— Очухался, утопленник? — спросил Торбеллино, похлопывая того ладонью по щекам.
Увидев перед собой нашего героя, Карифано дернулся, закатил глаза под лоб и вновь ушел в отключку.
— Что за черт! — выругался, потеряв терпение, Джок, с которого градом лил пот. — Он что, издевается над нами? Сколько мы его будем в чувство приводить?
— Это он меня испугался, — пояснил Торбеллино. — Он меня считает умершим. Вот он и возомнил, что я призрак.
— Ах, вон оно что!
Пиратский шлюп тем временем отнесло прибрежным течением в открытое море. Пираты, опустив паруса, столпились на корме, ломая голову, как починить разбитый румпель. Бабило, изрыгая ругательства и скрипя зубами, в бешенстве бегал вдоль борта. В подзорную трубу он видел, как рыбаки вытащили из воды Карифано.
— Черт побери! Как же мы вернемся без нашего Карифано?! Малисиозо нас в порошок сотрет!
Джок и Мирко отнесли потерявшего сознание пирата в каюту и оставили там под присмотром Марко.
— Крупно повезло нам сегодня! — сказал Торбеллино, сидя на месте рулевого. — Джок, скажите, вы где так метко стрелять научились?
— Хочешь узнать, откуда такое мастерство у шкипера рыбачьего баркаса? Ты думаешь, я всю жизнь был рыбаком? Нет, мой дорогой! К твоему сведению я вовсе не рыбак, это только прикрытие. Я сподвижник и друг капитана Дью. Бывший морской офицер, и когда-то был одним из лучших стрелков на флоте.
Торбеллино от изумления даже приоткрыл рот и заморгал глазами, такого поворота событий он не ожидал.
— Если хочешь знать, я с пятидесяти шагов монету пулей сшибаю! Вижу, не веришь? Сейчас убедишься! — усмехнулся капитан и, обернувшись назад, крикнул. — Эй! Мирко! Найди пустую бутылку и подбрось, да повыше!
Мирко исчез в каюте. Пока он отсутствовал, Джок извлек из-под куртки пистолет и взвел курок.
Появился помощник с бутылкой в руке.
— Бросай! — скомандовал шкипер.
Мирко, широко размахнувшись, подбросил бутылку высоко вверх.
Джок молниеносно вскинул руку, раздался выстрел, и бутылка разлетелась вдребезги.
— Здорово! — вырвалось у восхищенного Торбеллино. — Мне бы так.
— Будешь себя хорошо вести, научу! — улыбнулся Джок.
Глава двадцать четвертая
Виоленто хватает полиция
— Ну и где он? Как можно так опростоволоситься? Это ж надо умудриться, оставить опасного преступника одного без присмотра! — в гневе кричал на подчиненных Рабиозо, больше часа наматывая круги по кабинету. За последнее время он из-за неприятностей на службе и после визитов к Трайдору значительно сбавил в весе. И никакая гимнастика не понадобилась.
Тайные агенты молча смотрели в пол, изучая замысловатый рисунок паркета. Никто из них не хотел брать на себя смелость: докладывать шефу, что причиной послужил неприятный запах, исходивший от одежды задержанного.
— Зачем вы его закинули на задний багажник и приковали там?
— Ему было душно внутри кареты, он мог в любую минуту потерять сознание и протянуть ноги, — соврал упавшим голосом Восто, съежившись под грозным проницательным взглядом директора Департамента тайной полиции. — Вот мы и позаботились о его здоровье и разместили на багажнике, чтобы подышал свежим воздухом и пришел немного в себя.
— Они позаботились о здоровье проклятого мальчишки! Вы слышали?! — заорал Рабиозо, остановившись, как вкопанный, посредине кабинета. — А о моем здоровье они позаботиться, конечно, забыли! Жалкие уроды!
Рабиозо сорвался с места и вновь стал наматывать круги по кабинету. До этого он наматывал их по часовой стрелке, теперь же — в обратную сторону.
— У меня не укладывается в голове, как можно дважды арестовать и, надев наручники, упустить преступника?! Это ж надо быть полными идиотами!
Агенты превратились в неподвижные каменные изваяния, боясь не то что сделать какое-либо движение, но и просто лишний раз почесаться или кашлянуть.
