Не хочу сталкиваться с ним на лестнице, зная, что он направляется к Заку. Я понимаю: то, с кем спит Зак, совершенно не мое дело. Но все равно начинаю беситься, стоит мне представить их вместе. Невыносимо думать о том, как Том притрагивается к нему, целует его или трахает. Я уговариваю себя, что все потому, что Том придурок, а Зак мой друг. И ничего больше.
Уже у двери я замечаю на стойке пачку презервативов. Новенькую, нераспечатанную коробочку. Я рад, что Зак бережется, но вместе с тем при виде них во мне начинает разгораться какое-то бешеное безумие. Ведь я понимаю, что они значат.
Почему из-за этой чертовой пачки мне хочется кричать, бушевать и топать ногами, словно какому-то психованному ребенку? Почему мне хочется наорать на Зака, хлопнуть дверью и притвориться, будто всего этого не существует? Наверное, потому, блин, что у Зака есть то, чего у меня самого нет. И, если честно, давно не было. Я уже давно никому не разрешал к себе прикасаться. Недолго думая, я открываю пачку, забираю оттуда два презерватива и засовываю их в карман. Я не ходил в клуб почти год, но сегодня, блин, я это исправлю.
В клубах для меня все просто. Я щуплый и выгляжу моложе, чем есть. На это многие западают. Так что мне всегда есть из кого выбирать.
Раньше я часто зависал по клубам. Почти каждую ночь. Если мне предлагали выпить, я пил. Покурить, закинуться – соглашался на все. Влипал в разные хреновые ситуации. Просыпался черт знает где и не помнил, каким образом там оказался. Однажды ночью я пошел домой к одному типу. Он был здоровым, нахальным качком из тех, с кем обычно я не мутил. От него исходили те же вибрации, что и от Тома, но я надрался и очень хотел спустить. Еще в клубе мы сошлись на минете, но как только пришли к нему, он захотел кое-чего другого. И на мое «нет» ему было плевать. В какой-то момент я было испугался, что все, но в итоге мне удалось оттуда выбраться, а тот тип на сто процентов остался со сломанным носом и отбитыми яйцами. Но блин, все равно страшно вспомнить.
Потом я довольно долго никуда не совался. Несколько недель копил деньги, чтобы провериться в клинике. И мне охренеть как повезло. Ничего не нашли. Но с клубами я завязал.
Почти.
Просто бывают дни, когда одного дрочева недостаточно.
После той ночи я завел себе правила. Самое главное: никого и никогда не приводить домой. А к ним ходить только в том случае, если они живут рядом и назад можно вернуться пешком. Не хочу рассчитывать на кого-то, чтобы меня довозили до дома. Можно пойти и в машину, если она у них есть. Наилучший вариант – подцепить одного из парней, которые работают в клубе, потому что они могут провести нас в помещение для персонала.
Но не сегодня. Сегодня я уже выбрал себе парня. Он сидит с кучкой приятелей, которые здесь, в этом клубе, выглядят совершенно не на своем месте. У них такой вид, точно они явились сюда прямиком с гребаного поля для гольфа. Озираются вокруг с нервными улыбочками и выпученными глазами. Явно высматривают себе кого попроще. Да похер. У моего парня темные волосы. Как у Зака. Но я не думаю о нем. А одет он в одну из тех идиотских рубашек с вышитыми лошадками. Как Зак. Но я, опять же, о нем не думаю.
Я прислоняюсь к барной стойке и просто смотрю на него. Знаю, звучит, наверное, глупо, но это всегда срабатывает. Довольно скоро он замечает мой взгляд. И когда это происходит, начинает оглядываться, проверяя, не пялюсь ли я на кого-то у него за спиной, а я, улыбаясь, подзываю его к себе. Ему где-то под сорок, и талия у него начала заплывать жирком. Неважно. В конце концов, я же не смотреть на него собираюсь.
– Привет, – говорит он, приблизившись. И замолкает, потому что явно понятия не имеет, что, блин, положено говорить дальше.
– Короче, – говорю ему я. – Хочешь со мной прогуляться?
У него округляются глаза. Они карие. Не такие, как у Зака, и это хорошо. Потому что я о нем не думаю.
– Конечно. – Парень оглядывается на своих приятелей, которые таращатся на нас, будто мы – гребаный гвоздь программы. – Только предупрежу друзей, что…
– Не надо. Ты скоро вернешься.
