Ночью Давидъ съ племянникомъ своимъ Авессою потихоньку прокрался въ лагерь Саула. Ни одинъ человѣкъ не проснулся: такъ крѣпко спали они отъ усталости. И вотъ, наконецъ Давидъ съ Авессою подходятъ къ спящему Саулу. Тогда Авесса сказалъ Давиду: «теперь Саулъ въ нашихъ рукахъ; я возьму копье и насквозь проколю его».
«Что ты?» сказалъ Давидъ, «не тронь его! Богъ сдѣлалъ его царемъ, и страшный грѣхъ убить его. А лучше возьми его копье и кувшинъ и пойдемъ». Взяли они копъе и кувшинъ и спокойно ушли изъ лагеря. Не такъ далеко была высокая гора. Давидъ взошелъ на самую вершину горы и, держа въ рукахъ копье и кувшинъ, изо всѣхъ силъ закричалъ Авениру, полководцу Саула: «Авениръ! Плохо ты стережешь своего царя. Мы были у васъ въ лагерѣ и могли убить царя. Посмотри: вотъ его копье и кувшинъ, которые стояли у него въ изголовьи».
Авениръ испугался. Саулъ тоже проснулся и услыхавъ голосъ Давида, спросилъ: «Это ты разговариваешь, сынъ мой Давидъ?»
Давидъ отвѣчалъ: «Да, государь, это я говорю! За что преслѣдуешь ты меня? Что сдѣлалъ я тебѣ?»
Тогда Саулъ сказалъ: «да! теперь я вижу, что согрѣшилъ противъ тебя; возвратись ко мнѣ, сынъ мой Давидъ, я не обижу. тебя!» Но Давидъ не вѣрилъ уже Саулу и сказалъ: «Вотъ твое копье и кувшинъ; пришли солдата взять эти вещи».
Давидъ могъ убитъ, но не убилъ Саула, который гналъ его. Сказать ли вамъ, какъ называются такіе люди, которые прощаютъ враговъ и за зло платятъ добромъ? Великодушными. И вы сами видите, какая у Давида была великая душа, какой онъ былъ смѣлый и добрый.
Скажите же теперь, дѣти, кто вамъ болѣе нравится: Саулъ или Давидъ?
79.
Колдунья аэндорская.
Безпокойный народъ были филистимляне. Давно ли, кажется, они воевали съ евреями, а вотъ опять собрали большое войско и напали на землю израильскую. Саулъ испугался и обратился за совѣтомъ къ Богу. Но Богъ не отвѣчалъ. Саулъ, не надѣясь на Бога, сказалъ своимъ слугамъ: «Сыщите мнѣ колдунью, которая угадала бы, кто побѣдитъ: я или филистимляне?»
Слыхали ли вы, дѣти, о колдунъяхъ? Если вы читали или слыхали сказки, то, разумѣется, слыхали и о колдуньяхъ и колдунахъ, потому что рѣдкая сказка обходится безъ колдуна или колдуньи. А тѣ изъ васъ, которые живали въ деревнѣ, можетъ быть даже и видали ихъ. Сдѣлается ж кто боленъ въ деревнѣ, зовутъ колдуна или колдунью и просятъ полѣчить; тѣ берутся, даютъ своихъ лѣкарствъ; выздоровѣетъ больной,—спасибо колдуну; не выздоровѣетъ, уморитъ колдунъ больного,—ничего съ него не возьмешь, а подай ему денежки за лѣченіе. Украдутъ у мужичка что-нибудь, хотя лошадь, напримѣръ; идуть къ колдуну: «Кто укралъ? Гдѣ найти?» Начинаетъ колдунъ ворожить, иногда и угадаетъ наудачу. Захочется узнать кому-нибудь, что съ нимъ будетъ впереди: и за это возьмется колдунъ или колдунья, иногда, какъ-нибудь нечаянно, скажетъ и правду. И несетъ простой народъ къ колдунамъ, которые обманываютъ его, и деньги, и холстъ, и муку,—что только найдется. Не Богъ же помогаетъ этимъ обманщикамъ, не Богъ открываетъ имъ будущее.
Вотъ такую то колдунью и просилъ отыскать Саулъ.
