— Наверное, много, — ответил Иван.
Они шли и шли. А метро все не было.
— Наврал, гад, — процедил сквозь зубы Герасим.
— Это он специально нас, наверное, запутал, а сам побежал вызывать милицию, — сказала Марго.
— Вот именно, — буркнул Муму. — Доктор Зорге в отставке. От такого чего хочешь ожидать можно.
В это время они, наконец, выбрели к метро.
— Ура! — воскликнул Иван. — Станция «Павелецкая». Как раз очень удобно. Нам до «Белорусской» по прямой.
Проехав в вагоне полпути, Герасим, наконец, совершенно согрелся и даже повеселел.
— А интересно, Пуаро, — начал он. — Когда мы вернемся, твоя бабушка будет уже дома или ещё там тусоваться?
— Жизнь покажет, — вздохнул Иван.
— Как выяснится, сразу позвони, — строгим голосом велел Герасим.
— Ваня, а ты родителям расскажешь? — поинтересовалась Марго.
— Я ещё с ума не сошел, — откликнулся тот. — Прикинь сама, что будет, если выяснится, как и где мы с вами сегодня провели выходной!
— Это точно, — медленно произнесла девочка и умолкла.
Однако она продолжала пристально смотреть на Ивана. И в её угольно-черных глазах словно застыл немой вопрос.
— А ты считаешь, что надо сказать? — спросил Пуаро.
— Ваня, я не знаю, — наконец снова заговорила Маргарита. — С одной стороны, ты совершенно прав.
— Он со всех сторон прав, — немедленно вмешался Герасим. — Его предки наверняка поднимут скандал, и тогда уж мы точно фиг чего выясним про всех этих псевдоиндусов и йогов.
— Согласна. — В метро Маргарита сняла шапочку, и от резкого кивка густые иссиня-черные волосы упали ей на лоб и лицо. Она резким движением отбросила их назад. — Поэтому я и говорю: с одной стороны, нам лучше всего помалкивать. Но с другой…
— С другой, — на этот раз перебил её не Герасим, а Иван, — мы пока совершенно ничего не знаем. Предки после моего рассказа поднимут шум, убедятся, что мы с вами опять, как они в таких случаях говорят, «взялись за свое», поставят на уши ваших предков, а заодно и мою бабушку, которая вместе со своей новой подругой, понятное дело, обязательно законспирируется.
— Все это верно, Ваня, — с подчеркнутой мягкостью произнесла Марго. — Но позволь мне все-таки договорить до конца. Мы, правда, пока ещё почти ничего не знаем. Но у меня такое чувство, что Генриетта Густавовна попала в большую беду. Не нравятся мне все эти люди.
На сей раз ни Иван, ни Герасим ничего ей не ответили. И тому и другому тоже совсем не понравилась экзотическая компания из Седьмого Монетчиковского переулка.
— Слушай, Марго, может, кинешь камушки? — посмотрел на неё Иван. — Они у тебя с собой?
— С собой, — подхватила девочка. — Как всегда.
— Кинь! — потребовал Герасим.
— Прямо здесь? — посмотрела ему в глаза Марго.
— Чем раньше, тем лучше, — упорствовал Каменное Муму.
— Давайте хотя бы доберемся до нашего подъезда, — откликнулась Маргарита.
Камушки, с которыми она никогда не расставалась, были семейной реликвией. И, начиная со средних веков, передавались в семье Марго по женской линии от бабушек внучкам вместе с мистическим даром, восходящим к далекой пра-пра… и ещё много раз прапрабушке Маргариты — персидской княжне, целительнице и волшебнице, жившей при дворе испанского короля Филиппа и сожженной по приговору инквизиции на костре.
Когда Марго исполнилось тринадцать лет, Ариадна Оттобальдовна вручила ей камушки, и она научилась с их помощью заглядывать в прошлое и будущее. И у Команды отчаянных во время прежних расследований было множество случаев убедиться: эти древние камушки никогда не врут.
Когда поезд, наконец, довез троих друзей до «Белорусской», они кинулись наперегонки вверх по эскалатору. Каждому не терпелось узнать, насколько основательны их подозрения.
— Вот будет весело, — когда они уже вышагивали по заснеженному Ленинградскому проспекту, говорил Иван, — если окажется, что мы на пустом месте панику подняли.
— На пустом месте таких охранников и таких дверей не ставят, — отозвалась Марго.
