(отсутствие артиллерии крупного калибра), она не может быть признана надлежащей. Состояние
нашего Черноморского флота не дает ему возможность занять господствующее положение в борьбе с
современными морскими силами европейских государств и тем самым обеспечить побережье от атак
противника, и вся тяжесть обороны должна лечь на береговую артиллерию. Поэтому значение
береговой артиллерии в деле обороны и охраны наших важнейших пунктов на Черноморском
побережье приобретает особо важный характер и требует принятия неотложных мер по поднятию и
развитию средств береговой артиллерии»29.
За годы первой мировой войны в области артиллерийской техники произошли большие
качественные изменения. Однако в нашей стране, разоренной двумя войнами, полевая, корабельная и
береговая артиллерия в течение определенного времени продолжала оставаться в лучшем случае на
уровне 1913 г.
Сравнение вооружения береговой артиллерии с вооружением кораблей крупных
капиталистических государств свидетельствует о нашем значительном отставании в области
артиллерийской техники. По состоянию на 1922 г. 406-мм артиллерийские орудия линейных кораблей
Англии имели дальность стрельбы 39,3 км, 203-мм орудия крейсеров – 29,6 км и 152-мм орудия
эскадренных миноносцев – 22,7 км. Наши 305-мм орудия (наибольший калибр береговой
артиллерии) могли вести огонь на 26,5 км, 203-мм – на 18,3 и 152-мм – на 14 км 30. В среднем
дальность стрельбы корабельной артиллерии Англии в 1,5 раза превышала дальность стрельбы
нашей береговой артиллерии. В 1922 г. мы не имели ни одной дальнобойной артиллерийской
системы. 305, 203 и 152-мм орудия, установленные в 1908–1914 гг. и отвечавшие в то время всем
требованиям, теперь, в связи с быстрым прогрессом в артиллерийской технике, нуждались в
модернизации. Кроме того, значительная часть орудий за годы первой мировой и гражданской войн
износилась и подлежала либо ремонту, либо замене.
Однако в связи с огромными экономическими трудностями, испытываемыми молодой
Советской республикой, и крайне низкой технической базой промышленность была не в состоянии
наладить производство новых артиллерийских систем в кратчайшие сроки.
К середине 1921 г. участие крупных петроградских заводов (единственных в стране, где
строились корабельные и береговые орудия, а также оборудование к ним) в производстве для нужд
армии и флота было незначительным31. Поэтому они перешли на производство
сельскохозяйственных, текстильных и других машин. Рабочий и инженерно-технический состав
терял квалификацию. Финансовое положение страны не позволяло восстанавливать необходимые
флоту и береговой артиллерии заводы и обеспечивать заказами (табл. 3). Заказы для армии и флота
составляли только 35 процентов производственной мощности заводов Петрограда, все они были
связаны с мелким ремонтом артиллерийской техники.
Таблица 3. Загруженность заводов Петрограда заказами армии и флота в
1922–1924 г .
г , т
.
ыс рублей32
Завод
Заказы
28 Там же.
29 Там же.
30 Там же, ф. 1483, оп. 1, д. 101, л. 52.
31 ЦГА ВМФ, 1922, ф. 3, оп. 2, д. 616, лл. 6–8.
32 ЦГА ВМФ, 1922, ф. 3, оп. 2, д. 616, л. 12.
необходимые для для армии и флота
самоокупаемости
завода
№1
6402
3048
№2
1300
102
№3
353
5
№4
157
5
№5
496
190
№6
476
49
№7
576
49
№8
346
71
№9
278
44
Итого
10384
3563
Крайне плохо обстояло дело с боеприпасами. Даже для небольшого числа имевшихся
береговых батарей снарядов едва хватало на практические стрельбы (табл. 4). Старые запасы были
израсходованы, а создать новые не позволяло отсутствие производственной базы. Заводы, ранее
производившие боеприпасы, не работали33. Хранение боеприпасов на береговых батареях было
практически не организовано34. На Черноморском флоте большинство погребов были
деревоземляные, что резко снижало живучесть батарей. Попадание даже небольших осколков могло
привести к взрыву боеприпасов и к выводу батарей из строя. В подобном положении находилось и
большинство батарей на Балтийском флоте. Так, на Северном форте № 1 погреба имели деревянные
двери, даже на батареях форта Краснофлотский, в свое время лучших в инженерном отношении,
погреба были настолько сырые, что стало невозможно хранить в них заряды, на многих фортах
Кронштадта в весеннее и осеннее время уровень воды в погребах достигал 5–10 см.
Таблиц
а 4. Наличие боеприпасов на береговых батареях Черноморского и
Балтийского флотов по состоянию на 1 января 1925 г., %35
Калибр снарядов
Балтийский флот Черноморский флот
305-мм бронебойные 49
31,5
шрапнельные
–
–
254-мм бронебойные 39
1,1
203-мм фугасные
31
38
120-мм осколочные
–
–
33 «Состояние артиллерийских заводов на 1 января 1920 г.». М., 1920, с. 51.