Слуги отвѣчали Саулу: «мы знаемъ колдунью, да еще такую, которая можегъ сдѣлать, что явится тебѣ изъ могилы покойникъ, котораго давно уже похоронили. Живетъ эта женщина въ Аэндорѣ.
Саулъ обрадовался и сейчасъ же отправился въ Аэндоръ къ этой женщинѣ. Онъ пришелъ туда ночью.
«Милая, вызови мнѣ мертвеца, который бы сказалъ мнѣ, одержу ли я побѣду или нѣтъ?» сказалъ Саулъ женщинѣ. Та отвѣчала: «Кого же должна я вызвать тебѣ?» «Самуила», отвѣчалъ Саулъ (вы вѣдь знаете, что Самуилъ уже давно умеръ).
Саулъ и женщина были вмѣстѣ въ темной комнаткѣ. Чрезъ минуту Саулъ спросилъ: «Ты видишь что-нибудь?» «Да!» отвѣчала женщина, «я вижу духа, выходящаго изъ земли». «Каковъ онъ видомъ?» спросилъ быстро Саулъ. «Онъ старъ и въ длинной одеждѣ», отвѣчала женщина. «Это Самуилъ!» вскричалъ Саулъ и упалъ на землю и поклонился
Самуилъ же сказалъ Саулу строгимъ голосомъ: «Зачѣмъ потревожилъ ты мой покой и вызвалъ меня изъ могилы?» « Я », отвѣчалъ Саулъ, «въ большомъ страхѣ. Филистимляне идутъ на меня войною. Богъ оставилъ меня, и я не знаю, что дѣлать». Самуилъ же сказалъ: «Такъ какъ ты не слушался Бога, то Богъ возьметъ отъ тебя царство и дастъ его Давиду. Ты же и твои сыновья завтра будутъ тамъ, гдѣ я» (т. е. въ могилѣ).
Услышавъ эти слова, Саулъ такъ испугался, что упалъ и совсѣмъ ослабѣлъ. Къ тому же онъ ни крошки не ѣлъ въ тотъ день. Но онъ въ одну минуту оправился. Женщина принесла ему ѣсть. Саулъ поѣлъ и отправился со своими слугами.
80.
Смерть Саула.
На другой день пришли филистимляне со своими солдатами, и война началась. Филистимляне стрѣляли острыми стрѣлами. Тогда еще не было пороху, не было, значитъ, и ружей и пушекъ.
Вскорѣ израильтяне были побѣждены и многіе изъ нихъ убиты. Іонаеанъ, добрый другъ Давида, и двое другихъ сыновей Саула были тоже убиты.
Самъ Саулъ былъ раненъ нѣсколькими стрѣлами, и кровь страшно текла изъ его ранъ. Такъ какъ онъ не могъ идти дальше, а филистимляне, между тѣмъ, приближались, то онъ сказалъ своему оруженосцу, который стоялъ подлѣ него: «возьми мечъ и убей меня, а то придутъ филистимляне, заколютъ меня и посмѣются надо мною!»
Оруженосецъ же отвѣчалъ: «Что я долженъ убить тебя, моего господина? Этого я не смѣю и не могу сдѣлать!»
Когда Саулъ увидѣлъ, что оруженосецъ никакъ не хочетъ убить его, то, нодумайте только дѣти, что сдѣлалъ Саулъ! Это ужасно! Но я долженъ вамъ сказать. Онъ взялъ свой мечъ, уперъ его въ землю и прокололъ себя! Такимъ образомъ онъ сдѣлался самоубійцею. Вотъ, до чего можетъ дойти человѣкъ, если забудетъ Бога!
Жалко стало оруженосцу Саула такъ, что онъ не захотѣлъ пережить своего царя и тоже закололъ себя мечомъ. И вотъ: Саулъ, Іонаеанъ и другіе два сына его и оруженосецъ—были убиты.
81.
Давидъ царь.
Когда сказали Давиду, что Саулъ и его сынъ Іонаеанъ убиты, онъ долго не могъ утѣшиться и очень скучалъ и плакалъ. Видите, какое у него было доброе сердце! Онъ не помнилъ зла и жалѣлъ Саула, который не одинъ разъ хотѣлъ убить его.