— Ему стало, видите ли, душно! А вам, всем четверым, значит, было в духоте прекрасно! Тоже мне, великие гуманисты выискались!
Агентов при упоминании о духоте передернуло. Запах тухлой рыбы преследовал их все эти дни, словно кошмар из страшного сна.
— Вас зачем послали на Маяк Старого Галса, остолопы? Поймать и препроводить под надежной охраной опасного государственного преступника, личного врага нашего правителя Трайдора, а не отсиживаться на мягких сидениях в душной карете и травить анекдоты! Объясните мне, тупоголовому, как он, закованный в наручники, смог бежать из несущейся на полной скорости кареты?
— Ума не приложу, шеф. Для нас это тоже загадка. Он ведь был прикован еще одними наручниками к железному поручню, — запричитал Восто, отдуваясь один за всех.
— Я думаю, навешай вы на него и третьи наручники, он бы все равно смылся! Загадка для них! А я думаю, что тут явно попахивает служебным преступлением, вернее — государственной изменой. Есть подозрение, уж не в сговоре вы с ним? Признавайтесь! Сколько он вам обещал заплатить?
— Что вы, шеф! Да, как вы могли о нас такое подумать? Мы самые преданные ваши сотрудники, — воскликнул с горечью в голосе молодой агент Силбато, у него даже на глазах навернулись слезы.
— Смотреть мне в глаза! — заорал Рабиозо, подбежав и уставившись в упор в лицо агенту Восто.
Ферри вечером в харчевне «Коты и голуби» встретился с водовозом Канаро, который на днях вернулся с Горячих Источников. Уединившись за дальним столом в конце зала, они обсуждали предстоящую операцию. Руководителю сразу понравился мужественное открытое лицо старшего водовоза. Такому человеку можно было смело доверять.
— Сколько мы сможем во дворец за один раз переправить человек? — задал он вопрос Канаро, закуривая трубку.
— У меня будет 15 повозок, в каждой повозке по четыре больших бочки, в каждой бочке может спрятаться по два человека.
— Значит, 120.
— Больше, вы забыли возниц, вместо них вы можете использовать своих людей.
— Тогда выходит около 130, тебя и твоих возниц я не считаю. Зачем подвергать вас риску, вы и так большое дело делаете. Сто тридцать человек, сто тридцать опытных бойцов. Они многое могут. Если они захватят ворота, то к ним может добавиться еще около трехсот бойцов. Дворец, можно сказать, уже наш. Они обезоружат охрану и захватят в плен диктатора и его министров. Потом надо будет окружить казарму и разоружить гарнизон.
— Мы можем перегородить повозками въезд в город, если вдруг Трайдору подойдет военная помощь из Ноузгея или Крепости Мейз, — предложил Канаро.
— Хорошая идея! — согласился Ферри. — Это будет очень даже кстати, если войска Перфидо покинут столицу.
— Они покинут Бельканто только в одном случае, если начнутся волнения в Брио, — откликнулся водовоз.
— Не сомневайся, если понадобится, мы устроим там волнения, чтобы выманить генерала с войском. Пока надо копить силы для решающего удара по Трайдору.
Когда Торбелллино утром заявился в магазинчик, все были уже на своих местах. Жанна занималась с цветочницами, Ферри писал очередную статью для газеты, толстяк Гарри, насвистывая под нос песенку, резал бумагу для листовок.
— Ты вовремя появился, — обрадовался шеф, увидя юношу. — Мне тебя как раз не хватает.
— Что-нибудь случилось, Ферри?
— Нет ничего не случилось, но Комитетом Четырех готовится операция под названием «Гроза», которая позволит нам скинуть Трайдора и его приспешников в самое ближайшее время.
— Что требуется от меня, Ферри? Я всегда готов выполнить поручение Комитета Четырех, правда, я его никогда не видел.
— Ты, мой мальчик, предостаточно сделал для нашего общего дела, и я считаю тебе можно открыться. Комитет Четырех — это полковник Осадо, Крис, Моряк Вела и я.
— Ферри! — в изумлении воскликнул Торбеллино. — Как же я сразу не догадался!
— Бывает, брат. Ну, ладно, сантименты в сторону, давай займемся делами. Тебе предстоит срочно отправиться в кофейню Рудо, пора закончить подземный ход и освободить наших товарищей из темницы. Без бывших гвардейцев нам не захватить дворец Трайдора, так что на тебя и Чарлито последняя надежда.