Разочарован он или нет – не знаю. Мне, в общем-то, наплевать. Он выходит за мной из клуба, и я веду его в кафе по соседству, где в этот час почти никого нет. Туалеты там большие и чистые. Без кабинок, то есть рассчитаны на одного. Плюс двери закрываются на замок. Пара десяток баристе, и она отвернется в другую сторону, а вы получите столько времени наедине, сколько хотите. Знаю, туалет не самое романтичное место, но романтики никто и не ищет. Я сую баристе двадцатку, и она мне подмигивает.
Без единого слова парень идет за мной следом, и я запираю дверь. Он прислоняется к стенке. Вид у него такой, словно он, блин, выиграл в лотерею. Ну, может, оно так и есть. Он ждет, когда я скажу, что ему делать. Мне это нравится. Не в том смысле, что мне хочется поиграть в какого-то доминирующего козла, просто я никому не разрешаю давить на себя, когда дело доходит до секса. Командовать я должен сам.
Интуитивно я знаю, Зак разрешил бы мне быть с ним таким. Но я не думаю о нем.
Вот еще правила. Я не разрешаю целовать себя. Никогда не даю себя трахать. Не говорю, как меня зовут, хотя они всегда спрашивают. И не запоминаю, как зовут их.
Как по сигналу он спрашивает:
– Как тебя зовут?
– Дэйв. – Я достаю из кармана презерватив и протягиваю ему. – Надевай.
– Хорошо. Конечно. – Бедолага так нервничает, что начинает потеть. Стоит и смотрит на маленький пакетик с таким видом, словно он может взорваться.
Я заставляю себя улыбнуться. Подхожу вплотную и начинаю расстегивать его штаны.
– Чувак, все нормально. Просто расслабься. Я обо всем позабочусь.
Он не то чтобы расслабляется, но на лице у него появляется предвкушение. Возбуждение постепенно вытесняет нервозность. Я приспускаю его штаны. У него уже стоит. Несколько раз ласкаю его рукой, пока он, поуспокоившись, не начинает подмахивать. Его глаза закрываются, а дыхание становится чаще. Тогда я надеваю на него презерватив.
– Эй. – Я жду, пока он откроет глаза и посмотрит на меня. – Тронешь меня за голову, и я оставлю тебя здесь с синими яйцами, понял?
Он кивает. Хорошо.
Я опускаюсь перед ним на колени и начинаю. Это дело получается у меня на отлично. Не спрашивайте, почему. Я не знаю. Наверное, из-за того, что я умею засасывать довольно-таки глубоко. Но не только. А почему еще, я, повторяю, не знаю. Сегодняшнему парню то, что я делаю, явно нравится. Стоит мне начать, как он вскрикивает и тянется к моей голове, но успевает спохватиться и прячет обе руки за спину.
Я стараюсь сделать ему как можно приятней, раз уж он без разговоров согласился на презерватив. Я довожу его до разрядки не сразу. Пару раз останавливаюсь перед самым концом. Даже немного разрабатываю его сзади. Когда он наконец-то кончает, то вскрикивает и впивается пальцами в мои плечи так, что наверняка останутся синяки. Я не возражаю. Лишь бы не трогал меня за голову. Все остальное меня не волнует.
После всего я поднимаюсь и, пока он восстанавливает дыхание, вытираю рот. Если раньше он выглядел так, словно выиграл в лотерею, то сейчас кажется, будто он обнаружил, что получит вдвое больше, чем думал сначала.
– Что тебе сделать? – спрашивает он.
– То же самое. – Я предлагаю ему презерватив. – Сам решай, надевать или нет.
Он трясет головой. Он уже на коленях, расстегивает мои штаны.
– Ты можешь брать меня за что хочешь, – говорит он. – Я не против.
И потом он начинает. Я закрываю глаза и просто позволяю себе раствориться в ощущениях от его рта. Блин, у меня так давно этого не было, что я начал забывать, какой это кайф. Вспомнив, что он разрешил себя трогать, я тянусь к его голове, держу его крепко и, ощущая под ладонями его волосы, вновь и вновь повторяю себе, что не стану думать о Заке.
Но в итоге срываюсь.
Я представляю, что это его темные волосы я пропускаю сквозь пальцы, что это его рот ловит меня, что это его руки крепко придерживают меня за бедра. Я представляю, что почувствую, если позволю ему поцеловать себя. А потом кончаю так мощно как никогда.
