Наконец я уснула, и всю ночь напролет мне снился Париж, а в ушах звучала фраза из рекламы: «Париж, где рождается мода и духи…»
Утром Мотька с трудом меня добудилась.
– Аська, вставай, сколько можно дрыхнуть! Ну, вставай же! Нам скоро в Марьину Рощу, а надо еще чайку попить!
Господи, да я с этим Парижем совсем забыла о том, что нам сегодня предстоит!
Я вскочила как ужаленная, вмиг умылась и оделась. И только уже выдув кружку чаю с бубликом, я вдруг сообразила:
– Мотька, ты чего вскочила в такую рань? Глебу ведь надо еще попасть в лабораторию, найти подходящие ампулы…
– Все равно, лучше быть наготове! Кстати, вечером уже наши приедут! Поганцы, не могли позвонить! Интересно, как у них там все прошло?
– Ой, Мотька, а правда, почему они не позвонили? Вдруг что-то не так?
– Типун тебе на язык! – воскликнула Мотька. – Слушай, давай Олеговой бабушке звякнем! Уж ей-то он наверняка звонил! Или Костиной маме!
– Давай!
Ирина Олеговна обрадовалась нашему звонку.
– Молодцы, что позвонили. Олежек вчера сказал, что никак не может вас застать! У них все прошло прекрасно! И сегодня вечером они вернутся!
Хорошо, хоть за них не надо волноваться!
Вскоре позвонила Татьяна Мироновна.
– Девочки, мы выезжаем! Через полчаса спускайтесь вниз!
– А ампулы? – спросила Мотька.
– Глеб сегодня с восьми часов сидел в лаборатории! Все в порядке!
– Аська, а тебе не страшно? – спросила Мотька. – За Валерку?
– Еще как страшно! До ужаса!
– Какой он смелый! И голова у него варит здорово!
– Не знаю, по-моему, лучше бы оставить все как есть, зачем туда соваться! Ампулы вернули, все в порядке…
– А преступников поймать? Разве так можно?
Мы еще полчаса толкли воду в ступе, а потом спустились во двор. Машины еще не было.
– Аська, ты чего такая? – внезапно спросила Мотька.
Я вздрогнула.
– Какая такая?
– Пришибленная.
– Из-за Валерки, – предпочла соврать я.
– А по-моему, ты брешешь!
Но тут во двор въехала машина Скавронских. Валерка был уже там. Мы погрузились и поехали.
– Ой, Глеб Алексеич, а на ампулки можно взглянуть! – попросила Мотька.
– Валерий, покажи девушке наше с тобой творение! – засмеялся он.
– Как это? – удивилась я.
– А мы с Валерой с самого утра сегодня сидели в лаборатории, песочек в ампулы насыпали и запаивали их.
– Простой песок? – поразилась Мотька.
– Именно!
– А с виду совсем как те! Надо же! А они сразу не просекут?
– Сама же говоришь – совсем как те!
Уже на подъезде к Марьиной Роще я сказала:
– Только во двор ни в коем случае нельзя заезжать!
– Почему? – поинтересовался Глеб Алексеевич.
– Но ведь Виктор знает вашу машину!
– Верно мыслишь! – согласился Скавронский. – Тогда вот тут и остановимся. Значит, так, Валерий, если через двадцать минут тебя не будет, я пойду за тобой, а если я пропаду, то женщины вызовут Службу спасения.
Валерка, бледный и серьезный, вылез из машины и решительно направился к дому Виктора. Через минуту я не выдержала и побежала за ним.
– Куда? – успела только крикнуть Татьяна Мироновна.
Но я даже отвечать не стала. Неужто не ясно?
Я остановилась поодаль и видела, что Валерка на мгновение замер у двери, а потом рванул ее и вошел в подъезд. Бедняга, каково ему сейчас?!
Вдруг кто-то тихонько дернул меня за рукав. Матильда. Тоже не выдержала.
– Ой, Аська, мы же не продумали, что он там говорить будет!
– Сама знаешь, по вдохновению лучше получается!
– Так-то оно так…
Прошло минут десять, наше напряжение достигло предела, мы готовы уже были бежать за Глебом, но тут вдруг дверь подъезда открылась и появился Валерка. Он в изнеможении прислонился к двери. Я хотела броситься к нему, но Матильда удержала меня.
– Не надо, Виктор же тебя знает! – прошептала она.
Валерка наконец встряхнулся и бегом бросился в нашу сторону. Заметив нас, он сделал знак, чтобы мы зашли за угол. И только там перевел дух.
