, над кем поработал Праймо Клетс, уйдет целый год. — Молли достала листок бумаги и снова перечитала записанные на нем инструкции.
— От меня толку будет мало, — вздохнул Рокки. — Только твои глаза помогут нам пробраться мимо охранников у дверей.
— Эта карточка проведет нас. Я на это надеюсь. А ты, Рокки, поможешь разгипнотизировать звезд. Надо будет найти тебе тихое местечко, где ты сможешь воздействовать голосом.
Молли достала из кармана список с именами голливудских знаменитостей.
— Сколько длится вручение «Оскаров»?
— Миссис Тринкелбери говорила, часов шесть, — отозвался Рокки. — Всем хватит времени, чтобы нахватать призов.
— Как бы нам с тобой чего-нибудь не нахватать.
В комнату вошла Петулька Она была готова к торжественному вечеру и тявкнула, сообщая ребятам о своем прибытии. Молли подхватила собачку на руки.
— Ты больше похожа на кинозвездочку, чем мы, — сказала она — Шкурка у тебя блестит, как камушки на ошейнике!
Тут зазвонил телефон. Рокки снял трубку,
— Машина подъехала, — сказал он. — Готовы или нет — пора идти. «Оскары» ждут!
Глава восемнадцатая
Перед входом в гостиницу ребят поджидал длинный черный лимузин, изящный, будто сверкающий зверь на колесах. Элегантный водитель в сером костюме и темных очках распахнул перед Молли дверь. Молли, Петулька и Рокки сели в машину.
Никто не заметил, как они отъехали. Миссис Тринкелбери не отрывала глаз от телевизора, наслаждаясь программой о вручении наград киноакадемии, Нокман тренировался открывать замки, не зная кода, а Джемма и Джерри учили мышонка бегать по картонной беговой дорожке. Роджер вскарабкался на дерево, видимо, намереваясь провести там всю ночь.
Лимузин плавно покатил прочь от отеля и свернул к Голливудскому бульвару. Когда-то здесь располагались самые роскошные в мире театры и кинотеатры. Сейчас былой блеск потускнел, однако улица по-прежнему оставалась необычайно красивой. Особенно хорош был знаменитый Китайский театр Манна в форме пагоды с зеленой медной крышей. На бетонных плитах вокруг этого здания оставили отпечатки своих рук и ног самые яркие звезды в истории кино. Чем ближе они подъезжали к театру «Кодак», где должно было происходить вручение «Оскаров», тем гуще становился поток автомобилей на улицах.
— Ну и толпа, — обронил шофер, замедляя ход. Дальше машина шла чуть ли не ползком. Сквозь затемненные стекла лимузина Молли видела полицейских — они размахивали флажками, пропускали машины, из которых с глупым видом таращились пассажиры, а грузовикам приказывали поворачивать назад. Немного дальше на улице образовалась пробка, на тротуарах толпились горожане и туристы, пришедшие хоть одним глазком взглянуть на знаменитостей. Лимузин подполз ближе.
— Держу пари, вам, ребята, не терпится пройтись вон по тому красному ковру.
Молли слабо кивнула. Она надеялась, что ее ноги не подкосятся в самый ответственный момент. При мысли о том, сколько корреспондентов с телекамерами и фотоаппаратами выстроились вдоль знаменитого красного ковра, ее замутило.
— Как ты думаешь, кто-нибудь узнает меня после «Звезд на Марсе»? — встревоженно спросила она у Рокки. — Это здорово усложнит дело. Не хватало только, чтобы кто-нибудь сфотографировал, как я гипнотизирую охранников у дверей.
— Нью-Йорк на другом конце Америки, а ты очень давно не выступала на Бродвее, — неуверенно ответил Рокки, поддергивая брюки. — Если уж люди и узнают тебя, то для них ты будешь всего лишь милой девочкой из благотворительного ролика. Вот и все.
Молли замолчала. Лимузин остановился позади сверкающего «линкольна». Шофер вышел из машины — ему самому не терпелось посмотреть на праздничное шествие — и открыл дверь перед Молли.
— Счастливого вечера, — пожелал он. — Хотел бы я быть на вашем месте.
Молли представила себе шофера на ее месте, в зеленом платье и туфельках, и чуть не рассмеялась. В то же время она была совсем не прочь поменяться с ним местами.
При мысли о предстоящей задаче в животе все переворачивалось, а голова шла кругом. Молли проглотила подступивший к горлу комок, выдавила «спасибо» и вышла из машины. Петулька выскочила за ней. В воздухе звенели приветственные крики и свист. Девочку била дрожь, и ей казалось, будто земля под ногами ходит ходуном.
На бронзовых звездах посреди мостовой красовались имена давно угасших кинозвезд. Через пятнадцать шагов, протолкавшись сквозь густую толпу, Молли, Петулька и Рокки вступили на запретную для простых смертных территорию — на берега кроваво-красного ковра, который тянулся вдоль бульвара и вливался, как река, в охраняемые службой безопасности ворота Этот ковер должен привести их на отгороженную часть Голливудского бульвара и дальше — в театр «Кодак». Пути назад нет.
На красный ковер дозволялось вступить только тем, у кого были приглашения на церемонию. Публика тотчас же заинтересовалась — кто такие эти мальчик и девочка? Защелкали тысячи фотоаппаратов. Молли шагнула на ковер, и он расплылся у нее под ногами.