– Фак! – Мой возглас похож на вопль, и я сам слышу, сколько в нем злости.
– Что-то не так?
Я опускаю взгляд, и мне немедленно становится тошно. Парень выглядит смущенным и немного расстроенным. Он думает, что разочаровал меня.
Снова вымучиваю улыбку. В конце концов этот тип ни в чем не виноват.
– Все так, чувак. – Продолжая заставлять себя улыбаться, я застегиваю штаны. – Просто это реально было мне нужно.
Мы выходим из кафе. Есть ощущение, что я должен что-то сказать, и потому я желаю ему доброй ночи. Прежде чем он успевает ответить, я разворачиваюсь и ухожу. Но не в сторону клуба, а в противоположном направлении, к автозаправке, где через двадцать минут начинается моя смена.
Только теперь я разрешаю себе по-настоящему подумать о Заке. Я больше не могу. Я больше не вернусь на работу и никогда его не увижу. Я знаю, что должен поступить именно так. Я должен остановиться до того, как он западет мне в душу так глубоко, что останется там навсегда.
Но я знаю, я облажался. И уже слишком поздно.
Глава 4
Зак…
После ухода Анжело на душе у меня стало неуютно. Было неприятно знать, что я разочаровал его. И, признаться, я начал задаваться мыслью о том, что он, вероятно, был прав.
Том опоздал на сорок минут.
– Привет, малыш. – Не успев зайти, он сразу поцеловал меня и принялся расстегивать мою рубашку. – Я весь день о тебе думал.
– Не хочешь сперва чего-нибудь выпить? – раздраженно спросил я, когда он снял с меня рубашку и начал расстегивать свою. – У меня есть вино.
Но он притиснул меня к себе, а его ладони добрались до моей задницы и чувствительно ее сжали.
– Нет, малыш. Я хочу тебя.
– Тебя, кроме секса, во мне хоть что-то интересует?
– Естественно да, малыш. Что за вопрос. Я без ума от тебя. – Он снова поцеловал меня. – Просто сегодня я так сильно тебя хочу, что не могу от тебя оторваться.
Я не хотел сворачивать разговор. Я хотел заставить его перед постелью провести со мной время. Но по мере того, как он целовал меня, моя решимость растаяла. Я ничего не мог с собой сделать. Он был изумительно красив, и меня влекло к нему. Даже сейчас. За что я немного презирал себя, но моему телу было плевать на гордость.
Не прекращая целовать меня, он расстегнул свои брюки, затем взял мою руку и положил ее на свой возбужденный член.
– Зак, пожалуйста, не заставляй меня ждать. Только не сегодня. Мне нужно кончить.
– Скажи мне, чего ты хочешь, – спросил я покорно, зная, что от него ничего подобного никогда не услышу.
– Твой рот.
Я встал перед ним на колени и приспустил его брюки. Провел языком от основания члена до самого верха, затем как можно глубже взял его в рот, и он, двумя руками ухватившись за мою голову, начал раскачиваться.
– Малыш, можно я сам? Разреши мне оттрахать твой рот.
Я кивнул, и он начал вторгаться мне в рот. Одной рукой придерживая его за основание члена, чтобы не подавиться, я расстегнул свои брюки и свободной рукой начал ласкать себя.
– Боже, малыш, как хорошо. Как же ты меня возбуждаешь. – Разумеется, он снова болтал, разливаясь очередным потоком бессмысленных пошлостей, и, хотя я придерживал его, врезался мне в рот довольно-таки сильно. Но эта его агрессивность влияла и на меня. Зрелище того, как сильно он меня хочет, было волшебным афродизиаком, и я, чувствуя приближение оргазма, сжал себя посильнее.
– Вот так, малыш. Именно так. О, боже. – Он тяжело дышал. Подняв взгляд, я увидел у него на лице пленку пота. – Да, да, малыш. Боже, какой сладкий у тебя рот. Как мне же мне нравится трахать его и смотреть в эти твои голубые глаза. – Выражение его лица было немного вульгарным, крайне заносчивым и ничуть не приятным. Я закрыл глаза, чтобы вытолкнуть эту картинку из головы. – Малыш, я уже скоро. Я скоро кончу. – Мне в голову пришла бестактная мысль, что сегодня ему впервые удалось продержаться со мной относительно долго. Жаль, что мы так и не добрались до спальни.
