Я отрицательно покачал головой.
– Чувак, постоянным клиентам стоит уделять побольше внимания.
– Если он всегда берет один и тот же фильм, то почему проводит здесь столько времени? – спросил я, стараясь говорить не слишком оправдывающимся тоном.
Анжело хмыкнул.
– Потому что не может его найти. Говорит, ты каждый раз ставишь коробку в новое место. Типа над ним стебешься. Но я сказал, что ты не нарочно, просто рассеянный.
Что ж, это объясняло злобные взгляды, которые Джастин бросал в мою сторону. Хотя я не был уверен, намного ли лучше считаться тупым.
По дороге домой я купил суши, цыпленка-терияки для Анжело (когда я обмолвился о сырой рыбе, он воспринял это без большого энтузиазма) и маленькую бутылку саке.
Мы устроились на полу у журнального столика, и Анжело включил «Семь» с Брэдом Питтом. Слава богу, фильм оказался цветным. И там был Брэд Питт.
– Ну и кино, – сказал я, когда фильм закончился. Он только рассмеялся. – Кевин Спейси и вдруг плохой парень, а?
Разливая по чашкам остатки саке, я вдруг вспомнил, что ему еще на работу.
– Ничего, что ты пьешь перед сменой? У тебя не будет проблем?
Он пожал плечами.
– Если не напиваться в хлам, никто и не узнает. Я там один с клиентами, а им все по барабану.
– Как ты можешь столько работать?
– А что еще делать-то? – проронил он.
– У тебя есть здесь семья?
Он поколебался немного, потом сказал:
– Неа, чувак. Нету.
– Ты имел в виду, здесь, в Денвере.
– Нет, – сказал он с ноткой раздражения в голосе. – Я имел в виду, в принципе. Никакой гребаной семьи у меня нет.
– Как так? Ты сирота или что?
– Или что. – Хотя пошли титры, он по-прежнему смотрел в телевизор, но, поняв, что я жду ответа, вздохнул. – Моя мать была индианкой. Ну… не из Индии, а коренной американкой. Они с отцом поженились в Нью-Мексико. Она говорила, он был итальянец.
– По фамилии Грин? – скептически спросил я.
Его рот дернулся в уже знакомой кривой усмешке.
– Очевидно, да. Сам я его и в глаза не видел. Знаю только, что еще до моего рождения они перебрались в Денвер, и через год мой папаша свалил. А когда мне было шесть или семь, мать оставила меня у соседа и тоже свалила. Потом до шестнадцати были приемные семьи, потом меня выперли из школы, и я стал жить сам по себе. – Он оглянулся на меня, и я постарался убрать с лица шок. – Только, блин, не начинай причитать надо мной, ладно? Не такое уж это большое дело.
– Конечно. – Но чтобы лицо не выдало меня, пришлось отвернуться. У меня самого семья была крепкой и дружной. Собственно, моя гомосексуальность была самым страшным, что случилось с моими родными, да и то первое потрясение быстро прошло. Я не представлял, каково бы мне было расти без их поддержки.
Он опустил взгляд на стаканчик саке у себя в руке.
– А это дерьмо посильней, чем я думал, раз я рассказал тебе о своих родителях.
– Да, забирает незаметно.
Он взглянул на часы и вздохнул.
– Мне пора.
– Анжело? – позвал я его, когда он был уже у двери.
Он остановился.
– Что?
– Хочешь, как-нибудь повторим?
– Думаешь, мне больше нечем заняться?
Его тон вновь стал вызывающе-оскорбленным, и я не знал, обижаться мне или нет.
– Я просто предложил, – сказал я – снова будто оправдываясь. – Неважно.
– Да.
– Что «да»?
– Да, я хочу как-нибудь повторить. – Я задумался, смогу ли в итоге привыкнуть к этим запутанным диалогам. – Пока, Зак. До завтра.
…Анжело
Невероятно. Я столько раз флиртовал с Заком, а он всю дорогу даже не догадывался, что я гей. Думал, наверное, что я просто очень общительный тип. Смешно. Одно слово – рассеянный.
Я так удивился, когда он позвал меня в гости. Но было клево. Он и правда хотел просто зависнуть со мной безо всякого траха. Уж и не помню, когда такое случалось в последний раз. И все равно. Не знаю, зачем я растрепал ему о своих родителях. Обычно я никому об этом не говорю. Иначе у людей становится такое выражение на лице – прямо как у Зака – жалость с ужасом пополам. Бесит. И, блин, реально быстро надоедает. Зак по крайней мере постарался скрыть это от меня.