Но еще больше горевалъ Давидъ о своемъ миломъ другѣ, Іонаеанѣ. «Какъ», говорилъ онъ, «мнѣ жалко тебя, братъ мой Іонаеанъ! Я такъ радовался и любовался на тебя! Какъ я любилъ тебя и какъ былъ радъ, что имѣлъ такого друга».
Послѣ смерти Саула Давидъ сдѣлался царемъ израильскимъ. Часто приходилось ему воевать и съ филистимлянами и съ другими народами. Но Богъ помогалъ Давиду, и онъ завоевалъ у одного народа (іевусеевъ) гору Сіонъ. На этой горѣ онъ построилъ для себя городъ. Этотъ городъ онъ сдѣлалъ столицею, то есть самымъ главнымъ городомъ израильскимъ, и жилъ въ немъ. Вы, вѣрно, слыхали про этотъ городъ: это—Іерусалимъ. Давидъ велѣлъ перенести въ Іерусалимъ и скинію съ ковчегомъ завѣта. Для себя же въ Іерусалимѣ Давидъ велѣлъ выстроить дворецъ.
82.
Грѣхъ Давида.
Давидъ былъ добрый и справедливый государь. Онъ не давалъ богатымъ притѣснять бѣдныхъ и сильнымъ обижать слабыхъ. Затѣмъ, будучи самъ благочестивъ, онъ заботился о томъ, чтобы и народъ помниль Бога, исполнялъ заповѣди Божьи, ходилъ въ Іерусалимъ въ скинію и приносилъ Богу жертвы.
Но какъ бы ни былъ человѣкъ благочестивъ и праведенъ, очень легко можетъ онъ сдѣлать грѣхъ, если будетъ неостороженъ. И Давидъ тоже сдѣлалъ грѣхъ и очень большой.
Дома въ землѣ израильской и прежде строились и теперь строятся не такъ, какъ у насъ. На нашихъ домахъ крыши неровныя: на срединѣ выше, по краямъ ниже. По нашимъ крышамъ ходить нельзя, а нужно лазить, да и то осторожно, а то скатишься внизъ.
Тамъ на домахъ крыши ровныя и плоскія, какъ полъ. Кругомъ крыши рѣшотка. По такой крышѣ очень удобно ходить, какъ по какому-нибудь балкону. Вечеркомъ, когда пройдетъ дневной жаръ, евреи выходили на крыши своихъ домовъ отдохнуть отъ трудовъ и подышать свѣжимъ воздухомъ.
Однажды вечеромъ, Давидъ прохаживался по крышѣ своего дворца. Вдругъ въ сосѣднемъ саду онъ увидѣлъ очень красивую женщину. Она понравилась Давиду, и онъ подумалъ: «Вотъ бы хорошо жениться на этой женщинѣ».
На другой же день Давидъ справился, что это за женщина. Ему сказали: «Это Вирсавія, жена Уріи, который теперь на войнѣ». А Давидъ оставался дома, потому что подданные просили его не ходить на войну. Они любили Давида и боялись, чтобы непріятели не убили его на войнѣ.
Давидъ сряду же послалъ къ полководцу Іоаву и велѣлъ сказать ему: «Сейчасъ же пошли ко мнѣ Урію!» Іоавъ исполнилъ приказаніе Давида. Урія пришелъ къ царю, и Давидъ спросилъ его: «Разскажи, что дѣлаетъ полководецъ и какъ идетъ война?»
Урія разсказалъ Давиду все, что зналъ. Давидъ обласкалъ и угостилъ Урію и позволилъ ему повидаться съ женою. Но Урія не заходилъ домой и не видался съ женою; онъ, какъ честный солдатъ, сказалъ: «Мои товарищи на войнѣ, а я буду сидѣть дома съ женою».
На третій день Давидъ отослалъ обратно Урію и далъ ему письмо къ Іоаву. Урія взялъ письмо и отнесъ его къ Іоаву. (Еслибы Урія зналъ, что написалъ тамъ Давидъ).
Іоавъ взялъ письмо и прочиталъ. Послушайте, что было тамъ написано! «Любезный Іоавъ!» писалъ Давидъ, «когда ты поведешь своихъ солдатъ въ бой, то пошли Урію впередъ. Потомъ оставьте его одного, чтобы его убили».