– Получилось, девчонки! Получилось!
– Ну, рассказывай!
– Подождите, надо сперва договориться, кто будет следить!
– За Виктором?
– Вряд ли! Он все еще болен! Может, к нему кто-то явится, может, его жена, или кто она ему, куда-то пойдет! Надо бы здесь встать с машиной, а то замерзнем к чертям.
Тут мы заметили, что к нам бежит Глеб Алексеевич.
– Цел? Слава богу! Ну, как все прошло?
– Нормально! Глеб Алексеевич, давайте подгоним сюда машину, надо проследить за подъездом. Номера грязью замажем! А Виктор вряд ли сам из дому выйдет, он болен!
– Правильно! Я сейчас!
Через несколько минут номера и в самом деле были замазаны грязью, а мы все сидели в теплой машине и слушали Валеркин рассказ:
– Ну, прихожу я туда, звоню. Женский голос спрашивает: «Кто? Отвечаю: «Валерий!» Там какое-то шушуканье, и вскоре дверь открывается. На пороге стоит Виктор в теплом халате и хватает меня за шкирку. «Ты что ж делаешь, сукин сын?» А я: «При чем тут я? Путаница вышла! Вот, я вашу коробку назад принес, мне она без надобности!» И протягиваю ему коробку. Он ее схватил и крикнул: «Зина! Не выпускай его!» Тут мне как-то неуютно стало. Но держу себя в руках, мне, мол, нечего бояться, я чист. Вскрыл он коробку, но сперва со всех сторон осмотрел, та ли. Потом внутрь заглянул, одну ампулку вытащил, на свет поглядел и, сразу видно, успокоился. Потом спрашивает, как такая путаница случилась. А я из себя решил отморозка состроить.
– Кого? – переспросила Татьяна Мироновна.
– Отморозка! – повторил Валерка. – Отмороженного, значит! Ну и говорю: «Я парикмахерские спутал. Меня послали на Ломоносовский, а я на Ленинский попал, я в Москве всего второй раз, а сам живу в Дубне.
– Почему в Дубне? – растерянно спросил Скавронский.
– Не знаю, просто в голову пришло. Короче, мне в парикмахерской для сестры надо было у ее знакомого пакет забрать, со шкурками.
– Какими шкурками? – спросила я.
– Вот-вот, он тоже спросил, с какими шкурками, – усмехнулся Валерка. – С каракулевыми, говорю! И только когда к сестре домой пришел, мне в башку стукнуло, что пакет какой-то не такой, не мягкий… Я решил проверить и гляжу, а там лекарство. Что ж думаю, ошибка вышла, а сестра и тетка на меня накинулись, мол, тебе ничего поручать нельзя, ты отмороженный, ну я и сказал, что не виноват, что мне такое дали. Стали разбираться и выяснили, что я вообще не туда попал! Смеху было! Сестра решила за шкурками сама сходить, а тетка меня послала обратно ваши лекарства отвезти.
– И он поверил? – спросил Скавронский.
– Вроде да. Но у него ведь температура, а я так тараторил, что и у здорового голова разболится! – гордо сообщил Валерка. – Стоп! Внимание! – крикнул он и сполз на пол. – Следите за теткой в красном пальто! Это Зина! Посмотрите, у нее коробка есть?
– У нее сумка в руках, довольно объемистая, – доложила Татьяна Мироновна.
– Я пойду за ней! – вызвалась я. И никого не слушая, выскочила из машины.
Матильда кинулась за мной. И мы, взявшись под руки, пошли за Зиной в красном пальто.
– Аська, а вдруг она просто в магазин идет?
– Ага, с полной сумкой! Смотри, как она у нее набита!
– Тоже верно! Куда это она?
Зина направлялась к Марьинскому универмагу.
Мы переглянулись. Интересно, что ей там надо? У входа в универмаг она помедлила, отошла в сторону, приблизилась к коммерческому киоску и купила банку фанты. Открыв ее, стала жадно пить, при этом как-то странно шныряя глазами по ряду машин на стоянке.
– По-моему, она какую-то машину ищет! – прошептала я.
– Похоже на то!
Зина допила воду, выкинула банку в урну, взяла сумку и направилась в универмаг. Мы бросились за ней, но в этот момент из дверей вдруг повалила толпа вьетнамцев, да такая плотная, что пробиться не было никакой возможности. Через минуту, когда вьетнамцы наконец иссякли, и мы ворвались в универмаг, Зина уже исчезла из виду.
