- Мальчик взрослеет. Что-то там Антоша цепляет в душе нашего змеёныша, это точно.
- Я поговорю с ним и скажу тебе его решение.
- Договорились. Бой будет знаковым. Сыграем?
- Давай! На сотню?
- Ты думаешь, бой будет настолько выдающимся?
- Думаю! Крайт не упустит момента покрасоваться перед публикой и опустить твоего гладиатора в очередной раз. Он все еще в обиде, что ты стал спонсором Антона. Оказывается, он думал, что после того, как Волк перестанет участвовать в боях на Арене, ты заберешь его к себе.
- Он тебе так и заявил?
- Нет, но я и сам не дурак. Вижу, откуда и куда ветер дует.
- А ты, в свою очередь, обиделся на него за стремление быть под моим крылышком?
- Он и так под твоим крылышком все время, думаешь, я не замечаю ваших интимных шушуканий?
- Завидуешь?
- Еще чего! Я, конечно, не буду держать его насильно, но пока что Крайт мой боец, и пока действует контракт… Не смей тянуть к нему свои лапы!
Максим от души рассмеялся, услышав это собственническое замечание. Да еще и не от кого-нибудь, а от Дальского.
- Ты к нему привязался, признай это! – попросил он, вытирая слезы.
- Не выдумывай, – фыркнул Дальский. - У нас обычные деловые отношения, приправленные хорошим сексом.
- Это так мило, Гор! Ты его ревнуешь.
- Заткнись, Макс. Это тебя не касается.
- Ладно-ладно! Молчу. И я поддерживаю твою ставку. Чувствую, то еще мочилово будет.
- Обмоем новый спор?
- Обмоем. Коньяк или виски?
<center>***</center>
- В субботу у тебя бой на Арене с Антоном. Согласен?
Крайт резко вскочил с кровати, прижимая к уху телефон. По полу, соскользнув с его колен, разлетелись черновики с мелкими убористыми записями и корявыми, на скорую руку нарисованными графиками.
- Да!
Дальский громко фыркнул на той стороне провода.
- Не заводись ты так! Уверен?
- Да!
- А диплом это тебе случайно не помешает защитить в понедельник?
- Нет!
- Хм-м-м… Ну, хорошо… Раз ты так уверен… На этот раз все будет по-взрослому. Мы с Максимом делаем на вас ставки, так что уж постарайся выиграть. Тогда после защиты диплома я одарю тебя чем-нибудь стоящим.
- Могли бы и не говорить мне этого! – улыбнулся Крайт своему отражению в зеркале шкафа. - Навешать Антоше мне и самому будет приятно!
- Готовься.
- Это Змеелов пусть готовится песка наесться!
Закончив разговор, Крайт упал обратно на кровать и уставился в потолок. Через десять минут его бездумных валяний в комнату заглянула улыбчивая девчоночья физиономия.
- Ванька, ты чего не учишься? – ехидно спросила она.
- Учусь, Поля! – Крайт сел и стал собирать с пола разбросанные бумажки.
- Да ты в потолок пялишься, а не учишься! – оскалилась Поля. – Неужели влюбился в какую-то девчонку из универа?
Крайт отмахнулся.
- Скорее, наоборот! Чего хотела?
- Тебе костюм приготовить для выступления?
- Чё? – Крайт удивленно вскинулся, соображая, откуда сеструха знает о скорой схватке на «Арене», и только через секунду сообразил, что она говорит про защиту диплома. – А-а-а, костюм? Ну, приготовь!
- Пошла гладить рубашку! – кивнула Поля и закрыла дверь.
- Так! Лицо надо поберечь, чтоб хорошо выглядеть перед преподами! – постановил для себя Крайт. – Антоша, правда, со своим балетом и принципами все равно не осмелиться в зубы дать, так что можно быть спокойным.
Он соскользнул с кровати и подошел к зеркалу. Приосанился. Улыбнулся чарующе собственному отражению. И отражение так же располагающе и даже соблазнительно улыбнулось ему в ответ.
- А теперь будем репетировать улыбку «поставьте мне хороший балл, а я за это вам отсосу или еще чего надо сделаю в любое удобное для вас время»! – дал ему задание Крайт. - Главное расположить к себе преподов, и тогда они, пялясь на меня, прекрасного, не будут слишком сильно вслушиваться в то, что я несу.