– Давай, малыш. Ты тоже ускорься. – Я подчинился, и он, постанывая, вцепился мне в волосы. Его толчки стали сильнее. – О, боже, как ты меня заводишь. Так сильно, просто невероятно. Я хочу увидеть, как ты кончаешь. Давай, Зак. Кончи для меня. Прямо сейчас. – И я непроизвольно кончил, после чего он тоже начал кончать и при этом насадил меня на себя так глубоко, что я чуть не захлебнулся всей этой соленой жидкостью, которая вливалось мне в горло. Я попытался отодвинуться, но он держал меня слишком крепко. Я быстро глотал – задыхаясь, надеясь, что меня не стошнит, а он все продолжал удерживать мою голову, пока я, кашляя, с силой не отпихнул его прочь.
– Да что ты творишь? – с горящим горлом хрипло выдохнул я.
Он подтянул меня вверх и обнял.
– Малыш, прости меня. Ну прости. Я не специально. Просто не вышло остановиться.
Я оттолкнул его и кое-как вымолвил:
– Ладно. – Но мой голос еще звучал хрипловато.
– Где вино? Давай плесну тебе немного.
Вино вряд ли могло смягчить мое горло, но я смолчал. Все равно бутылка была уже открыта. Я сходил в спальню переодеть штаны, поскольку на тех, что были на мне сейчас, появилось большое мокрое пятно в области паха. Когда я вышел, Том протянул мне бокал, и мы сели на диван.
Я отхлебнул вина и попытался разобраться в своих чувствах. Том и впрямь сильно возбуждал меня. С ним я словно не мог контролировать свое тело. И тем не менее нельзя было не признать, что это было не совсем то, на что я надеялся, когда мы начинали встречаться. Что бы он там ни говорил, для меня становилось все более очевидно, что наши отношения состоят только из секса. И этот секс даже не был хорош. Я почувствовал себя дешевкой. Почувствовал, что меня использовали.
Я почувствовал себя дураком.
Я вспомнил фильм, который показал мне Анжело, и причину, по которой он его выбрал. И еще больше устыдился того, что только что произошло.
– Ты уже купил себе билет на фестиваль? – спросил я.
– Еще нет. Завтра. Прямо с утра, обещаю. – Том указал на стоящий посреди комнаты обеденный стол с разложенным паззлом. – Что он здесь делает?
– Мы передвинули его, чтобы можно было смотреть телевизор, не отрываясь от паззла.
– Мы?
– Я и Анж.
– О. – Более равнодушного тона нельзя было и представить. – А это кто – Анж? Твоя сестра?
Серьезно? Мою сестру, которая жила в Чикаго, звали Лорен, и я рассказывал о ней Тому. Не говоря уже о том, что он лично знал Анжело. Это лишь доказывало то, насколько невнимательно он меня слушал. И насколько ему было плевать. Будь я другим человеком, то, наверное, ударил бы его. На секунду мне захотелось стать Анжело, с его быстрой реакцией и умением подбирать хлесткие слова. Но я, усмиряя гнев, только прикрыл глаза.
И внезапно придумал, что сделать.
Глядя ему в лицо, я максимально небрежно сказал:
– Да. Анж – это моя сестра. Приехала вчера вечером. Я обмолвился, что мы собираемся на фолк-фестиваль, и она решила поехать с нами. – Я врал, но у меня появилась одна теория, и мне нужно было ее проверить.
– Ну здорово, малыш. Пускай едет.
– Дело в том, что она обо мне вроде как не знает.
– То есть, мы не сможем провести выходные вместе? – Недовольства в его голосе не было, но и особенных сожалений тоже.
– Сможем, конечно. Просто нам придется вести себя как друзья. Но ведь в этом нет ничего страшного, верно? Мы все равно отлично проведем время. И получим возможность получше узнать друг друга.
– Еще бы. – Но я видел, что ему это не понравилось. Он сидел, уставившись на бокал вина, который крутил в пальцах. – Звучит заманчиво.
Я встал и включил музыку, потом сел за стол и начал складывать паззл. Понаблюдав за мной пару минут, Том осушил свой бокал и сказал:
– Слушай, мне пора бежать, но завтра я тебе позвоню, ладно?
Что ж, уж в этом можно было не сомневаться. Провожать его до двери я не стал.