В этот момент из лифта вышел не кто иной, как Гриша.
При виде милиции он побледнел и спросил охрипшим голосом:
– Что случилось?
– Квартиру Альбины Федоровны ограбили! – сказала я.
– Как? А она, она не пострадала?
– В каком смысле? – заинтересовался Николай Николаевич.
– Она жива-здорова?
– Да. А позвольте спросить, кто вы? Документы у вас имеются?
– Конечно, вот, пожалуйста! – Гриша достал паспорт и отдал Николаю Николаевичу.
– А вы, девушки, что тут застряли? – спросил Николай Николаевич. – Идите себе гуляйте, вон ваш красавец уже рвется на волю. Ступайте, ступайте!
Ничего не попишешь, пришлось уйти.
– Аська, это кто, Гриша был?
– Да.
– Не похож на вора. И потом, что он, псих, что ли, соваться прямо в пасть милиции? Как ты считаешь?
– А может, это отвлекающий маневр? Я, мол, чистенький, никого не боюсь.
– Возможно. Надо бы все-таки разузнать, кто он такой. Знаешь, милиция милицией, а мы со своей стороны должны тоже это дело не бросать, тем более мы отчасти виноваты.
– Это в чем же мы, интересно, виноваты? В том, что один раз предотвратили ограбление? Кстати, тогда, ночью, воры могли бы еще больше унести.
– А все же мы ведь знали и не предупредили.
– Нет, я предупредила, что какой-то тип возле ее двери терся, и еще раньше мы хотели предупредить письмом, но она замки поменяла, вот мы и решили, все в порядке.
– Так ты что, не хочешь больше этим делом заниматься?
– Нет, почему, хочу.
– Да, Аська, ты там не слыхала, воры ключами дверь открывали или взломали, а?
– То-то и оно, что ключами.
– Вот и выходит, что Гриша этот очень подозрительный.
– Почему?
– Потому. Сама подумай, всего несколько дней, а новые ключи уже у воров. А Гриша-то этот у Ненормы и днем и ночью бывает. Значит, имеет полную возможность снять слепки с ключей.
Глава XI
ХУДОЖНИК-ВОРЮГА?
На сквере первыми, кого мы увидели, были Митя с Джонни и Костя.
– Ой, ребята! – воскликнула Мотька. – Ненорму ограбили!
– Когда?
– Сегодня днем.
И мы во всех подробностях рассказали им и про ограбление, и про мой допрос, и про наши подозрения.
– Да, – согласился Костя. – Гриша этот очень подозрительный. Кстати, я теперь знаю, кто он такой, как зовут, где живет. Григорий Валентинович Мусьяк.
– Мусьяк? Что это за фамилия?
– Я уже посмотрел в словаре Даля, – сказал Митя, – это от французского «мусье», бранное слово, означает «франт», «выскочка».
– У тебя и вправду ко всему научный подход, – сказала я.
– Да, Митяй у нас человек основательный, – согласился Костя.
– Надо сказать, ему эта фамилия очень даже подходит, – заметила Мотька. – И где этот Мусьяк живет?
– В Четвертом Самотечном переулке.
– А кем работает?
– Он художник.
– Художник-ворюга? – удивилась Матильда.
– Запросто! – сказал Костя. – Вот мне отец рассказывал, они одну банду взяли, так главарь у них был как раз скульптор. Здорово конспирировался. Долго никто на него не думал. А потом отец одну ниточку обнаружил и весь клубочек-то и размотал, а там такое – и оружие, и наркотики, и торговля живым товаром.
– Каким живым товаром?
– Ну, это когда живых девушек за границу продают.
– А какую ниточку твой отец обнаружил? – заинтересовалась я.
– Это – профессиональная тайна. Отец даже мне не сказал.
– А знаете, ребята, – задумчиво проговорил Митя, – боюсь, что мы с вами на неверном пути.
– Почему? – воскликнули мы хором.
– Сдается мне, что этот Мусьяк тут не замешан. Очень уж нелогично он себя ведет. Посудите сами, если он связан с ворами, зачем ему светиться? Средь бела дня приезжать, оставлять машину у подъезда, появляться вместе с этой Альбиной. Уж старушки на лавочке не упустят ничего, все милиции расскажут.
– Ты не прав, старик, – возразил Костя. – Все как раз правильно. Если бы он очень уж таился, Альбина могла бы его заподозрить. А вот то, что он явился, когда там милиция, скорее означает, что он умный ворюга. Сам пришел, нате вам мои документы, никого не боюсь, ни от кого не прячусь.