34 ЦГА ВМФ, ф. Р-904, оп. 2, д. 14, л. 14.
35 ЦГА ВМФ, ф. 1483. оп. 1, д. 101, л. 5.
осветительные
–
–
75-мм фугасные
50
41
шрапнельные
34
28
Таким образом, вопросы снабжения береговой артиллерии боеприпасами, как, впрочем, и
различными оптическими приборами, приобретали исключительно важное значение. Положение в
береговой артиллерии осложнялось еще тем, что боевая подготовка ее личного состава находилась на
низком уровне. Отрицательно сказывалось отсутствие в частях и подразделениях учебной
литературы, методических руководств, наставлений, технических описаний и руководящих
документов, в которых обобщался бы опыт первой мировой и гражданской войн. Не было и учебной
техники, макетов, наглядных пособий, учебно-тренировочных приборов, механизмов и агрегатов.
Только на некоторых батареях имелись учебные приборы для обучения и подготовки наводчиков. Все
это наряду с крайне низким общеобразовательным уровнем призываемой в береговую артиллерию
молодежи не давало возможности командному составу ежегодно выполнять планы боевой
подготовки.
Об общеобразовательном уровне поступающего контингента свидетельствуют следующие
данные. В Севастопольской артиллерийской школе младших командиров и специалистов береговой
артиллерии в январе 1925 г. обучалось 167 человек: 25 орудийных начальников, 27 наводчиков, 27
старших погребов, 67 дальномерщиков, 9 прожектористов, 3 инструктора, 9 электриков. Из них 13
человек имели образование в пределах 4 классов, малограмотных было 126 человек (75,4 процента),
неграмотных 28 (15,5 процента)36.
Все артиллерийские учебные стрельбы по морским целям в 1921–1924 гг. имели оценки не
выше удовлетворительной. Так, в 1922 г. балтийские береговые батареи провели 24 практические
стрельбы. Несмотря на положительные оценки, в организации их имелись серьезные недостатки. Все
стрельбы велись из 37-мм стволиков, то есть не было ни одной калибровой. Буксировка щитов
осуществлялась на малых скоростях (5–6 узлов). Все стрельбы проводились днем.
Командование Балтийского и Черноморского флотов предпринимало меры по созданию
боеспособных морских сил на театрах. Одновременно с вводом в строй отремонтированных
кораблей были сделаны первые шаги в организации совместных действий кораблей флота с
береговой артиллерией. В 1922 г. на Балтике прошли маневры, план которых был разработан
оперативным отделом штаба морских сил Балтийского флота. По условиям маневров предполагался
прорыв сильной эскадры «противника» к Петрограду. В связи с этим предусматривалось создать 2
минно-артиллерийские позиции – передовую и тыловую37, чтобы посредством боя выяснить их
целесообразность и отработать на практике вопросы организации совместных действий береговой
артиллерии с силами и средствами флота.
Передовая позиция предназначалась для защиты морских подступов к Кронштадту и
оборудовалась на дальности действительного огня батарей форта Краснофлотский. При этом в
минном поле оставлялось свободное пространство, где мог бы маневрировать линкор «Марат» при
бое с прорывающимися кораблями «противника». На тыловой позиции в бой вступали береговые
батареи Кронштадтских фортов и кораблей, находившихся в гавани и на рейде Кронштадта.
В ходе маневров форт Краснофлотский и линкор «Марат» вели борьбу с главными силами
«противника», миноносцы типа «Новик», канонерские лодки, тральщики охраняли на северном
участке маневренное пространство от атак быстроходных катеров.
Была проверена действенность обороны Кронштадтской крепости в ночных условиях.
Проверка показала удовлетворительную организацию обороны на северном фарватере и плохую – на
южном. В первом случае катер был обнаружен прожекторами, а во втором ему удалось ворваться в
гавань.
36 ЦГА ВМФ, ф. Р-452, оп. 1, д. 150, л. 38.
37 ЦГА ВМФ, 1922, ф. 3, д. 616, лл. 72–74.
Совместные действия частей флота и береговой артиллерии на маневрах выявили серьезные
недочеты в плане взаимного понимания в ходе боя на минно-артиллерийской позиции. Береговые
артиллеристы не знали тактико-технических данных своих кораблей, их возможностей, это
приводило к ошибочным решениям. Плохо был поставлен обмен информацией, что объяснялось
существенными недостатками в организации связи. Маневры показали: для отражения нападения с
моря необходимо значительно увеличить состав береговой артиллерии в Кронштадте и на южном
побережье Финского залива.
В 1923 г. подобные маневры были проведены кораблями Черноморского флота совместно с
береговыми батареями Севастопольской крепости. Они выявили те же недостатки, что и на
Балтийском флоте. Это объяснялось не только технической отсталостью береговой артиллерии.
Существовала и другая, не менее важная, причина. Организационная структура береговой
артиллерии по сравнению с периодом русско-японской войны 1904–1905 гг. не изменилась и
совершенно не учитывала богатейший опыт первой мировой и гражданской войн.