– Упустили! – простонала Матильда. – И откуда они только взялись, эти китайцы!
– Вьетнамцы!
– А ты почем знаешь?
– Вижу! Глаза есть!
– Ты чего злишься, Аська?
– Так глупо мы ее потеряли!
– Да ты что? Еще найдем, не журись! Давай, ты тут постой, а я по этажам пробегусь!
– Ладно, пробегись!
Мотька ринулась наверх, а я отошла в сторонку, чтобы удобнее было наблюдать за выходом. И вдруг я увидела, как по лестнице спускается какой-то невзрачный мужичонка с точно такой же сумкой, какая была у Зины. Ага, значит, она незаметно передала ему сумку в торговом зале! Мужчина был совершенно спокоен. Он вышел из универмага. Я за ним. Он остановился и первым делом закурил. Несколько раз жадно затянулся и выбросил сигарету. Потом подошел к палатке «Русский ресторан», где почему-то торговали гамбургерами и пиццей, купил себе гамбургер, стаканчик кока-колы и сел за столик. Я тоже подбежала к палатке и взяла стакан колы. Потом медленно обвела глазами три столика и подошла к мужику с сумкой. Села напротив и стала медленно пить ледяную колу. Уж на что я люблю все эти напитки, но в такую погоду от ледяной воды меня прошиб озноб. Тогда я стала пить малюсенькими глоточками, и не сразу глотать, чтобы вода во рту согрелась. Мужик поглядел на меня.
– Ох, дочка! Зря ты такую холодную воду пьешь! Как бы не простудилась! – покачал он головой.
– Пить очень хочется, – прохрипела я.
– Вон, уже осипла! Лучше бы чайку взяла или там кофе!
– А вы сами тоже колу пьете, – заметила я.
– Да у меня глотка луженая, – засмеялся он. – Полжизни на севере оттрубил!
Странно, подумала я, не похож на злоумышленника, вон какой заботливый. Хотя, как показывает опыт, все бывает. Мало ли почему даже самый добрый человек может оказаться заодно с преступниками… Я продолжала упрямо цедить кока-колу, и он перестал меня воспитывать. Решил, наверное, что я хамка… Может, Марат был прав? А кстати, здорово, что он сошел с дистанции. Он бы ни за что не сунулся к Виктору! Да, вовремя он с нами поссорился!
Наконец мужчина покончил с едой и встал, ни слова мне не сказав. Я исподлобья за ним наблюдала. Он взял сумку… и вдруг поставил ее на пластиковое кресло и начал выгружать оттуда покупки, словно что-то искал. Я, затаив дыхание, следила за его руками, но догадка уже пронзила меня. Конечно же, в этой сумке никаких ампул не было. Там вообще не было никакой коробки, одни мягкие свертки. Наконец мужичонка вытащил из сумки видавшую виды меховую шапку, надел ее и принялся вновь запихивать в сумку свои покупки.
Я сорвалась с места и пулей влетела в универмаг. У входа толклась вконец растерянная Мотька.
– Где ты была? – накинулась она на меня.
– Взяла ложный след! – быстро сообщила я. – А что у тебя? Нашла Зину?
– Нашла, только сумки у нее уже не было!
– Вот черт! Какая же я дура! Дурей меня никого нет!
– Почему? Что ты сделала?
Я рассказала Мотьке, как лажанулась. Она только головой покачала.
– Стало быть, провалили мы это дело! С треском! – констатировала она. – Что будем делать?
– Надо вернуться, они нас, наверное ждут… – предположила я.
– Это еще не факт, вполне могли уехать, решили, наверное, что мы долго будем следить за Зиной.
– Глупость какая, ни о чем не договорились… Ладно, пошли поглядим!
Мы побежали обратно в тот двор, где стояла машина Скавронских. Но теперь ее там не было.
– Моть, у тебя жетон есть?
– Есть.
– Пошли позвоним Татьяне. Может, они уже дома.
– Давай, – вяло отозвалась Мотька.
Действительно, Скавронские и Валерка ждали нас на улице Губкина.
– Как успехи? – спросил Глеб Алексеевич, услыхав мой голос.
– Никак! Мы ее упустили, она кому-то передала сумку в универмаге.
– Жалко! Ну да ладно, основное вы все-таки сделали. Ох, постой, Валерий хочет что-то тебе сказать!
– Аська! Не горюй! Мы их все равно накроем!
– Как? – поинтересовалась я.