— И фамилий у входа не спрашивают, — буркнул Герасим.
Они поравнялись с собственным домом.
— В ваш подъезд зайдем или в мой? — осведомился Муму.
— Разумеется, в наш, потому что нас двое, а ты один, — уже открыл дверь Пуаро.
Они поднялись по лестнице на площадку между первым и вторым этажами. Единственное место, где у второго лифта не было выхода. Значит, по крайней мере, можно не опасаться, что двери кабины откроются в самый неподходящий момент.
Гадая на камушках, Марго требовала полной тишины. Она точно улетала в какие-то иные миры. Любопытный Герасим часто приставал к ней с расспросами: «Ты что, просто по их расположению определяешь или ещё как-нибудь?» А Маргарита неизменно отвечала ему: «Отстань, не твое дело».
Ребята устроились у подоконника. На лестничной клетке никого не было. Видимо, по случаю выходного многочисленное население дома, вернее, часть его, жившая в этом подъезде, либо обедала, либо отдыхала.
Марго медленно извлекла из кармана старый замшевый мешочек. Мальчики терпеливо ждали. Губы девочки зашевелились. Она беззвучно произнесла тайное магическое заклинание. Рука её, держащая мешочек, поднялась вверх и на какое-то время замерла в таком положении. Ивану каждый раз, как он наблюдал за этим ритуалом, казалось, будто Марго внимает одной ей слышимому голосу. Вот ещё миг, и она резко перевернула мешочек. Камушки с тихим стуком рассыпались по подоконнику.
Девочка окинула их пристальным взглядом. Затем недовольно повела головой и наконец медленно, словно бы нехотя, произнесла:
— А я ведь была права.
— То есть? — переспросил Иван.
— Плохо, — шепотом произнесла девочка. — Очень плохо.
— Да кому, кому плохо? — не выдержал Герасим.
Марго перевела на него затуманенный взгляд. Похоже, она с немалым трудом выходила из какого-то иного измерения и возвращалась к нормальной жизни.
— Я спросила у них, — терпеливо, словно перед ней стояли два малолетних ребенка, начала объяснять она, — грозит ли опасность Генриетте Густавовне? И камушки явно показали, что грозит.
Она для наглядности обвела указательным пальцем причудливый рисунок, который образовала древняя галька, рассыпавшаяся по подоконнику.
— Ваня, ты только не волнуйся, — дотронулась до его руки девочка, — но твоя бабушка… В общем, там что-то связано с близким ей человеком.
— Ты хочешь сказать, что близкий человек ей угрожает? — спросил Иван.
— Нет, — покачала головой Марго. — Просто опасность связана с ним.
— С ним или с ней? — хмуро осведомился Герасим.
— Мои камушки — не справочное бюро, — Маргарита свела брови к переносице. — Более точные сведения придется добывать самим.
— Большая недоработка, — проворчал Каменное Муму. — Нет чтобы сразу все сказать.
— Радуйся тому, что есть, — Марго развела руками. — Нас хоть предупреждают.
И она бережно стала складывать камушки в мешочек.
— Погоди, — жестом остановил её Иван. — Как ты считаешь, эта Виолетта может считаться бабушкиным близким человеком?
— Почему нет, если они дружат, — откликнулась девочка.
— Тогда кинь, пожалуйста, камушки ещё раз, — попросил Пуаро. — Узнай, грозит ли опасность Виолетте?
— Логично, — одобрил Герасим.
— Попробую, — выдохнула Марго.
Она повторила магический ритуал сначала. Иван заметил, что камни на этот раз легли несколько по-другому, хотя многое в новом и прежнем рисунках совпадало.
— Грозит, — в полном недоумении произнесла Маргарита. — И, главное, гораздо сильнее, чем твоей бабушке. А самое главное, у Виолетты это тоже связано с каким-то близким ей человеком.
— Нет у неё никаких близких людей, — внес ясность Иван. — Если, конечно, не считать мою бабушку.
— Ну, полная ерунда, — покрутил пальцем возле виска Герасим. — Выходит, Виолетта твоей бабке несет опасность, а она, в свою очередь, Виолетте. Дурдом какой-то. Вроде: «Волки от испуга скушали друг друга».
— По-моему, несмешно, — Иван сейчас был далек от веселья.
— Слушай, а может, это один и тот же человек, и он опасен для них обеих? — предложил Герасим. — Камушки могут определить, кто? — уставился он на Марго.