В каждой приморской крепости несколько батарей, имевших одну задачу, сводились в группу.
Состав ее не превышал 3–4 батарей с близкими или перекрывающими секторами стрельбы. В группу
в зависимости от тактического назначения и условий включались батареи, однотипные по калибру,
скорострельности и дальности стрельбы. В виде исключения допускался смешанный состав батарей,
но и в этом случае они предназначались для решения одной и той же задачи. Командир группы
распределял цели между батареями, устанавливал порядок огня и следил за его результатами.
Несколько групп, выполняющих одну и ту же самостоятельную задачу, составляли участки.
Начальнику участка подчинялось от 2 до 3 групп батарей одного форта38. Отдельные батареи, группы
и участки в зависимости от места их расположения и в соответствии с возлагаемыми на них задачами
сводились в отделы артиллерийской обороны крепости, которые возглавлял начальник артиллерии
крепости. Последний являлся высшим руководителем огня артиллерии. Он имел прямую связь с
комендантом крепости, от которого получал тактические задания для береговых батарей в случае
появления неприятельских сухопутных и морских сил в районе крепости39. Порочность такой
структуры береговой артиллерии заключалась, во-первых, в сложности и громоздкости и, во-вторых,
в том, что она не входила в состав того вида вооруженных сил, с которым постоянно и органически
взаимодействовала.
Существовавшая организация боевого управления береговой артиллерией не отвечала
поставленным перед нею задачам. Помощник начальника штаба морских сил Черного моря А. С.
Евдокимов в одном из докладов писал: «Средства береговой обороны по условиям своей дислокации
являются фактически средствами морских баз флота и их командованию должны подчиняться»40.
Для дальнейшего развития береговой артиллерии огромное значение приобретал вопрос о
командных кадрах. С переходом на мирное положение в отношении командного состава береговой
артиллерии предстояло решить три задачи: очистить его ряды от бесперспективных элементов,
повысить общий уровень знаний, военную и политическую подготовку, наладить правильное
обучение с целью пополнения береговой артиллерии высококвалифицированными и беспредельно
преданными своей Родине командирами.
В 1921–1924 гг. были сделаны первые шаги к урегулированию этой проблемы. Однако,
несмотря на отдельные достижения, не было доведено до конца очищение рядов начальствующего
состава от чуждых и консервативных элементов41. Неудовлетворительно обстояло дело с
выдвижением и привлечением к. руководящей работе молодых партийных кадров.
38 «Пособие для командиров береговой артиллерии». М., 1924, с. 211.
39 Там же, с. 214.
40 ЦГА ВМФ, ф. Р-904, оп. 2, д. 14, л. 2.
41 Следует отметить, что до первой мировой войны в артиллерии приморских крепостей служили наиболее реакционно
настроенные офицеры. Подобное положение объясняется тем, что частые революционные выступления матросов и
рабочих Севастополя, Одессы, Свеаборга, Кронштадта, Ревеля (Таллина), Гельсингфорса заставили царское
правительство обратить особое внимание на комплектование частей, дислоцировавшихся в этих приморских пунктах.
Известно, что в 1904–1905 гг. именно крепостная артиллерия активно участвовала в подавлении восстаний в Севастополе
и Одессе, именно реакционно настроенная часть бывших офицеров крепостной артиллерии подняла восстание в 1919 г.
на фортах Красная Горка и Серая Лошадь, а в 1921 г. в Кронштадте.
Большим недостатком была текучесть командных кадров. Окончившие Одесскую
артиллерийскую школу считали службу в береговой артиллерии бесперспективной и стремились в
полевую артиллерию. Но существовала и другая причина, которая отпугивала командиров-
артиллеристов от службы на береговых батареях. Артиллерийская техника на них и правила
стрельбы были совершенно иные, а организация и условия службы значительно сложнее, чем в
полевой. Одесская артиллерийская школа не учитывала эту специфику и готовила артиллеристов для
приморских и сухопутных крепостей по программам, мало отличавшимся друг от друга.
По состоянию на 1 января 1925 г. военная и политическая подготовка личного состава в
береговой обороне не могла быть признана удовлетворительной. 52,4 процента командного состава
получило военное образование в царских учебных заведениях. М. В. Фрунзе следующим образом
характеризовал состояние командных кадров Красной Армии накануне военной реформы 1924–1925
гг.: «Одним из крупнейших недостатков нашей военной работы я считаю отсутствие у нас
подготовленных, вполне владеющих своим предметом и в то же время тесно связанных с советской
государственностью квалифицированных военных работников»42.
Необходимо было решить вопрос и о повышении теоретической подготовки той части
командного состава, которая, пройдя серьезную школу гражданской войны, не смогла в свое время
получить соответствующее военное образование. Поэтому большинство командного состава было
слабо подготовлено в военно-техническом отношении. Некоторые офицеры-артиллеристы
крепостной артиллерии в ходе гражданской войны перешли на сторону врага. Оставшиеся в рядах
Красной Армии имели хорошую подготовку для службы в полевой артиллерии и слабую – на