– Тогда он должен быть гениальным актером.
– С ворами это случается.
– Ладно, это все разговорчики в пользу бедных, – прервала их спор Мотька. – А что нам-то делать? Должны же мы распутать эту историю с Гришей. Ведь про Гришу-Гриню знаем только мы, значит, нам и карты в руки. Милиция пока знает только про узкоплечего.
– Узкоплечего? – переспросил Костя. – А спрошу-ка я у отца, не встречался ли ему такой. Уж больно характерная примета.
– Вот-вот, спроси обязательно! – загорелась Матильда.
– Спрошу. А теперь давайте разработаем план действий. Я считаю, что надо все-таки последить за этим Мусьяком.
– А как? Ведь мы с утра в школе, – с недоумением проговорил Митя.
– Ничего страшного, если каждый из нас прогуляет денек. По очереди. Допустим, я начну, потом Ася, ты и Мотя. Если будет недостаточно, повторим.
– А как ты себе это представляешь? Он ведь на машине.
– Да, это плохо. Вот что, ребята. Мы должны перво-наперво осмотреть место, где он живет. Может, порасспросить осторожненько во дворе, словом, произвести разведку боем.
– Поодиночке? – спросил Митя.
– Нет, для начала все вместе. Надо выяснить, отдельная у него квартира или коммуналка. Если коммуналка, попробуем поговорить с соседями.
– А если отдельная?
– Если отдельная, попытаемся проникнуть туда.
– Как? – в ужасе воскликнули мы с Мотькой.
– Да нет, девочки, я не о том. Просто кто-нибудь из нас, разумеется, исключая Асю, он ведь ее знает уже, позвонит к нему и попытается запудрить ему мозги.
– И что?
– А пока то да се, тары-бары, надо будет все примечать, может, что подозрительное заметим! Так, завтра с утра и пойдем.
– Все вместе?
– Да, кроме Аси.
– Вот еще! – возмутилась я. – Что ж, мне одной тащиться в школу, когда вы пойдете на разведку боем? Ни за что! Я оденусь так, что он меня в жизни не узнает! Возьму у мамы парик!
– Ну хорошо, – смилостивился Костя. – А у вас неприятностей из-за прогула не будет?
– Переживем! – с вызовом сказала Мотька.
– Значит, договорились. В половине девятого встречаемся на остановке трамвая.
На этом мы простились с мальчиками и пошли домой.
– Ась, а деду скажешь?
– Да что ж я, сумасшедшая, что ли? Во-первых, он меня не пустит, может поднять бучу. Нет, я теперь с ним осторожна буду. Это уже не тот дед.
– Да, мне тоже кажется, тут лучше помалкивать.
Когда мы пришли домой, никакой милиции уже не было, только тетя Липа все ворчала:
– Нет, это ж надо, как у нее что-нибудь, так мы все отдуваемся. Сколько грязи мне натащили, ужас просто, девчонку на допрос тягали, собаке нервы истрепали, а ведь ничего не найдут, это как пить дать.
– Тетя Липа, вам, что ли, не жалко Альбину? – спросила Матильда.
– Ну, жалко, жалко, а дальше что? С ду€хами поменьше якшаться надо.
– А при чем тут дух? – удивилась я.
– Да ведь уже вся Москва про ее духа знает, по телевизору ее квартиру показывают, она там про духа распространяется, а воры-то сразу примечают, что у нее на стенках висит. Если уж живешь одна, сиди тихо, не высовывайся! Вот теперь и плачь по картинкам своим да по шубке норковой! Вы голодные?
– Нет!
– Ладно, ступайте в комнату, не толкитесь тут, а то у меня уже в глазах рябит!
– Слушай, Матильда, а может, Гриша сегодня у Ненормы останется, утешать ее?
– Ну и что?
– Так за кем же мы завтра следить будем?
– Во-первых, завтра в нашу задачу входит эта… как ее… ре-ког-носцировка, и Гриша нам не больно нужен. А меня вот какая мысль занимает: когда Гриша у нее ночует, дух приходит или нет?
– Да, мысль грандиозная!
– А что?
– Да нет, я серьезно! Как бы это выяснить? Идея! Оставайся ночевать у меня!
– Зачем?
