— занять для противотанковой обороны одним усиленным стрелковым батальоном район, исключая мост через реку Волчья, отм. 137.2, отм. + 6, отм. 133.6.
2. 36-й гв. стрелковой дивизии и 148-му тп:
— подготовить контратаку в двух направлениях: свх. «Ким», Украинское и Волчанские Хутора, Белый Колодезь;
— подготовить огонь артиллерийским полком дивизии по северным выходам из пос. Земляной Яр и северным скатам высот 182. 7, 189.7.
3. 27-й гв. танковой бригаде: подготовиться к контратакам в направлениях Волчанские Хутора, Украинское и Покаляное, Белый Колодезь[26].
Интенсивное усиление левого фланга 7-й гв. А шло полтора месяца, но, несмотря на это, добиться желаемого результата не удавалось. Ситуация здесь по-прежнему беспокоила командующего фронтом. И это понятно, участок в противотанковом отношении был укреплен слабо — мало артиллерии и низкая оперативная плотность стрелковых частей. Но к середине июня армия исчерпала собственные возможности для укрепления здесь обороны. Проанализировав ситуацию, Николай Федорович вечером 19 июня вызвал начальника штаба генерал-лейтенанта С.П. Иванова и распорядился передать по телефону командарму-7 его решение:
«Иванов. Тов. Николаев [27] считает, что ваших мер по усилению обороны мало, и приказал Вам проделать следующее:
1. Надо усилить и сгустить боевые порядки 36-й гв. сд, тем самым создать большую плотность огня и прочность обороны на переднем крае. Для этого один полк 15-й гв. сд поставьте в первую линию, наиболее удобное место для него Вы решите сами. Вместо полка 15-й гв. сд для того, чтобы закрыть оголенное место и не нарушить прочность во втором эшелоне, поставьте полк 213-й сд.
2. Предусмотреть и самым тщательным образом проработать следующие меры:
10-ю истребительную бригаду [28] от Крюченкина мы думаем выдвинуть на правый фланг вашей армии, а 8-ю истребительную бригаду [29] перетащить на левый фланг вашей армии. Укомплектовывайте и формируйте эти бригады с расчетом постоянной готовности к бою. Тягу, которую мы даем вам, направляйте в два полка, а затем доформировывайте остальные. Перегруппировку бригад Вы готовьте, но производить ее будете только с нашего разрешения по обстановке.
3. 148-й минполк к вам прибудет на левый фланг не позднее исхода 21 июня.
4. Перегруппировку стрелковых полков и усиление плотности 36-й гв. сд произвести к утру 21 июня. Все.
Степной[30]. Я прошу доложить тов. Николаеву на утверждение следующее:
36-ю гв. сд иметь в один эшелон, а вместо полка второго эшелона 36-й гв. сд выдвинуть полк 15-й гв. сд из второго эшелона армии, не передвигая полк 213-й сд. Остальное мне все понятно. Все.
Иванов. Насколько я понимаю Вас, Вы не хотите полк 15-й гв. сд выдвигать к переднему краю. Так ли это?
Степной. У меня сейчас 36-я гв. сд занимает оборону, имея в первом эшелоне два полка и во втором один полк. Я прошу для уплотнения боевых порядков и увеличения плотности огня иметь оборону 36-й гв. сд в один эшелон, а вместо полка 36-й гв. сд второго эшелона выдвинуть полк второго эшелона 15 гв. сд, не трогая части 213-й сд. 15-й гв. сд, таким образом, останется без второго эшелона. Все.
Иванов. Нет, так тов. Николаев не согласен. При Вашем варианте, в случае малейшего прорыва противником фронта 36-й гв. сд, командир этой дивизии уже будет не в состоянии вести бой с противником, ему нечем маневрировать. Подчинять же ему полк другой дивизии — значит растаскивать 15-ю гв. сд, что делать нецелесообразно. Лучше дать кусочек местности с расчетом на один полк 15-й гв. сд, который и будет крепко на нем обороняться. Учтите также, что Вы не имеете права ослаблять стык с соседом слева и то, что утверждено тов. Юрьевым, — не разорять. Вот при таком варианте, если у Вас твердое мнение о нецелесообразности выдвижения полка 213-го сп, возможно будет согласиться. После того как разберетесь, о принятом Вами решении, в соответствии с полученными Вами указаниями, донесите к 12.00 20 июля 1943 г.»[31].