– Подваливайте сюда, не буду же я по телефону излагать тебе свой план!
– У тебя уже есть план? – удивилась я.
– Еще какой! – Аська, Глеб Алексеич говорит, чтобы вы его дождались, он сейчас за вами выезжает!
– Да мы и сами доберемся.
– Татьяна Мироновна не велит!
– Ладно, подождем, – согласилась я.
– На кой нам тут еще полчаса торчать? – напустилась на меня Матильда. – И так ноги отваливаются! В метро хоть согрелись бы. А теперь жди тут, дожидайся! Пошли хоть в подъезд, а то сдохнем.
– Пошли, – согласилась я. После ледяной кока-колы побаливало горло.
Мы вошли в ближайший подъезд и устроились за лифтом. Нельзя сказать, что там было тепло, но все же теплее, чем на улице.
– Аська, как ты думаешь, зачем нужно красть такую штуку, как этот порошочек? А? Сама посуди, это ж не яд, не наркотик. Подумаешь, порошок для трансплантации! Это только хирургам надо!
– Может, просто кто-то хочет украсть открытие! Присвоить его!
– Ни фига! Глеб же говорил, что многие знали о его исследованиях, и вдруг кто-то другой объявится! Нет, тут что-то не то!
– Надо его спросить, прошел ли этот препарат испытания, клинические испытания, так это, кажется, называют!
– И что это даст?
– Не знаю, но все-таки узнать нужно!
– Слушай, Аська, ты часом не заболела?
– Нет, а что?
– Да вид у тебя какой-то… странный.
Мотька пощупала мне лоб.
– Нет, температуры вроде нет. Так о чем мы говорили?
– Все о том же, – усмехнулась я. – О преступлении. О чем мы уже целый год говорим? Надоело, сил нет!
– Но ведь интересно!
– Да, скучать как-то не приходится!
Минут через двадцать мы вышли во двор и вскоре заметили машину Скавронского.
– Девочки, садитесь скорее! – крикнул он нам. – Замерзли?
– Не очень, мы в подъезде ждали, – сообщила Мотька.
– Глеб Алексеевич, скажите, а этот ваш порошок уже прошел клинические испытания?
– Пока нет. Однако опыты на животных дают поразительные результаты! Поразительные! Но почему ты об этом спросила?
– Просто так.
Внезапно он остановил машину и внимательно на меня посмотрел. Взгляд его сделался рассеянным, он о чем-то задумался, потом вдруг хлопнул себя ладонью по лбу.
– Ах я идиот! Дурак набитый!
– Что? Вы о чем, Глеб Алексеевич?
– Да нет, я так, мне кое-что в голову пришло, не обращайте внимания! Сейчас я вас отвезу, и мне надо будет съездить по одному делу! Я совсем забыл со всеми этими неприятностями… – бормотал он, заводя мотор.
Все-таки эти ученые – странные люди. Вдруг он резко затормозил.
– Девчонки, помните, вы спросили меня, говорит ли мне о чем-нибудь имя Виктор?
– Да, и вы сказали, что среди ваших знакомых каждый третий – Виктор! – напомнила я.
– То-то и оно! А этот тип, у которого вы забрали мои ампулы, тоже Виктор?
– Да!
– И вы знаете номер его квартиры?
– Конечно, а что?
– Я должен немедлено к нему пойти!
– Зачем?
– Посмотреть на него!
– Для чего вам на него смотреть? – воскликнула Мотька.
– Я, кажется, начинаю догадываться, кто он такой!
Скавронский резко развернулся и поехал назад, к дому Виктора.
– Ждите меня в машине! – распорядился он.
– Нет! – решительно заявила Мотька. – Заприте машину, не будем мы вас тут ждать.
– Почему? – несказанно удивился Скавронский.
– Мы вас одного не пустим!
– Это что еще за новости? Почему?
– Потому что вы – рассеянный, а мало ли что там может вас подстерегать! – стояла на своем Мотька.
– Глупости! – И он уже сделал два шага к подъезду, но Матильда вдруг вцепилась в него мертвой хваткой.
– Не пущу!
– Матильда, прекрати! Ася, хоть ты скажи ей!
– Нет, Глеб Алексеевич, она права, мы пойдем с вами.
– Но при вас мне будет трудно говорить с ним… если это он!
– Хорошо, мы не станем входить в квартиру, но вы постарайтесь оставить дверь открытой! – согласилась я.
– Ладно, что с вами делать… Пошли!