Пока Ферри и Торбеллино разрабатывают в деталях план по освобождению узников из крепости, давайте вернемся к Виоленто Беспалому. Интересно, чем в этот время занят он?
Приведя одежду и мысли в должный порядок, Виоленто вышел из дома, не забыв перед уходом влепить в заднюю стенку шкафа очередную порцию ножей.
Утреннее настроение у него было, можно сказать, на нуле. Сплошные неудачи с поимкой мальчишки Тореллино, свалившиеся в последнее время на его голову, выводили его из себя. Первым делом он прошелся по злачным местам. Сначала попил кофе в кофейне «Черный Аромат», затем пропустил чарку вина в харчевне «Коты и голуби», дальше его понесло в кондитерскую «Волшебная флейта», а оттуда — в трактир «Последний приют», где он когда-то расправился с агентами Рабиозо.
Там-то ему и пришла в голову интересная мысль, где можно встретить мальчишку. Прежде всего, он попытался ответить на вопрос: «Где Торбеллино может себя чувствовать в столице в относительной безопасности?»
Естественно, на городском рынке! Где полно толчется народа. Там можно без опаски встречаться с друзьями, там мало кто на тебя обратит внимание.
Расплатившись, наемный убийца, охваченный навязчивой идеей, сорвался с места. Поймав в переулке извозчика, он через пятнадцать минут был уже у городского базара. Вклинившись в пеструю шумную толпу, он стал высматривать свою добычу. Через час его настойчивые поиски увенчались успехом. Неожиданно в цветочных рядах он заметил мелькнувшую знакомую фигуру юноши, который нес на плече огромную плетеную корзину, набитую доверху цветами. Обрадованный свалившейся на него удачей Виоленто устремился следом за молодым фридом, бесцеремонно расшвыривая в стороны горожан со своей дороги. На этот раз он решил воспользоваться не метательными ножами, а стреляющей тростью, которую приобрел во время последней поездки в Веер-Блу.
«Это будет более надежный способ убрать этого сопляка в толпе, не привлекая постороннего внимания, — думал он, крепко сжимая в руках трость и боясь потерять юношу из виду. День выдался выходной, народу на базарной площади скопилось невероятно много, также съехалось с округи большое количество фермеров со своими продуктами. Беспалый проклял все на свете, расстояние между ним и жертвой по-прежнему было так велико, что незаметно воспользоваться стреляющей тростью не получалось. Вдруг он потерял цветочную корзину из виду, что плыла над галдящей толпой, на которую он ориентировался. Это настолько его разъярило, что он уже особенно не церемонился со встречными покупателями и продавцами, пуская в ход тяжелые кулаки и мощные покатые плечи.
— Караул! Кошелек украли! Держи вора! — вдруг раздался рядом с ним душераздирающий женский вопль, и какая-то торговка обеими руками схватила его за рукав. Ему удалось стряхнуть с себя орущую тетку, но она вцепилась в его одежду. Полная женщина продолжала неистово вопить, словно резаная. Вокруг них сомкнулась толпа возмущенных людей. Воров ненавидели во все времена, и расправа над ними всегда была безжалостной и короткой. Отделаться от тетки не удавалось, она висела на нем, как вцепившийся бульдог. Виоленто облегченно вздохнул, когда к ним наконец-то пробилась группа полицейских. Он подумал, что уж теперь-то отделался от дико орущего на всю площадь балласта, но через минуту горько пожалел.
— Спокойно, гражданочка! Сейчас все выясним! — успокаивал представительницу слабого пола полицейский из наряда, с трудом отдирая торговку от Виоленто.
— Я чувствую, чья-то рука ко мне в сумку лезет! Я хвать! А кошелька-то нет! — продолжала голосить неугомонная женщина. — Оборачиваюсь, а за спиной этот тип стоит! Проклятый ворюга!
Полиция начала обыскивать Беспалого, ища похищенный кошелек. Но вместо кошелька к их немалому изумлению полицейские обнаружили в жилетке и карманах подозреваемого набор метательных ножей и толстую пачку денег. Не успел Виоленто и глазом моргнуть, как ему тут же заломили руки за спину и защелкнули наручники.