Іоавъ сдѣлалъ, какъ приказалъ Давидъ. Когда начался бой, Іоавъ выслалъ Урію впередъ и, немного погодя, велѣлъ всѣмъ идти назадъ,—бѣдный Урія былъ убитъ.
Іоавъ же сейчасъ послалъ гонца къ Давиду сказать: «Урія убитъ!»
Вирсавія, услышавъ, что ея мужъ убитъ, очень скучала и плакала.
Потомъ, спустя немного времени, Давидъ женился на Вирсавіи.
Вотъ какой грѣхъ сдѣлалъ Давидъ! Вѣдь это все равно, что онъ самъ убилъ Урію. А для чего? Для того, чтобы жениться на его вдовѣ.
83.
Пророкъ Наѳанъ.
Богъ на небесахъ видѣлъ, какой тяжкій грѣхъ сдѣлалъ Давидъ и рѣшилъ наказать его за это. Онъ сказалъ пророку Наѳану: «поди къ Давиду и накажи его». (Пророками были благочестивые люди, которыхъ Богъ посылалъ къ израильтянамъ, чтобы напоминать имъ о Своихъ заповѣдяхъ, наказывать людей, которые не слушали Бога. Пророкамъ Богъ открывалъ, что будетъ впередъ).
Пророкъ Наѳанъ былъ старый благочестивый человѣкъ. Онъ не побоялся идти къ царю Давиду, чтобы объявить ему наказаніе Божье за его грѣхъ. Когда онъ пришелъ къ Давиду, то сказалъ ему: «послушай, я разскажу тебѣ одну исторію».
«Въ одномъ городѣ жили два человѣка: одинъ былъ богатый, а другой бѣдный. У богатаго было много всякаго скота: и быковъ, и овецъ. Бѣдный имѣлъ только одну овечку, которую онъ, какъ-то, купилъ себѣ. Онъ кормилъ овечку, выростилъ ее. Овечка ѣла съ нимъ изъ одного блюда, пила изъ его чашки и спала на его колѣняхъ. Онъ ходилъ за нею, какъ за своею дочерью и любилъ ее, какъ свое дитя».
«Однажды пришелъ къ богатому человѣку гость. Ему захотѣлось накормить гостя. Но ему жалко было заколоть овечку изъ своего стада, а онъ взялъ у бѣднаго человѣка его единственную, любимую овечку, закололъ ее, сдѣлалъ жаркое и попотчевалъ своего гостя».
Когда Давидъ услыхалъ это, то такъ разсердился, что вскочилъ съ мѣста и сказалъ: «Живъ Господь! чедовѣкъ, отнявшій у бѣднаго его единственную овечку, долженъ умереть!»
Пророкъ Наѳанъ нѣсколько минутъ строго и молча смо-трѣлъ на Давида, потомъ сказалъ спокойно: «Этотъ человѣкъ— ты! Развѣ ты забылъ, что отнялъ у Уріи жену? У него вѣдь только одна и была! Онъ такъ ее любилъ! Онъ ее любилъ, какъ свое дитя, и ты отнялъ ее у него! А его самого ты убилъ!»
Давидъ содрогнулся! Теперь онъ понялъ, какой великій грѣхъ сдѣлалъ. Ему стало очень совѣстно; онъ раскаивался въ своемъ грѣхѣ и говорилъ: «теперь вижу, что я очень согрѣшилъ предъ Богомъ». Наѳанъ отвѣчалъ: «За то, что ты сознаешься и раскаиваешься въ своемъ грѣхѣ, Богъ избавляетъ тебя отъ смерти. Но все-таки ты будешь наказанъ. Ты потеряешь сына, котораго тебѣ родила Вирсавія».
Опечалился Давидъ, когда услышалъ, что умретъ его любимое дитя. Онъ началъ поститься: не ѣлъ и не пилъ; по цѣлымъ часамъ на колѣняхъ со слезами молился онъ Богу, чтобы ребенокъ остался живъ.
Но чрезъ семь дней ребенокъ умеръ.
Дѣти! Великъ былъ грѣхъ Давида, но и раскаяніе его было искренно. И Богъ простилъ Давида.
84.
Авессаломъ.