Потом он приглашал меня еще пару раз, и мы опять сидели на полу у него в гостиной, смотрели кино и ели тайскую еду, которую взяли на вынос. Ничего не могу с собой сделать, все надеюсь, что он позовет меня снова. Так хреново торчать дома одному.
Работа в «От A до Z» – просто чума. Во-первых, из-за соседей, чокнутой Руби и Джереми. У Руби в первую же неделю было видение на мой счет. Будто бы я душил цыпленка. Кое-как сдержался, чтобы не пошутить про дрочево. Что-то мне подумалось, она не оценит. Джереми подбивает меня вступить в Либертарианскую партию. Говорит, республикраты это марионетки корпоративной империи. Что бы это не значило. Сенсей Неро все пытается впарить мне пищевые добавки, а его ученики постоянно носятся по парковке, дерутся с деревьями и визжат, как настоящие банши. Потом клиенты. Тип в гавайской рубашке раньше был адвокатом. Теперь он бармен. Он явно закупается у Джереми, а еще любит сопливые мелодрамы. Первое время он этого стеснялся, но мне-то какая разница, что мужик тащится от бабского кино? Подумаешь. Затем Джастин. Он берет только «Хэви-метал». Понятия не имею, почему он просто не купит себе копию этого дерьма. И еще есть Кэрри, девчонка с проколотой губой. Думал, она загоняется по вампирам. А оказалось, что она скрипачка и поет в церковном хоре. И любит мюзиклы.
Никогда еще мне не работалось так классно, как с Заком. Каждый день прямо-таки жду не дождусь, когда снова его увижу. Удивительно. Я даже не ожидал, что мы с ним так легко сойдемся. Правда, мне его жаль. Он все сохнет по своему кретинскому Тому. Мне-то ясно, как день, что Заку нужны нормальные отношения, а Тому они, что еще яснее, никуда не уперлись. Когда они договариваются встретиться, Зак сидит и считает часы. А Том или все отменяет, или опаздывает.
С другой стороны, кто я такой, чтобы осуждать его? Я и сам не завожу отношений. И все-таки не думаю, что я поступаю так же по-скотски. Я бы сделал Заку хорошо и на этом все. Больше никогда бы с ним не увиделся. Я бы не стал притворяться, что мы встречаемся, и динамить его, как Том. Это нечестно и потому отвратительно. Хотя лучше не забывать, что все это совершенно не мое дело.
Парой недель позже Зак позвонил и попросил меня открыть видеопрокат без него. Сказал, не успевает добежать. Для Зака это не просто фраза. Он реально каждый день бегает. То милю, то больше. Лично я не понимаю, что в беге такого уж интересного, зато теперь ясно, почему он так офигительно выглядит. В общем, он сказал, что задержится, потому что хочет сперва принять душ. Я сказал ему не спешить. Утром в среду открываться вдвоем вовсе необязательно.
Вот почему, когда появляется Том, я нахожусь в видеопрокате один.
Скажу честно. Рядом с Томом мне жутковато. Почему? Хрен его знает. Может, он слишком похож на качков, которые доставали меня в школе. Или на того типа, который четыре года назад пытался меня изнасиловать. От него исходили те же дерьмовые вибрации, что исходят от Тома. Меня устраивало на все сто, что он не замечает меня. Точнее, не замечал. До сегодняшнего дня.
Он осматривается по сторонам. Ищет Зака, но находит меня. И у него меняется взгляд. Не могу объяснить, как. Но у меня от этого взгляда мороз по коже.
– Привет, – говорит он. И тащится в угол, где я переставляю на полках фильмы. – Зак здесь?
– Не. – Я не смотрю на него. Просто занимаюсь своим делом и все. – Я передам ему, что ты заходил. – Я очень надеюсь, что он удовлетворится этим ответом и умотает ко всем чертям. Но быстро понимаю, что нет. Обломись. Он так и стоит на месте, пялится на меня с мерзкой ухмылочкой на лице, от которой у меня ускоряется пульс. В плохом смысле. А хуже всего то, что он запер меня в углу.
– А Зак, оказывается, умней, чем я думал, – внезапно сообщает он. – Завел себе симпатичного щеночка в виде тебя. – Я даже не знаю, какая часть этого комментария бесит меня больше всего. То, что меня, блин, назвали «щеночком» или его намек на то, что Зак глуп. – Скажи, а кто из вас кого трахает? Ты его или как?