– А мы в двенадцать тихонько выйдем на площадку и послушаем. На площадке слышно, когда там рояль играет.
– Но ведь нас могут застукать. Или мама твоя, или дед, или тетя Липа. В такое время у вас еще не спят.
– Да, ты права.
– Кстати, одной тебе проще будет незаметно выскользнуть.
– Может, и проще, да страшновато.
– А ты с мамой поделись, у нее с чувством юмора все в порядке, она с тобой с удовольствием выйдет на пять минут.
– А что, в этом что-то есть! Молодчина ты, Мотька, голова у тебя здорово варит.
– Просто я знаю жизнь, – со вздохом сказала Мотька.
– Да, а жизнь знает тебя!
И мы расхохотались.
Мама вернулась домой с дедом. За ужином тетя Липа посвятила их в события нынешнего дня. Они долго охали, ахали, сокрушались.
– Я должна к ней зайти, – сказала мама, – ведь это ужасно. Помимо всех потерь, еще отвратительно осознавать, что кто-то чужой рылся в твоих вещах! Так противно!
«Вот-вот, – подумала я, – сходи-ка туда, заодно и выяснишь, там ли Гриша».
– Татуша, а мне можно не ходить? – как-то рассеянно спросил дед.
– Конечно, тебе там совершенно нечего делать! – сказала мама и направилась к Ненорме.
Вернулась она через минут пятнадцать, несколько обескураженная.
– Ну что? – спросила я.
– Да ничего, высказала ей свои соболезнования, но, кажется, она и без них вполне обойдется. Она там не одна.
– С Гришей? – ляпнула я.
– А ты откуда знаешь?
– Да видела я его несколько раз.
– Понятно. Вот и хорошо, что она не одна.
– Интересно, мама, когда у нее Гриша ночует, дух к ней является?
– А с чего ты взяла, что этот Гриша у нее ночует? – с педагогическими нотками в голосе спросила мама.
Я рассказала ей о том, что видела ранним утром, когда выходила гулять с Лордом.
– Боже мой, я и не заметила, как ты стала совсем взрослой, – сокрушенно проговорила мама.
– А как насчет духа?
– Вернее, насчет его отношений с Гришей, ты хочешь сказать?
– Да.
– Это и впрямь интересно. Когда этот самый дух приходит?
– В начале первого.
– Давай-ка мы с тобой выйдем на площадку в это время и послушаем, – включилась в игру мама. Мотька как в воду глядела. – А что же ты деда в это не посвящаешь? – не без ехидства спросила она. Мама иногда ревнует меня к деду.
– Ему это не интересно. Ему вообще в этот раз ничего не интересно, – с обидой в голосе сказала я.
– Ты тоже заметила? – удивилась мама. – А я думала, что мне это только кажется.
Тут маму позвали к телефону, и разговор прервался. Звонила мамина любимая подруга Оля. Ну, теперь это надолго. Они с мамой видятся редко, но зато иногда отводят душу по телефону. Тогда уж к нам никто дозвониться не может! Ну, что ж, времени до полуночи еще много, надо бы найти мамин рыжий парик. Уроки можно не учить, завтра мы в школу не идем. Что приятно. Я полезла в кладовку и довольно быстро обнаружила парик. Сунув его за пазуху, я пошла в ванную и там заперлась. Надо сегодня примерить парик, а то утром будет некогда. Я аккуратно подобрала свои волосы и надела парик. Как мама это делает, я, слава богу, насмотрелась. И вдруг в этом рыжем кудрявом парике я страшно себе понравилась. Интересно, а Мите я понравлюсь в нем? Я ведь теперь совсем другая, и, конечно, никакой Гриша меня не узнает. А хорошо бы и для Мотьки припасти парик, все-таки Гриша хоть мельком, да видел ее. А у художников глаз наметанный, и недооценивать этого нельзя. Спрятав рыжий парик, я снова полезла в кладовку и стала там рыться в коробке со старыми театральными тряпками. Ага, вот то, что надо, короткий черный парик. К Мотькиным синим глазам очень даже подойдет!
Я положила оба парика в пакет и сунула в портфель. Завтра по дороге забегу к Мотьке, ее мама уходит на работу ни свет ни заря, и там мы с нею спокойно наденем парики. Хотя нет, нас может кто-нибудь увидеть. Придется уже на месте зайти в какой-нибудь подъезд. Ох, сколько всяких предосторожностей надо соблюдать в ходе расследования. С ума сойти!