Глава двадцать пятая
Неудача
Вернувшись с рынка, где передал связному из Брио корзину с цветами и листовками, Торбеллино попрощался с товарищами и отправился к дядюшке Буоно за конем, а от него домой — собираться в дальний путь. Вновь перевоплотившись в рэдпероса, юноша ранним утром через Восточные городские ворота покинул столицу. На верном Гнедом он направлялся в Кофейню Грубияна Рудо. Ему и Чарлито предстояла самая трудная и последняя задача — закончить подземный ход, докопав его до камеры полковника Осадо и гвардейцев. По дороге всадника обогнала, поскрипывая, черная полицейская карета. Из окна высунулся агент Силбато и долгим пристальным взглядом проводил молодого рэдпероса, едущего рысью по обочине.
В кофейне фрида давно с нетерпением ждали, ее обитателей уже предупредили о его скором приезде. Переодевшись в комбинезон и спустившись в подземный ход, Торбеллино был удивлен проделанной в его отсутствии работой. Чарлито без него не сидел сложа руки. Друзья с удвоенной энергией взялись за дело. «Чумазый», соблюдая осторожность, потихоньку долбил грунт, а юноша совком выгребал его, набивал им мешки и таскал по узкому проходу до ниши под погребком. Ночью молодой фрид поднимал мешки с землей наверх и высыпал ее в глубокий овраг, что находился за кофейней.
На третий день Чарлито неожиданно приостановил работу и с тревогой окликнул товарища. Торбеллино подполз к «чумазому».
— Что случилось, Чарлито?
— Случилось самое страшное, брат, — произнес трагическим голосом «чумазый». — Мы не сможем закончить подземный ход.
— Почему? — спросил озадаченный Торбеллино.
— Потому что мы уткнулись в гранитную скалу, которую мы не сможем преодолеть, как бы мы не хотели.
— Как не сможем?
— Ее не продолбить в наших условиях. Тут надо использовать молот и лом. Наверху сразу услышат стук под землей.
— Откуда она взялась, черт возьми!
— По всей видимости, гранитная гряда существовала всегда, еще до постройки здесь крепости. А уже позже на ней была возведена крепость.
— А может ее можно как-то обойти стороной?
— Сомневаюсь.
— А если попробовать продолбить крепостные стены в том месте, где они соединяются с гранитной махиной.
— Ничего не выйдет, кирпичная кладка начинается на уровне земли. Нас и нашу работу сразу увидят.
— Черт, что же теперь делать? Выходит, вся наша работа пошла коту под хвост, — вырвалось у расстроенного юноши.
— Выходит, что так, — согласился с ним грустный Чарлито, утирая полотенцем со лба пот.
Поздно вечером, когда разошлись посетители и кофейня закрылась, подпольщики устроили совещание. Все были страшно расстроены известием о гранитной скале, преградишей дальнейший путь к камере гвардейцев.
— Не представляю, как сообщу о нашей неудаче своему руководителю, — сказал Торбеллино. — Ферри удар хватит после такой удручающей новости. Он так надеялся, что мы за пару недель закончим работу.
— Ничего, мой мальчик, трудности нас только закаляют, — успокаивал много повидавший на своем веку Рудо.
— Что-нибудь придумаем, — подала, чуть не плача, голос Лила. — Наверняка есть какой-нибудь выход из сложившейся тупиковой ситуации.
— А что, гранит никак нельзя продолбить?
— Можно, но для этого понадобится столько усилий, которые не сравнятся с теми, что мы приложили, выкопав такой длинный ход от кофейни до крепостных стен. Придется долбить, а в нашем случае стук сразу услышат охранники, — отозвался Чарлито.
— Да стук услышат, как пить дать. И подымут тревогу, — согласился немногословный Рудо.
— Есть еще один способ. Но для этого нужны специальные буры.
— Ну-ка, подробнее, пожалуйста, Чарлито.
— В граните бурами просверливаются глубокие отверстия, в них забиваются деревянные пробки и поливаются водой. От сырости древесина начинает разбухать и с силой давить на гранит, который от этого давления трескается.
— Так в чем дело? Я могу смотаться в Веер-Блу, друзья оружейники изготовят буры из самого прочного железа! — вокликнул обрадованный Торбеллино.