– Никак, – отвечаю я. Взвешиваю свои варианты. Я не боюсь его. Я давно научился драться с такими бугаями, как он. Вопрос в том, какими неприятностями это обернется потом. Так что давайте-ка сбавим обороты, проглотим гордость и будем надеяться, что до прихода Зака ничего не случится.
– Думаешь, я поверю, что Зак держит тебя при себе ради твоих блестящих организационных талантов? – спрашивает он с сарказмом.
Я пожимаю плечами.
– Его и спроси.
Он подходит ко мне еще ближе, но я не отступаю назад. Не собираюсь доставлять ему это удовольствие.
– Ну ладно, – обольстительно говорит он. – Давай по-хорошему. Уверен, ты стоишь таких усилий. Почему бы тебе не дать мне чуть-чуть того, что ты даешь ему? Я и тебя не обижу.
– Я ничего ему не даю. И ты тоже ничего не получишь.
– Можешь не отпираться. Я ведь не против того, что он пошаливает на стороне.
– Ты бредишь.
Он смеется, точно все это игра. Для него, наверное, так и есть. Потом тянется ко мне и хочет убрать с моего лица волосы, но я, не успев даже подумать, отбиваю его руку назад и поворачиваюсь к нему лицом.
– Не смей ко мне лезть, нахер!
Его глаза опасно темнеют, и он говорит вполголоса:
– Осторожнее, симпатяга. – Это явно предупреждение.
Ему не запугать меня. Не дождется. Я продолжаю смотреть на него в упор, сохраняя голос спокойным и ровным.
– Или что?
– Или, например, я могу сказать Заку, что его щенок решил немного подзаработать и предложил у меня отсосать. Я-то не против делиться им, но что-то подсказывает мне, что делиться мной ему не понравится.
Меня так и подмывает взять его на слабо. Пусть говорит. Все равно Зак никогда ему не поверит. Но в эту минуту приходит Зак. И меня бесит то, что он так рад видеть Тома.
Да, Том отличный притворщик. Он немедленно отступает от меня подальше и, прежде чем повернуться к Заку, натягивает на лицо улыбку.
– Привет, малыш, – говорит он. – А я тебя жду. – Идет к Заку и начинает тянуть к нему свои руки.
Блин, на это невыносимо смотреть.
– Зак, я выйду минут на двадцать, – говорю я.
Я даже не оглядываюсь. Просто опускаю голову и выхожу за дверь. Я знаю, что Зак не против, и конечно слышу за спиной:
– Без проблем.
Я сам не знаю, куда иду. Куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда. Не могу решить, говорить ли Заку о Томе. Наверное надо. Я его друг. А друзья предупреждают друг друга о таких делах, разве нет?
Но чем дольше я думаю, блин, тем бредовей кажется мне эта идея. Зак большой мальчик. Это его дела. Да и что я ему скажу? Твой качок-бойфренд меня пугает? Том полез ко мне? Нет. Тогда ему придется выбирать между мной и Томом. А я не хочу ставить его в такое идиотское положение. Что бы там ни воображал себе Том, Зак не дурак. Наивный – да, но не дурак. В какой-то момент он сам просечет кретинскую сущность Тома. А до тех пор незачем ломать нашу дружбу.
Глава 3
Зак…
Придя на работу, я был приятно удивлен, увидев там Тома.
– Привет, малыш. А я тебя жду. – Сегодня воротничок его рубашки был расстегнут на одну пуговицу больше, и я не мог отвести глаз от видневшегося там треугольника кожи, покрытого курчавыми волосами. Он протянул ко мне руки.
– Зак, я выйду минут на двадцать, – внезапно сказал Анжело.
Я предположил, что он просто хочет оставить нас с Томом наедине, хотя в его голосе мне послышалась какая-то странная интонация. Не глядя на меня, он вышел за дверь еще до того, как я успел сказать:
– Без проблем.
– Ты бы уволил этого панка, пока он тебя не обчистил, – сказал Том, как только Анжело вышел.
Все во мне восстало против этого заявления. Я и сам раньше воспринимал Анжело, как какого-то подозрительного хулигана, но услышать, как таким образом говорит о нем Том, было раздражающе неприятно.
– Анжело не станет у меня красть. Никогда, – твердо сказал я. – Я доверяю ему как себе.