— Нет, — ответила она. — Мои камушки не компьютер. Сравнительного анализа не проводят. Но теперь я окончательно уверена: возле Генриетты Густавовны и её подруги творится что-то нехорошее.
— Эх, не умеешь ты обращаться с собственными камушками, — Герасим покровительственно похлопал её по плечу. — Задаешь какие-то идиотские примитивные вопросы. А я знаю, как гораздо хитрей их спросить.
— Тогда заведи свои камушки, — обиделась Марго.
— Чем обижаться, лучше слушай умных людей, — нахальным тоном продолжал Герасим. — Надо кинуть на этого важного, в чалме.
— Может, лучше на его спутницу? — спросила Марго.
— Не, у них женщины не котируются, — с уверенностью заявил Герасим. — Он явно самый главный из всех.
— А мне показалось, самым главным там был хромой бомж, — возразил Иван.
— С чего тебе это взбрело в голову? — вытаращился на друга Каменное Муму.
— С того, что я видел, как с ним охранник разговаривал, — объяснил Иван. — А ты не видел.
Возразить Герасиму было нечего, однако отступать от задуманного он не собирался:
— Все равно надо сперва проверить того, в чалме. А потом можно и других.
Марго устало вздохнула.
— Ладно, проверю. С тобой, Муму, спорить дольше, чем согласиться.
Герасим ничего не ответил. Сейчас его волновали только результаты. И они не замедлили появиться.
Взглянув третий раз на рассыпавшиеся по подоконнику камушки, Марго в замешательстве произнесла:
— Человеку в чалме тоже грозит опасность.
— Та-ак, — протянул Герасим. — И это опять связано с близким человеком?
— Как ни странно, это и впрямь так, — Марго сама очень удивилась.
— Кидаем на тетку в парандже, — потребовал Муму.
Девочка послушалась. Затем после длинной паузы сообщила:
— Та же картина.
— Теперь на бомжового мужика, — обратился к ней Иван.
— И ему тоже грозит опасность, — тщательно выполнив древний ритуал, вынуждена была сообщить Маргарита.
— Диагноз ясен, — со скорбным видом поцокал языком Каменное Муму. — Заклинило твои камушки. А ты ещё говоришь, они не компьютер. Зависли, и точка.
— Дурак ты, Герка, — не на шутку рассердилась девочка. — Камушки никогда не врут.
— Блажен, кто верует, — мрачно хохотнул Герасим.
Даже Иван, давно убедившийся, что все предсказания или предупреждения древних камушков так или иначе сбываются, сейчас засомневался.
— Марго, и впрямь какая-то ерунда получается. Может, они у тебя где-нибудь не там лежали и разрядились? Ну, знаешь, как батарейка?
— Не знаю, — отрезала Марго. — И вообще, на будущее тебе, Ваня, советую: если в чем-то не разбираешься, то хоть молчи. Это Муму простительно…
— При чем тут я? — вскинулся Герасим. — Мы с Ванькой не виноваты, что твои камушки за-за-за-заикаться стали.
— Ну, знаете, это уже хамство!
И, смахнув ладонью все камушки в кожаный мешочек, она побежала вверх по лестнице. Иван растерянно посмотрел на Герасима.
Глава VIII.
ПРАЗДНИЧНЫЙ СКАНДАЛ
В следующую секунду ребята кинулись следом за девочкой.
— Марго, Марго! — кричал на бегу Иван. — Подожди! Я совсем не хотел тебя обидеть!
Однако она даже не обернулась. Иван уже знал по опыту: Марго выходит из себя очень редко, однако, когда с ней такое случается, надо выждать, пока она остынет, ибо до этого все уговоры и извинения бесполезны. Хоть на колени падай.
— Ладно, Герка, — прекратил он погоню.
Они с Муму слышали, как её торопливые шаги затихли наверху. Хлопнула дверь.
— Ушла, — проворчал Герасим. — Это ты, Пуаро, виноват. Нельзя говорить так круто про её камушки.
— Я виноват? — возмутился Иван. — А кто вообще начал сомневаться?
Однако Муму недаром назывался Каменным. Он всегда прочно стоял на своем.
— Видишь ли, Пуаро, — сквозь зубы процедил он. — Я всегда и все подвергаю сомнению. Таков уж мой имидж, и окружающие с этим мирятся. А вот ты выступил не по делу.