Я специально процитировал отрывок этой стенограммы. Во-первых, документ дает наглядное представление о технологии принятия решений при построении рубежей Воронежского фронта. Во-вторых, показывает, с какой тщательностью советское командование выстраивало систему обороны. В-третьих, на каком уровне решался вопрос и об изменении в боевом построении армии положения даже отдельного полка. К этому могу добавить, что при работе с фондами 6-й гв. А в ЦАМО РФ мне встречались документы, в которых Н.Ф. Ватутин ставил задачу о передвижении в системе главной полосы даже отдельных стрелковых батальонов. И, наконец, в-четвертых, опираясь на стенограмму, можно представить, в какие жесткие рамки был поставлен командарм (да и не только он) при принятии даже таких решений, как перегруппировка сил внутри отдельной дивизии. Очень похожая технология была и при принятии решений уже в ходе оборонительной операции, хотя в этот момент у командарма (да и у комкора) руки были более развязаны — этого требовала сама динамика боя. В этой связи хочу обратиться к будущим, да и нынешним исследователям Курской битвы, — прежде чем бросать камни в командиров РККА всех уровней, обвиняя их в просчетах и ошибках, поставьте себя на их место и попробуйте понять мотивы, которыми они руководствовались при принятии тех или иных решений. Ведь даже облеченные огромной властью генералы были лишь исполнителями воли вышестоящих штабов и находились в очень жестких рамках — формальных и реальных (не говоря уже о критических моментах, например отсутствие связи или окружение). А уж под каким прессом находился лично Н.Ф. Ватутин и другие командующие фронтами, говорить не приходится.
Но вернемся к событиям конца июня. В итоге командарм согласился с точкой зрения командующего фронтом. После проведения перегруппировки к началу Курской битвы 36-я гв. сд на первой позиции главной полосы занимала оборону на участке: устье реки Нежиголь, / иск/ 1-е Советское, железнодорожная станция Нежиголь — семь стрелковых батальонов в одну линию, во втором эшелоне, тоже в одну линию, — два батальона на левом фланге. Замечу, что 148-й мп армия так и не получила, а решение о передаче 31-го оиптабр подполковника С.В. Шманова оказалось дальновидным. Уже на второй день операции «Цитадель» бригада была введена в бой в полосе 7-й гв. А и сыграла очень важную роль в борьбе с ударной группировкой 3-го тк, прорвавшейся от с. Разумное в район Ястребово — свх. «Соловьев».
Однако следует заметить, что ожидаемого советской стороной удара по фронту 36-й гв. сд противник не нанес. В ходе оборонительной операции в полосе дивизии немцы не вели активных боевых действий и значительную часть средств усиления, переданных ей, в первый же день командарм был вынужден бросить для блокирования прорыва рубежа соседней 72-й гв. сд, которая уже к полудню 5 июля оказалась рассечена на несколько локальных групп.