Тому явно не понравился мой ответ, однако он пожал плечами, а потом одарил меня своей невероятно сексуальной улыбкой.
– Прости, что меня не было рядом. Столько дел. – Он обнял меня за талию и притянул к себе. – Но я скучал. – Стоило мне услышать этот низкий, чарующий баритон, как у меня сразу встал. Том приложился губами к моей шее, и я расслабился. – Ты прощаешь меня?
– Конечно.
– Хорошо.
Поцеловав меня мягким и в то же время настойчивым поцелуем, он взял меня за руку и повел к кабинету. Протолкнул меня внутрь, запер дверь и, набросившись на меня, прижал к стенке и жестко поцеловал. Его ладони вновь стиснули мою задницу.
– У меня мало времени, – срывающимся голосом проговорил он мне в ухо, – но мне очень хотелось тебя увидеть. Я так сильно соскучился. – Потираясь о меня пахом, он поцеловал меня, а потом отодвинулся и большим пальцем провел по моим губам. Я высунул кончик языка и лизнул его. Его глаза распахнулись, и он выдохнул: – Боже, обожаю твой рот.
Я улыбнулся ему.
– Сколько времени у тебя есть?
– Несколько минут.
– Этого хватит. – Я развернул нас так, чтобы у стены оказался он. Еще раз поцеловал его, пока расстегивал его брюки, а потом встал перед ним на колени и, приспустив плавки, лизнул его член.
– О да, малыш, именно так, – зашептал он хрипло. – Как же мне это нужно.
Я вобрал его в рот на максимальную для себя глубину. Таланта заглатывать до конца у меня никогда не было, так что я помогал себе рукой, придерживая его за основание члена.
– О боже, как хорошо. – Я ускорился. Нащупал второй рукой его яйца и нежно их сжал. Каждый раз, поднимая голову, я обрабатывал языком щелку на кончике его члена. – О да, малыш. – Одной рукой придерживая меня за затылок, Том активно задвигал бедрами. – Так приятно. У тебя такой горячий рот. Я уже близко. Еще чуть-чуть.
Моя собственная эрекция пульсировала в такт его выпадам. Я бы занялся ею, но ходить до конца дня с огромным мокрым пятном на штанах мне не хотелось, и потому, увеличивая скорость, я очень надеялся, что Том вернет мне любезность.
– О боже, Зак… Еще немного. Еще…
Его пальцы вцепились мне в волосы, и он кончил, после чего я встал и поцеловал его.
– Малыш, это было роскошно. – За задницу притянув меня ближе, он прихватил ладонью мой пах, и я со стоном прильнул к нему. – Прости. Уже не успеваю позаботиться о тебе. Нет времени. – Том еще раз поцеловал меня. – Ничего, если я компенсирую позже?
К этому моменту я был до такой степени возбужден, что довести меня до разрядки можно было за одну-две минуты, не больше. И тем не менее я кивнул.
– Конечно.
– Я заберу тебя в шесть.
Он ушел. А моя эрекция осталась. В итоге, чтобы не торчать весь день в раздражающе-напряженном состоянии, я, точно какой-то подросток, сходил в туалет передернуть, что принесло мне некоторое облегчение.
Через десять минут появился Анжело, а сразу за ним – Сенсей Неро с большой коробкой, набитой сломанными пополам досками.
– Привет, Зак. Вот, принес тебе немного дров на растопку.
Неважно, что на дворе стоял июль, а я сто раз говорил, что у меня нет камина. Ученики Неро крушили доски без перерыва, и он сбывал обломки куда только мог.
– Спасибо, Сенсей. Просто поставь около двери.
– Что ты собираешься делать со всеми этими деревяшками? – спросил Анжело, когда Сенсей удалился.
– Выбросить в мусорный бак. Завтра с утра пораньше, пока Сенсей не пришел. – Черт, а что еще мне оставалось?
– Ну, в этом есть и свои плюсы, – с улыбкой заметил Анжело. – Если однажды на нас нападет армия досок, ученики Неро спасут мир.
Я рассмеялся, глядя, как Сенсей уносит вторую коробку к магазинчику Джереми. Сейчас ему, наверное, прочитают лекцию о том, как вмешательство правительства в свободный рынок привело к резкому падению стоимости сломанных досок.
Около двух заглянул Джимми Баффет, и Анжело к моему удивлению окликнул его:
– Эй, мистер Ди.