Былъ у Давида сынъ Авессаломъ. Давидъ очень любилъ его, хотя Авессаломъ и огорчалъ отца своими дурными поступками. Знаете ли, дѣти, что сдѣлалъ однажды Авессаломъ?
Онъ зазвалъ къ себѣ въ гости своего старшаго брата Аммона и велѣлъ своимъ слугамъ убить его.
Три года Давидъ не пускалъ къ себѣ на глаза Авессалома,—наконецъ простилъ его.
Что же? Вмѣсто того, чтобы исправиться, любить и беречь своего добраго отца, онъ не зналъ, какъ дождаться его смерти, чтобы самому сдѣлаться царемъ. И воть, онъ пустился на хитрость.
Въ то время было заведено такъ: если два человѣка побранятся или поссорятся между собою, то идутъ къ царю. Царь и разберетъ, кто изъ нихъ правъ кто виноватъ. Обидятъ кого-нибудь,—идетъ жаловаться царю. Позоветъ царь и того, на кого жалуются и разберетъ: справедлива жалоба или нѣгь? Не раздѣлить наслѣдникамъ имѣнія, не получить съ должника долгу,—идутъ къ царю: — онъ раздѣлитъ имѣніе между наслѣдниками и заставитъ должника уплатить долгъ.
И вотъ. Авессаломъ началъ становиться каждое утро къ воротамъ Іерусалима и, когда подданные приходили къ его отцу Давиду искать суда, Авессаломъ ласково вступалъ съ ними въ разговоръ: «Откуда вы? Зачѣмъ идете вы къ моему отцу?» Люди разсказывали о своихъ дѣлахъ Авессалому. Хитрый Авессаломъ каждому изъ нихъ говорилъ: «Да вѣдь ты правъ; ты не виноватъ; только ты напрасно пойдешь къ моему отцу: онъ не выслушаетъ тебя, не разберегъ дѣла, какъ слѣдуетъ, не исполнитъ твоей просьбы, не оправдаетъ тебя. Вотъ, если бы я производилъ судъ; если бы я былъ царемъ! При мнѣ было бы хорошо. При мнѣ вы всѣ были бы правы!» Это очевъ нравилось израильтянамъ, и они полюбили его. Нѣкоторые предъ нимъ падали даже на землю и хотѣли поклониться ему, какъ царскому сыну. Но этого Авессаломъ никакъ не позволялъ; онъ поднималъ ихъ самъ и цѣловалъ. И какъ рады были эти люди, когда получали поцѣлуй отъ царскаго сына.
Долго такимъ образомъ дѣйствозалъ Авессаломъ. Вездѣ хвалили его за ласковое обращеніе, называли добрымъ и считали правосуднымъ. Стали подумывать о томъ, что не худо бы сдѣлать его царемъ. Тогда онъ сказалъ своему отцу: «Батюшка, мнѣ нужно сходить въ городъ Хевронъ. Тамъ я обѣщалъ принести Богу жертву»! Давидъ повѣрилъ ему и отпустилъ его.
Передъ тѣмъ, какъ выѣхать, Авессаломъ выслалъ впередъ лазутчиковъ, которые должны были обходить страну и говорить жителямъ: «Авессаломъ скоро придетъ къ вамъ, и когда вы услышите музыку, то закричите всѣ Авессаломъ, царь нашъ»!
Авессаломъ поѣхалъ, взялъ съ собою двѣсти воиновъ. Когда онъ входилъ въ какой-нибудь городъ, то народъ кричалъ: «Авессаломъ, царь нашъ!» Такимъ образомъ Авессаломъ самъ себя провозгласилъ царемъ. А Давидъ ничего не зналъ о томъ, что дѣлалъ Авесеаломъ.
Но вотъ къ Давиду поспѣшилъ прибыть посолъ и сказалъ: «Твой сынъ Авессаломъ самъ себя произвелъ въ цари, и весь народъ идетъ за нимъ».
Представьте, какъ это было больно Давиду.—Онъ сказалъ своимъ приближеннымъ: «Уйдемъ изъ Іерусалима. А то, если Авессаломъ съ своимъ войскомъ придетъ въ этотъ городъ, то разоритъ его совсѣмъ». И, какъ можно скорѣе, Давидъ съ своимъ семействоимъ, слугами и тѣлохранителями вышелъ изъ города Іерусалима.