На войне всего предугадать невозможно, не были провидцами и Ватутин с Шумиловым. Генералы исходили не только из потребностей войск, но и возможностей фронта, а они были не слишком велики. В этой непростой ситуации, судя по имеющимся данным, командование фронта в значительной мере уповало на сложнопроходимую местность (река, заболочена пойма) и инженерное укрепление армейских полос. Хотя при планировании обороны 7-й гв. А удар в стык 24-го гв. и 25-го гв. ск считался одним из вероятных. Поэтому, несмотря на то что передний край 72-й гв. сд был заболочен и труднопроходим, ей все же нарезали участок не самый протяженный — 15 км, а соседней 78-й гв. сд и того меньше — 10 км. Вместе с тем был отработан маневр и поворот фронта артчастей усиления 81-й гв. сд в полосу 78-й гв. сд. Боевой порядок обоих соединений был выстроен в два эшелона, а по количеству полученных средств усиления 72-я гв. сд занимала третье место в армии. Помимо трех артдивизионов (28—76-152-мм орудий) и 101-го армейского батальона ПТР (262 человека и 59 ПТР), комдиву подчинили 1/175 гв. армейского инженерного батальона (70 чел.), 66-ю армейскую штрафную роту (234 чел.) и 185-й армейский заградительный отряд (199 чел). Хотя, надо признать, это была не слишком существенная помощь для борьбы с танками. Цифры неумолимы — центр обороны армии оказался наименее укреплен. В гвардейских соединениях Лосева и Скворцова, по которым 5 июля ударил 3-й тк АГ «Кемпф», средняя плотность артиллерии калибром 45—152-мм на километр фронта оказалась самой низкой, в 78-й гв. сд — 9 стволов, а в 72-й гв. сд и того меньше, лишь 8. Но это не значит, что советское командование не знало об этом и допустило здесь очевидный просчет.
Учитывая, что АГ «Кемпф» нанесет главный удар именно по фронту 78-й гв. сд, остановлюсь более подробно на ее боевом порядке. Как и в полосе других соединений армии, территория, где развернулась дивизия, имела ряд особенностей, существенно мешавших созданию прочной обороны. «Крутые склоны западного берега р. Северский Донец и система высот, покрытых лесным массивом на глубину 2–3 км от переднего края, населенные пункты, идущие вдоль западного берега, давали преимущество противнику скрытно располагать войска, а наличие улучшенных грунтовых дорог, идущих к линии фронта и параллельно ему, оперативно сосредоточивать силы и средства для наступления в любом направлении и производить скрытный маневр резервами перед фронтом дивизии, — докладывал генерал-майор А.В. Скворцов. — Территория на восточном берегу представляла собой низменность, постепенно повышавшуюся к востоку и лишенную естественных укрытий. Открытая местность просматривалась со стороны противника на всю глубину обороны и создавала трудности при маскировке расположения наших войск, маневре резервами и усложняла действия контратакующих подразделений. Отсутствие командных высот затрудняло организации НП и не давало возможности просматривать боевые порядки противника.
Отсутствие шоссейных и улучшенных дорог в полосе дивизии и удаление на 100 км станции снабжения Волоконовка не позволяло полностью и своевременно обеспечить личный состав материальными средствами для ведения боя»[32].
К началу Курской битвы 78-я гв. сд имела минимальную численность среди соединений армии 8346 человек, в том числе офицерского состава — 849, сержантского — 2317, рядового — 5180[33]. Она получила задачу оборонять участок с передним краем: 1 км юго-западнее ИТК, Дальние Пески, Нижний Ольшанец. Как и во всех соединениях, в дивизии были подготовлены основная полоса (три траншеи) и запасная (две траншеи), которая проходила вдоль железной дороги Белгород — Титовка. Ее полки располагались в два эшелона: в первой находились 228-й гв. сп — майора И.А. Хитцова и 225-й гв. сп — майора Д.С. Хороленко, во втором — 223-й гв. сп майора С.А. Аршинова. Их участки были нарезаны неравномерно. Правофланговый 228-й гв. сп (усиленный двумя ротами 4-го б-на ПТР, двумя батареями оиптад — восемь 45-мм ПТО) развернулся на участке: 1 км юго-западнее ИТК — Дорогобужено, который имел протяженность около 5 км. Полк имел задачу: не допустить прорыва противника через свой левый фланг к селам Разумное и Генераловка. Как и другие части дивизии, полк Хитцова получил в качестве средства усиления артдивизион (2/158-й гв. ап). Его расчеты подготовили основные ОП в 1 км северо-восточнее с. Разумное. Кстати, это укрепленное село располагалось за стыком смежных флангов 228-го гв. и 225-го гв. сп и должно было выполнять функцию огневого буфера.