Закончив разговор с Олей, ко мне заглянула мама.
– Аська, ты чего не ложишься? Ведь завтра в школу!
– А дух?
– Ах да, дух! Ладно, уже полдвенадцатого, так и быть, полчаса подождем. Но только обещай мне сразу лечь спать, когда вернемся.
– Ладно. Мам, а давай в нарды сыграем. Мы с тобой сто лет не играли.
– Давай, я и вправду уже забыла, когда играла.
Мы так увлеклись игрой, что чуть не проворонили духа. Но все же я опомнилась без двух минут двенадцать, и мы с мамой на цыпочках вышли на лестницу. Нас обеих душил смех.
– Аська, какие мы с тобой дуры! – прошептала мама.
– Погоди, может, мы еще самые умные окажемся.
– Это каким же образом?
– Пока не знаю.
– А который час?
– Три минуты первого.
– Уже пора?
– Что?
– Пора ему играть?
– Давай подождем.
Мы прождали еще пятнадцать минут, но в квартире Ненормы все было тихо. Видно, дух не желал играть перед Гришей.
– Ладно, Ася, пошли спать. Похоже, дух объявил Грише бойкот. И должна признаться, я его понимаю.
– Почему?
– Не понравился он мне, какой-то скользкий тип.
– А по-моему, парень как парень.
– Ну и ладно. Ложись скорее, детка, завтра ведь рано вставать.
– Спокойной ночи, мамочка!
Глава XII
РАЗВЕДКА БОЕМ
Утром тетя Липа с трудом меня добудилась. Я вскочила как встрепанная! Не хватало еще опоздать! Но ничего, когда надо, я умею все делать молниеносно, и уже через четверть часа я выскочила из дому и сломя голову понеслась к Мотьке.
– Матильда! – закричала я, врываясь к ней. – Я для тебя парик нашла! Вот!
– Здорово! – восхитилась Матильда. И тут же нацепила парик.
Как же она сразу преобразилась! Недаром мама говорит, что Мотька – прирожденная актриса. У нее даже осанка изменилась! Внимательно посмотрев на себя в зеркало, Матильда достала из ящика карандаш «Живопись» и чуть подвела глаза, слегка удлинив их к вискам. Получилось что-то то ли японское, то ли китайское, но очень красивое.
– Мотька, потрясон!
– А ты?
Я тоже напялила свой рыжий парик. И опять понравилась себе.
– Класс! – одобрила Мотька. – Ладно, пора бежать.
– Мотька, так нам идти нельзя! А вдруг нас кто-то увидит? Потом разговоров не оберешься.
– Ты права, берем с собой. Погоди, надо еще зеркальце захватить, а то мало ли где придется их надевать!
Мальчишки ждали нас на остановке трамвая.
– Гриша сегодня ночевал у Ненормы! – доложила я. – И кстати, дух ночью не играл.
– А ты откуда знаешь?
– Мы с мамой ночью ходили слушать на площадку.
– С мамой? – удивился Митя.
– А знаешь, какая у нее клевая мама! – заметила Мотька.
– Значит, так, – начал Костя, – сейчас садимся в трамвай и едем до…
– Сойдем, не доезжая одну остановку! – заявила Мотька.
– Это почему?
– Нам с Асей надо загримироваться. Не можем же мы делать это на месте!
– Молодец, Матильда! – одобрил ее Костя. – Но только мы сойдем не раньше на одну остановку, а позже. Потому что иначе мы окажемся на бульваре и там негде будет спрятаться.
Итак, мы доехали до остановки «Селезневская улица», сошли и двинулись обратно.
– Ребята, постойте, мы сейчас!
Мы с Матильдой нырнули в подъезд одного из домов и быстро нацепили парики.
– Ну как?
– Нормалек!
Когда мы вышли, ребята ахнули.
– Ну, вы даете! Вас и родная мать не узнала бы! – пришел в восторг Митя, а Костя только одобрительно хмыкнул.
– Так, а сейчас сориентируемся на местности, – сказал Костя. – Сначала найдем дом и квартиру, а потом, если его машины нет, будем внимательно изучать обстановку. Если машина тут, я попробую сунуться прямо к нему.
– И что ты ему скажешь? – спросил Митя.
– Там видно будет.
Мы быстро нашли дом. Это оказалась кирпичная башня, и жил Гриша, как выяснилось, на одиннадцатом этаже.