<center>***</center>
- Ну что, Змеелов? Готов выйти на Арену? – Максим хлопнул Антона по плечу.
- Готов! – тот в последний раз проверил, плотно ли сидят на бедрах штаны и хорошо ли закреплены на руках белые бинты. Любая неплотно пригнанная деталь гардероба могла быть использована противником для захвата, и лишняя проверка никогда никому не мешала.
Носить перчатки в «Клубе» было не принято, но и с голыми руками обычно никто на Арену не выходил, иначе в бою можно было, как минимум, лишиться кожи на костяшках. Антон принимал эту полумеру. Выполняя приемы айкидо, он и вовсе не использовал защиту для рук, но, научившись совмещать стили, он вслед за Волком начал бинтоваться.
Веки, переносицу и виски он так же, по примеру наставника, окрашивал черной краской для того, чтобы сложно было различить черты его лица. Излишняя узнаваемость могла привести к тому, что его распознал бы кто-то из знакомых семьи Томиных. Этот человек мог впоследствии «обрадовать» патриарха семьи новостью о недостойном блудном сыне, который смеет порочить честь самурая, занимаясь недостойными вещами, то бишь избиением на потеху публики ради денег. Таких последствий Антон искренне не желал, поэтому его лицо после нанесения грима перечеркивала широкая черная полоса, подобно маске, добавляющая дополнительную агрессивную ноту его внешности.
- Раз готов, значит, марш на Арену! – бодро скомандовал Максим. - И имей в виду, мы с Дальским ставим каждый на своего гладиатора, и я просто обязан макнуть Егорушку носом в грязь после своего последнего проигрыша. Так что, если выиграешь, получишь приличный бонус.
- Буду стараться! – серьезно кивнул Антон.
Расправив плечи, он, не колеблясь, продефилировал через широкие ворота и вышел под слепящий свет софитов на пока еще девственно чистый, не окрашенный кровью песок Арены. Шум толпы, приветствующей его, на мгновение оглушил, и, хотя Антон не видел зал из-за яркого света направленного на Арену, по накатившему на него гаму он прекрасно понял, что людей собралось как никогда много.
Из прикрепленных под потолком динамиков полился быстрым ручьем бодрый голос конферансье:
- Представляем вам недавнего новичка, который уже удостоился права называться гладиатором и, вполне возможно, вскоре может стать нашим новым чемпионом. Прошу любить и жаловать – Змеелов!
В вышине над головой Антона шум рассыпался на сонм громких оваций.
- А теперь, – перейдя на интимный полушепот, возвестил конферансье. - Приветствуйте нашу сияющую на небосклоне славы звезду. Смертоносного, прекрасного и такого желанного Крайта!
Последние слова он буквально прокричал в микрофон, и зал тут же всплеснулся хлопками ладоней и восхищенными выкриками. Антон внутренне напрягся, ожидая выхода на Арену своего противника. Обернулся к распахнутым воротам и заметил, как из тьмы к свету плавно движется гибкое поджарое тело.
Крайт скользил. Его походка была невероятно легкой, и Антону даже почудилось, что он не оставляет следов на песке. Его руки, ноги - весь он от макушки до пят двигался очень плавно, и по незнанию можно было подумать, что тело этого бойца совершенно не имеет костей.
Антон буквально силой заставил себя отвлечься от этого гипнотизирующей походки и, моргнув, сосредоточился на дальнейшем непредвзятом изучении соперника.
Одет Крайт был в такие же, как у самого Антона, легкие черные брюки, а по его обнаженному торсу, как обычно, скользила, переливалась чешуей, как живая, огромная вытатуированная змея. Наглядевшись с полминуты на ее хищные изгибы, Антон наконец-то поднял взгляд выше и вгляделся в лицо гладиатора.
Крайт не использовал макияж. Смело демонстрировал всем заинтересованным людям свое лицо. Узкие губы, черные с синим отблеском волосы, изящный нос и черные же гипнотизирующие глаза, пристально глядящие из-под челки. Весь тот металл, которым был буквально утыкан Крайт во время тренировки, в этот раз отсутствовал. Это позволило Антону рассмотреть его вблизи, так сказать, в натуральном виде, и также помогло осознать, что к этому бою змей относился более серьезно, чем к предыдущему.