Левофланговый 225-го гв. сп (с одной ротой 4-го б-на ПТР) оборонял семикилометровый участок: /иск/ Дорогобужено — Нижний Ольшанец. Полк готовился поддержать переданный ему в оперативное подчинение 1/158-й гв. ап, он вместе с 3/158-й гв. ап располагался в ПТОПе Крутой Лог, который находился за второй позицией полка. Кроме того, левее Крутого Лога, но тоже в полосе 225-го гв. сп, окопался 3/671-й ап, переданный на усиление в качестве резерва комдиву-78 из 213-й сд.
223-й гв. сп (без одного батальона) оборудовал участок: Генераловка — Крутой Лог — выс. 164.7. Он имел приказ: не допустить прорыва неприятеля через свои позиции вдоль р. Разумная, а в случае прорыва первого эшелона дивизии — уничтожить врага контрударом совместно с дивизионным общевойсковым резервом (1/223-й гв. сп и батареей 80-й оиптад).
Уже при нарезке участка, а затем и при выстраивании боевого порядка полка было заложено два важных момента, которые снижали устойчивость его обороны даже относительно соседа справа. Во-первых, передовые батальоны у майора Хороленко удерживали рубеж в 3,5 км, в то время как у майора Хитцова 2–2,5 км. Во-вторых, хотя батальоны обоих полков были эшелонированы в глубину, в 228-м гв. сп третий батальон располагался на запасной позиции на стыке двух первых компактно, а 3/225-й гв. сп — распылен поротно. К примеру, 7-я ср обороняла разъезд Разумное на второй позиции, а 8- и 9-я ср несколько восточнее — в ПТОПе Крутой Лог. В некоторых специализированных изданиях, выпущенных еще в период существования Советского Союза, также указывалось на низкую плотность сил на левом крыле 78-й гв. сд. К примеру, в книге «Тактика в боевых примерах. Дивизия» под общей редакцией генерала армии А.И. Радзиевского отмечается:
«…Условия местности не позволяли противнику нанести главный удар вдоль р. Разумная… Наличие в пределах участка этого полка (228-й гв. сп. — З.В.)и на его переднем крае населенных пунктов, подготовленных к обороне и неудобной местности для действий наступающих войск способствовало созданию устойчивой обороны и меньшими силами. За счет этого целесообразнее было бы организовать значительную плотность огневых средств на левом фланге дивизии»[34].
Если опираться на теорию, то действительно часть огневых средств, приданных 228-му гв. сп, целесообразнее было бы использовать для усиления 225-го гв. сп. Условия для создания непреодолимого рубежа и без того складывались почти идеальные: стык полков проходил по заболоченной пойме р. Разумная, само село превращено в ПТОП, на переднем крае протяженностью менее 5 км располагались в линию два населенных пункта, остальная местность частично заболочена, частично покрыта садами. Однако при построении рубежа 228-го гв. сп для комдива Скворцова главным были не теоретические расчеты. Судя по архивным документам, нарезку участков полков, проверяли (а значит, и давал предварительные распоряжения) не только комдив и комкор, как им и положено по уставу, но даже командарм и лично командующий фронтом. Причина столь пристального внимания одна — особая система построения обороны фронта, о которой уже говорилось выше. Полк Хитцова намеренно укрепили с некоторым перебором (исходя из имевшихся сил), чтобы гарантировать (насколько это возможно) прикрытие левого крыла 81-й гв. сд, которая занимала вместе с 375-й сд особое место в системе главной полосы. Отсюда и узкий участок, и больше выделенных артсредств относительно соседа (узкий участок и подготовка переноса огня 2/290-го мп с полосы 81-й гв. сд на участок 228-го гв. сп и т. д.).