— Знаешь, мне видней, как я выступил, — разозлился Иван, однако спор продолжать не стал. Бесполезно.
Они вернулись к подоконнику, возле которого стояли.
— Ну, и чего мы теперь тут будем без Маргариты делать? — мрачно осведомился Муму.
— Домой пойдем, — коротко бросил Иван. — Там, наверное, мои предки уже на ушах стоят. Мать, оказывается, на сегодня задумала семейный праздник, а все с утра разбежались.
— И предок твой тоже? — поинтересовался Герасим.
— Нет, предок дома, — объяснил Иван. — Он-то как раз, по-моему, очень доволен, что можно хоть денек посидеть в тишине и спокойствии.
— А у меня сегодня все дома, — без особой радости сообщим Герасим.
— Ой! — вдруг воскликнул Иван. — Марго один камушек не заметила.
На подоконнике, у самой рамы лежала маленькая серая галька с голубыми прожилками.
— По-моему, это не её, а просто так, — Герасим затеял новый спор.
— Как раз наоборот, — Иван полностью был убежден в собственной правоте. Он именно этот камушек в свое время хорошо запомнил из-за необычного ярко-синего вкрапления на сером фоне.
Находка оказалась ему очень кстати. Прекрасный ненавязчивый повод забежать к Марго. Глядишь, отношения наладятся. Он бережно опустил камушек в карман.
— Упорствуй, упорствуй, — покачал головой Муму. — Сейчас к ней попрешься, а она на тебя ещё сильней обозлится. Потому что все камушки у неё целы. А ты будешь выглядеть как дурак.
— Сам разберусь, — Иван не собирался с ним обсуждать эту тему. — Ладно. Разбегаемся. Я позвоню.
— Естественно. Как только твоя бабушка явится, сразу и сообщи.
Герасим направился вниз. А Иван, поднявшись ещё на пол-лестничного марша, вызвал лифт и поехал к Королевым.
Ему открыла Ариадна Оттобальдовна.
— Ваня? Вы ведь с Маргошей только расстались. Неужели уже соскучился?
Иван смутился:
— Во-первых, с праздником вас.
— Спасибо, — кивнула бабушка Марго. — Ты тоже от меня Ингочку и Геточку поздравь.
— Хорошо, — пообещал мальчик и, не переводя духа, добавил: — А Марго одну вещь забыла.
— Маргоша! — крикнула в глубину квартиры Ариадна Оттобальдовна. — Это Ваня.
— Мар-ргоша, пр-ришли! — вместо девочки отозвался попугай.
— Ты зайдешь или ей сюда выйти? — Ариадна Оттобальдовна вопросительно посмотрела на Ивана.
— Зайду, — кивнул тот.
— Она у себя в комнате, — пояснила бабушка.
Иван прямо в одежде прошел в глубину квартиры и постучался в дверь Марго.
— Да, — последовал сухой ответ. Похоже, она ещё злилась.
Нащупав в кармане камушек, Пуаро вошел.
— Во-первых, извини, а во-вторых, вот.
Он протянул на ладони камушек.
— Господи! — тут же схватила его находку девочка. — Как же я могла!
— Видимо, слишком злилась, — улыбнулся Иван.
— Ты сам этот камушек нашел или Муму? — внимательно посмотрела на него девочка.
— Сам, а что? — до Ивана не доходило, куда она клонит.
— Точно не Муму? Только не ври мне, пожалуйста, — Маргарите, видимо, было очень важно установить истину.
— Во-первых, я не вру, — твердо сказал Иван. — А во-вторых, какая разница, кто его нашел. Главное, что он не потерялся.
— А он, Ваня, не терялся, — отозвалась Марго словно бы не своим голосом. — Это знак.
— Какой ещё знак? — не поверил Иван. — Признайся уж лучше, что второпях не заметила.
Ему пришлось немедленно пожалеть о своих словах. Марго снова обиженно поджала губы, и он почувствовал: ещё немного, и они окончательно поссорятся.
— Ваня, — холодно начала она. — Ты от Герасима заразился? Ему-то простительно. Всегда таким был. Но тебе…
Она не договорила, однако Иван прекрасно понял: раньше Марго была о нем лучшего мнения.
— Да я не… — Он запнулся. — Я и не думал смеяться над камушками. Просто мне очень странно. Понимаешь, я удивился, и все.