- Готовься проиграть, змеёныш! – шепот сорвался с губ раньше, чем Антон смог удержать его, и черные глаза остановившегося напротив Крайта мгновенно распахнулись шире, и зрачки его стали просто бездонными. Казалось, они поглотили весь свет в зале. А потом глаза змея резко сузились до злых узких щелок.
- Не льсти себе, самурай! – прошипел Крайт в ответ после небольшой паузы. - Я вижу, ты уже соскучился по моим тумакам.
Змеиные губы расплылись в широкой глумливой улыбке.
Антон вскинул подбородок, хотел дать резкую отповедь, но тут конферансье произнес, перекрикивая возбужденно галдящих зрителей:
- Бой до первой крови! Делайте ваши ставки, господа! - и ударил в гонг, обозначая начало схватки.
Крайт плавно поднял руку, указал пальцем в сторону Антона, а потом медленно с холодной улыбкой на губах провел ребром ладони по своей шее, демонстрируя, что он намерен с ним сделать.
Антон не дал сбить себя с толку. Сразу чуть присел, напружился для отражения атаки, и она не замедлила последовать сразу же за неприкрытой угрозой.
Крайт атаковал мгновенно. Скользнул вперед, ударил напряженной, жесткой, как доска, ладонью, стараясь достать соперника острием сложенных вместе пальцев, и тут же скользнул назад. Не дав сделать вдох, повторил свое нападение несколько раз, будто искал слабое место в защите, а Антон отражал все его попытки, поневоле задерживая дыхание.
Скользя по кругу, Крайт обходил противника, и Антон с удивлением отметил, что тот почти не отрывает стоп от земли при шаге. Из-за этого на песке оставался волнистый, похожий на настоящий змеиный след.
Змея атаковала. Бросалась на ловца, пытаясь впиться зубами в его плоть и неминуемо отравить своим ядом. Извивалась, текла по песку ручьем, и невозможно было предугадать, когда она нападет снова.
На очередном броске Антон подгадал момент и отбил твердую, как древко копья, руку, отбросив ее в сторону. И тут же, не колеблясь, даже не пытаясь провести болевой захват, со всей силы ударил Крайта в лицо. Тот чуть просел, словив лицом чужой кулак, но успел изогнуться и достать Антона в солнечное сплетение.
Антон задохнулся от боли, а проклятый змей в это время скользнул в сторону и скрылся из виду. Схватившись за грудь, Антон вскинулся, ища глазами соперника, а разглядев, удовлетворенно усмехнулся, несмотря на боль, все еще терзавшую его тело. В месте, где кулак Антона так метко поцеловал его, скула Крайта оказалась эффектно украшена огромным, наливающимся багровым цветом пятном.
Они замерли и ненавидяще уставились друг на друга, претерпевая последствия такого обмена любезностями.
- Су-у-ука! – прошипел едва слышно, почти не разжимая губ, Крайт. Он провел по щеке пальцами и скривился, прощупав быстро увеличивающуюся гематому.
Злая улыбка расцвела на лице Антона в ответ на его шипение.
- Иди сюда!.. Подлая!.. Ядовитая!.. Блудливая!.. Гадина! - смакуя каждое слово по отдельности, прошептал Антон и поманил Крайта пальцами.
Тот зарычал и тут же рванулся к нему. Обрушил настоящий шквал яростных ударов, и Антону ничего другого не оставалось, как сцепить зубы и отражать их. Он был на пределе своих возможностей, но не позволял себе отступить ни на шаг. Через несколько десятков ударов он уже будто впал в боевой транс, как тогда, в его первой схватке с Сергеем. Резко стал чувствовать все намного острее. Реагировал намного быстрее, чем при обычном выступлении, которых у него был уже не один десяток. Силой воли удерживая себя от ответного нападения, он перетерпел несколько метких болезненных попаданий, специально подманивая змея кажущейся легкостью победы, и, улучив момент, ударил противника в голову, вложив в удар всю свою силу.
Сильно дезориентированный, ошеломленный после удара по черепушке Крайт пошатнулся, и Антон тут же нанес удар стопой, уже предугадывая, какая нога соперника окажется опорной и подсекая ее. Схватил за плечо падающего гладиатора и снова нанес несколько безжалостных ударов в лицо, понимая, что только так жестко и беспринципно можно победить того, кто не боится боли. Отпустил, позволяя поверженному противнику упасть на песок Арены, и отступил, изготовившись для новых неожиданностей.