В этой ситуации уместен вопрос: «А не увлеклось ли советское командование усилением 81-й гв. сд и, создавая в районе Старого Города неприступную крепость, упустив из виду слабые места на других, хотя и не столь значимых участках?» Действительно, если Н.Ф. Ватутин и М.С. Шумилов понимали, что положение на левом крыле 78-й гв. сд чревато серьезными последствиями, то почему они не отреагировали, как это происходило, к примеру, в 6-й гв. А? Здесь полки всех дивизий, удерживавших главную полосу, были выстроены в линию, однако было ясно, что в 67-й гв. и 52-й гв. сд сил маловато для прикрытия некоторых опасных участков, поэтому с согласия Военного Совета фронта И.М. Чистяков передал их командирам в оперативное подчинение не только несколько артдивизионов, но и по два батальона из соединений второго эшелона — 90-й гв. и 51-й гв. сд. В 7-й гв. А подобным образом было произведено усиление лишь 36-й гв. сд за счет 15-й гв. сд. Складывается впечатление, что советская сторона или просто недооценила опасность, или сделала это намеренно.
Некоторые исследователи Курской битвы высказывают предположения о том, что генерал армии Н.Ф. Ватутин, понимая, что первый удар немцев будет очень сильный и прорыв переднего края неминуем, специально оставил в рубежах каждой армии первого эшелона (по крайней мере в двух) на вероятных направлениях главного удара противника слабо прикрытые участки. Именно на них оборона должна дать первую трещину, в которую враг будет настойчиво пытаться ввести новые силы, но путь этот окажется тупиковым, так как сразу за брешью его ждал подготовленный нашими войсками капкан — труднопроходимая местность с множеством инженерных «сюрпризов» или мощный фланговый контрудар. Но якобы этот план не во всем сработал. В качестве примера приводится 52-я гв. сд полковника И.М. Некрасова. Несмотря на то что она прикрывала главное танкоопасное направление — шоссейную дорогу Белгород — Обоянь, ее оборона не выдержала сильного удара, и уже 5 июля 2-й тк СС после 17-часового боя преодолел ее. На первый взгляд очень похожая ситуация и с 78-й гв. сд. И действительно, в практике нашего командования при проведении крупных операций были примеры, когда с целью запутать противника применялись разного рода хитрости: отвлекающие удары, форсирования рек (имитация) в местах, где не предполагалось вводить главные силы, и т. д. Ряд фактов подтверждают эту версию и в отношении боев на Курской дуге. Допускаю, что командование Воронежским фронтом могло рассматривать ее в ходе обсуждения будущей операции. Тем не менее, пока не рассекречены все стенограммы переговоров Н.Ф. Ватутина с командующими армиями, Генштабом и Ставкой ВГК, окончательные выводы делать рано. Сегодня же, опираясь на документы, которые доступны для исследователей, с уверенностью могу сказать: бесспорных свидетельств, подтверждающих, что этот план якобы существовал и на практике был воплощен, пока нет. Кроме того, против этой версии говорит и нервозная атмосфера, складывавшаяся в руководстве Генштаба РККА и фронтов в преддверии Курской битвы. У советского командования еще были свежи воспоминания о харьковской неудаче в марте 1943 г., как и у немцев под Сталинградом. Конечно же, эти катастрофы нельзя ставить на одну доску, но по эмоциональному воздействию они схожи. Однако Гитлера Сталинград ничему не научил, а лишь дал толчок к Курской авантюре. У советской стороны к этому моменту проигранных битв и сражений было больше, поэтому решение было принято более взвешенное: несмотря на накопленные огромные резервы — лучше подождать и перейти к преднамеренной обороне. Н.Ф. Ватутин, как никто, прекрасно знал слабые стороны войск фронта, низкую обученность солдат, слабую подготовку командного звена до комкора включительно, проблемы с мобильностью и т. д. В этом положении ему было не до игр с гитлеровцами, Москва жестко требовала одного — создать из имеющихся сил и средств надежную и прочную оборону. И ставку он сделал на всесторонне подготовленную, мощную полосу обороны и контрудары в ее глубине. А что касается просчетов, то от них никто не застрахован, да и сил на все задумки не хватало.