Тяжело дыша, Крайт лежал на золотистой песочной перине. Еще пытался подняться, но был уже, кажется, в полуобморочном состоянии. Кровь тягучей каплей вытекала из рассеченного уголка его рта и пачкала подбородок. Хмурый Антон стоял над ним, играя желваками. Мышцы его подрагивали в безумном, бессознательном желании тела добить противника. В зале над их головами воцарилась давящая тишина.
- Бой окончен! – возвестил конферансье, мигом разорвав ее тяжелый полог. – Победитель - Змеелов! Поздравляем победителя!
Зрители, как будто только ждали этих слов, отмерли, захлопали, засвистели.
Антон, приложив усилие, расслабил, казалось, целую вечность сжатые в кулак пальцы. Крайт еще немного полежал, а потом сел, тяжело опираясь на подгибающиеся и дрожащие руки. Распахнулись ворота на Арену, и к нему подбежали двое сотрудников «Клуба». Попытались поднять проигравшего, но Крайт сердито отбросил их руки и поднялся сам, без посторонней помощи. Глухо, пугающе зашипел, когда его попытались поддержать, и сам, шатаясь, медленно удалился с Арены. Антон проводил его суровым взглядом и только тогда, уже не боясь очередной подлости змея, ушел с окрашенного кровью Крайта песка.
<center>***</center>
- Отпустите меня! Я этой бляди сейчас все рыло разукрашу!
Максим услышал злые крики раньше, чем успел добраться до раздевалки. Возмущался, судя по характерному шипению, Крайт, поэтому он резко прибавил шагу, чтобы не пропустить продолжение шоу, начатого на Арене.
Несмотря на разбитое лицо, Крайт все еще рвался в бой, и четверо гладиаторов с трудом удерживали разбушевавшегося змея. Судя по расхристанному виду, до появления побитой звезды они спокойно переодевались для выступления и теперь, вместе с удерживаемым виновником переполоха, представляли собой довольно интересную композицию в монументальном стиле. Все это было похоже на пьяную ссору полуобнаженных античных богов, нажравшихся амброзии.
- Кто бы говорил! Лучшая блядь заведения! – холодно парировал Антон, переодевавшийся в противоположном углу комнаты. Он, судя по всему, даже и не думал пугаться угроз и уходить из раздевалки. К моменту появления любопытствующего Максима он уже успел надеть джинсы, майку и с некоторым трудом натягивал кроссовки, в процессе все время морщась и кривя губы.
Недалеко от места боевых действий, опираясь спиной о шкафчик, расположился Дальский. Он с не меньшим любопытством следил за разборкой и, кажется, не спешил вмешиваться и защищать честь своего подопечного.
Не имея возможности навредить физически, Крайт вдруг резко втянул воздух и прицельно плюнул в сторону вражины. Антон не успел уклониться от неожиданной подлой атаки, и плевок, смешанный с кровью из разбитого рта змея, растекся у него по лицу. Естественно, оскорбившись, Антон зарычал и бросился к Крайту. Не участвовавшие доселе в разгоне дерущихся гладиаторы перехватили его на подлете и потянули назад, не давая вцепиться змею в глотку. Монументальность композиции сразу начала просто зашкаливать.
- Убью тварь! – орал Антон, вырываясь из рук бойцов.
Крайт, уже высказав и выплевав ранее все, что он думает о самураях, просто молча пытался достать до него скрюченными пальцами и выцарапать глаза.
- Ну и что тут у вас? – спросил Максим у Дальского, неотрывно следящего за этим соревнованием, похожим на перетягивание каната.
- Ничего особенного, – отмахнулся тот, даже не взглянув на хозяина «Клуба». - Крайт после разборки возненавидел Змеелова до глубины своей змеиной души и готов, судя по всему, ослепить его. Или, в крайнем случае, оплевать до смерти.
- М-да! Не ожидал я как-то, что после всего лишь второго боя они так сцепятся.
- Сегодня крайтова гордость и достоинство получили сильный удар под дых. Ведь после той первой легкой победы ничего, так сказать, не предвещало, а тут твой Антон сделал его почти всухую.